V-Wars. Вампирские войны

 * * * 





Посвящения




Грегори Фрост: Оборотням, перевертышам и всем потенциальным вампирам.

Джеймс А. Мур: Моим братьям и сестрам, не дающим мне скучать.

Джон Эверсон: Моей любимой жене Джери, которая опасается, что я превращусь в вурдалака.

Джонатан Мэйберри: Саре, Джо и Сэму.

Кит Р. А. ДеКандидо: Друзьям – присяжным заседателям по делу Дэвида Веги. Правдивая история из Бронкса для моих друзей из Буги Даун.

Нэнси Холдер: Скотту Вулвену.

Скотт Николсон: Посвящается Гутенбергу, Стокеру, Ромеро и Кингу.

Ивонн Наварро: Гоблину, Призраку и Упырю, что помогают держать чудовищ на почтительном расстоянии, когда я дома одна.

«Конец войны видели только мертвые».

Платон





Предисловие





Дейкр Стокер


Меня, как внучатого племянника Брэма Стокера, часто спрашивают, как наша семья относится к новым вампирским персонажам в нынешней литературе, пьесах и фильмах. Не граничит ли такое отклонение от образа графа Дракулы, давно ставшего «золотым стандартом» вампиров, со святотатством?

Наоборот, образ вампира никогда не был статичным, они веками приспосабливались, чтобы выжить. В самой их сущности заложена способность изменяться для маскировки и копировать определенные человеческие черты, чтобы заманивать или шокировать жертву. В художественной литературе вампиры всегда охотно подчинялись капризам писательского пера, неизменно доставляя удовольствие читателям и фанатам.

Хотя граф Дракула – это самый знаменитый вампир всех времен, Брэм Стокер никогда не претендовал на то, что вампиры были его изобретением, или что граф был первым образом вампира в литературе.

Задолго до того, как Брэм замыслил написать «Дракулу», в 1819 году Джон Полидори написал «Вампира», а в 1847 году вышла книга Джеймса Малкольма Раймера «Вампир Варни». Вполне вероятно, что Брэм был знаком с обеими книгами, и они вдохновили его написать «Дракулу» (1897).

Следующий отрывок из вступления к «Вампиру» (1819) показывает, как фольклор Западной Европы и других стран медленно обретал популярность, так что при появлении вампиров в английской литературе читатели уже были готовы поверить в то, что эти кровососы существовали на самом деле.



«Суеверие, на котором основан этот рассказ, повсеместно распространено на Востоке. Оно общеизвестно среди арабов, однако среди греков не было популярно до принятия ими христианства.

Оно обрело свой современный вид с разделением римской и греческой церквей. В те времена широко распространилось поверье, что тело католика не разлагается, если захоронено в родной земле. Идея постепенно развивалась, создав тему для многих удивительных преданий, сохранившихся до сих пор: о мертвых, восстающих из могил и питающихся кровью прекрасных и юных. На Западе она распространилась позже: эти истории – с некоторыми отличиями – ходили в Венгрии, Польше, Австрии и Лотарингии. В последней существовало поверье, что вампиры ночью высасывают кровь у своих жертв, которые худеют, теряют силы, быстро умирают от истощения, в то время как те кровопийцы жиреют, их жилы так разбухают, что кровь сочится из всех отверстий, даже через поры кожи».



Сто двадцать пять страниц заметок, которыми Брэм пользовался при сочинении «Дракулы», показывают, как он создавал образ графа и сам сюжет. Как он переплетал народные предания и мифологию с историческими фактами, которые он почерпнул в собственной библиотеке и Британском музее. Также он привнес в книгу собственные воспоминания – о Лондоне, Уитби и Круден-Бэй (Порт Эррол). Получившийся в итоге образ стал поистине легендарным и нагонял на людей такой ужас.

Через несколько месяцев после выхода «Дракулы» в 1897 году, Брэм объяснил Джейн Стоддард из «Бритиш Уикли», как создавался образ вампира. Он и предположить не мог, что его вампир затмит исторические предания, которые он использовал для создания произведения.



«В ответ на мой вопрос он рассказал, что сюжет долго крутился у него в голове, и что он писал книгу почти три года. Его всегда интересовали легенды о вампирах».

«Эта тема несомненно захватывает, – заметил он, – поскольку сочетает в себе как выдумку, так и факты. В средние века из-за страха вампиров пустели целые деревни».

«На чем основана эта легенда?»


«Кто-нибудь мог впасть в транс, внешне похожий на смерть, и его могли преждевременно похоронить. Впоследствии тело могли выкопать и обнаружить, что человек жив. От этого людей охватывал ужас, и, в силу своего невежества, они воображали, что это вампир. Более истеричные от страха могли также впасть в транс, отсюда распространялись слухи о том, что вампир способен подчинить множество людей и превратить их в свое подобие. Считалось, что в некоторых отдельных деревнях вампиров может быть даже несколько. Когда людей охватывала паника, у них была только одна мысль – бежать».

«Где в Европе больше всего верили в это?»

