Связанные честью
Часть 40 из 48 Информация о книге
— Прекрати извиваться, — приказал он, почти умоляя. Он снова потянул, на этот раз я заставила себя лежать неподвижно, но стон все-таки сорвался с моих губ. Выражение лица Луки было сосредоточенным и сдержанным, пока он дергал и крутил, вертел и терся. Выгнув спину, я практически толкнула грудь ему в лицо, и он с удовольствием ответил на приглашение, втянув сосок в рот. Я закрыла глаза, в то время как он сосал одну половинку и сжимал другую. Затем Лука сдвинулся, опустил пальцы мне на ребра, на бока, после чего его язык пошел по тому же пути. Он укусил кожу над бедром, а потом успокоил место укуса языком. Все тело было в огне, отчаянно нуждаясь в освобождении. Его пальцы начали массировать мои бедра, раздвигая ноги шире по мере того, как он двигался ниже. Прежде чем нежно укусить, он поцеловал мой холмик и внутреннюю сторону бедра. Я ахнула и качнула бедрами. Он скользнул рукой под мой зад, приподнял на несколько дюймов и поцеловал складки. От нежного прикосновения я захныкала. Он снова поцеловал, двигая губами напротив складок, потом отстранился. Мои глаза открылись. Лука посмотрел на меня, поцеловал у самого входа, и я почувствовала, как из меня вытекает влага. Пальцами он раздвинул мои губы и слизал ее языком. Я вздрогнула и почувствовала еще одну струйку. Лука нежно шлепнул меня, ни разу не коснувшись клитора. Он сосал и облизывал мои складки, водил языком у входа, но ни разу не коснулся там, где это было нужно больше всего. — Лука, пожалуйста. — Я снова дернула бедрами. Лука щелкнул языком по клитору, и я закричала. — Ты хочешь этого? — Да. — Скоро, — рыкнул он, погружая в меня палец, медленно трахая, в то время как его язык скользил вокруг отверстия, покрывая слюной. Язык направился вверх, наконец-то уделяя внимание клитору. Я со стоном расслабилась. Лука втянул клитор в рот и пососал, приближая меня к краю. — Скажи мне, когда кончишь, — произнес Лука напротив моей плоти. Он теребил все быстрее и быстрее, прижимаясь языком к клитору. — Я кон… Лука вытащил палец, а затем вошел двумя. Я ахнула от дискомфорта, но оргазм прорвался сквозь меня, боль смешивалась с удовольствием, тело пыталось привыкнуть к наполненности. Он поцеловал внутреннюю сторону моего бедра и застонал. — Ты такая чертовски тугая, Ария. Твои мышцы выжимают жизнь из моих пальцев. Пульс замедлился, и я взглянула на Луку. Он наблюдал за мной, его два пальца были все еще внутри. Лука сдвинул их на пару дюймов, и я поморщилась, но потом он медленно нашел ритм, скользя внутрь и наружу. — Расслабься, — пробормотал Лука, и я попыталась, — мне нужно растянуть тебя, принцесса. Он снова прошелся языком по складочкам и клитору. Я мурлыкала от удовольствия. Дискомфорт внутри уменьшался с каждым ударом языка, приближая еще одно освобождение. Должно быть, Лука тоже это чувствовал, потому что, вытащив пальцы, он двинулся наверх, навис надо мной, вытянувшись в линию, и раздвинул мои ноги. Он двигал бедрами, пока не нашел нужный угол, а потом уперся кончиком в мой вход. И снова я замерла, мне хотелось заплакать от разочарования. «Почему мое тело меня не слушается?» Лука поцеловал мой подбородок, потом губы. — Ария. Наши глаза встретились, в его отражалась некая внутренняя борьба. Я обняла его, располагая ладони на напряженной спине. В выражении его лица появилась уверенность. Лука сдвинул бедра, и давление увеличилось, от чего я напряглась. Он сделал резкий вдох. — Расслабься, — сказал он, гладя мою щеку и целуя в губы, — я еще даже не вошел. Его рука ласкала бедро, открывая меня шире. Он медленно вошел. Я усилила свою хватку