Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней

Крук швырнул трубку на рычаг.

– Похоже, что портье там у них за стойкой – настоящая старая развалина, – заявил он. – С рыбьими глазами и всем прочим. Ладно, повторим попытку чуть позже.

Крук задумчиво оглядел своего спутника. Тот вовсе не выглядел обеспокоенным или взволнованным, ведь он жил, настолько глубоко погрузившись в свой мир, что мысли о насущных делах вообще не приходили ему в голову. Позвонив чуть позже, Крук убедился, что мисс Керси по-прежнему отсутствует. Тогда он решил, что на сегодня хватит. В конце концов, у пожилых дам встречается весьма странное чувство юмора, и мисс Керси, вероятно, чрезвычайно забавляют мысли о страшно переживающем племяннике, старающемся с ней связаться. Вполне возможно, что все это время она довольно хихикала себе под нос, находясь в гостинице «Варбург-Корт».

– А может, она предводительница банды или делец на черном рынке. Никогда ведь точно не знаешь.

Его опыт доказывал, что, каким бы умным ты ни был, редко когда удается предусмотреть все случайности.

Он договорился с Чайным Колпаком с утра отправиться в гостиницу. Верно, до старухи ему не было особого дела, но все же существовали некие сомнения касательно ее судьбы. А предоставленный самому себе пожилой господин с большой вероятностью мог отправить себя в другое столетие и забыть, что мисс Керси существует.

– Я зайду за вами в девять тридцать, – твердым тоном сказал ему Крук. – Ничего здесь не трогайте – ни к лампочке, ни к чему вообще не прикасайтесь. Кстати, где вы предполагаете сегодня ночью лечь спать?

– По-моему, в моей комнате никого нет, – предположил Чайный Колпак.

– Вы не боитесь встретиться с призраком? Ах да, совсем забыл. Вы, похоже, не верите в них, а если бы и верили, то воспользовались бы случаем встретиться с привидением и приятно с ним поболтать о философии и теории времени. – Крук направился к двери. – Вот интересно, – продолжил он, поразившись свежей мысли, – смогла бы нам помочь Берта Симмонс Фицпатрик? Она наверняка была неподалеку, если что-то и происходило. Любопытная старуха, это уж точно. Джентльмены могут развлекаться в Царствии Небесном, однако они пропускают много интересного на грешной земле.

В нем забурлил какой-то азарт. Дело необычное, безумное, оно может оказаться полной пустышкой или смертельной ловушкой. При наличии подобных вариантов оно явно обещает быть интересным.

– И запомните, – были его последние слова, произнесенные на пороге при неземном синеватом сиянии, – ничего не трогайте и будьте готовы ровно к девяти тридцати.

Прощаясь, Чайный Колпак протянул свою длинную суховатую руку. Она казалась такой хрупкой, что можно было подумать, что при соприкосновении со здоровой лапищей Крука затрещат кости.

– И не переноситесь мыслями в середину следующей недели до того, как я вернусь, – посоветовал Крук и, посмеявшись собственной шутке, затопал наверх по обшарпанным ступеням.

Огибая поворот лестницы, он услышал, как в квартире внизу неуверенно накинули щеколду, а секундой позже часы пробили половину часа.

Как только Крук захлопнул за собой входную дверь, вся его невозмутимость мгновенно улетучилась.

– Не нравится мне все это, – признался он себе. – Если это розыгрыш, то его устроил человек с весьма странным складом ума. Разумеется, если это окажется работой для полиции, то тогда неприятностей не оберешься. Полицейские захотят знать, почему их не поставили в известность с самого начала. А если я заявлюсь к ним и скажу, что чую неладное, потому что в холостяцкой квартире обнаружилась дамская шляпа, а дамы нет, то они животики надорвут от смеха.

Во всем этом деле присутствовал какой-то элемент необычности, который постоянно отвлекал его внимание. У Крука была другая работа, однако вновь и вновь он переносился мыслями в ту призрачную темную комнату с невероятного вида шляпой на спинке кресла. «Все подстроено? – спрашивал он себя. – Шляпу положили туда, чтобы ввести в заблуждение третью сторону? А если так, то, черт подери, что за всем этим кроется? Является ли Чайный Колпак только с виду добродушным помешанным или же меня обвели вокруг пальца?» Убедительных ответов Крук так и не нашел.

