Троллий пик
Часть 32 из 40 Информация о книге
– А тролли быстро бегают? – не смогла удержаться от вопроса Грейс. Лучше выяснить это заранее, чем потом проверять на практике. Тетка хмыкнула, поправляя прическу перед зеркалом: – Да. Очень. – А вы когда-нибудь от них убегали? Грейс чувствовала, как внутри растет паника, но ничего не могла с собой поделать – слишком велико было искушение узнать больше. Она заставила себя несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть. – Всерьез – ни разу. – Вивиан внимательно посмотрела на племянницу: – Хочешь успокоительное? Грейс уже открыла рот, чтобы гордо отказаться, но в горле пересохло. В животе кишки будто кто-то завязал узлом. Да, наверное, успокоительное не помешает… «Мы слишком долго возимся, – подумала она, пока Вивиан наливала воды и искала таблетку. – Она тоже тянет время? Зачем? Нервничает или просто не в настроении туда идти?» Дверь в камине отъехала в сторону с легким, едва слышным жужжанием, которое издает любая автоматика. Совершенно никакой мистики, даже скучно. Грейс стало интересно, зажжет ли Вивиан факел, как это делают в старых фильмах, но тетка вместо этого просто двинулась вперед в темноту. – Разве нам не нужен свет? – Зачем? – ответил удивленный голос. – Тут все время по прямой, не ошибешься. Грейс вспомнила, что в прошлый раз видела бегущего зайца, как из «Алисы в Стране чудес». Но сейчас впереди был только мрак, такой густой и плотный, что казалось, его можно потрогать руками. Из тьмы доносились гулкие шаги Вивиан – немножко более нервные, чем Грейс надеялась. Сама она боялась. Надо будет потрогать кого-нибудь из троллей… Когда прикасаешься к чему-то твердому, начинаешь в это верить. Она вспомнила ощущение жесткой шерсти на загривке у Торвальда – как будто цепляешься за большую собаку или гриву лошади. Яркий свет вспыхнул так внезапно, что пришлось зажмуриться. Под веками плыли черные пятна. – Вот черт, опоздали, – сквозь зубы сказала Вивиан. Грейс собиралась спросить, как тетка это поняла, но и сама обо всем догадалась. В этот раз подземный дворец троллей ничем не напоминал фестивальную поляну. Вместо нее, насколько хватало взгляда, раскинулся огромный торговый центр, убранный к Рождеству. В атриуме гремела музыка, а в центре мозаичного пола грозно возвышалась темная ель, украшенная карамельными тростями и стеклянными шарами. Сверкающие лампочками лифты с прозрачными стенками бойко переползали с одного этажа на другой, уходя под самый свод. Грейс могла разглядеть четыре яруса, но наверняка их было больше. Повсюду остролист, колокольчики и рождественские гимны – вроде бы знакомые, но слов не разобрать, как будто певец не мог вспомнить, что там дальше, и просто напевал «пам-па-па-пам». Грейс откинула голову, рассматривая стеклянный потолок, за которым колыхалось тревожное зимнее небо. Она знала этот торговый центр – прошлой зимой ходила с Крисом выбирать подарки одноклассникам и его многочисленным братьям и сестрам. Они тогда объелись замороженного йогурта и купили целую дюжину носков с оленями… Музыка на минуту стихла, а когда возобновилась, появились тролли и стали кружиться. У Грейс бешено забилось сердце, но она заставила себя присмотреться к ним внимательнее, чтобы успокоиться. «Делай то, что умеешь лучше всего, – подсказал внутренний голос. – Наблюдай и запоминай». Грейс послушалась и широко раскрыла глаза. Надо просто представить, что ты смотришь фильм: яркий фантастический фильм о сказочных чудовищах. На большинстве троллей было что-то вроде камзолов, а еще шаровары, под которыми скрывались слоновьи ноги, и просторные рубахи из легкого блестящего материала. Единственным отличием от человеческих рубашек были огромные вырезы, из которых торчали массивные головы почти без