В ритме танца

— Подъебала. Смешно. Чё ж ты тогда тут задницей крутишь, раз такая принципиальная? — реакция у спортсмена была зачётная.

Спокойно так мой стёб воспринял, даже обидно стало, я ж побегать хотела.

— Танцы люблю, а в балет не берут. Прощай красавчик! — помахала ему рукой с неким разочарованием.

Но красавчик и не думал сдаваться. Отработав, я собралась домой, стоило выйти из клуба, как меня встретил вопросом.

— Ты откуда такая девочка? — он стоял у чёрного входа, ну как стоял, спиной стенку соседнего здания подпирал, и курил, дым в облака, морда довольная, рубашку так и не заправил, застегнул на несколько пуговиц посередине.

— Ну точно не из мира твоих эротических грёз и фантазий. — хохотнув, пошла мимо Красавчика.

— А если подумать? Я же не обижу. — за мной пошёл, но остановился у тачки своей дорогой, как бы намекая мне тупенькой что при денежках Красавчик.

— Ща. — изобразила высокую мозговую деятельность прикрыв глаза, сколько там экспертизу ДНК делают? — Давай через недельку подкатывай. А пока, ну правда, никак Красавчик.

Он смолчал, сплюнул только так под ноги некрасиво, и вроде как в мою сторону, но он всё равно остался для меня Красавчиком.

3

Вернувшись на квартиру, устроила себе праздник под «Достучаться до небес» на ноутбуке, потому что телека в квартире не было. С вином из холодильника и кучей вкусной еды. Только на сроки годности надо было смотреть. Я жёстко траванулась и, чтоб не бегать до ванны залезла в горячую воду, выставив рядом пустое помойное ведро. По цвету моей кожи я отлично сочеталась с фисташковой плиткой.

Братец Хер не позвонил, а сам наведался, открыв дверь своим ключом, постучался в ванную комнату, напугав меня до трясучки и души в пятках.

С проверкой заявился, я ж в его ублюдском понимании зверёныш, и он притащился, чтоб убедиться не погрызла ли я мебель, не пописала ли на паркет.

— Выходи Киндер! — заорал на всю квартиру с кухни.

Выключила воду. Еле вылезла, опираясь о стиралку. Вытерлась наскоро, насколько было возможно в моём состоянии и укуталась в плед, на голое тело. Собственно, я с ним в ванную и приползла. Стоило только выйти, Братец выперся навстречу как Цербер, зажав меня в проходе между прихожей и кухней. Короткий взгляд на меня и соответствующие выводы, с оскалом на его лице и болью для меня.

— Да ты в уматину! Ты че сука?! Тупая?! Тупая?! — схватил меня за шею резко, притянул к себе, и сразу от себя ударяя спиной о стену под свои вопросы.

— Отравилась я...Пусти урод...— вцепилась ему в руку старясь вонзить ногти, это стразу отрезвило его.

Отпустил тяжело дыша, но только шею. Дорогу перегородил рукой, закурил и стоял так минуту, сканируя меня, о чём-то думая и стряхивая пепел прям на пол. Меня это задело. Красавчика напомнил. Плюют и бросают пепел под мои ноги, словно это моё всё родное. Я вроде как кусок мусора и грязи. Ни человек. Ничтожество. И если к Красавчику претензий не было, то этот хуй вроде как на роль брата претендует, а ведёт себя со мной так, словно с трассы подобрал, а до этого у дальнобоя отбил.

— Я это убирать не стану! — твёрдо произнесла, хотя внутри меня была такая нетвёрдая каша, даже кисель скорей, он ещё не твёрже.

Кисель из страха, непонимания и осознания что надо валить отсюда как можно быстрей.

Он равнодушно моргнул. Потом затушил сигарету о стену в сантиметре от моей головы.

— Собирайся. Жду внизу. Пять минут тебе. — закончил свой приказ дымом мне в лицо.

Ушёл урод, хлопнув дверью так, что дверной проём подозрительно крякнул.

— Привет Настен. — у машины, к которой я спустилась нехотя, курил Володя и кивнул мне здороваясь.

Про себя дала ему погоняло Адекват, потому что адекватный.

— К Костику. — скомандовал Братец Хер, когда мы с Адекватом сели в машину.

Привезли меня в больничку, собственно, я так и предполагала. Мы зашли в помещение, от белого цвета ослепла на полминуты, клиника частная, обстановка дорогая. Где-то на интуитивном уровне почувствовала, что тут за деньги можно всё с человеком сделать, вплоть до чёрной трансплантологии.

