Стеклянный сад

– Я же говорю – в твоих интересах отключить запись! Причем как можно быстрее!

– Сейчас… одну секунду… вот, я ее отключил! Так кто вы, черт возьми, такой?

– Повторяешься, Телепнев! Я ведь сказал, что тебе это знать не обязательно.

– Что вам от меня нужно?

– А вот это уже правильный вопрос! А нужно мне, Телепнев, чтобы ты записал парочку телефонных номеров и сообщил мне, когда эти номера активизируются. И кстати, передал мне их координаты. Со всей возможной точностью.

– Вы с ума сошли! Меня за это выгонят с работы!

– Ах, Телепнев, Телепнев! Ты так ничего и не понял! Тебе сейчас не о том нужно думать, чтобы не вылететь с работы, а о том, чтобы не попасть в очень неприятное место…

– О чем это вы?

– О зоне, Телепнев, о зоне!

– С чего это?

– Ты, кажется, забыл, что я знаю, где ты был две недели назад? Могу напомнить: ты был в гостинице «Пале Рояль»… и был ты там не один, а с неким Виталиком…

– Ну и что? У нас за это больше не сажают!

– А вот тут ты ошибаешься, Телепнев! Не сажают, если все происходило по взаимному согласию между двумя совершеннолетними людьми…

– У нас все и было по взаимному…

– Да, может быть, и по взаимному. Но только ты не учел, сколько лет твоему знакомому Виталику.

– Сколько? – в голосе прозвучал страх. – Он сказал, что ему девятнадцать…

– Так вот, Телепнев, он тебя обманул. Виталик, конечно, выглядит старше своих лет, но на самом деле ему всего семнадцать. А ты понимаешь, что это значит!

– Не может быть!

– Очень даже может!

– Что же теперь будет?

– Будет именно то, что я тебе сказал: ты запомнишь два телефонных номера и, как только любой из них или оба активизируются – сообщишь мне по третьему номеру, который тоже запомнишь. А еще сообщишь мне их координаты…



Ирина Лоскутова обладала природным чутьем на скандалы и неприятности. Причем неприятности исключительно чужие, от которых сама Ирина получала чистое, незамутненное удовольствие. Чужие неприятности подпитывали Лоскутову, как мультивитамины подпитывают ослабленного подростка.

Вот и в этот день у нее с самого утра было такое чувство, что сегодня непременно что-нибудь произойдет. У нее даже ноздри раздувались от предвкушения.

Где-то к середине рабочего дня это чувство стало настолько сильным, что Ирина не выдержала, ушла со своего рабочего места и ошивалась возле входа в офис. Она делала вид, что кокетничает с охранником Витасей, но на самом деле ждала.

И дождалась.

Дверь открылась, и в холл перед постом охраны вошла худощавая (по мнению Лоскутовой, костлявая) женщина средних лет (по мнению Лоскутовой, почти старуха).

У этой женщины были коротко стриженные черные волосы («ворона облезлая», – подумала Лоскутова), глаза сильно подведены («кошмар на улице Вязов»), узкие губы плотно сжаты и накрашены малиновой помадой («ужас, летящий на крыльях ночи»), одета она была в строгий черный костюм («отстой и убожество»). На плече у нее висела черная сумка, примерно такая, какие в старых фильмах носят офицеры на полевых учениях, кажется, называется планшет.

Однако по всему выходило, что именно эта женщина принесет в фирму долгожданные неприятности. Неприятности сквозили в ее мрачном, зловещем взгляде, неприятности трепетали на ее узких, как бритвенное лезвие, губах.

Лоскутова замерла в предвкушении.

Мрачная женщина подошла к Витасе и не успела еще ничего сказать, как тот выпалил, имитируя служебное рвение:

– Пропуск!

Женщина разлепила узкие губы, подведенные малиновой помадой, и произнесла скрипучим голосом:

– Полиция!

И в подтверждение своих слов раскрыла перед Витасиным лицом красную книжечку удостоверения. Раскрыть раскрыла, но в руки Витасику не дала, хоть он и потянулся взять.

– Поли-иция? – протянул Витася совсем другим тоном. – А что случилось-то?

– Я что – каждому хомяку докладывать буду? – отчеканила незнакомка, смерив Витасю неприязненным взглядом.


– Это почему хомяку? – обиженно пропыхтел Витася, подтягивая живот. – Это с какой стати хомяку? Я, между прочим, нахожусь при исполнении служебных обязанностей и не потерплю, чтобы всякие посторонние…

– Потерпишь! Вижу я твои обязанности! – Мрачная особа скользнула взглядом по Лоскутовой, и той показалось, что этот взгляд ее порезал на несколько неровных кусков. – Это я нахожусь при исполнении, а ты меня задерживаешь!

– А что я? Я ничего… я не задерживаю… особенно если при исполнении… – испуганно залепетал Витасик. – А что вам конкретно нужно?

