Ведунья против короля

 * * * 



Десятое светозарня

Королевский форт «Скальный»



Дилли

Узкий проход между надежно скрывавшими свою тайну довольно высокими скалами привел судно в крохотную бухточку, глубоко вдававшуюся в каменистый островок.

После кипящих вокруг пенных бурунов и грозно нависающих над бригом изрезанных ветром столбов и арок бухта выглядела неправдоподобно мирной и на удивление безопасной.

В прозрачной воде играли стайки серебристых и красных рыбок; чистенький деревянный причал, выкрашенный белой и синей краской, казался слегка провинциальным и оттого очень уютным, а кусты диких роз, оплетавшие ведущую вверх, к узкой дверце рукотворной крепости, лестницу, придавали этому местечку ощущение давно позабытого покоя.

Однако семеро гостей, ступавших по сходням за невозмутимым Леаром, почему-то чувствовали себя овцами, безропотно бредущими на бойню. Хотя никто из них и не признался бы в этом вслух – у каждого хватало гордости и уверенности в собственных силах. Но все непроизвольно поджимали губы и незаметно стискивали кулаки.

Кроме, пожалуй, двух девушек, одетых в одинаковые темные дорожные платья и прикрывающих лица плотными темно-серыми вуалями. Пользуясь этим простеньким щитом, ведуньи торопливо и бдительно изучали все, чего не сумели рассмотреть с палубы брига, пока он швартовался.

– Прошу, – указывая на лестницу, оглянулся на спутников секретарь и снова пошел впереди.

– А встречать важных гостей, похоже, тут не положено, – еле слышно фыркнула Лита, немедленно заработав предупреждающий взор регента:

– Тсс!

Девушка покорно кивнула зятю, не имея ни желания, ни возможности объяснять, что ведуньи, попав в западню, предпочитают не оборону, а нападение. Хотя это весьма спорное и зачастую абсолютно неверное определение их способа действий.

Сразу за калиткой прибывших ждали.

Выстроились по обе стороны дорожки хмурые воины, предупреждающе державшиеся за рукояти спрятанных пока в ножны клинков, а прямо перед гостями застыл непробиваемо бесстрастный форандский генерал. У его ног красноречиво разинул пасть большой сундук.

– Вам надлежит сдать мне все оружие, в том числе и магическое, – сухо и властно объявил он, едва за вошедшими захлопнулась тяжелая, окованная железом дверца.

– Мы ехали сюда с дружеским визитом по приглашению короля, а не сдаваться в плен, – ледяным тоном отчеканил Тровенг. – И если вы незамедлительно не снимете это требование и не извинитесь, отправимся домой.

– У нас есть подозрения, что вы явились сюда по сговору с лордом Шрагеном, – неуступчиво вздернул нос служака.

– Неточные у вас сведения, – процедил Гардант. – Лорд Шраген всего лишь доставил мне письмо короля с просьбой навестить его величество. А позже это приглашение подтвердил лорд Леарон Батенд.

– Леарон сам подозревается в измене, – презрительно скривил губы генерал, – и его ждут камера и допрос.

– За что? – тихо спросил секретарь.

– Слишком рьяно защищал самозванца! – В голосе офицера ясно слышалось злорадство.

– Тогда мы уходим, – повернулся к нему спиной Тровенг. – Мне не о чем договариваться с безумцами, и помочь им тоже нечем.

– Вы так уверены, что вам это удастся? – ударила ему в спину желчная ухмылка.

– Мы убеждены в одном: ты ни грана не уважаешь его величество Эршеля и не считаешь достойным королем, – с неожиданной дерзостью объявил вояке Звен. – Иначе не стал бы устраивать это глупое представление. А еще мы знаем, что всех вот этих воинов, так преданно глядящих сейчас тебе в рот, на самом деле ты презираешь и ни грана не ценишь. И уже заранее беспощадно приговорил к самому страшному, не пожалев ни их самих, ни жен, ни детей, ни матерей. Это простые воины могут не понимать, что ни у кого из них нет ни малейшего шанса остаться в живых, если попытаются выполнить твой приказ, а ты все просчитал. И надеешься на кучу мощных амулетов, спрятанных за пазухой, да на крепость двери, за которой я ощущаю магическое существо.

Воины побледнели, но не шелохнулись, лишь крепче сжали рукояти оружия, наивно веря в его защиту.

– Вы не осмелитесь! Или мои шхуны затопят ваш бриг! – высокомерно процедил цербер в эполетах.