Братец Хер крепко держал меня за руку под локоть, так бы уже убежала. Нас сразу встретил белобрысый докторишка.

— Здравствуй. Экспресс-тест на наркотики, ну и сразу проверь не беременна ли. — толкая меня к этому эскулапу, заявил мой нечаянный родственник.

— Я не беременна не надо меня проверять! — мужик — это ж блядь мужик!

Ладно бы баба хотя бабы те ещё твари неверующие, но не перед мужиком же ноги раздвигать?! Я увернулась от ручищ белобрысого и насколько быстро могла, кинулась на выход.

— То есть на наркоту проверить стоит? Костя, на наркотики можешь не проверять. — эта ловкая тварь махом поймала меня за ворот кофты, скручивая так, что на горло давление и дышать я могла уже с трудом.

— Я не наркоманка и не беременная! Тебе чего, вообще, от меня надо?! Срезал волосы?! Вот и сиди жди свою сраную экспертизу, а меня не трогай! — присела на корточки, буквально рухнула, так что кофту он не удержал, увернулась, но от выхода была теперь отрезана.

— Сюда иди. Иди. — поманил меня рукой, — Кость извини. — ну охереть просто!

Со мной, значит, хуже, чем в детдоме обращается, а мудаку в белом халате извинения кидает! В гроб такого Братца хера! А пока я ему пожелания накидывала в уме, он загнал меня в угол, снова вцепился в мою шею несчастную, душитель хренов.

— Ты чё тут исполняешь Киндер сюрприз блядь?! Я сказал проверить, значит, тебя проверят и не хуй тут при людях приличных рот свой открывать. — его лицо в момент этой пылкой речи не отображало ничего кроме чувства гадливости в мой адрес.

— Слышь ты! Приличный! На хер иди! Вообще я мужиков в пизду если что отсылаю, но такому, как ты, — оглядела его с ног до головы параллельно пытаясь вдохнуть, — только на хер!

Я ещё его к заднеприводным отправить хотела, но не успела, он как-то внезапно рассвирепел. Обиделся, кажется.


— Точно тупая. — выдохнул, развернул и заломил мне руки одним резким движением.

Я так просто не далась. Лягнула эту злющую тварь в ногу, орала благим матом на всю больницу пока меня не затащил в кабинет с этим жутким гинекологическим креслом, угрожала этому Костику обращением в суд за несильное принуждение к медицинскому вмешательству, пока мне продажная сука медсестра не вколола транквилизатор.

— Сука... — проскулила, еле ворочая языком.

И это всё! Я не могла больше сопротивляться, а Братец Хер бросил меня на кушетку с особым цинизмом, как что-то неживое и вышел.

Эта же сука медсестра, что уколола меня, раздела, а Костик, что примечательно белобрысый, вот гниды они ненавижу белобрысых, он усадил меня в это кресло.

— Незя...ну не надо...нет, нет, нет-нет. — попыталась свести ноги вместе, когда этот ублюдок, натянув одноразовые перчатки, сунулся ко мне с зеркальцем, но сил на это не было.

— Нельзя... — выдавила, мотая головой.

В этот момент я переживала один из самых мерзких моментов моей детдомовской жизни. Осмотр гинеколога там был делом регулярным, чтоб вовремя принять меры, если кто из девок по неосторожности и глупости залетел. Селёдка за этим тщательно следила и гинекологички которые нас проверяли не отличались от фашисток ничем. Вопрос веду ли я половую жизнь мне задали лишь однажды на первом осмотре в двенадцать лет. Повезло, можно сказать, именно тогда я и узнала, что осмотры для тех, кто трахается, и для тех, кто не трахается разительно отличаются. Все последующие визиты гестаповских врачих приходилось отбиваться от этого сраного зеркала, которое в меня пытались запихать сотню раз, не веря, что я не ебусь. Конечно, нам же в детском доме заняться совсем нечем по их мнению. Только и делаем, что трахаемся днём и ночью.

— Вы половую жизнь не ведёте? — вдруг спросил этот мудень, слава яйцам его, догадался о чём я толкую-мычу.

— Нет! — о!

Силы орать появились, это было единственным радостным событием за весь этот сраный день, я попыталась сползти, но эти силы ещё не вернулись, а белобрысый эскулап меня придержал сука.

Провёл-таки осмотр, я чуть не блеванула.

— Чтоб вы все от спида сдохли твари! — заорала им от всей своей не невинной, но всё же души, когда меня одели и вывели к Братцу Херу.

