Стоящие на краю

— Это хорошо! — выдохнула Дарси, облегчение в её голосе было сладким.

Демьян разминал её плечи, водил кончиками пальцев между позвонков, снимая напряжение, которое сам же и вызвал.

— Я и так собирался лететь с тобой в Германию, — сказал, придя в себя.

— Если бы мы помирились с Кириллом, ты бы тоже поехал?

— Мы с братом договорились, что я полечу с тобой, а потом верну… — Демьян поморщился.

— Передашь меня Кириллу, как переходящее знамя? — В глазах Дарси не было обиды, только веселье с каплей печали. — Тебе Мисель явно понравился, если ты так к нему стремишься!

— Не то слово! И ассистентка его, светленькая… Гретхен?

— Грета.

— Я бы с такой ассистенткой тоже гением стал!

— Так, может, ещё станешь? Перемани её!

Дарси забралась к Демьяну на колени. Он гладил её по спине, незаметно (как ему казалось) целовал волосы. Нравится ему запах ванили, что ещё скажешь? Дыхание Дарси выровнялось, тело подрагивало, готовясь провалиться в сон.

— Эй, Дарс, ты спишь?

— Нет! — зевнула.

— Я всегда буду рядом, даже если ты передумаешь насчёт Кирилла.

— Не передумаю! Судьба устроила нам проверку, и мы её не прошли. Безоблачной жизни не бывает, всегда есть «в горе и в радости». А «в горе» нас сломало, и это необратимо. Мы оба виноваты. Помнишь, ты сказал, что Кирилл любит не тебя, а засахаренные детские воспоминания? Так вот, Кирилл хотел мечту, а не меня, а я… Я не была с ним откровенна, стремилась сохранить равновесие в наших отношениях. Поэтому сразу и не сказала ему про маму, и про болезнь хотела скрыть. Такие отношения обречены, потому что ради идеальной картинки ты надрываешь себя… понимаешь?

Демьян, может, и понимал, но тёплая близость Дарси сокрушила его, отключила мысли. Он обнимал её, вдыхал. Охватившему его спокойствию не было названия.

За это многое отдашь. Всё.

Дарси подняла голову. Слёзы отступили, её глаза блестели отражённым светом уличных фонарей.

— Знаешь, что самое непостижимое? Иногда я почти рада тому, как повернулась судьба. Это ужасная мысль, как же можно радоваться болезни? Но я рада, что мне не придётся жить моей прошлой жизнью. Это глупо?

Демьян понятия не имел, глупо это или нет, но твёрдо знал, что ответное «да» вызовет массу осложнений. Поэтому ответил проникновенным: «Нет, конечно!»

Но Дарси не обманешь. Хмыкнув, она прищурилась, проверяя его на искренность.

— Кстати, я знаю, что ты продал «Мотомарт» моему отцу. Ты мне лгал, что пользуешься его деньгами, а на самом деле я теперь твоя должница.

— Утром дашь мне расписку, — усмехнулся, — а сейчас пойдём-ка спать! Завтра вернёмся домой.

— Куда домой?

— В твою квартиру, а после Германии решим, где будем жить.

— После Германии я тебя выгоню.

— Хотел бы я на это посмотреть!

— Вот и посмотришь! Зачем ты продал мотосалон?

— Я и второй продаю. Надо избавиться от прошлой жизни, она мне надоела.

— А зачем моему отцу мотосалон?

— А зачем ему агентство недвижимости?

— И то правда. Кем ты теперь будешь работать?

— Ты когда-нибудь видела, чтобы я работал?!

— Не увиливай от ответа! Ты что, всерьёз заинтересовался агентством?

— Время покажет. Я не люблю строить планы. — Демьян начал раздражаться. Сегодняшний день выдался слишком непостижимым. И ещё не к месту вспомнился разговор с Архиповым. Теперь понятно, почему он смеялся, а не злился из-за возвращения Кирилла. Каким-то образом он предвидел, как всё обернётся.

— Можно я скажу кое-что насчёт твоего наследства? — голос Дарси встрял в его мысли.

— Если я отвечу: «Нет», ты отстанешь?

— Нет, конечно! Ты считаешь, что Геннадий отомстил тебе тем, что оставил в наследство ворох проблем.


— У тебя есть другие теории? — спросил язвительно. Да, его заинтересовало агентство, но воспоминания об отце удовольствия не доставляют.

— Мне кажется, твой отец знал, что ты сможешь поправить дела агентства и спасти репутацию семьи. Кирилл бы не справился, а ты нашёл путь.

— Я нашёл не путь, а твоего отца, а он решил все проблемы. Невелика заслуга!

— Невелика? Тебе пришлось меня соблазнять!

— Причём, заметь, успешно!

Дарси погладила его по лицу и сочувственно улыбнулась.

— Это странно, да?

— Что? Тебя соблазнять?

— Узнать, что человек, которого ты ненавидишь, в тебя верил. Причём настолько, что доверил тебе своё детище и судьбу твоего брата. Кириллу он не сказал ни слова, а тебе доверил всё.

— Он не… я не…

Выругавшись, Демьян поднялся с дивана. Он не станет говорить об отце. Никогда. Не сегодня.



Дарси сняла брюки, легла спать в футболке. Демьян устроился рядом, но джинсы не снял и лежал на самом краю. Потому что если отпустит себя, то страшно представить, что будет. Эмоции и так скрутили его жгутом, а если добавить секс…

С ним никогда такого не случалось. Он ещё не стоял на краю чувств настолько сильных, что они смещают все приоритеты. Вроде цельный, состоявшийся мужчина, а потом раз — и на плёнке судьбы проступил новый смысл. Сопротивляешься, негодуешь… но уже ничего не изменить. Потому что смысл написан в тебе самом, на душе татуировкой. Впрочем, Архипов предупреждал об этом, и не только словами, а и своим собственным примером.

Именно сильные люди порой обнаруживают в себе самую невероятную слабость. Вернее, то, что они считают слабостью, например чувства, безжалостные как пламя.

— Я волнуюсь о твоём здоровье! — прошептала Дарси, прижимаясь к Демьяну и дёргая за пуговицу джинсов. — Помнишь, ты сказал, что у мужчин накапливаются… расходные материалы, поэтому надо регулярно опустошаться.

Засранка над ним смеётся! У него пожар в мыслях, а ей бы только развлекаться!

А может, так проще? Может, не надо думать и загадывать, потому что выбор давно сделан, ещё до того, как Демьян сам это осознал. Со смыслом жизни не спорят.

Он поднялся с кровати, стянул джинсы. Дарси следила за каждым его движением, в полутьме поблёскивали её глаза.

Движения вместо слов, прикосновения вместо обещаний. Да, так проще. Демьян опустился на Дарси, кожа к коже, тепло к теплу. Стянул с неё остатки одежды и лежал, отпечатывая её тело на себе, примеряя. Уже не страшный сон, а начало. Пусть нелёгкое, пусть все шансы мира против них, но этот момент близости дороже всего остального.

Можно слизать запах ванили с её шеи. Можно ворчать, когда её холодные ступни щекочут его лодыжки. Можно войти в неё и лежать без движения, прислушиваясь к себе, пока Дарси не станет требовательно царапать его плечи.

Можно дойти до самого края и спрыгнуть вместе, задыхаясь от удовольствия, сильного, как наркоз.

Но при этом всё равно не понять, как эта зависимость, эта нужда разрослась в нём, и как он не заметил вторжения в самую его суть.



Дарси заснула, прижавшись к нему всем телом, что-то бормотала во сне. Демьян спал поверхностно, прислушиваясь к каждому её движению.

В десять утра зазвонил телефон Дарси, и Демьян схватил его, чтобы выключить звук. На экране увидел имя брата. Посомневавшись, зашёл в ванную и ответил на звонок.

— Дарси спит!

— Всё понятно.

— Ничего тебе не понятно!

— Не волнуйся, братец, я не собираюсь вам мешать! — смех Кирилла был колким, но в нём не было злобы. — Я только хотел убедиться, что Дарси в порядке.

— Убеждаться надо было вчера, когда ты позволил ей одной шастать по ночному городу!

— После того как она отхлестала меня цветами и спустила с лестницы, я понял, что мне с ней не справиться. — Кирилл вроде как шутил, но голос звучал безжизненно.

— Почему ты её отпустил?! — Демьян старался не кричать, не заводиться, но получалось плохо. — Ты что, врал, когда сказал, что тебе нет без неё жизни?

— Я не врал, всё так и есть, но это больше не имеет значения.

— Это ещё почему? Что случилось?

— Ты случился! Мне нет жизни без неё, а ей нет жизни без тебя, — Кирилл усмехнулся. — И, кстати, ты тоже без неё сдохнешь!

— Не пори чушь! Какая со мной жизнь, а? Дарси страшно, она благодарна мне за помощь, вот и всё. Это временно. Я помогу ей во время лечения, а потом…