и сжала губы. Больно. «Боже, это чертовски больно. Он никогда не поместится». Когда ощущение разрыва стало сильнее, я захныкала и напряглась еще больше. Лука остановился, его челюсть была сжата, одной рукой он обхватил грудь, потирая и скручивая сосок. — Ты такая красивая, — пробормотал он мне на ухо, — так прекрасна, принцесса. Эти слова и то, как он дразнил мою грудь, заставили меня немного расслабиться, и он продвинулся еще немного. Я снова напряглась. Лука поцеловал меня: — Почти. Он скользил рукой по моему телу, пальцы гладили живот, продвигаясь к складкам. Он медленно потер клитор, и я выдохнула. Сквозь боль и дискомфорт ощущались маленькие вспышки удовольствия. Лука неторопливо целовал меня и дразнил клитор, губы были горячими и нежными, а палец посылал покалывания по всему телу. Медленно мои мышцы расслабились вокруг его члена. Качнув бедрами вперед, он вошел на всю длину, и я охнула, выгибая спину над кроватью. Я зажмурилась, дыша через нос, чтобы справиться с болью. Чувство наполненности было слишком сильным, будто меня вот-вот разорвёт на части. Вжавшись в шею Луки, я начала считать, пытаясь отвлечься. «Потом будет лучше», — так говорили женщины на свадьбе. Но когда? Лука медленно подвинулся, всего на дюйм. Но было слишком больно. — Пожалуйста, не двигайся, — ахнула я, затем сжала губы от стыда. «Другие женщины прошли через это, откинулись назад и страдали. Почему я не могу?» Тело Луки стало напряженным, словно тетива, он коснулся моей щеки, когда отстранился, заставляя посмотреть на него. — Так больно? — голос звучал сдержанно, глаза были темными от эмоций, которые я не могла распознать. «Возьми себя в руки, Ария». — Нет, не так уж и сильно, — голос сорвался на последнем слове, потому что он дернулся. — Все в порядке, Лука. Просто двигайся. Я не буду злиться на тебя. Ты не должен сдерживаться ради меня. Просто покончи с этим. — Думаешь, я хочу использовать тебя вот так? Я вижу, как это чертовски больно. Я сделал много ужасных вещей в своей жизни, но не буду добавлять и это в список. — Почему? Ты все время причиняешь людям боль. Ты не должен притворяться, будто заботишься о моих чувствах, только потому, что мы женаты. Его глаза вспыхнули: — Почему ты думаешь, что я притворяюсь? Мои губы приоткрылись. Я не смела и надеяться, не осмеливалась слышать слишком много в его словах, но, боже, я хотела. — Скажи, что мне делать, — резко сказал он. — Можешь прижаться ко мне ненадолго? Но не двигайся. — Не буду, — пообещал он, а потом поцеловал меня в губы. Он стиснул зубы, когда полностью опустился на меня. Мы были невероятно близки, между нами не поместился бы даже лист бумаги. Лука положил руку под мои плечи и прижал меня к своей груди. А потом мы целовались, наши губы скользили друг над другом, языки сплетались в мягких и дразнящих прикосновениях. Он ласкал мои бедра и ребра, прежде чем поместить руку между нами и начать описывать маленькие круги на моем соске. Медленно, под нежными ласками и ощущением вкуса его рта на моем, тело начало расслабляться. Боль между ног стала тупой, а мышцы вокруг члена Луки расслабились, мое тело наконец привыкло к его размеру. Казалось, он не заметил или решил не обращать на это внимания, а вместо этого продолжил целовать. Его ноготь царапал сосок, и между ног возникла вспышка удовольствия. Я отстранилась, наши губы были влажными и горячими от поцелуев. Глаза Луки были прикрыты. — Ты все еще можешь? — спросила я. Он сместился, и я почувствовала, какой он твердый. Он совсем не смягчился. Мои глаза расширились от удивления. — Я говорил тебе, что я не хороший человек. Даже когда знаю, что тебе