Было уже за полночь, когда он отложил бумаги и подошел к окну небольшой комнатки, которую хозяин дома называл гостевой спальней, хотя в ней можно было поместить лишь собачку-пекинеса. Крук даже не удосужился повесить шторы светомаскировки в этой комнате. Стояла темная ночь без единого огонька вокруг. Сюда не доходил даже свет уличных фонарей. На черном небе не было ни звезд, ни месяца. В кои-то веки Гитлер дал Лондону передышку или же бросил всю авиацию на бомбежку других мест. Воздух был очень холодный и какой-то вязкий.

– Прекрасная ночь для того, чтобы обчистить витрину магазина и смыться, – заметил Крук. – Или для убийства, если уж на то пошло.

Перед его внутренним взором, бесстрастным, но настойчивым, предстали картины темных берегов реки, пустых домов, где никто не услышит криков, глухих улочек и переулков, где тело может пролежать целые сутки, прежде чем его обнаружат. Он вдруг осознал, что думает о пожилой мисс Керси. Возможно, она лежит где-нибудь под зловещим покровом ночи. Крук вспомнил ярость, охватившую его в прошлом году, когда он разыскивал Лауру Верити, и страх, что может опоздать. Вот и теперь Крук испытывал похожее нетерпение.

– У меня уже галлюцинации начинаются, – с отвращением сказал Крук самому себе и прямиком отправился спать.

Заснул он, как обычно, сразу, но проснулся посреди ночи с чувством еще большего нетерпения и тревоги. Крук знал, что в ночные часы человек превращается в дурака, которого одолевают вздорные страхи и видения, порожденные тьмой. И тем не менее он был убежден, что его разбудил какой-то непонятный звук. Крук лежал не шевелясь, пытаясь по памяти определить его, но не приходило никаких мыслей, не было ни малейшего успокоения. Звук мог быть вызван шагами человека где-то снаружи, поворачиваемой дверной ручкой или шумом на улице. Он посмотрел на лежавшие под подушкой часы. Они показывали четыре. Проснись Крук на пять минут раньше, весь ход дела мог бы измениться.

Но так или иначе он лишь пробормотал:

– Осталось еще три часа!

После чего снова уснул.



Женщина, убиравшая у него в квартире, пришла в семь тридцать, а почту принесли в восемь. К восьми тридцати Крук закончил завтракать, а в восемь сорок пять уже говорил по телефону с Биллом Парсонсом. В двадцать пять минут десятого он поправил на голове котелок, наполнил портсигар и спустился этажом ниже. Он слышал, как в квартире заливается электрический звонок, и улыбнулся при мысли о предстоящем ему дне. Он уже забыл о беспокойстве, охватившем его ночью.

Крук раздумывал о тетушке Чайного Колпака. Она, в чем Крук был убежден, снова посетит Кингс-Уиддоус, а если ее там не окажется, то он столкнется с новым преступлением.

Крук позвонил дважды, прежде чем кто-то откликнулся. Дверь стремительно распахнулась, и он оказался лицом к лицу с агрессивного вида женщиной. На ней был разноцветный передник домашнего пошива и подвернутые резиновые сапоги с холщовым верхом. В углу рта торчала недокуренная сигарета.

Крук уставился на нее.

– Что-нибудь нужно? – спросила женщина, не вынимая изо рта сигареты.

– Мистер Керси дома? – кротко спросил Крук.

– Ушел, – ответила женщина.

– Уже?! – воскликнул Крук.

– Я же вам сказала, – отрезала женщина.

– Худший из всех одержимых временем, – непринужденно заметил Крук. – Никакого осознания, что назначена встреча. А он, случаем, не обмолвился, куда направляется?

– Он ушел до моего прихода, – заявила женщина, начиная закрывать дверь.


– Ну же, ну же, Боудикка, – запротестовал Крук, просовывая в проем ногу в большом, до блеска начищенном коричневом ботинке. – Не надо так спешить.

– Вы еще меня и обзываете? – изумилась женщина.

– Она была королевой бриттов, – ответил Крук.

– Впервые о ней слышу, – фыркнула женщина, принявшись выдавливать из проема ботинок Крука.

– У меня на девять тридцать назначена встреча с мистером Керси, – объяснил Крук.

– Ну-ну, надейтесь, – ответила женщина.

Крук нахмурился.

– Послушайте, – начал он, – вы уже прошлись по гостиной?

– Я вам что, танк Гитлера? – огрызнулась та.

