Так близко к горизонту
Часть 21 из 75 Информация о книге
Июль 2000 года Я стояла в гостиной Дэнни с сумкой с вещами и смотрела в окно, когда оба они наконец вернулись в пятницу вечером. Я была убеждена, что больше не выдержу их отсутствия. Больше всего я тосковала по Дэнни. Как же прекрасно снова оказаться рядом с ним! Я собиралась уехать только вечером в воскресенье. Он освободил часть шкафа для моих вещей. В ванной мне тоже достался отдельный ящик. Я привезла небольшую подстилку для собаки и положила её в комнате Дэнни. Они предоставили мне полную свободу действий: я могла устроиться так, как мне хотелось. Даже если бы я привезла с собой ещё трех саванных зебр, пятерых страусов эму и двух голодающих детей из Намибии, скорее всего, они не нашли бы в этом ничего предосудительного. Кристина выглядела потрясающе, это я признала, умирая от зависти. Исчезла её излишняя худоба, она просто стала стройной. Её волосы блестели, а глаза сияли. Она действительно была исключительно красива, и с Дэнни они стали бы умопомрачительной парой. – У меня получилось! – радостно делилась она. – Я устроилась в фитнес-клуб. Три раза в неделю буду работать за стойкой администратора. – Здорово, Тина. Правда! – радовалась я за неё. – Дэнни придётся меня отвозить и забирать, автобусы туда не ходят. Но это временно, пока я не начну учиться. В последние недели я написала бесконечно много заявлений. Хотя бы одно из них выгорит. Вау! Это были действительно хорошие новости. – Тина, – начал Дэнни. – Если хочешь сдать на права, скажи мне. Я оплачу. Тогда мы оба сможем ездить на моей машине или я куплю тебе твою. – Никогда, – заупрямилась она. – Ни эта, ни другая от тебя мне не нужны. Я сама буду копить. Дэнни вздохнул: – Это же ерунда. Мне это ничего не стоит. Так вот оно как! Это не Кристина выпрашивала милостыню и жила за чужой счёт, а Дэнни навязывал ей такое. Я решила запомнить и подумать об этом позже. Вечер мы провели на диване и заказали пиццу. Поскольку Кристина и Дэнни не ели мясо, мы выбрали вегетарианский вариант, а я решила в будущем придерживаться такого питания. Мы представляли собой весьма странную компанию. Дэнни, вытянувшись, лежал на диване, я рядом с ним, положив голову на его руку, а Кристина устроила свою голову на его животе. Мы объедались пиццей по самое не хочу и литрами пили газировку. Обычно Дэнни тщательно следил за здоровым питанием, но время от времени он позволял себе лишнее. Мы посмотрели две комедии на DVD и чуть не упали с дивана от смеха. Около полуночи мы встали, чтобы пойти спать. В ванной мы стояли втроём. Меня уже не удивило, что Кристина полностью переоделась перед Дэнни. Она чистила зубы только в трусиках и топе. Круговые движения руки способствовали тому, что её грудь задорно подпрыгивала. Дэнни тоже разделся, стоял в боксёрских трусах и бело-серой футболке от Армани у другого умывальника и тоже чистил зубы. Наши взгляды встретились в зеркале. Синие, зелёные, карие. Мы полностью доверяли друг другу. Я наблюдала за Дэнни, пока тоже работала зубной щёткой. Если он и смотрел на грудь Кристины, то так незаметно, что я не поймала его на этом. Потом я переоделась в ванной. Всё имеет свои границы. Кровать была застелена двусторонним сатиновым постельным бельём: с одной стороны синим, с другой – серым. Материал приятно холодил кожу, бельё пахло свежестью. Дэнни зашёл в комнату и закрыл за собой дверь. Лайка уже лежала, мирно свернувшись в своей корзине. Она была так рада снова встретиться с Дэнни и Кристиной, что даже перевернулась на спину и дала погладить своё брюшко. – Я могу оставить окно открытым? – спросил он. – Я всегда сплю с открытым окном. – Конечно, – кивнула я. – Если зимой ты его закрываешь, я это переживу. – Только при сильных морозах, – с улыбкой, как будто