Успеть до захода солнца

– Это активируется твоя контрольная кнопка.

– Я слышала об этом и раньше. Возможно, я поговорю с Сол. Возможно. Ну а пока мне надо забрать на кухне свой заказ. У меня свидание.

– У меня тоже. В прошлый раз я смотрела «Сильверадо». В обмен Чейз согласился попробовать мою лимонную пасту с рукколой.

Ее слова поразили Бодин, и та даже замерла от неожиданности.

– Боже, он влюблен, как Ромео. Вы скоро поженитесь.

– Да. – Джессика похлопала себя по груди. – Ты станешь подружкой невесты, хорошо?

– Не могу поверить, что ты ждала целый день, чтобы спросить меня об этом. – Бодин обняла Джессику. – Я была подружкой невесты у моей кузины Бетси, так что у меня есть опыт. И я верю: ты не заставишь меня надеть малиновую органзу с пышными рукавами.

– Даю страшную клятву, что не заставлю.

Но Бодин уловила в улыбке Джессики легкую панику и наклонила голову набок.

– Можешь не уверять меня, что у тебя нет сомнений.

– Их у меня действительно немало. Так и крутятся в голове, я даже успела свыкнуться с ними. Меня пугает сама идея семейной жизни.

– Он готов есть рукколу, а ты – смотреть классические вестерны. По-моему, у вас уже началась семейная жизнь. Просто пока не было свадьбы.

– Раз ты подружка невесты, говори иногда такие слова в ближайшие несколько месяцев, ладно?

– Решено. А теперь отправимся к двум нашим ковбоям.

Вскоре после этого, подъехав к дому с двумя порциями цыплят на заднем сиденье и сидевшим рядом с ней Колленом, Бодин спросила:

– Ты ел когда-нибудь рукколу?

– С какого перепуга? – Повернувшись, он с подозрением посмотрел на контейнеры с едой. – Надеюсь, здесь ее нет?

– Нет. Просто она будет лежать сегодня на тарелке у Чейза, когда он будет ужинать у Джессики.

– Парень болен от любви, – с сочувствием сказал Коллен. – Ведь он не любит салаты.

– Я подумала то же самое. Ей-то лучше, она всего лишь смотрит «Сильверадо».

– Классика.

– И наслаждение для женских глаз. А у нас с тобой цыпленок по-каджунски, картофель с розмарином и спаржа.

– Как хорошо, что не я влюбился в Джессику.

– А еще – черничный чизкейк.

– Может, нам надо создать семью?

Джессика рассмеялась, глаза ее сверкнули.

– Осторожнее, Скиннер, некоторые женщины мгновенно хватаются за соломинку. Может, посмотрим «Сильверадо»?

– Попкорн есть?

– Думаю, что найду.

– А у меня есть пиво. – Он дотронулся до ее плеча. – Элис сидит на передней веранде.

Как только он это проговорил, Элис встала, скрестив на груди руки.

Из дома вышла Кора – она словно поджидала их.

Бодин подъехала к дому.

– Я вспоминала лицо, – сообщила Элис. – Я видела его в моей голове и рассказала об этом Питу.

– Пит – художник. Тот, которого сегодня привозил Боб Тейт. – Кора обняла Элис за плечи. – Элис ждала тебя, чтобы сообщить об этом.

– И как ты теперь себя чувствуешь? – спросил у Элис Коллен.

– Я рада, что все позади. Это больно. – Она прижала руку к животу. – Мне приходилось останавливаться, начинать, останавливаться и начинать. Я рада, что все позади. Вы должны посмотреть на рисунок. У нас один есть, а Бобби сказал, что все должны увидеть его. Может, кто-то и узнает Сэра. Ма?

– Сейчас принесу.


– Мне нравится сидеть на улице. Мне нр… – Элис замолкла и похлопала пальцем по губам.

– Что такое? – спросила Бодин.

– Мне хочется повторять и повторять одно и то же. Я стараюсь не делать этого. Мне нравится сидеть на улице, – старательно выговорила она, – может, потому что я так долго сидела взаперти. Мне очень приятно, что я могу выходить, когда захочу.

Появилась Кора с рисунком, и Элис крепко сжала губы.

– Это Сэр. Он не очень похож, но я не смогла объяснить лучше. У него поседели волосы, вот как мои, и борода – иногда она была у него, иногда нет. Но чаще была. И лицо его постарело, как и мое. Вот как он выглядит сейчас.

Бодин рассмотрела рисунок.

Неужели его глаза были и впрямь безумными или такими их видела Элис? С рисунка он смотрели дико и свирепо. Волосы были жидкие, грязные, косматые. Неопрятная борода закрывала половину худого сурового лица. Тонкие губы были плотно сжаты.