– Пусть попробуют, – ехидно предложил магистр и вдруг резко и холодно прикрикнул: – А теперь прекращай свою комедию и отойди с дороги!

– Иначе? – едко заухмылялся генерал, незаметно отступая на полшага.

– Иначе пеняй на себя.

Больше ничего говорить Звену не пришлось. Ланс вдруг предупреждающе свистнул, и над гостями моментально сомкнулся охранный щит, закрывая их от воинов короля тусклым маревом. Ведуньи все же успели заметить, как злосчастный сундук птицей взвился в небо и улетел в неизвестном направлении. В тот же момент воины, мгновенно уснувшие во главе с вздорным генералом, рухнули как подкошенные на камни маленького дворика.

Словно не замечая валяющихся вокруг тел, регент уверенно повел свою разношерстную команду к входным дверям в помещения форта, вырубленные в теле скалы. Попутно он зорко поглядывал на крупную черную жемчужину, вставленную в каст надетого на средний палец кольца. После усиления способностей Тровенг с помощью артефакта мог распознавать ложь намного отчетливее и потому точно знал, что генерал в чем-то солгал. Хотя и не во всем.

Тровенгу осталось до двери всего пару шагов, когда она распахнулись как от удара, и в проеме застыл очень импозантный старик. Высокий, статный и совершенно седой. По плечам морозной пряжей рассыпались снежно-белые волосы, лохматые брови нависали клочьями инея, пряча светло-голубые глаза. А бледный рот кривила неожиданно язвительная ухмылка.

– Как умело и безжалостно вы расправились с его войском, сначала обвинив генерала в жестокости!

Гости замерли на несколько тягуче-долгих секунд, изучая его с головы до ног и постепенно приходя к выводу, что перед ними его величество Эршель Форандский собственной персоной. И все же душу каждого сверлило смутное подозрение, что это чья-то очередная шутка или проверка, а то и вовсе ловушка.


Тровенг, пару лет назад видевший короля на праздничном приеме, помнил его соломенным блондином, подтянутым и высокомерным. Магистры никак не могли объяснить себе появление в жизненной ауре Эршеля магического ореола. Ведуньи же с сомнением изучали простое одеяние незнакомца, помня, что король-сердцеед всегда славился изысканным вкусом и был завзятым франтом.

Только Леарон взирал на ехидного старца устало и хмуро, и губы секретаря кривились в немом укоре, как у гувернера, поймавшего воспитанника на воровстве конфет из буфета.

Вот этот-то взгляд и решил сомнения тайком посматривающей на курьера Дилли, в пользу кажущейся каверзным обманом истины. Мгновенно сложились все кусочки головоломки, стали понятны все несуразности и недомолвки, каждое слово и каждый взгляд встали на место так точно, что ведунью взяла легкая досада на саму себя. Вот куда она вчера смотрела, почему не поверила смутным догадкам, не сделала ни одного шага ему навстречу? Но еще ничего не потеряно. Да и невозможно потерять то, что свято хранишь в сердце. Хотя намеков хватило, и довольно прозрачных, осталось лишь подать последний знак.

– И тебе добрый день, – откинув вуаль, голосом матери произнесла она с той же укоризной, какая горела во взоре Леара. – А люди твои живы, просто спят.

– Не помню, когда я давал кому-либо из вас право обращаться ко мне на «ты», – вмиг ощетинился ледяными колючками Эршель.

– С памятью у вашего величества давно плоховато, – резко подняла свою вуаль Лита, – но право это мы все же имеем. Вот только не каждый из нас готов им воспользоваться.

– Так и будешь держать нас на пороге? – с насмешкой спросила Дилли. – Или желаешь пойти с нами на бриг?

– Ты – не она, – заявил Эршель, и в светлых глазах вскипела жаркая ярость. – И этого обмана я вам не прощу.

– А это ни грана и не обман, – гордо задрала нос графиня Тровенг. – Верно сказала моя сестра: с сообразительностью у тебя к старости стало плоховато. Иначе уже понял бы, что это условный знак, намек на некоторые тонкости, о которых тебе желательно было догадаться без излишних пояснений.

– За такую наглость… – король несколько секунд красноречиво молчал, давая беспардонной гостье сполна прочувствовать суровость грозящей ей кары, – тебя ждет наказание. И не надейся, что статус ведуньи дает право на снисхождение.

– Да кто же на это надеется? – презрительно фыркнула Дилли. – Мне уже двадцать семь лет известно, что ты никого и никогда не пожалел.