больно, у меня все еще стояк, потому что я внутри тебя. — Потому что ты хочешь меня. — Я никогда не хотел ничего больше в своей жизни, — признался Лука. — Мы можем не торопиться? — Конечно, принцесса. Все еще держа меня прижатой к своей груди, он отстранился на несколько дюймов, рассматривая мое лицо. Обеспокоенное выражение на его лице развязало узел в моей груди. Я выдохнула. Было все еще больно, но не так сильно, как раньше, и за болью ощущался намек на что-то лучшее. Лука расслабился и нашел медленный и нежный ритм. Я впитывала ощущение сильного тела Луки, прижимающегося ко мне, острые черты его лица. Его взгляд никогда не покидал моего лица. Казалось, он не возражал против медленного ритма. Лишь напряжение в плечах и шее свидетельствовали о том, насколько это было трудно для него. Он поменял угол, и сквозь меня прошла вспышка удовольствия. Я ахнула. Лука остановился: — Было больно? — Нет, хорошо, — ответила я с дрожащей улыбкой. Лука улыбнулся и повторил движение, посылая еще одно покалывание сквозь мое тело. Он опустил ко мне губы. Я не знала, сколько он еще будет придерживаться медленного ритма, но мне было больно, и я знала, что не кончу, даже не была близка, несмотря на случайные вспышки удовольствия. Тупая боль все еще перекрывала все приятные ощущения. Я не знала, как сказать то, что должна была, но, наверное, он увидел что-то в выражении моего лица. — Ты в порядке? Я прикусила губу: — Как долго у тебя до?.. — Недолго, если буду двигаться немного быстрее. Он просканировал мое лицо, и я кивнула. Лука приподнялся на локтях и толкнулся быстрее и сильнее, от чего я сжала губы. Я спрятала лицо у него на шее и крепче вцепилась в его спину. Боль вернулась, но я хотела, чтобы Лука кончил. — Ария? — отрывисто произнес Лука. — Продолжай. Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты кончил. Он рыкнул и продолжил толкаться, движения стали быстрее. Он входил глубже, чем раньше, и я укусила его за плечо, чтобы не заскулить от боли. Лука напрягся со стоном, вздрогнул; я чувствовала, что он становится еще больше, заполняя меня, пока я уже не была уверена в том, что не разорвусь на части. Он перестал двигаться, прижавшись губами к горлу. Чувствовалось, как он смягчается внутри, и я почти вздохнула с облегчением, держась за Луку, наслаждаясь его быстрым сердцебиением и звуком частого дыхания. Лука отстранился, лег рядом, притягивая меня в свои объятия, и убрал волосы с моего потного лица. Я чувствовала, как что-то сочится из меня, и неловко сместилась. — Принесу полотенце, — Лука поднялся с кровати, чтобы направиться в ванную. Мне сразу стало холодно без него. Вытянув ноги, я поморщилась, села, и мои глаза расширились - кровь была на мне, на кровати, смешалась со спермой Луки. Он встал коленями на матрас рядом со мной, на нем не было крови, должно быть, он помылся. — Тут гораздо больше крови, чем в поддельной сцене, которую ты создал во время нашей первой брачной ночи, — мой голос дрожал. Лука раздвинул мои ноги и прижал теплое влажное полотенце между ними. Я затаила дыхание. — Ты была намного туже, чем я думал, — тихо сказал он и поцеловал мое колено. Когда он убрал полотенце, я покраснела, но оно полетело на пол, не удостоенное взгляда. Лука положил руку мне на живот. — Насколько все плохо? Я положила голову на подушку: — Не так уж и плохо. Как я могу жаловаться, когда ты покрыт шрамами от ножевых и пулевых ранений? — Мы говорим не обо мне. Я хочу знать, как ты себя чувствуешь, Ария. По шкале от одного до десяти, насколько больно? — Сейчас? Пять. Лука напрягся, опустился рядом со мной, обнял и внимательно осмотрел мое лицо.