шеи. Мощные тяжелые челюсти, серая кожа, черные провалы глаз… Ко всему можно привыкнуть, подумала Грейс, следя за тем, как они двигаются. – Не забудь, – прошептала Вивиан, продвигаясь в сторону ели, – здесь нельзя ничего есть и пить, даже воду. А еще не принимай подарков, ни с кем не заговаривай, пока тебя не спросят, и не вздумай танцевать. – Вот это с радостью, – пробормотала Грейс, рассматривая группку троллей, на которых вместо камзолов и красных халатов, как в прошлый раз, были длинные темные юбки, подпоясанные красными поясами. Вивиан дернула ее за руку: – И не пялься! – Смотреть тоже нельзя? – возмутилась Грейс. Это было нечестно, поскольку сами тролли уставились на них с явным интересом. Не нашлось ни одного, кто не обернулся бы вслед людям. У елки Грейс заметила Торвальда и помахала ему рукой. В молодом тролле было что-то странное, но Грейс поняла, что именно, только когда он приблизился. Вместо свободных шаровар на Торвальде были огромные, криво сшитые джинсы. Гигант душевно улыбнулся, показывая прямые крупные зубы. Вивиан тоже заметила джинсы и нахмурилась: – Позер! – Это мой способ самовыражения, – парировал Торвальд. – Надоело наряжаться в одно и то же. – Ты уже не подросток, – Вивиан закатила глаза, но развивать тему не стала. – Потанцуешь со мной? – Не сейчас, – покачала она головой. – Мне нужно поприветствовать короля и поговорить с ним. Он сейчас занят? Торвальд пожал плечами: – Я не его советник, понятия не имею. Вроде он с Эйрой. – Вот как… Кажется, эта новость не добавила Вивиан хорошего настроения. Она нахмурилась еще сильнее и, кивнув Торвальду, решительно двинулась вокруг елки, шагая так широко, что Грейс едва поспевала следом. Она наконец вспомнила, где слышала это имя. – Разве вы не говорили, что первую жену короля звали Эйрой? – Говорила, – мрачно подтвердила Вивиан. – Но она ведь умерла, рожая дочь? – Да. – Эйра – популярное имя среди троллей? Вивиан улыбнулась, как будто оценила шутку: – Нет. И тогда Грейс услышала голос. Точнее, сначала что-то привлекло ее внимание. Так бывает, когда вокруг уличного музыканта собирается толпа: танцующих все больше и музыкант совсем исчезает за их спинами. Но ты точно знаешь, что он там, потому что слышишь. Это был удивительный голос; казалось, с его помощью певица могла бы нарисовать все, что угодно. Она пела всплесками нежной акварели, расплывающейся в воде, и густыми масляными мазками на жестком холсте. Она прикасалась к каждой душе, до которой могла дотянуться, и голос раскрывался перед слушателями, как вышитое покрывало. Языка Грейс не знала, но по повторяющимся мотивам догадалась, что это народная песня. Одна только Вивиан слушала с ледяной отстраненностью. – Вы понимаете, о чем речь? – тихо спросила Грейс. – О да! – отрезала тетка. Продолжать она не собиралась, но потом вздохнула и пояснила: – Это песня о тролльем короле. Он влюбился в человеческую женщину со светлыми волосами, которая пела ему песни. Тролль осыпал ее богатствами и почестями и звал в жены, она же только притворялась ласковой и покладистой. Однажды ночью она срезала шерсть с его головы и принесла ее молодому человеку. Тот свил из шерсти тетиву, натянул ее на свой лук и убил короля троллей. Позже юноша женился на предательнице, а богатства троллей они присвоили себе. – Да она мастер тонких намеков уровня «бог», – признала Грейс, чем заслужила мрачный взгляд Вивиан. Песня подошла к концу, и отовсюду полетел одобрительный гомон. Странно, что здесь могло понравиться троллям? Или они тоже не понимают смысла? Грейс собиралась захлопать, но вовремя остановилась – никто из присутствующих не аплодировал. Не знаешь, как себя вести, поступай, как остальные, – так всегда учила Лора. Теперь тролли, собравшиеся вокруг