— Удивила. Удивила. — покуривая, провякала эта ублюдина уже в машине, когда ему всё-всё белобрысый урод разъяснил.

Сначала не хотела ему отвечать. Даже язык прикусила, но неудержимая я.

— Чем же это? По-твоему, мы детдомовские с пяти лет трахаться должны?!

— Детдомовские, может, и не должны, а вот стриптизерши заебись ноги раздвигают за отдельную плату, а иногда и бесплатно. — с усмешкой сказал, довольный тем, что у него есть на меня такая информация.

Володя присвистнул, он видно был не в курсе.

— Я не танцую стриптиз. — наивно полагала что инфа у Братца Хера свежая.

— Сейчас не танцуешь. Но ещё год назад танцевала. Да Сестра? — Сестра в его исполнении было сказано с таким акцентом, что считай за мат.

Блядь, шлюха, потаскуха и так далее.

— Жрать захочешь ещё не такое станцуешь. — оправдалась.

Да нет. В детдоме, в последнее время кормили даже сносно. Не шик, конечно, но и не совсем тошниловка как ещё год назад. А вот с одеждой, обувью и всем остальным были проблемы. Или носишь драные обноски от трусов до верхней одежды, часто не по сезону. Подыхаешь от пневмонии, потому что всю зиму ходить пришлось в весенней куртейке и дырявых ботинках или работаешь. При этом ещё платишь процент Селёдке, чтоб отпускала, прикрывала когда нужно.

Он тут же закрыл эту тему. На несколько минут в салоне повисла напряжённая тишина.

— Институт выбрала? — впервые он разговаривал нормально.

— Да. Педагогический.

Он так сука ржал, как травокур под афганкой.

— Пед. Бля! В курсе, что тебя к детям подпускать на пушечный нельзя? — он отсмеялся, потом серьёзно заявил; — Это хуйня какая-то, но тебе простительно. — типа я такая тупая, зверёныш же, — В государственный пойдёшь. Факультет сам выберу. Экспертизы только дождёмся. Что-то я погорячился с гранитом науки, нынче дороговат гранит. Но для сестры ничего не жалко, а для Сестры жалко.

— Полы помой! Я проверю! — крикнул мне вслед Братец Хер, высадив меня у дома.

— Всенепременно! — отсалютовала ему неприличным жестом, на что Володя заржал.

4

После осмотра этим белобрысым докторишкой, всю ночь снились кошмары. Привет из прошлого. Опять эти трое ублюдков вытаскивали меня из подсобки, я упиралась как могла, снова сделала вид что согласна. Только членов у них не было, откусить было нечего и спастись от насилия во сне тоже. Хотя насиловать меня им было нечем, но они меня лапали, а ещё Людмила Сергеевна крутилась на пилоне в виде полусгнившего трупа, потом тянула ко мне свои руки, проснулась в холодном поту от ужаса и не смогла заснуть. Прошлась по квартире, включила всюду свет и засела на кухне, с ноутбуком.

Вбила в поиск имя владельца карты с десятью миллионами, посмотреть хоть что за Хер в Братья набился.

Артур Чернов оказался владельцем заводов, пароходов, счетов в швейцарских банках и прочее бла-бла-бла, говорящее что чувак круче варёного яйца в плане финансовой независимости. Мне всё это было неинтересно, я хотела даже больше посмотреть на папашу и выяснила интересную деталь. Чернов Дмитрий Артурович скончался от сердечного приступа аж год назад. Что там братец говорил про признание отца на смертном одре? Целый год искал сестру? Или целый год не искал?

Вообще, конечно, приятно было бы узнать, что твой родитель не бомж и родительница не алкоголичка, и тебя не на прососанном матрасе в притоне наркоманов зачали. Даже не зная кто мамаша, а предполагаемый отец, солидный бизнесмен не стал бы трахаться с кем попало, было приятно думать, что ты не побочка двух конченых людей с жизненного дна.

После этого осмотра в больничке, меня, вообще, не трогали, я по-прежнему танцевала в клубе и особо не парилась, потому что денег удалось насобирать на однушку, даже не придётся к Тамариной на постой идти. Артур заявился на квартиру через неделю, сияя как красно солнце, не сказав ни единой гадости. Прошёл на кухню, хлопнув по столу вскрытым конвертном А4.

— Так и думал, что ты мне не сестра. — заулыбался, полез тут же в холодильник, достал водку, чтоб отметить это радостное событие.