Темная принцесса. Узы родства

Я наставила на него палец. К счастью, руки не дрожали. Уже хорошо.

– Наместник, я понимаю, что вы охренеть как подкованы в таких моментах и вопросах. Но я сделала так, как считала нужным. И еще: Время было заинтересовано в том, чтобы течение реальности вернулось в нужные рельсы. Не думаю, что оно умолчало бы о мелочах. Или предлагаешь мне теперь выспрашивать все досконально? Включая какого цвета ботинки надо надеть и куда смотреть при разговоре с кем надо?

Я продолжала тыкать пальцем в грудь наместнику. А тот вдруг перехватил мою руку, на миг прижался губами к запястью.

– Я дико испугался за тебя. – проговорил хрипло. – Когда Ливви сообщила, что ты задумала…

– Я хорошо подготовилась.

– Верю. Но неважно. Я видел жертв Душегуба. Не хотел представлять тебя на их месте!

Он не отпускал мои пальцы из горячей руки. И смотрел очень внимательно, без привычной иронии во взгляде.

– Хесс, я все эти годы думал как вернуть тебя. А заполучив, боюсь потерять. Это мой главный кошмар. Когда ты сбежала на Землю, все вокруг стало серым. Но я держался, не похитил тебя, не принудил.

– Кишка тонка. – буркнула я.

– Не тонка. – покачал головой Аластор. – Принудить тебя, сломать это все равно, что подписать себе приговор на ненависть. Ты не сможешь смириться, я знаю. Брать силой – удел слабых.

Со мной что-то происходило, дышать стало сложно. Горло сжалось, а сердце билось, точно бешеное. От руки Аластора по моей побежал мягкий невидимый огонь. Такого мне еще не говорили. Вот так просто, без пафоса и битья кулаком по груди.

– Странно, что мои учителя старались внушить совершенно другое.

– Я пытаюсь узнать, кто стоит за этим. – заверил Аластор.

Он отпустил мою руку и откинулся на спинку кресла. Уставший наместник самого сумасшедшего города в двух мирах. Тот, кто кучу лет оправдывал ожидания четырех Королев Тир-На-Нога.

– Разберемся сначала с Вратами.

Я слезла с кровати и опустилась на корточки перед ним. Аластор кинул на меня косой взгляд, но не пошевелился.

– Я не чувствую за собой вины. – продолжила решительно и мягко. – Серьезно, Ал, я большая девочка. Меня не слишком любят те, кто пробирается на Землю и творит беспредел. Окружать меня защитным коконом не надо. Ты же привязался к такой, какая я есть.

– Порой к смелости лучше подключать мозг.

– Сейчас обидно было. – парировала я. – Неужели ты так хреново ценишь себя, раз полюбил девушку без мозгов?

Аластор не шевелился, продолжая изображать мрачного мыслителя в расслабленной позе. Я же осторожно встала, перекинула ногу через его колени. Уселась сверху, сквозь ткань белья и штанов чувствуя, что он горячий. Да, да, даже одежда не приглушала тот жар. И не поверишь, что он – сын Королевы Зимнего Двора.

– Тем более, – проговорила я, наклоняясь к его лицу, – неужели ты терпеливо ждал в свои сети дурочку без инстинкта самосохранения?

Чуть куснула его за губу. Аластор по-прежнему не шевелился, но взглядом дал понять, что его все действие прямо заинтересовало. Он что, предоставляет все в мои руки? Я в первый момент даже растерялась. Сидит такой, что с ним делать?

Я подошла творчески.

Поцелуй вышел дразнящим, едва уловимым. Я буквально провела губами по губам Аластора и тут же отстранилась. Ага, едва заметно дернулся, точно хотел потянуться за мной. Но опять замер. Ну давайте подразним еще немного.

С футболкой вышло легко, я буквально выскользнула из нее. Так что на свет появилось черное белье. Не ажурное, конечно, но вполне такое волнующее. Руками провела по груди, чуть выгнулась в пояснице.

В глазах Аластора огонь стал сильнее. Кажется, хрустнули ручки кресла, так он их сжал. Но пока терпел. Я скинула лямку с плеча, подумала и скинула вторую. А затем… вернула их на место. Эх, стриптизерша из меня так себе. Вот не представляю как снимать штаны из такой позы, например. С другой стороны, до штанов еще куча вещей, которыми можно подразнить.

Я выгнулась и наклонилась еще ближе. Глаза в глаза. Пульс в пульс. Мне в ладонь бешеными ударами отзывалось сердце наместника. Продолжая смотреть, я нащупала пуговицы на рубашке Аластора и дернула.

Не получилось.

Я нахмурилась и дернула еще сильнее. Что—то треснуло, одна пуговка сиротливо покатилась по полу. Мы оба проводили ее взглядами, а затем Аластор молча дернул рубашку так, что разорвал ее на две половины. Так же молча, с непроницаемым выражением лица отбросил в сторону.

Отлично. Мускулистая грудь, гладкая и загорелая, оказалась под моими ладонями. Так что не удержалась, провела руками вверх—вниз. От прикосновений мурашки по коже, а в пальцах начал разгораться огонь. Подушечки на них вдруг стали очень чувствительные: я ощущала каждый волосок, каждую клетку кожи. Эта чувствительность перекинулась выше. И ниже. Живот стянуло знакомым чувством нетерпения.

Услышала, как Аластор с едва уловимым свистом втянул воздух. И не выдержала, улыбнулась. Есть что-то пьянящее в том, что ты правишь балом. А мужчина подчиняется. даже если делает вид. Все равно.

Кожу живота обожгло о грубую ткань штанов, когда скользнула ниже, языком коснулась соска. И серебряного колечка в нем. В голову ударила кровь вперемешку с мужским запахом и тем ароматом сидхе. Непревзойденным, от которого все остальное становится неважным.

– У-у-у, – прошептала я куда-то в район мужского пресса, – наместник сдался в нежные женские руки.

Мышцы под моей рукой вздрагивали, становились каменными. Аластор явственно дернулся, когда я провела языком по его животу.

– Хесс! – мое имя он произнес точно простонал.

А после вздернул вверх, буквально впиваясь поцелуем в губы. Заставляя их раскрыться, врываясь внутрь и исследуя рот языком. Так, что голова закружилась. Так, что руки сами собой вцепились в его плечи. Сильнее, ближе, чтобы ощутить его своим. Полностью.

– Сводишь меня с ума. – мне это прорычали на ухо.

Штаны слетели точно сами собой. И у меня, и у него. Так что теперь между нашими телами не было ничего. Кроме раскаленного воздуха. Кроме одного желания на двоих.


Я не просто отдавалась желанию. Я хотела, чтобы это не заканчивалось. Снова и снова вздрагивала от толчков изнутри, цеплялась за плечи, и сама подавалась вперед, распухшими от поцелуев губами вновь и вновь тянулась к Аластору. Стонала и вскрикивала, когда удовольствие становилось особенно болезненно-сладким. Когда казалось, что еще немного и мое тело не выдержит такого напора и наслаждения.

Пока, наконец, он не прижался ко мне особенно сильно. Вздрагивая и хрипло рыча что-то непонятное.

Наше дыхание смешивалось в воздухе. Тот еще подрагивал от жара между нами. Но уже постепенно успокаивался. Как и я.

Мы непонятно как, но оказались на постели. В распахнутые окна залетал легкий ветер. И охлаждал влажную разгоряченную кожу. Я лежала на животе и понимала, что не могу пошевелиться. Кожу на бедрах жгло. Наверное, там останутся синяки.

Мужские губы прижались к спине, скользнули вниз. Я не удержалась от стона:

– Что, опять?!

– Ты первая начала. – невозмутимо отозвался Аластор, оторвавшись от изучения деталей моего тела. – Думаешь, что одним разом все ограничится?

Я попыталась пнуть его, но сумела лишь едва уловимо дрыгнуть ногой. Отчего наместник еле слышно рассмеялся. Он продолжал не спеша касаться губами изгибов спины. Все ниже и ниже, пока я снова не задрожала. Внутри меня остался огонь. И он сейчас просыпался, отзываясь сладкой болью нетерпения.

За окном уже начинался рассвет, когда мы, наконец, разжали объятия. Я тяжело дышала, по груди стекали капли пота. Аластор дышал в унисон. Руки он раскинул в сторону. так, что одна из них лежала у меня на животе.

– Я не смогу ходить.

– А то! – с гордостью произнес наместник.

Как идти в душ? Я попробовала пошевелиться и простонала. Аластор лениво похлопал меня по животу.

– Лежи и отдыхай.

– Мне надо в душ. – пробормотала сонно.

Веки тяжелели. А говорят еще, что мужчины вырубаются после бурного секса. Я уплывала в страну снов. Уже почти совсем уснув, неосознанно перевернулась. Так, что голова оказалась на мужском плече. Это показалось настолько восхитительным, что я улыбнулась. И только потом отрубилась. Даже во сне ощущая безопасность и покой.





Глава семнадцатая




В этот раз меня забросило во сне не в Горхейм. Прежде в этом месте бывать не приходилось. Чувство, что мой мозг не мог до конца осознать где я. Потому картина прорисовывалась не до конца. Вокруг было что-то темно-ало-золотое. Горячечное и ненормальное. Вроде бы неподалеку я видела замок, но в то же время это мог быть и мост, и вообще дерево.

– Ну привет.

Райл оказался рядом. При виде моего лица поспешно поднял руки вверх.

– Воу, легче, Хесс, легче. В тебе сейчас прямо ярко чувствуется наша кровь.

Я молча смотрела на него. Кто же? Кто он? Если Астар – мой отец, то остаются еще трое. И выбор там так себе. У каждого список пороков длиннее, чем мои волосы.

– Ну и где мы? Что за дурное воображение психа в стадии обострения?

Райл огляделся, пожал плечами.

– Всего лишь место, неподалеку от нашего дворца. Оно считается красивым даже для смертных.

– Ты явно встречал очень странных смертных. – заверила его.

– Возможно все дело тут. – Райл постучал согнутым пальцем по голове. – Ты ни разу не была дома, пока твой мозг не может осознать все, что вокруг тебя. Ничего страшного. Скоро увидишь, как тут красиво. Горхейм можно оставить, как есть. Или переделать под твои вкусы.

Он окинул меня взглядом черных глаз, протянул:

– Мне хотелось бы их узнать.

– Погадай на картах. – попыталась я схохмить. – Так хочешь меня узнать, что даже не признаешься кем из принцев являешься.

– Хочу явиться во всем блеске, когда откроются Врата.

– Не откроются. Забудь. Мы поймали Душегуба. – я прищурился. – Что вы пообещали ему? Он специально начал убивать на Земле? Отвлекал внимание на себя?

– Говорю же – настоящая Королева. Хесси, почему тебя волнует судьба предателя? Ты в курсе, что таких никто не любит?

Сбоку мелькнуло что-то золотое, раскаленное. Похожее на горящую птицу. Под ногами то ли мост, то ли мостовая, то ли пол из каменных плит.

– Не любят. – кивнула в ответ. – Тем не менее, что вы пообещали?