Убийство в доме викария
Часть 28 из 48 Информация о книге
— Не имею ни малейшего понятия. Я же не делаю полную инвентаризацию своего имущества каждый божий день! Я обвел взглядом тесную комнату. На полках и на столе громоздились самые разные вещи. Лоуренс спокойно жил среди такого артистического беспорядка, который меня свел бы с ума, и очень скоро. — Иногда не так-то просто отыскать нужную вещь, — сказал он, поймав мой взгляд. — А если посмотреть с другой стороны — все под рукой, ничего не запрятано. — Да, ничего не запрятано, — сказал я. — Может, было бы все-таки лучше, если бы пистолет был запрятан подальше. — Знаете, а я ждал, что следователь тоже скажет что-нибудь такое. Эти следователи — настоящие ослы. Думал, он выразит мне порицание, или как там это называется. — Кстати, — спросил я, — а он был заряжен? Лоуренс покачал головой: — Я все же не настолько беспечен. Он не был заряжен, но рядом лежала коробка с патронами. — Как оказалось, все шесть гнезд были заряжены и произведен единственный выстрел. Лоуренс кивнул: — Кто же это сделал? Все как будто уладилось, сэр, но ведь, если не найдут настоящего убийцу, меня будут считать преступником до самой моей смерти. — Не надо так говорить, мой мальчик. — Но ведь я прав. Он погрузился в молчание, задумчиво нахмурившись. Наконец он встал и сказал: — Не забыть бы рассказать вам, чего я достиг вчера вечером. Знаете, старая мисс Марпл кое в чем разбирается. — И, насколько я понимаю, именно поэтому не пользуется всеобщей симпатией. Лоуренс продолжал свой рассказ. По совету мисс Марпл он отправился в Старую Усадьбу. Там он с помощью Анны побеседовал с горничной. Анна просто сказала: — Роза, мистер Реддинг хочет задать вам несколько вопросов. — И вышла из комнаты. Лоуренс слегка нервничал. Роза, хорошенькая девушка двадцати пяти лет, смотрела ему в глаза простодушным взглядом, который его немного смущал. — Это… это касается смерти полковника Протеро. — Слушаю, сэр. — Мне совершенно необходимо, понимаете ли, выяснить всю правду. — Да, сэр. — Я чувствую, что, может быть… что кто-нибудь мог… что по случайности… Тут Лоуренс понял, что отнюдь не выглядит героем, и про себя стал от всей души проклинать и мисс Марпл, и ее предположения. — Короче, не могли бы вы мне помочь? — Да, сэр? Роза по-прежнему держалась, как образцово вышколенная горничная, вежливая, готовая услужить, но совершенно равнодушная. — Черт побери, — сказал Лоуренс, — неужели вы не обсуждали это дело у себя, в комнате для прислуги? Это неожиданное нападение немного расшевелило Розу. Ее безукоризненное самообладание поколебалось. — В комнате для прислуги, сэр? — Ну, в комнате экономки, в каморке у лакея, где угодно, где вы собираетесь поболтать. Есть же у вас такое место. Роза чуть не захихикала, и Лоуренс приободрился. — Послушайте, Роза, вы чертовски славная девушка. Я уверен, что вы поймете мои чувства. Мне не хочется болтаться в петле. Я не убивал вашего хозяина, а многие думают, что я — убийца. Пожалуйста, помогите мне, если можете. Могу себе представить, что в эту минуту Лоуренс был неотразим. Красивая голова откинута назад, в синих, как небо, глазах мольба. Роза растаяла и капитулировала. — О, сэр, честное слово, мы все хотели бы вам помочь. Никто из нас не думает на вас, сэр. Честное слово, никто! — Это я знаю, дорогая моя девочка, но ведь вы — не полиция. — Полиция! — Роза встряхнула головкой. — Одно вам скажу, сэр, всем нам не по душе этот