Убегай!

– В отставке.

Она пожала его руку. Большая, сильная рука. Как у Джоэла. У нее защемило сердце.

– Я детектив Дюма. Все зовут меня Нап.

– Нап, – повторила она, – это что же, типа…

– Ну да, то же самое, что «покемарить»[24].

– А меня зовут Елена. Теперь я частный детектив.

– Да, мой босс сообщила мне.

– Наверное, окружной прокурор Лорен Мьюз?

– Точно.

– Я слышала, она свое дело знает.

– Да, – сказал Нап. – И неплохо.

Ни единой нотки раздражения оттого, что им командует молодая женщина. Ни в интонации, ни в жестах. Добрый знак.

Вот как это работало: фирма Елены, бюро частных расследований Ви-Эм-Би, – одна из самых престижных в стране, офисы ее имеются в Чикаго, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и Хьюстоне. Следователи фирмы нуждаются в доступе к информации, поэтому они не скупятся, перечисляя суммы на политические кампании, щедро поддерживают разные благотворительные организации и полицейские профсоюзы. Один из ее старших партнеров, Мэнни Эндрюс, – ревностный сторонник нынешнего губернатора. А на должность окружного прокурора губернатор предложил Лорен Мьюз. Итак, Мэнни Эндрюс звонит губернатору, губернатор звонит Мьюз, а та в свою очередь звонит главному следователю по этому делу, Напу Дюма.

У всех звонков общий идейный посыл – рекомендация к сотрудничеству.

Ничего противозаконного. Если вы потрясены и хотите сказать «ах!» по поводу такого рода обмена услугами, то вы безнадежный простак. В мире всегда существовало правило: «ты мне – я тебе». Когда оно нарушается, хорошо это или плохо, рушится и общество, в котором ты живешь.

Тем не менее полицейским частенько не нравился такой подход, потому и на чужаков они смотрели косо, к чему Елена уже приготовилась. Но похоже, у Напа Дюма с этим все в порядке. По крайней мере, пока.

– Идите за мной, – сказал он.

Он зашагал к левой стороне здания. Елена, слегка прихрамывая – результат давнего огнестрельного ранения, – догнала его.

– Я принял дело всего час назад, – сказал Нап, – так что пытаюсь наверстать.

– Спасибо, что пустили меня.

На губах Дюма заиграла легкая заговорщицкая улыбка.

– Без проблем.

Елена не стала заморачиваться с продолжением темы.

– Могу я узнать, в чем ваш интерес к этому делу? – спросил он.

– Я веду свое расследование, – ответила Елена. – Могут быть пересечения.

– Ну ладно, – сказал Дюма, – не будем вдаваться в подробности.

Услышав это, она улыбнулась. Впереди Елена заметила «форд-флекс», раскрашенный под дерево. Двое экспертов-криминалистов, одетых с головы до ног в белое, изучали место преступления.

– Расскажете поподробней о своем деле? – спросил он.

Она хотела было занять жесткую позицию, напомнив, что ему приказали сотрудничать с ней, а о ее деле пока рассказывать рано, оно еще в работе, но что-то ей подсказало, что здесь это было бы неправильно. Этот Нап, похоже, нормальный парень. Даже более того, как это ни странно. Мать Елены сказала бы, что у него хорошая аура. Елена всегда скептически относилась к подобным вещам – про первое впечатление, которое самое верное, про внутренний голос, – потому что, скажем прямо, все люди разные, бывают полные психи и легко могут тебя надуть. Но, по правде говоря, одурачить Елену не так-то просто. С годами она стала понимать, что интуиция у нее работает лучше, чем она себе представляла. Почему-то с первого взгляда не нравится ей какой-то парень, и потом он действительно оказывается подонком. А те немногие, что излучали такую хорошую ауру, – им в конечном итоге всегда можно было доверять.

А Нап чем-то напомнил ей Джоэла. Ее Джоэла. Господи, помоги.

У нее снова защемило сердце.

– Нап…

Он ждал продолжения.

– Думаю, еще рановато, лучше немного подождем, – сказала Елена.

– Правда?

– Я не собираюсь от вас ничего скрывать, – продолжала Елена, – но сейчас я бы хотела услышать, что вы об этом думаете, без предубеждений.

– Без предубеждений, – повторил Дюма.


– Да.

– Вы имеете в виду факты и общую обстановку?

– Мне кажется, вы человек прямой и открытый.

– Похоже, и вы тоже.

– Нельзя ли нам для начала сыграть по моим правилам?

Нап колебался – правда, не очень долго. Кивнул в знак согласия, а как только они подошли к «форду», сразу приступил к главному.

– Как нам представляется, первый выстрел был произведен здесь, когда Дэмиен Горс садился в машину.

– Значит, Горс был застрелен первым?

– Да, мы считаем, что так оно и было. – Нап склонил голову набок. – А это важно?

Она не ответила.

Он вздохнул:

– Вы правы. Суждение необъективное.

– Сколько человек стреляли? – спросила Елена.

– Этого мы не знаем. Но, судя по первоначальной баллистической экспертизе, в обоих случаях стреляли из одного пистолета.

– Выходит, стрелял, возможно, один.

– Трудно сказать, но похоже, именно так.

Елена оглядела место преступления. Осмотрела здание сзади, потом вскинула голову:

– Камер наблюдения на парковке нет?

– Ни одной.

– А внутри?

– Тоже нет. Обычная сигнализация с тревожной кнопкой и детектор движения.

– Догадываюсь, что деньги здесь получают наличными.

– Да.

– И что с ними делают?

– Один из двух владельцев – а Горс был как раз владельцем – каждый вечер забирает наличность домой и кладет в их сейф.

– Это их сейф?

– Что, простите?

– Вы сказали, их сейф. Один сейф на двоих?

– Да, они живут вместе. И, опережая ваш следующий вопрос, да, Горс был ограблен. Пропали деньги, бумажник, кое-какие драгоценности.

– Так вы думаете, это ограбление?

Нап одарил ее кривой усмешкой. Опять похоже на Джоэла. Черт побери.

– В общем, да… думал.

Что он хотел этим сказать, было ясно: думал, пока не явилась ты.

– А где же совладелец? – спросила она.

– Едет из аэропорта. С минуты на минуту будет здесь.

– Из аэропорта?

– Его зовут Нейл Рафф. Он был в отпуске на Майами.

– Он у вас подозреваемый?