Свет в глубине

Харк приподнялся. Чувство стыда вызвало в нем гнев. Наконец-то.

– Все это глупо, Джелт. Я не смогу спуститься. Не сейчас!

– Бьюсь об заклад, ты сможешь повернуть рукоятку, если тебя припрет, – безжалостно отрезал Джелт.

– Ты всегда так говоришь! «О, Харк сделает это, если его припрет». И всегда так получается, что мне ничего другого и не остается. Каждый раз я обнаруживаю, что у меня нет выхода. Что я стою на грани жизни и смерти, поэтому мне приходится выкручиваться из последних сил.

– Да, но я всегда оказываюсь прав, не так ли? – парировал Джелт. – Ты со всем справляешься. Иногда тебе просто нужен хороший пинок, чтобы привести нервы в порядок.

– Нет! – заорал Харк. – Ты не всегда прав! Я не смог разбить фонарь так быстро, как ты обещал Ригг, верно? На кону стояла моя шея, а я так и не смог!

– Наверняка смог бы, – ответил Джелт, не колеблясь. Взгляд его был жестким, зрачки потемнели. – Если бы постарался. Но полагаю, ты запаниковал, в точности как несколько минут назад. Ты пошел по карнизу медленнее, чтобы не упасть. Может, решил, что лучше попасть в руки стражи.

Харк уставился на него с раскрытым ртом, сердце выпрыгивало из груди.

– Иди поцелуй акулу, Джелт! – выпалил он.

У него было ровно одно мгновение, чтобы увидеть, как блеснули, став пустыми от ярости, глаза Джелта, прежде чем он получил мощный удар в висок, снова сбивший его на землю. Ребра ощутили пинок, и Харк инстинктивно свернулся клубочком и закрыл лицо.

– Не смей так со мной говорить! – прохрипел Джелт, стоя над ним. – Никогда не смей так со мной говорить! Я единственная причина, по которой ты еще жив!

Еще один сильный пинок в поясницу. Гнев Харка уступил место боли и удивлению. За все годы их дружбы Джелт всего раз десять набрасывался на Харка с кулаками. Харк научился ловко уворачиваться, но на этот раз не заметил тревожных звоночков. Возможно, гнев пожирал приятеля еще с момента ареста Харка, и теперь Джелт только ждал предлога, чтобы выплеснуть его.

– Тебе не уйти! – вопил Джелт все более несвязно, продолжая пинать Харка. – Ты не сделаешь этого! Они… они дрессируют тебя, Харк! Ты не смеешь говорить, как… – Особенно сильный пинок в голень. – Мы братья, Харк. Ты, маленький…

Харк продолжал лежать, свернувшись в комочек, сжав зубы, заслоняя лицо. И не пытался встать, по опыту зная, что Джелт прижмет его к скале и станет душить. «Переживи бурю, – уговаривал он себя. – Хотя бы он бьет туда, где не будет видно синяков». Гнев на мгновение, подобно угрю, высунул голову, но тут же снова спрятался глубоко внутри. Как всегда. В воде плавали акулы. Ярость Джелта была куда опаснее.

Когда пинки наконец перестали сыпаться, Харк некоторое время не менял позы, после чего осторожно отвел руки от лица. Джелт стоял спиной к Харку и разглядывал ярко-красную скалу на противоположном острове.

– Сейчас мне очень хочется расколотить твою голову, Харк, – пробормотал он и, повернувшись, бросил на приятеля злобный взгляд. – Похоже, ты обмочишься, если вернешься в батисферу, – вздохнул он. – В этот раз спущусь я, чтобы показать тебе, насколько это безопасно. Но потом твоя очередь.

С этими словами он подошел к батисфере и втиснулся туда через узкий люк. Харк пришел сюда, чтобы отговорить Джелта спускаться под воду, но теперь из него пинками выбили всякое желание это делать. Да и будет ли толк?

