Сулажин
Часть 26 из 26 Информация о книге
Я рассказала. Всё, как было. Без подробностей, конечно. Только про то, как жестоко поиздевалась надо мной жизнь: напоследок, когда ничего изменить нельзя, наконец поманила любовью — лишь для того, чтоб испытать на вшивость. — И ты выдержала испытание, — сказал Лев Львович. — Да. Я заревела. — А он что? Просто дал тебе уйти и всё? — Я от него сбежала… Он только дверцу открыл — я уже была в подъезде… — Значит, ты выдержала испытание. А он — нет. Ну и нечего тогда о нем плакать. Я так возмутилась, что даже слезы высохли. — Не смейте так про него говорить! Вы же его не знаете! — Никогда в жизни не разговаривала я со Львом Львовичем в подобном тоне. — Да если бы он меня насильно удерживал, я все равно убежала бы! Я понимаю, вы обо мне невысокого мнения, но я не могу мучить хорошего человека! Представляете, какой чернухой была бы такая любовь? — Не представляю. И ты не представляешь. Этого никто не знает… — Он вздохнул. — Видишь, какая поразительная штука жизнь. Понадобилась смертельная болезнь, чтобы ты узнала про себя нечто важное. Что ты способна любить кого-то больше, чем себя… Ладно, что сделано, то сделано. Как же мне, Тоня, теперь с тобой быть? Шторы на окне были задвинуты. Там рос клен. Иногда в непогоду он стучал ветками в стекло. Вот и сейчас я услышала легкое постукивание, и качнулась тень. Наверное, на улице поднялся ветер. Тук-тук. Тук-тук-тук. Я подошла к окну, отодвинула занавеску — и вскрикнула. На меня через стекло смотрел Олег и беззвучно шевелил губами. Сначала я решила, что это шутки сулажина. Но потом вспомнила, что рядом с окном проходит водопроводная труба. — До свиданья, Лев Львович. Потом, — сказала я в трубку. И открыла створку. — Господи, ты упадешь! Дай руку! — Не упаду. Я же бывший спасатель. Сто раз по трубе влезал. Не на второй этаж, а повыше. Руку не надо. Лучше отодвинься. Он взялся за раму и через секунду уже сидел на подоконнике, боком, свесив ноги наружу. — Ты сошел с ума! Позвонил бы снизу, я бы открыла! — Во-первых, не открыла бы. А во-вторых, я же не знаю номера квартиры. Можно войти? Он сказал: — Ну чего ты испугалась? Какая разница, что будет потом? Я за всю свою жизнь не был по-настоящему счастлив и трех дней, а тут три месяца. Это целая вечность! Он сказал: — Может быть, за это время что-то случится. Произойдет чудо, и ты выздоровеешь. Или мы поедем куда-нибудь, и оба разобьемся на машине. Или решим, что нам лучше уйти вместе. Я же был там, я знаю, что это нестрашно. Вдвоем — вообще прогулка… Ну хорошо, не прогулка, но ведь вдвоем же… Он сказал: — Не мотай головой, я не буду про это. Честное слово. Ну хорошо, пройдет три месяца, и ты умрешь. Я похороню тебя, останусь жить с разбитым сердцем. Или не выживу с разбитым сердцем. Или случится конец света. Зачем нам думать об этом? Зачем хоронить себя, пока мы живы? Какая разница — три месяца впереди или тридцать лет? Важно ведь не сколько ты живешь, а как. Впусти меня, Тонь. По трубе спускаться гораздо трудней, чем подниматься. Сверну себе шею, и это ты будешь меня хоронить, а не я тебя. Я протянула ему руки. А что оставалось делать? Цепочка решений, которые Вы принимали в пунктах разветвления сюжета, определилась формулой Вашего подсознания и складом Вашей личности. (Если, конечно, вы не жали на иконку совершенно бездумно). В результате получился жанр и финал, который позволяет предположить о Вас следующее. Вы эмоциональны, импульсивны, бываете несдержанны. С Вами происходили или произойдут романтические ситуации типа "солнечного удара". Вы вообще чувственны, гормоны бьют ключом. Вы умеете любить, и Вас тоже любят. Заводите побольше детей — у Вас хороший родительский потенциал. К жизни Вы относитесь довольно легко, не склонны фиксироваться на трагическом и неприятном. Вообще у Вас неплохие шансы прожить жизнь счастливо (тьфу-тьфу-тьфу). Если психологический портрет получился непохож, вспомните, в каком пункте вы колебались, вернитесь туда и пройдите по другой ветке.
Перейти к странице: