Тень невидимки

— Половину того, что у каждого было.

— Ну, если половину, стало быть, размножаться они смогут?

— Наверное.

— А зря! Зачем нам в нашей замечательной стране идиотов плодить? Недоработочка вышла. Кастрировать их надо было в ноль. И всех вас… — Осерчал Главный Телохранитель. Сильно осерчал. — Конверт нашли?

— Какой конверт?

— Тот самый. Не тупи!

— Не знаю. Мы не смотрели.

— А ты посмотри. Глазки разуй и посмотри.

Посмотрели. И точно — нашли. В кармане у одного из потерпевших чистенький, без единой помарочки, конверт.

— Вскрыть его?

— Я тебе вскрою! Это не твоего ума дело. Может, там секрет какой. На хрена тебе его знать? Меньше знаешь — дольше служишь.

Это так. Излишнее любопытство к добру не приводит. Любопытной Варваре чего-то там оторвали. Вот и у них рвут. Чего-то…

— Я направляюсь к вам.

— А с ранеными что делать?

— Ничего, пусть полежат в тенёчке, чай, не умрут. Я буду через десять минут.

Как это он, интересно, хочет по пробкам? Командир сочувственно взглянул на своих раненых бойцов. И на стаканчики. Но Главный Телохранитель, точно, прибыл через десять минут. На бережке, на полянке сел вертолет.

— Где они?

Двое телохранителей лежали на травке, бережно удерживая в руках походные стаканчики. Это уже стало какой-то дурной традицией — держать в стаканчиках свои обрезки. Главный Телохранитель их даже допрашивать не стал, глянул только…

— Показания с них сняли?

— Сняли. Только толку-то что — ничего не помнят, ничего не знают. Говорят: сели, напряглись, потеряли сознание, очнулись…

Понятно. Ну просто как в кино. Только там была комедия, а здесь натуральный боевик.

— Быстро грузите их на борт и в госпиталь.

Все кинулись исполнять приказания.

— Стакан, стакан осторожнее! — орали раненые, боясь выплеснуть содержимое.

Главный Телохранитель не был сердобольным — был расчетливым. Раненых нужно было как можно быстрее доставить в больницу, но не для того, чтобы их с отрезанными частями срастить, а чтобы срочно провести все необходимые анализы, пока концентрация посторонней химии в крови не упала.

— Что-нибудь нашли?

Командир телохранителей кивнул на здоровую кучу мусора. На расстеленном пологе были сложены горой бутылки, банки, обрывки пакетов, недоеденные бутерброды, салфетки, прокладки и прочий оставленный отдыхающими сор. Телохранители, честно исполняя приказ, стащили с берега всё, что нашли. Под метёлку. Любой дворник позавидовал бы.

— Переберите и рассортируйте, — распорядился Главный Телохранитель. — Все подозрительные предметы на экспертизу.

Хотя он понимал — шансов в такой свалке найти хоть что-то полезное практически не было. Это как в стоге отыскать даже не иголку, а единственную нужную травинку.

Главный лично обошел место происшествия, вымеряя расстояния шагами, прикидывая, как всё происходило. Там они водку и шашлыки кушали. Сюда разгрузиться прибежали. Всего-то пятьдесят метров! Зашли в кустики, присели… И всё!.. Лихо! Рискованно. Но… очень расчетливо. Кто мог ожидать, что среди бела дня, внаглую, в толпе охранников… Никто не мог! И менее всего — сами охранники, на что и был расчет, который оправдался на все сто!

— Всех сюда!

Притихшие телохранители подтянулись, встали в круг.

— Кто что видел или слышал? Хоть что-нибудь? — спросил Главный.

Охранники внимательно изучали мыски своих ботинок. Никто ничего не видел и не слышал, потому что водка лилась и караоке орало, потому что полная расслабуха после случившихся беспокойств.

— Вас, ребята, как хряков всех кастрируют! — зло сказал Главный Телохранитель. — Ходить вам без причиндалов!