Он протянул руку, поколебался и закрыл дверь люка. Очень сложно было сладить с огромной рукоятью вертлюга[19], который поворачивал вал, но наконец батисфера повисла над водой. Харк начал медленно поворачивать ворот, чтобы опустить батисферу. Приходилось использовать зубчатую штангу, чтобы не дать колесу вертеться слишком быстро.

Батисфера покачнулась, вздрогнула и стала опускаться, волны игриво шлепали по ней. Наконец на виду остался только купол. Над зеленоватой поверхностью вскипала пена. Внезапно раздался треск. Харк развернулся и недоуменно уставился на механизм. Еще один слабый треск привлек его внимание к противовесу. Сеть затрещала под тяжестью камней. На его глазах вторая металлическая цепь, к которой крепился крюк, лопнула. Огромные булыжники посыпались из сети оглушающим каскадом.

Механизм судорожно дернулся, цепь загремела и с ужасной скоростью начала разматываться. Зубчатая штанга, призванная замедлить скорость, лежала у ног Харка и была теперь совершенно бесполезна.

Харк смотрел на все это, почти обезумев от паники. Что он мог предпринять? Схватиться за большую цепь? Она сдерет кожу с ладоней и утащит за собой в воду. Но тут ускользающая цепь резко замерла, перестав опускаться в воду. Несколько оборотов цепи остались на барабане. Далеко в глубине стремительно падавшая до этого батисфера неожиданно замерла. «Должно быть, ударилась обо что-то», – подумал Харк.





Глава 11




Харк зачарованно пялился вниз, чувствуя странную пустоту и легкость. На участок моря, поглотившего батисферу, падала тень скалы, и от этого вода казалась темной. Волны мягко сталкивались, потом расходились. Следы пены складывались в буквы, а те – в слова морского языка, которые Харк мог бы прочитать, если бы всматривался подольше.

Под карниз задувал ветер. Прохладный. Успокаивающий. Холодные лужи, в которых он стоял, приятно щекотали босые ступни. Легкость и пустота распространялись по телу, вплоть до кончиков пальцев. В голове царило безмолвие.

«Что я делаю?» Харк словно очнулся. Он встрепенулся. Сколько он простоял здесь? Непонятно. Нужно действовать, иначе Джелт… «Возможно, уже слишком поздно», – прошептал голос у него в голове. Он мог бы прислушаться к этому голосу, расслабиться, и тогда действительно будет слишком поздно. И он не сможет ничего сделать… «Джелт там, внизу, – сказал себе Харк. – Думай!»

Бесценные секунды исчезали, как звенья цепи, падавшие в море. Он вернулся к большому вороту и со всей силой налег на ближайшую рукоять, так что заболели руки. Но ему удалось поднять цепь всего на полдюйма, и она соскользнула обратно, стоило ослабить руки. Без противовеса батисфера была слишком тяжела для Харка. Он никогда не сможет поднять ее в одиночку.

Харк схватил себя за голову, пытаясь сосредоточиться. Может ли он доплыть до Джелта? Нет. Цепь размоталась не менее чем на пятьдесят футов[20]. Он сможет добраться до него, но воздух кончится, прежде чем он сумеет помочь другу.

На полу пещеры он заметил помятый медный скафандр Джелта. Хорошо смазанный кожаный воздушный шланг был недостаточно длинным, но все же это было лучше, чем ничего. Он сорвал с плеч рубашку, набил камнями карманы брюк, дважды завязал воздушный шланг плавательного пузыря, чтобы воздух не просачивался, и рванул к краю каменистой площадки. Нацепил скафандр, так что мир сузился до двух стеклянных щелок, крепко затянул покрытый смолой кожаный воротник и прыгнул в воду.

Ледяная поверхность врезалась в него и поглотила. В щелках полыхнула пронизанная красным мгла, крохотные пузырьки поднимались вверх перед глазами Харка. Камни в карманах тянули вниз, а течение бросало в разные стороны. Он рефлекторно начал отталкиваться ногами и ударился пяткой о подводную скалу.