– Мне конкретно нужен ваш начальник!

– А я вам сейчас покажу! – вылезла вперед Лоскутова. – Я вас сейчас к нему в кабинет провожу!

Ирина поняла, что перед ней возникла счастливая возможность узнать все из первых рук.

– Ну, проводи, – согласилась брюнетка, снова взглянув на Лоскутову, но уже с некоторым интересом.

Ирина провела нежданную гостью по коридорам фирмы, довела до кабинета начальника, но не ограничилась этим. Она привычным движением открыла дверь кабинета и вошла в него вместе с роковой брюнеткой, торжественно сообщив:

– Сергей Николаевич, к вам женщина из полиции!

Затем она закрыла дверь изнутри и встала около нее с таким видом, что ясно было – никакая сила ее с этого места не сдвинет.

– Из полиции? – Шеф удивленно и растерянно взглянул на мрачную незнакомку.

– Из полиции! – отчеканила та. – Капитан Свиристенко! – и открыла перед шефом свое удостоверение. Однако в руки не дала.

«Как и Витасику», – отметила Лоскутова.

– И что же вас привело в нашу скромную фирму? – осторожно осведомился шеф.

– Вот это, – брюнетка расстегнула свою огромную сумку и выложила на стол перед шефом довольно объемистую и слегка помятую стопку документов.

Лоскутова до хруста вытянула шею и сумела разглядеть на верхнем документе название их фирмы. Больше того – у нее возникло подозрение, что это – те самые документы, которые шеф хотел передать в Металлопрокат. Ей самой с трудом удалось отвертеться от этого поручения, и в итоге документы отдали Кочетовой.

Этой тюхе и мямле Кочетовой, о чем Лоскутова вспомнила сейчас не без удовольствия, поскольку, для того чтобы отвертеться от командировки, ей пришлось приложить максимум усилий.

– Это ведь ваше? – осведомилась брюнетка.

– Да… как будто наше… – неуверенно протянул шеф, перебирая документы.

Неуверенность в его голосе была не оттого, что он сомневался, его ли фирме принадлежат эти документы, а оттого, что он лихорадочно соображал, как они могли попасть в полицию и чем этот неприятный факт лично ему угрожает.

– А как они у вас оказались? – спросил он наконец.

– Вообще-то, я не должна сообщать посторонним детали следствия, – проскрипела брюнетка.

– Разве я посторонний? – вклинился шеф. – Вы же ко мне пришли с вопросами…

– Дайте договорить! Вообще-то я не должна, но поскольку в данном случае речь идет об установлении важных для следствия фактов, я, так и быть, сообщу…

Лоскутова в этот момент решала две архиважные задачи: во-первых, стать как можно незаметнее, чтобы эта чернявая зараза забыла о ее существовании и не выставила из кабинета в самый интересный момент, и, во-вторых, чтобы не пропустить ни одного ее слова.

– Сегодня ночью в зоне отчуждения железной дороги обнаружен неопознанный труп. Документов при нем не обнаружено, но найдены вот эти бумаги, так что у следствия возникло предположение, что вы можете помочь с установлением личности…

– Труп?! – в один голос выпалили шеф и Лоскутова.

Похоже, что брюнетка только сейчас осознала, что Ирина находится в кабинете, и повернулась к ней. Выражение ее лица не обещало ничего хорошего, и поэтому Лоскутова торопливо заговорила, пока ее не выставили за дверь:

– Я, я вам могу помочь с установлением личности! Это наверняка Мария Кочетова.

– Кочетова?! – переспросил шеф, и на лбу у него нарисовались морщины.

– Ну да, конечно, Кочетова! Ведь вы ее вчера с этими документами отправили в командировку, в Металлопрокат…

– При чем тут я? – поморщился шеф. – Я тут совершенно ни при чем! Командировка была заранее запланирована…

– Постойте! – перебила его полицейская брюнетка. – Мне эти ваши проблемы неинтересны. Мне интересно другое. Значит, неопознанный труп – это ваша сотрудница Мария Кочетова… сообщите мне ее адрес, телефон и прочие личные данные. Мне нужно связаться с ее близкими для… для опознания и прочих процедур.

– Это вам нужно к Антонине Ивановне, – затараторила Лоскутова, – она вообще-то бухгалтер, но кадрами тоже занимается, потому что у нас фирма небольшая и отдельного кадровика нет, так что у нее все личные данные есть…

Шеф поморщился – ему не нравилось, что Лоскутова всюду лезет и перебивает его, и вообще слишком много говорит, но в то же время хотелось как можно скорее отделаться от полицейской капитанши.

– Да, верно, вам нужно к Антонине Ивановне, – подтвердил он. – Лоскутова, проводи даму… извиняюсь, капитана!

Таким образом, он избавлялся сразу и от полицейской брюнетки, и от настырной Лоскутовой.

В этом его интересы совпадали с интересами Ирины. Она оставалась в центре событий.