Свет в глубине

– Они вернутся, – прошептал Пейл-Соул. – Хотят знать все, что знаем мы, ради своих военных кораблей, мостов и лекарств, чтобы изменять свои тела. Хотят обмануть нас. Для них нет ничего святого. Они продают все. И все уничтожают. Они хотят все знать. Неужели они не понимают, что некоторые тайны опасны? Неужели до них не доходит, почему мы скрываем эти вещи от мира?

Слова старого священника были достаточно тревожны, и Харку стало не по себе, но дороги назад не было.

– Мы ведь хорошо все спрятали? – спросил Харк. – Не думаю, что они что-то нашли.

– Уверен? – Старик нахмурился. – Они не нашли его?

– Вряд ли, – отозвался Харк, сердце которого готово было выпрыгнуть из груди. Неужели «он» – это тайная библиотека?

– Хотите проверить? Только вам нужно объяснить мне, где искать.

– Да-да…

Пейл-Соул знаком велел Харку наклониться ближе, так чтобы его ухо оказалось у самых губ старика.

– Все лежит под маяком на краю Гимлит-Пойнт.

Харк снова упал духом. Он много раз проплывал мимо Гимлит-Пойнт и видел груду щебня, который некогда был маяком. Даже фундамент развалился. Если там когда-то и был тайный подвал, теперь его содержимое, скорее всего, расплющили камни или уничтожило море.

– Тебе следует взять танец краба, – отчетливо и ясно прошептал Пейл-Соул на ухо Харку. – Одной бутыли хватит на дорогу туда и обратно.

Харк больно закусил губу, стараясь не запаниковать. Очевидно, старик снова начал бредить. Харк подождал, но больше ничего не услышал и поэтому снова выпрямился.

– Танец краба… – начал он, но Пейл-Соул снова нахмурился и поспешно прижал палец к губам.

Харк принял безмятежный вид, хотя его трясло от тревоги и разочарования. Если он будет приставать к старику с вопросами, тот, возможно, снова начнет его подозревать. Очевидно, старик посчитал, что выразился достаточно ясно.

– Позже пойду и посмотрю, – пообещал он, увидев, как лицо священника немного расслабилось. – Но откуда мне знать, что он до сих пор там?

– Архивы… за четыре столетия. Тридцать девять свитков в футлярах из слоновой кости. Двадцать книг в огромном сундуке из черного дуба. Четыре незаточенных кинжала…

Перечисление длилось бесконечно. Тщательное, скрупулезное, монотонное. Харк старался запомнить все, что ему говорили. Но чем больше слушал, тем сильнее у него портилось настроение. Похоже, что большинство документов были написаны на бумаге. Если эти драгоценные документы лежат в руинах маяка, их давно уничтожили дождь и время.

Клай сказал Харку, что на кону стоит его дальнейшая судьба. Нужно больше информации, чтобы удовлетворить Вайн и спасти шкуру от ее ледяного гнева. Но ему стало тошно выуживать информацию у Пейл-Соула. Он чувствовал себя так, словно выжимает сок из слабого старика. «Разве у меня есть выход? – яростно спросил он себя. – Он все равно умирает, так что ему нет особой разницы…»

– Это… все? Вроде я все перечислил, верно?

Боязливая осторожность и страдание вновь читались во взгляде старика.

– Я могу рассказать тебе сейчас? Уже… уже пора?

Извечный вопрос, который он то и дело задавал и на который Харк всегда отвечал самым мягким тоном: «Нет. Пока нет». На этот раз Харк по какой-то причине не смог выдавить из себя обычные слова. Если сейчас не пора, значит, никогда не будет пора. Пейл-Соул будет покорно ждать того, что никогда не настанет, потому что снова поверит Харку. Это все равно что нарушить обещание.

– Да, – внезапно ответил он, но тут же пожалел, увидев, что в глазах собеседника загорелся огонек надежды. – То есть вам не нужно ничего делать! Уже давно пора, и вы… были к этому готовы. Вы сделали все, что должны были.

– Сделал? – спросил Пейл-Соул едва слышно.

– Да, – солгал Харк. – Вы можете… гордиться.

Пейл-Соул облегченно выдохнул, словно с его души свалился тяжелый камень.

– Анила гордилась мной, – тихо молвил он. Дрожь постепенно прекратилась. – Всегда гордилась. Она так говорила.

Харк наблюдал, как Пейл-Соул снова удаляется от него – на десятки лет и дальше. Его манила рука сестры и лоскутное одеяло моря. Харк понял: это его последний шанс оживить старые воспоминания, когда Пейл-Соул был священником. Вместо этого он услышал собственный голос:

– Какой она была?

– Анила? – Пейл-Соул улыбнулся. – Справедливой, но не седой, как я. У нее на руке был шрам от неудачно расколотого ореха. – Он засмеялся. – Она всегда брала с собой горсть, когда мы поднимались на утес. Их было трудно колоть – приходилось разбивать камнями.

Глаза священника закрылись. Дыхание стало размеренным, а лицо спокойным. Может, он погрузился в сон о том счастливом времени.