Харк уже был на два ярда ниже поверхности. На три. На четыре. Снизу она выглядела как пластичная серебристая ткань, вышитая жемчужинами пены. Взглянуть вверх было ошибкой. Несколько пузырьков убежало из скафандра, и ледяная струйка воды протекла за ворот. Харк замахал руками и ногами, чтобы удержаться в прямом положении.

Гигантская цепь, соединявшая кран с батисферой, выглядела как черная вертикальная полоса и была на удивление далеко, исчезая в глубине. Борясь с течением, он подплыл к цепи и схватился за нее. Активно перебирая руками, Харк быстро поплыл вдоль цепи, поддавшись чувству преданности и силе тяжести. Погружаясь, он старался как можно медленнее выпускать воздух. Очень медленно.

Цвета тускнели и темнели. Все новые струйки воды проникали в его скафандр, щекотали холодом затылок и подбородок. Воздух в скафандре вытеснялся из-за настойчивого давления воды на глубине. Уши заболели. Боль ослабла, только когда Харк сглотнул. Несколько пузырьков проплыли мимо Харка снизу вверх, и его парализовало от страха, когда он это заметил. Он вгляделся в воду в направлении цепи и увидел неясный силуэт батисферы. Она лежала среди острых обломков скалы и черных искореженных кусков металла, очертания которых смутно выглядывали из замутившего воду осадка.

Вниз, еще ниже… Его легкие снова опустели, и он вдохнул, ощутив запах смолы. Из трещины неожиданно проглянула длинная металлическая острога, к которой Харка несло течением. Он обхватил ногами цепь – как раз вовремя, чтобы не напороться на острие. Что-то прочертило кровавую линию на его голой спине. Еще чуть ниже – и босые ступни Харка встали на батисферу. Он всмотрелся в один из иллюминаторов, но внутри было слишком темно.

Что там за тень в верхней части батисферы? Вмятина. Глубокая вмятина. В центре темная дыра с зазубренными краями. Харк спустился еще ниже и схватился за рукоять. «Бьюсь об заклад, ты сможешь повернуть рукоятку, если придется», – пронеслась в его голове фраза Джелта. Харк уперся ногами в скалу, схватил рукоятку обеими руками и дернул изо всех сил. Засов был неподвижен, как камень. Он сцепил зубы, зажмурился и снова дернул, вкладывая в движение мышц все свои силы. Сделал еще один панический глоток воздуха и снова напрягся. Ура! Крошечный сдвиг!


Харк снова налег на рукоятку, его подстегивали страх и надежда. Рукоятка все-таки тронулась. Слишком туго. Попытки сдвинуть ее требовали столько усилий, что Харку пришлось делать вдох за вдохом. Воздух в скафандре становился спертым. Наконец рукоятка свободно повернулась, и люк отошел. Харк рывком открыл его. Внутри колыхалась смутно очерченная фигура с раскинутыми руками. Спина лежала на дне батисферы. Руки и ноги свободно плавали.

«Если он внизу, значит, утонул. Его легкие уже полные воды», – подумал Харк, давясь тошнотой. Но тут, когда отчаяние охватило его сердце, что-то произошло. Импульс. Физический толчок, который он ощутил каждым нервом. Волна странного света. Под действием импульса колыхавшееся в воде бездыханное тело Джелта внезапно ожило. Ноги дернулись, руки словно попытались что-то схватить в воде, будто он хотел подплыть к люку. Импульс прошел, Джелт еще раз дернулся и замер.

Харка окрылило надеждой. Он отчаянно огляделся в поисках источника этого странного импульса. Он пришел издалека, снизу длинного склона, заваленного грудой обломков и мусора. Харк нырнул, проплыл мимо полузарытого в ил водолазного колокола, носа засевшей в дне субмарины, мимо сгнившей деревянной головы… Вот! Импульс возник снова, ударив Харка в грудь невидимым кулаком. На этот раз он увидел, как над трещиной между двумя камнями мерцает вода и оттуда поднимаются вихри. Он подплыл ближе и заглянул внутрь.