извиняясь, объяснил он. Ну отлично! Это может стать смешно. Кристина и Дэнни за всё время, что я их знала, ещё ни разу не закрыли шторы и ни разу не воспользовались лифтом. Они оба были явными клаустрофобами. – Какая сторона твоя? – уточнила я. – Да плевать вообще. Никаких правил по этому поводу. – На какой стороне спит Кристина, когда приходит по ночам? – попыталась поддеть его я. Он дерзко посмотрел на меня: – На той, на которой сплю я. Решив не рассуждать, я выбрала правую сторону, оставив ему ту, которая была ближе к двери. Он выключил основной свет и тоже лёг в кровать, положил голову на руку. Ночник на тумбочке ещё горел и давал достаточно света, чтобы я могла рассмотреть его. Его глаза были такими же неестественно синими, как и всегда. – Теперь я точно знаю, – довольно сказала я. – Это не линзы. Их бы он снял перед сном. – Что? – удивлённо переспросил он. – Твои глаза, – пояснила я ему. – Они необычные. Я думала, ты носишь линзы. – Нет, они такие на самом деле, – он тихо засмеялся. – Ты что, с прошлого года спрашиваешь себя, естественный ли это цвет глаз? – Да! – немного смущённо призналась я. – Так, Даки, – возмутился он, – но ты же могла бы просто спросить меня. Почувствовав, что краснею, я пробормотала себе под нос, что боялась. – Спроси, если хочешь что-то узнать, – попросил Дэнни. – Ты можешь спросить обо всём. Я кивнула, а он отвернулся к ночнику, чтобы выключить его. Потом он замер, повернулся ко мне и пальцем указал на территорию между собой и мной. – Ты должна знать: у меня такого никогда не было. – Что? Ты никогда не был с девушкой в постели? Такого быть не может! – Конечно, был, – ответил он, – но не для того, чтобы спать. – После ты всегда сразу выпроваживал их или как? Он смущённо ухмыльнулся: – Можно и так описать, да. Я закатила глаза. Это было так типично, так подходило ему. – Ну ты даёшь. – Обычно мне не приходилось выкидывать их из постели, потому что мы там никогда не находились, скорее где-то между дверью и вешалкой… – он резко замолчал. – Я просто хочу сказать, что не знаю даже, смогу ли сомкнуть сегодня ночью глаза. Кроме Кристины, никто ещё не спал рядом со мной. «Нам не обязательно просто спать», – высказался голос в моей голове. Дэнни сказал, что я могу просто спросить, если хочу что-то знать… – Что я делаю неверно, что все остальные делали правильно? – Э-э? Почему ты решила, что делаешь что-то неверно? – Дэнни растерялся и совсем не понял вопрос. – Ну, – попробовала объяснить я и снова покраснела, – всех остальных ты, видимо, подпускал к себе. Теперь он всё понял и улыбнулся. – Всех остальных, о которых ты говоришь, было всего три. И нет, я не подпускал их к себе. Ни на сантиметр. Они подпустили меня к себе. Это большая разница. – Дэнни… – я искала подходящие слова, но потом решила, что всё равно, какие они будут. – Я бы тоже подпустила тебя к себе. Он фыркнул. Я не понимала, рассмешили ли его мои слова или разозлили. – Скажем так… – заговорил он через некоторое время, – с другими всё было, гм… Как тебе объяснить? Без чувств и холодно. Даже хуже… Почти грубо. С нежностью и романтикой это не имело ничего общего. Он посмотрел на меня с любовью и прибавил: – Это не то, чего я хочу для нас. «Лучше без чувств и грубо, чем вообще никак», – упрямо подумала я, но ничего не сказала. – Ты их любил? – спросила я вместо этого. Он задумался: – Двух первых, пожалуй, да. Немного. Не так, как тебя. Это длилось недолго. Только несколько месяцев. Я хотела спросить его, почему ничего не получилось, но он первым задал вопрос: – А ты? Что у тебя? – Только Александр, – ответила я. – Тогда я думала, что люблю его. Он отрывисто кивнул и погрузился в свои мысли, а затем сказал: – Я правда люблю тебя, Даки. – Я тоже люблю тебя… Он снова отвернулся от меня, чтобы выключить свет.