короля, заметили Вивиан. Одни здоровались с ней своими низкими тромбонными голосами, кивали тяжелыми головами, кое-кто даже дотрагивался до ее голых плеч, что Вивиан совсем не беспокоило (наверное, тактильный контакт был среди троллей в порядке вещей). Зато другие демонстративно не замечали гостью, отворачивались и нарочито громко беседовали друг с другом. Учитывая, что Вивиан была среди присутствующих единственной ниже двух метров ростом, списать это на невнимательность было затруднительно. Вивиан набрала в грудь побольше воздуха и двинулась вперед. На мраморном троне сидел король троллей. Рядом с его рукой стояла небольшая белая арфа с золотистыми струнами. В прошлый раз Грейс видела короля только выше пояса, когда он сидел за столом. Теперь у нее была возможность разглядеть его целиком, особенно когда Сурт поднялся во весь рост. На этот раз на нем был халат из густо-зеленого блестящего бархата с голубоватым отливом, отороченный мехом по вороту и рукавам. Из-за насыщенного цвета лицо короля тоже приобрело слегка болотный оттенок. Вместо многочисленных бус на шее висел тяжелый медальон, напоминающий монету. Но одежда на груди была по-прежнему распахнута, и на коже виднелась темная вязь татуировок. Сурт улыбнулся своим черным змеиным ртом, когда Вивиан присела в глубоком реверансе, а Грейс неуклюже повторила за ней. – Рад тебя видеть, Вивиан, – пророкотал он. – Ваше величество, – суховато-вежливо отозвалась тетка, медленно выпрямляясь. Затем сдержанно кивнула: – Добрый вечер. Грейс не сразу поняла, на кого она смотрит. Там, куда было обращено лицо тетки, никого не было, кроме арфы с золотыми струнами. Струны вздрогнули, а за ними вздрогнула и Грейс. – Здравствуй, Вивиан. Говорящей арфой современного подростка не удивишь. Грейс даже поймала себя на некотором разочаровании: что, и это вся магия? – и пригляделась, нет ли где-нибудь на арфе динамика. Но полированная поверхность на вид была совершенно гладкой, и только золотистые струны слабо шевелились, когда раздавался голос – очень живой, как если бы женщина находилась совсем рядом. В ее «Здравствуй», обращенном к Вивиан, звучало столько невысказанных «Пошла вон» и «Зачем тебя принесло?», что Грейс даже восхитилась. Не каждый так управляет голосом! – Давно тебя не было видно, – заметила арфа. Струны колыхнулись, и Грейс со всей ясностью вдруг почувствовала, что арфа смотрит на нее. Она не повернулась, не изменила своего положения, трудно было даже сказать, где у нее лицевая сторона, но Грейс была уверена, что инструмент на нее уставился. Причем недружелюбно. – Всего три дня, – бесцветно отозвалась Вивиан. – Как и следует из наших договоренностей. Король нахмурился. Грейс это не понравилось: тролля и так невозможно было назвать красавцем, но угрюмость делала его еще уродливее. Если бы арфа могла пожать плечами, она бы точно это сделала. – Ты внимательно следуешь соглашению, – произнес голос. – Надеюсь, тебе не в тягость тут бывать и наш кров тебе по нраву… Очень выразительное было это «наш». Как будто его подчеркнули два раза, а потом еще обвели. – Сколько пар туфель ты уже сносила, Вивиан? Вивиан вопрос явно не понравился. Она вопросительно глянула на короля, и это разозлило арфу еще больше. – Отвечай, – мягко попросил Сурт. – Шестьдесят. – Шестьдесят, – прошелестели струны. – По три пары за год. Осталось всего восемьдесят лет… Удивительно, как ты еще не нашла способа сбежать от нас! Не нужно было быть психологом, чтобы догадаться, какие цели преследует Эйра. Она изо всех сил старалась рассорить Вивиан и короля. Впрочем, что остается бывшей жене, вдобавок превращенной в музыкальный инструмент? Тут арфа заметила Грейс: – Я не знала, что его величество пригласил еще одного человека. Как тебя зовут? – Грейс.