За черными шипами морских ежей маячило что-то белое, как кость, и круглое, размером примерно с грейпфрут. Под его взглядом оно на мгновение сжалось, но тут же снова выросло, посылая очередную ударную волну.

Харк просунул руку в трещину, стараясь не напороться на шипы ежей, и схватил молочно-белую сферу. Вытащил, оцарапав костяшки пальцев, и рванул к батисфере. «Если ты можешь оживить Джелта, значит, пойдешь со мной». Он протянул руку в люк, схватил ладонь Джелта, дернул и кое-как вытащил обмякшее тело через крохотное отверстие в батисфере. Потом крепко обхватил Джелта и прижал странный шар к боку друга. Кровь стыла в жилах, стоило взглянуть на бессмысленное выражения лица и открытый рот Джелта.

Воздух в скафандре становился токсичным, но Харк все равно глубоко вдохнул. Вытряс камни из карманов. Сорвал воротник. Сбросил шлем. Оттолкнулся от дна впадины и из последних сил начал подниматься – вверх, вверх, выше, волоча за собой мертвенно-тяжелое тело друга. «Помоги мне, Джелт». Харк почувствовал, что странный шар шевельнулся в его руке, как живой зверек. Тело Джелта дернулось, он начал перебирать ногами, так что теперь они поднимались быстрее.

Поверхность воды была смертельно далеко, все ближе, ближе, совсем близко, вот она уже на расстоянии вытянутой руки. Есть! Голова Харка высунулась на поверхность воды, он жадно глотал воздух. Небольшая волна ударила его в лицо, и он захлебнулся. С трудом поднял голову Джелта над водой и поплыл к каменистому выступу пещеры.

Когда Харк, почти обессилев, вытащил друга на выступ, он сам уже не мог пошевелиться. Руки ныли и тряслись. Харк положил Джелта на живот, повернул его голову набок, так чтобы нос и рот не попали в лужи. Джелт казался таким тяжелым, какими бывают только утопленники. И таким же холодным.

Что делают с человеком, который едва не утонул? Сильно давят ему на спину, вот что! Стискивают грудную клетку, как кузнечные мехи, чтобы вода вышла и утопленник снова мог дышать. Харк прислонил сферу к шее Джелта в слепой надежде, что это поможет. Потом сильно прижал ладони к спине Джелта, налег всей тяжестью и стал давить. Снова. Снова. Снова. Изо рта Джелта вылилось немного воды, но он все равно не дышал. Кожа отливала голубым.

В свете дня желтоватая белизна сферы засияла. Ее поверхность была покрыта множеством крошечных круглых отверстий, края которых казались неровными или скорее зубчатыми. Это реликт, боготовар. Ничем иным это быть не могло.

– Очнись, Джелт! – прошептал Харк; горло перехватило. – Ты был прав: на дне есть боготовар. Но ты не сможешь позлорадствовать, что был прав, если не очнешься.

Джелт не очнулся. Харк все давил на его холодную спину. Слезы тоски и ненависти к себе жгли глаза. Синяк на виске и боль в ребрах ушли на второй план. Он мог думать только о том, что Джелт защищал его, Харка, от ударов – принимал их на себя, что Джелт «нашел» их первую бутылку рома и поделился с другом на пляже одной долгой летней ночью. Как-то раз Джелт обогнал его, когда они убегали от грабителей, а потом остановился, чтобы подождать Харка, и помог перелезть через забор.

«Братья». Так Джелт называл их обоих, даже когда срывался на него от обиды и горечи. Братья. Если Джелт не был ему семьей, то кто же тогда был? И кто-то другой значил для него столько же? Почему Харк не прыгнул в воду сразу, как только батисфера рухнула на дно? Почему стоял там в ступоре и трансе, теряя драгоценные секунды, пока его лучший друг тонул?