инспектор. Слак, так его, кажется, зовут. Тоже мне полиция! — И все-таки у полиции все козыри в руках. Ну, Роза, ты сказала, что готова мне помочь. Мне все время кажется, что мы еще далеко не все знаем. Например, про ту даму, которая была у полковника Протеро вечером накануне убийства. — Миссис Лестрэндж? — Вот-вот, миссис Лестрэндж. Я думаю, что в этом посещении кроется какая-то тайна. — Да, сэр, мы все так думаем. — Правда? — Приходит вот так, без предупреждения. Спрашивает полковника. Само собой, мы только об этом и говорили, и никто у нас здесь ничего о ней не знает. И миссис Симмонс — это наша экономка, сэр, — она прямо говорит, что будто эта женщина не из порядочных. Но когда я услышала, что сказала Глэдди, я прямо не знала, что и подумать. — А что сказала Глэдди? — Ой! Ничего, сэр. Просто болтала, как все, сами знаете. Лоуренс внимательно смотрел на нее. Он чувствовал, что она что-то скрывает. — Трудно себе представить, о чем она говорила с полковником Протеро. — Да, сэр. — Сдается мне, ты кое-что знаешь, Роза? — Я? Да бог с вами, сэр. Честное благородное слово! Откуда мне знать? — Послушай меня, Роза. Ты сама сказала, что поможешь мне. Если ты случайно слышала что-нибудь, хоть одно словцо, может, это показалось пустяком, но хоть что-нибудь… Я буду тебе благодарен до самой смерти. В конце концов, кто угодно мог случайно — чисто случайно — что-нибудь подслушать. — Я ничего не подслушивала, сэр, ей-богу, не подслушивала! Как можно? — Значит, кто-то другой подслушал, — не давал ей опомниться Лоуренс. — Прямо не знаю, сэр… — Прошу, скажи мне, Роза. — Не знаю, что скажет Глэдди, прямо не знаю. — Она разрешила бы сказать мне. А кто это — Глэдди? — Наша судомойка, сэр. Понимаете, она только вышла поговорить с приятелем, и ей надо было пройти как раз под окном — под окном кабинета, — где был хозяин и эта дама. А он, конечно, говорил во весь голос — наш хозяин всегда говорил очень громко. И, само собой, ей это показалось любопытным, то есть… — Само собой, естественно, — подхватил Лоуренс. — Тут уж ничего не поделаешь — любой стал бы слушать. — Но, конечно, она никому не сказала, только мне. И мы с ней обе решили, что это странное дело. Но Глэдди ничего сказать не могла, потому что знали, что она вышла поговорить с дружком, а уж тут… тут ей влетело бы от миссис Пратт — это повариха, сэр. Но я уверена, что вам она бы все рассказала с охотой, сэр. — А что? Может, мне пойти на кухню, поговорить с ней? При одной мысли об этом Роза пришла в ужас. — О! Нет, сэр, никак нельзя! Глэдди у нас и без того пугливая. Наконец дело было улажено — после долгого обсуждения особо щекотливых моментов. Было назначено подпольное свидание в саду, где кусты погуще. Здесь Лоуренс и повстречался с пугливой Глэдди, которая, по его словам, смахивала скорее на трясущегося кролика, чем на человеческое существо. Минут десять он потратил на то, чтобы слегка ее успокоить, — Глэдис же дрожала и уверяла, что она ни за что на свете, что как же можно, и что она не ожидала, что Роза ее выдаст, что она никому не желала зла, ей-богу, не желала, и что ей несдобровать, если дойдет до самой миссис Пратт. Лоуренс ее успокаивал, умасливал, уговаривал; наконец Глэдис решилась говорить: — Если вы обещаете, что дальше не пойдет, сэр. — Само собой, я никому не скажу. — И меня за это не притянут к ответу в суде? — Ну что ты! — А хозяйке не скажете? — Ни под каким видом. — А если дойдет до миссис Пратт…