– Пейл-Соул? – Харк протянул руку и осторожно коснулся священника.

Тот икнул, потом тихо застонал и захрапел. «Что мне делать? Разбудить его?» Харк мог потрясти умирающего за хрупкие плечи, заставив тем самым снова вернуться в настоящее. Выдернуть из последнего сна, подальше от той скалы из его детства, ясного неба и розовых парусов…

«Но я не могу». Глупо, конечно, но он не смог. Как только Харк понял это, ему сразу стало проще. Оставалось надеяться, что описания архива будет достаточно, чтобы умилостивить доктора Вайн. Возможно, ее не заинтересует история, которую старый священник больше всего хотел рассказать. Удивительно, но самым драгоценным оказалось воспоминание старика о двух детях, которые смотрели на закат, стоя на утесе, и молились о том, чтобы проплывающие мимо корабли не утонули.





Глава 21





Харку пришлось долго колотить в дверь музея, прежде чем Вайн открыла ему. Судя по ее виду, она не обрадовалась его приходу.

– Почему ты не со стариком? – спросила она. И тут же поперечная морщина между бровями стала медленно разглаживаться. – О нет! Уже? Скажи, что тебе удалось его разговорить!

– Удалось, – поспешно ответил Харк. – Но немного…

– Он что-то сказал насчет архива?

– Да…

– Ну же, заходи. Нечего торчать здесь, как будто ты ложки явился продавать.

Доктор повела Харка в кабинет. К тому времени как она уселась и схватила перо, желудок Харка подскочил к самому горлу. Он спешно перечислил содержимое архива – все, что смог запомнить. Доктор строчила заметки.

– Тут есть какой-то подвох, верно? – вдруг бросила Вайн. – Вижу по твоему лицу. – Она с укоризной уставилась на Харка. – Он так и не сказал, где архив, да?

– Сказал… – пробормотал Харк, тщетно пытаясь найти способ смягчить удар.

– Ну?

– Он сказал, что архив под маяком на Гимлит-Пойнт.

Вайн несколько секунд смотрела на него, прежде чем швырнуть перо через всю комнату:

– Маяк на Гимлит-Пойнт? Тот, от которого остались одни развалины? Это он? В таком случае… – Она потрясла бумагой со списком. – Все это бесполезно, так? Все книги из этого списка либо размыты водой, либо бакланы сложили из них себе гнезда!

Хоть Харк был не виноват, все же он сообразил, что лучше промолчать. В гневе люди несправедливы. Вайн не могла наказать погоду, руины маяка или невезение. Зато могла сорвать злость на Харке. Если он рассердит ее, ему достанется еще сильнее.

– Ты вытянул из него хоть что-то полезное? Думай!

Она хмурилась, пока Харк пересказывал все, что смог запомнить.

– Взять танец краба? Одной бутыли хватит на дорогу туда и обратно? Должно быть, ты не так расслышал. Жаль, что не попросил его повторить.

Она помассировала виски.

«Мне нужно было переспросить, – думал Харк, изнемогая от страха, – надо было надавить на него. Но сейчас слишком поздно».

– Танец краба, – бормотала Вайн. – Что он имел в виду? Какой еще танец краба? Крабы бегают, а не танцуют.

«Танец краба. Я видел когда-нибудь танец краба?» Хрупкая, как мотылек, мысль, осенила его.

– Подождите, – медленно выговорил он, – я никогда не видел танца краба, но видел «Танец акулы», «Вальс марлина» и «Прыжок сельди».

– Что?

Озадаченная Вайн раздраженно уставилась на него.

– Это лодки, – пояснил Харк с растущим азартом. – Названия лодок!

Угрюмость доктора сменилась алчным оживлением. Она снова уткнулась в свои заметки.

– Он велел тебе взять «Танец краба», чтобы проверить архивы? Просил плыть на определенной лодке?

– Может быть. Нет, погодите. Он сказал что одной бутыли хватит на дорогу туда и обратно.

– Воздух! – воскликнула Вайн. – Одна бутыль сжатого воздуха!

– Не лодка! Субмарина! – с жаром закончил Харк. – «Танец краба», должно быть, субмарина! Возможно, там есть скрытая пещера, и, чтобы до нее добраться, нужно спуститься под воду.

Глаза доктора Вайн засияли. Она резко вскочила:

– Нужно немедленно найти эту пещеру. Идем!

– У вас есть субмарина? – удивился Харк.

– Да, – ответила Вайн с одной из своих загадочных улыбок. – В каком-то смысле можно сказать и так.



Едва они покинули границы форта, Вайн повела его вокруг мыса к пляжу Данлина. Прошла мимо одинокой хижины, подошла к таинственной двери в скале и отперла замок. Харк последовал за ней в темноту, спустился по каменным ступенькам и вскоре услышал плеск воды. Лестница вела к проходу, который расширялся, превращаясь в пещеру. В нескольких футах впереди каменный пол резко обрывался, и Харк увидел темные волны. Вайн зажгла фонарь. Харк испытал знакомое смутное напряжение, когда пещеру озарил мигающий фиолетовый, внушавший ужас свет.