Крук не стал больше терять времени. Он вдруг рывком протиснул в прихожую свое худощавое крепкое тело.

– Убирайтесь или я закричу! – пригрозила женщина.

Крук широко улыбнулся.

– Вам никто не поверит, милочка, – заверил он ее, открывая дверь справа от себя. Шторы светомаскировки были немного отдернуты, и когда Крук приложил ладонь к выключателю, сразу же зажегся свет.

– Кто ввернул лампочку на место? – строго спросил Крук.

– Конечно, я. А что, я в темноте должна видеть?

Адвокат оглядел комнату. Кресло, на котором прошлым вечером находилась шляпа, придвинули на подобающее ему место у камина. В гостиной наскоро прибрались. И нигде никаких следов шляпы.

– Куда вы ее положили? – спросил он, бросив взгляд через плечо.

– Что положила?

– Шляпу.

– Уж если вы меня спрашиваете, – холодно отозвалась женщина, – то он, скорее всего, в ней и ушел. У него только одна шляпа и есть.

– Я имею в виду дамскую шляпу, – поправил ее Крук.

Он заметил, как женщина каменеет лицом.

– Адресом не ошиблись, а? Это приличный дом.

– Большая черная шляпа, украшенная всякими штучками, – терпеливо объяснил Крук. – Уж если какую шляпу и можно назвать респектабельной, то именно эту.

– Постыдились бы лучше, – с праведным гневом в голосе произнесла женщина. – Если бы я не заметила ничего подобного даже ночью, то бросила бы выпивать. – Она с упреком взглянула на него. – Ну что, пора полицию вызывать?

– На вашем месте я бы повременил, – задумчиво сказал Крук. – Вас выставят настоящим посмешищем, если это окажется розыгрышем. Однако это ничто, – прибавил он, – по сравнению с тем, каким идиотом буду выглядеть я.

Крук медленно прошелся по комнате. Вдруг он нагнулся и поднял то, что второпях пропустила домработница.

Это был маленький черный бархатный бантик.

– Ну что же, это доказывает, что я не спятил, – с облегчением сказал Крук самому себе. – А то уж начал сомневаться. – Он вернулся к двери. – До скорой встречи, – произнес он и вышел из квартиры.

Когда он со всех ног бежал по лестнице к подвалу, вслед ему прозвучал голос домработницы Чайного Колпака.

– После дождичка в четверг! – взвизгнула она.

Крук, умевший получать удовольствие от всего, кроме какао, снова улыбнулся. Чтобы добраться до подвала, ему пришлось спуститься по лестнице и выйти на улицу, а потом одолеть несколько ступенек до задней двери дома. Все подвальные окна были тщательно зашторены плотными кружевными занавесками и защищались жуткими на вид штырями. Посередине окна в позолоченной клетке прыгала канарейка. На небольшом клочке земли перед окнами мисс Фицпатрик высадила огненно-красную фасоль, чьи длинные побеги расползлись во все стороны.

«У нее в комнате маловато света», – подумал Крук, но когда вошел внутрь, он понял, что заросли овощных посадок под окнами не играли особой роли. Там было так много мебели, картин и совершенно фантастических драпировок в каждом углу, что для света просто не оставалось места. Когда он остановился у двери и прислушался, до него долетели звуки ревущей фисгармонии.

Звучал гимн «Пребудь со мною».

Крук забарабанил в заднюю дверь, и когда его зов остался без ответа, а внутри даже не убавили звук, он принялся стучать в окно. На этот раз ему сопутствовала удача. Музыка внезапно оборвалась, мисс Фицпатрик сползла с табурета и посмотрела сквозь баррикаду из швейцарских кружев на нарушителя ее спокойствия. При виде Крука у нее отвисла челюсть, и старуха неистово замотала головой. Крук кивнул. Мисс Фицпатрик замахала на него обеими руками. Крук в дружелюбном приветствии взмахнул ладонью. Двое посыльных и боец противовоздушной обороны остановились посмотреть на забавное зрелище. Крук не обращал на них ни малейшего внимания. Канарейка, явно раздосадованная тем, что музыка кончилась, разразилась своей песней в тональности си-бемоль. Голос с улицы громко объявил, что эта канарейка на самом деле обычный воробей.

Словно играя какую-то роль, мисс Фицпатрик вышла из комнаты и открыла заднюю дверь.

– Что вам нужно? – строго спросила она.

– Не могли бы вы мне помочь? – отозвался Крук.