– Давай! – прошептал он. – Давай же!

Сфера шевельнулась. На мгновение она расширилась и сократилась. Едва заметные пластины скользнули поверх друг друга. Крошечные отверстия на долю секунды сжались, как маленькие рты. Послышался слабый скрежет, какой бывает, когда раковины трутся о камни. Снова прошел импульс. Не такой сильный, как под водой, но Харк все-таки почувствовал его. Удар в грудь, пульсация в крови.

Джелт мучительно дернулся. Рот и глаза широко раскрылись. Его затрясло от страшного, удушающего кашля и вырвало. Он задыхался. Отплевывался. Мокрые волосы, с которых текла вода, били по щекам и мотались из стороны в сторону. Харк немного отступил. Ему стало дурно от облегчения. Джелт все-таки остался в этом мире. Посиневший, но живой. Харк почувствовал, как страх и скорбь понемногу отпускают его. Скоро он будет их стыдиться.

– Говорил же тебе, не стоит пользоваться этой штукой, – едва выговорил Харк, не в силах унять дрожь в голосе.

Возможно, позже Джелт огрызнется в ответ на это замечание. Да, теперь это «позже», кажется, настанет. Пока же, однако, единственным ответом была долгая мучительная рвота морской водой.





Глава 12




Обратный путь от Страйдза был долгим и тяжелым. Теперь, когда Харку пришлось грести в одиночку, управлять скифом стало куда труднее. Джелт лежал, завернувшись в одеяло, и молчал, с посеревшим лицом обхватив шар цвета слоновой кости.

Харк говорил и говорил, хотя не мог перевести дыхание. Молчание было холодной темной пещерой, которая затягивала, словно зыбкий песок, и где ты не мог дышать. Харк знал, что его болтовня раздражает. Он хотел, чтобы Джелт не выдержал наконец и велел ему заткнуться. Хотел, чтобы Джелт снова стал прежним озлобленным парнем. Но Джелт молчал. Время от времени Харк ощущал пульсацию шара. Теперь она была слабее и повторялась реже, но все же каждый раз Харк чувствовал себя струной, за которую дергают незнакомые пальцы.

Наконец Харк привел скиф в узкую бухточку, где Джелт оставлял судно накануне. Джелт даже не попытался выбраться из лодки. Вместо этого он схватился за влажные складки рубашки.

– Там что-то такое… – пробормотал он хрипло. – Я чувствую что-то…

Негнущимися пальцами он поднял рубашку и обнажил правый бок. По коже шла глубокая тускло-серая борозда. Когда Харк понял, что это рана, он похолодел. Длинная трещина, совершенно бескровная, словно кто-то разрезал кусок сырого пирога.

Харк вспомнил о пробоине в батисфере. «Должно быть, внутри нее был острый край, на который напоролся Джелт. Но в таком случае почему нет крови?» Такие раны иногда бывают у утопленников, чисто вымытые и бесцветные.

– Зу… зудит, – выдавил Джелт и стал чесать бледную, распухшую плоть рядом с раной.

Одна-единственная капля прозрачной воды выступила на ране и потекла по животу Джелта.

– Не надо, – посоветовал Харк, стараясь не думать о том, почему у Джелта морская вода вместо крови. – Нужно перевязать чем-то чистым.

Он судорожно сглотнул, убеждая самого себя, что это поможет.

– И тебе не следует выпускать это, – добавил он, постучав по шару в руке Джелта. – Оно поднимет тебя на ноги. А когда полегчает, сможешь его продать.

Он растянул губы в до боли широкой улыбке.

– Не забудь сохранить для меня половину денег.

Джелт моргнул медленно и болезненно, будто дневной свет был для него слишком ярким.

– Джелт!