– Вы знаете его? – спросила Элис. – Вы знаете, кто он? Бобби говорит, у него есть настоящее имя, не Сэр, а настоящее.

– Я не знаю. – Бодин перевела взгляд на Коллена.

– Я тоже, но теперь мы знаем, как он выглядит. Это поможет найти его и остановить. – Он подошел к Элис и обнял ее. – Молодец, ты сделала действительно хорошее дело.

Вздохнув, она положила голову ему на грудь, но тут же отошла.

– Он не такой высокий, как ты, но выше Бобби. Я сказала об этом Питу. У него сильные руки и большие кулаки, тверже, чем у Рори или у тебя. Шрам на ладони. Вот тут. Она провела пальцем поперек левой ладони. – И тут. – Она начертила дугу на своем левом бедре. – У него пятно… – Она посмотрела на мать. – Родимое пятно. Вот тут родимое пятно. – Она показала на бедро. – Я сказала себе, что это надо запомнить, когда он запер меня; я сказала себе, что вспомню об этом, когда выберусь оттуда. И я запомнила. Запомнила. Можно мы пойдем сейчас и посмотрим на Сандауна? Я больше не хочу об этом думать.

– Конечно, пойдем. Ты присматривала сегодня за ним вместо меня?

– Я ходила к нему сегодня утром и после того, как помогала рисовать лицо. Я дала ему морковку, а другую дала Лео, коню с красивыми голубыми глазами. Еще я почистила его щеткой и спела ему песню.

– Он любит, когда ты поёшь. И я тоже. Может, ты споешь нам снова, когда мы навестим его.

Он предложил Элис руку, и она усмехнулась.

– Я вижу, как она возвращается – все отчетливее и отчетливее, – сказала Кора Бодин. – А сегодня я поняла, что она страдает от своих воспоминаний и страха. Он выглядит как монстр. Он выглядит как монстр, и он держал у себя все эти годы мою дочь.

– Он больше не коснется ее, бабушка, никогда больше не коснется.

– Я не верю в месть. Война отняла у меня мужа, моего любимого человека, отца моих детей. Я горевала, но в сердце у меня никогда не было ненависти. А сейчас я испытываю ее. Испытываю каждый день. Моя дочь дома, она вернулась ко мне, но кроме радости, в моей душе ненависть, Бодин. Она черная и жгучая, эта ненависть.

– Кора, я не думаю, что ты могла бы считаться человеком, если бы не испытывала ненависти. Я не уверена, что ты избавишься от нее, если его найдут и запрут в тюрьме до конца его жалкой и омерзительной жизни.

– Я тоже не знаю. – Кора тяжело вздохнула. – Я должна смотреть на Элис, видеть, какая она сейчас, как она возвращается к себе прежней, и радоваться. Но это не останавливает меня; я по-прежнему хочу отрезать мерзавцу яйца ржавым ножом и слушать потом его крики. – Содрогнувшись, Кора приподняла брови и посмотрела на Бодин. – Мои слова едва ли способны вызвать улыбку у большинства людей.

– Я не большинство.

– О, ладно. Я уберу эту безобразную рожу. – Она отнесла рисунок. – Ты хочешь позвать Кола на ужин?

– Вообще-то он сам меня пригласил. У меня в машине лежат контейнеры с едой. Мы посмотрим фильм у него в хижине.

– Теперь у меня хоть есть повод улыбнуться.

– Сейчас я сбегаю наверх, возьму диск с фильмом и пару пачек попкорна из кладовки.

– Не забудь зубную щетку! – крикнула Кора вдогонку.

– Честное слово, бабушка, – засмеялась Бодин, глядя на нее с лестницы. – Ты кому это говоришь? Моя запасная щетка лежит там уже несколько недель.



Пока Бодин бегала за диском, Коллен осмотрел рану Сандауна. Элис гладила лошадь и напевала «Джолин».

– Ты умеешь петь, это точно, – сказал Коллен, когда она допела до конца.

– Я пела ее вместе с Рин, я пела ее моему Рори и пела самой себе. Ведь у меня не было ни радио, ни магнитофона, ни телевизора. Рори – сын Рин – дал мне… э-э… Маленькая такая штука, и там много песен. Ее можно приложить к уху и слушать.

– Айпод.

– Да! Чудесный подарок. Рори такой хороший, он такой хороший мальчик. Айпод просто волшебный, там много-много музыки, и я могу ее слушать, когда не сплю.

– У тебя проблемы со сном, Элис?

– Теперь редко, не так, как раньше. И музыка прогоняет плохие сны. Даже в плохих снах я уже не вижу его, каким он был, когда я села в его машину. Я больше не вижу его ясно. Каким был его пикап – синим или красным? Зря я села в него. Я видела змей.

– В пикапе? У него были змеи в пикапе?