Скоро пришли результаты экспресс-анализов. Потерпевших, перед тем как обрезать, обездвижили препаратом, который используют ветеринары, если нужно «усыпить» для операции какого-нибудь зверя в цирке или зоопарке. Вот и его «зверей» усыпили. Пальнули в задницы из пневматического ружья шприц-тюбиками и спокойно отрезали всё, что хотели. И всё это вблизи своры охранников, распивающих на бережке водочку. Сделали их, как детей малых и неразумных! Как лохов!

— Что мне доложить по команде? — спросил Зам.

— Ничего не докладывай. Происшествие случилось вне службы. Так? Ну и, значит, это бытовая травма. Так всем и объясняй. Отправились ребятки на пикник, перебрали лишнего, пошли в кусты, зацепились за ветку и оторвали себе на хрен то, что болталось! Такая вот неприятность. И больше ничего!


— Но…

— Я сказал: больше ничего, потому что никто нам помочь в этом деле не сможет, а подтолкнуть коленкой под зад — с удовольствием! И бойцов предупреди: если они трепаться станут, уже не те, а я лично им буду отрезать всё, что ни попадя. Без наркоза! Вот когда выкрутимся, тогда и будем докладывать! Понял?

— Так точно!

— Тогда ты здесь, а я обратно! Со всех рапорты! Хотя нет — устные показания в вольной форме. Без протокола!





* * *


На следующий день на стол Главного Телохранителя страны легла пачка заявлений. Штук двадцать. Телохранители дружно просились во внеочередные отпуска, по семейным и прочим не терпящим отлагательств обстоятельствам. И даже справки притащили из поликлиник. У каждого отыскалась дюжина требующих срочной госпитализации хворей. Кто бы мог подумать, что такие крепкие на вид ребята изъедены изнутри страшными болячками?

Главный вызвал Зама.

— Видал? — потряс он в воздухе пачкой рапортов.

— Слыхал, — ответил Зам.

— Чем же это они все вдруг заболели? Что это за эпидемия у нас случилась?

— Урологическая, — мрачно пошутил Зам. — Яйца свои спасают.

Это да. Если бы им уши резали, то это полбеды. А если не уши…

— Зато теперь они хорошими танцорами будут! — злобно сказал Главный. — Ничего мешать не будет! Что еще?

— Какая-то сволочь, то есть я хотел сказать — та самая сволочь, прислала на адреса нескольких наших бойцов бандероли.

— И что в них? — быстро спросил Главный. Хотя уже догадывался. — Брошюры по хранению ампутированных конечностей? Или мемуары «Записки кастрата»?

— Нет, термостаканчики.

— Вот падлы!

Зам молчал, потому что у него в кармане тоже лежал рапорт. У него тоже что-то случилось с почками.

— Что будем делать?

А что тут можно сделать? Только ждать следующей ампутации. А вслед ей еще полсотни рапортов, но уже по собственному желанию. Или… Или играть на опережение. Играть ва-банк.

— Отбей по адресу согласие на встречу, — приказал Главный.

— Кому?

— Тому самому, который бойцов твоих обрезает по самые… уши!

— А «Первый» одобрил? — заподозрил неладное Зам.

— «Первый» послал. Меня! А значит, и тебя. И всех нас! Сказал: разбирайтесь сами. Если мы в ближайшее время не возьмем этих ухарей, то лишимся работы.

«Зато останемся при своих… интересах», — подумал Зам. Про себя. По указанному адресу дали объявление, в котором потерявшему левую ношенную калошу предлагалось забрать ее в указанном месте, в определенное время.

— Придет? Как думаешь?

— Хрен! Он что, дурнее паровоза?

— А зачем тогда всё это?

— Не знаю…

Обратной связи с «владельцем калоши» не было. Так что оставалось только надеяться.

Место встречи оцепили тройным кольцом, рассадив по соседним скверам и расставив по подворотням чуть не роту бойцов, кого-то загнав на фонари под видом монтеров, кого-то заставив ямы копать, изображая разнорабочих, кого-то поместив в машины «скорой помощи» и газовые аварийки. А там, поодаль, в лесу, еще четыре машины с бойцами поставили, на случай возможной облавы. И это не считая понатыканных на каждом перекрестке веб-камер! Через такое сито проскочить было невозможно даже мухе.

— Все на местах? Доложите готовность.

— Седьмой на исходных…

— Десятый работает…