«Дольше всего предание сохранялось в Словении, но оно известно и в других странах: Китае, Исландии, Германии, Саксонии, Турции, Херсонесе, России, Польше, Италии, Франции и Англии, а также у монголо-татарских племен».

«Наверное, чтобы понять легенду, надо ознакомиться с многочисленными источниками?»

Мистер Стокер сообщил мне, что поверья, отраженные в «Дракуле», он собрал со страниц множества разнообразных документов.

«Ни одна книга из тех, что мне известны, не предоставит вам всех фактов. Я многое почерпнул из книги Эмили Джерард «Очерки о румынских суевериях», которая впервые появилась в журнале «Девятнадцатый век», а позднее была издана одноименная книга. Я также кое-что узнал из «Книги оборотней (Вервольфы)» мистера Бэринг-Гулда, который пообещал написать книгу о вампирах, но не знаю, как далеко он с ней продвинулся».

В Стокеровских «Заметках для Дракулы» (Музей Розенбаха, Филадельфия) есть ссылка на «Книгу вервольфов» (1865) Сэбайна Бэринг-Гулда. Описание Брэмом графа Дракулы – клыки, заостренные ногти, волосатые ладони и кустистые брови – показывает, что у Брэма вампиры ассоциировались с вервольфами. Как и во многих культурах, они считались сверхъестественными порождениями тьмы.



Отрывок из «Книги вервольфов»:



«Болгары и словаки называют вервольфа «vrkolak» (волколак) – название, похожее на то, как зовут его современные греки… У греков вервольф (или ликантроп) очень похож на вампира. Ликантроп впадает в каталептический транс, во время которого его душа покидает тело, входит в тело волка и рыщет в поисках жертвы. По возвращении души, его тело измождено, как после изматывающих тренировок. После смерти ликантропы становятся вампирами. Они посещают поля сражений в образе волка или гиены и ловят момент, когда солдаты испустят дух, или врываются в дома и крадут младенцев из колыбели…»



В образе графа Дракулы Брэм воплотил далеко не все черты, описанные его предшественниками, но они появились в последующих успешных воплощениях образа вампира. В исполнении Белы Лугоши этот образ обходительного вампира-аристократа окончательно закрепился в театре (1927) и кино (1931). Даже сегодня во всем мире типичный вампир щеголяет в черном плаще, смокинге, с клыками, восточноевропейским акцентом, неизменно узнаваемый людьми всех возрастов.

Образ Дракулы-Лугоши теперь можно встретить в магазинах карнавальных костюмов. Вампиры сегодня – далеко не аристократия, в наши дни они живут среди обыкновенных людей. Традиция принятия бунтарей, плохих парней и чужаков породила изменения в современном вампирском жанре. В противоположность классическому злому, беспощадному вампиру, доведенному до совершенства Брэмом, наш толерантный мир вампиров любит. Ныне изгои не просто вызывают жалость и сочувствие, их раскрепощенности, сексуальности и свободе даже завидуют, чего нельзя сказать о прежних нелепых жутких отшельниках.

Во вступлении к «Кровавому чтиву» (1997) Джоан Гордон и Вероника Холлинджер комментируют книгу антрополога Пола Барбера «Вампиры, погребение и смерть»: «Какой яркий след оставили вампиры в истории в различных культурах! Он напоминает нам о том, что мифы и предания о вампирах описывают не одно конкретное существо, а что-то гораздо более могущественное, создание, которое может справиться с аллегорическим бременем перемен и множеством вариаций коллективного бессознательного».

Авторы «Вампирских войн» обращаются к извечной проблеме. Что бы произошло, если бы вампиры существовали на самом деле? Какими бы они были, если бы приспособились к современной жизни? Какие качества превращают их в хищников и в то же время привлекают читателей, фанатов этого жанра?

В этих рассказах предания о вампирах рассматриваются с разных точек зрения, а нежить оказывается в новых захватывающих обстоятельствах. Хотя их метафорическая роль не противоречит историческому мифу о вампирах, каждый автор создал и воплотил образ существ, сумевших приспособиться к переменам в обществе. Вампиры в «Вампирских войнах» иллюстрируют изменения в классическом образе, необходимые для выживания.

«Вампирские войны» позволяют нам заглянуть в старинный мрачный мир вампиров. Здесь нет романтических героев. Нет гламура. Зато есть исследование природы вампира. Если они существуют, кто они? Обычные чудовища или нечто гораздо более сложное? И чем это чревато для нас? Что происходит, когда их природа вступает в конфликт с нашей?

В этой книге все рассказы разные. Так же, как и вампиры. Да как и мы, люди. Итак… заприте двери и опустите жалюзи. Снаружи уже темно. Устройтесь поудобнее и приступайте к чтению.

Здесь тоже тьма, вот увидите.

Дейкр Стокер

Апрель 2012 г.





Мусор. Часть 1





Джонатан Мэйберри


– 1 –




Департамент полиции Нью-Йорка, шестой участок.

12 октября 16:55

За день до события В.



– Это ваша кровь?

Заключенный покачал головой.