– Непонятно только одно, – с горьковатым ехидством добавила Лита. – А с какой тогда стати ваше величество надеялось на жалость нашей матери и на ее помощь? Если сам прожил всю жизнь образцом беспощадности и бесчувственности?

– Леарон! – грозно рявкнул король и смешно притопнул ногой в мягкой, разношенной домашней туфле. – Ты кого мне привез?

– Кого лорд Шраген пригласил, того и привез, – устало и совершенно без страха огрызнулся секретарь. – Но могу подтвердить, что он не ошибся. Это ведуньи Андилиана и Данлита. С лордом Тровенгом, регентом Онзирской княжны, ваше величество знакомо давно. Их сопровождают старшие магистры ковена магов.

– Лорды Дазвенорт, Ланберс, Даваргиус и Олбрэниз, – невозмутимо представил себя и коллег Звен.

– Ты ввел короля в заблуждение, – холодно попенял секретарю Гард. – Эти леди – не просто ведуньи. Леди Андилиана Тровенг – моя супруга. Леди Данлита ле Саренс – ее сестра и одновременно статс-дама, а также невеста магистра Ланберса.

– В княжестве большие перемены, – ехидно прищурился Эршель. – Самые завидные женихи начали искать себе невест по хуторам и приютам.

– Так чему же удивляться, – не выдержав, съязвил взбешенный Ланс, – если именно там живут самые замечательные девушки княжества и ближайших стран?

– И к тому же ведуньи, – желчно подколол мага неуступчиво загораживающий проход король.

– Да, – гордо усмехнулся Гардант, – у моей жены не счесть достоинств. Нежная, умная, преданная, смелая, да еще и ведунья.

– Еще и принцесса, – невинно намекнул начинающий уставать от этого спора Звен.

– А вот это для меня совершенно не имеет значения, – веско изрек регент и, подхватив жену под руку, нежно спросил: – Тебе еще не надоело в гостях, любимая?

– Не обижайся на него, – просительно глянула Дилли в сердитые глаза мужа. – Он влип так, как не влипал никогда прежде, и даже предположить не мог, что с ним подобное может случиться. И теперь одновременно очень боится грядущего и не хочет, чтобы его жалели, потому-то язвит и кусается, как пойманная за хвост змея.

– Леарон! – злобно зашипел король. – Немедленно проводи их на бриг и отправь сообщение патрульным кораблям, чтобы выпустили! Пусть плывут ко всем лешим, и больше никогда – никогда, слышишь? – не давай мне таких идиотских советов, иначе закончишь жизнь в тюремной башне!

– Не смей его пугать! – внезапно разгневалась Лита. – И не ори на нас! Мы тебе ничего не должны, а вот ты перед нами по уши в долгу!

– Когда это я успел тебе задолжать? – яростно уставился на нее Эршель.

– Восемнадцать с половиной лет назад, – так же неистово рявкнула девчонка. – И не ври тут, как шкодливый сельский пастушок, будто не знал, откуда дети берутся! Тебе к тому времени было известно столько, что любой ловелас позавидовать мог! Только одного святого правила ты за всю жизнь так и не постиг! Если дал ребенку жизнь, то не жадничай, дай и кусок хлеба! Ты вот сейчас смертельно обиделся, что Ясвена не примчалась тебя спасать, а сам за восемнадцать лет хоть раз пришел ей на помощь? Подержал свое дитя на руках, когда она от усталости чуть не падала, ведь матери хлеб тяжким трудом доставался!

– Я предлагал ей купить усадьбу и нанять слуг! – Глаза короля стали белыми от бешенства, и трудно было не понять, что он едва сдерживается, чтобы не ударить маленькую нахалку.

– А! – едко фыркнула она. – Ну так давай мы сейчас купим тебе домик и наймем повара. Все проще, чем помогать снова сесть на трон.

– Да к змеям тот трон! – Гнев Эршеля вдруг резко угас, он отвернулся и зашаркал прочь.

А гости, онемев от неожиданности и страшных подозрений, потрясенно рассматривали нелепо болтавшийся за плечами короля короткий шелковый плащ, скрывавший нечто странное. Неправдоподобно, отталкивающе огромное и абсолютно противоестественное. Более всего это походило на привязанный к спине бурдюк с вином, и Гард даже поймал себя на попытке уловить бульканье напитка. Бесполезной, как выяснилось, – но это лишь подогрело его любопытство. Вот только спросить некого, король со сноровкой опытного жулика юркнул за одну из тяжелых занавесей, скрывавших проходы вглубь скалы, и звук его шагов сразу стих.

– Входите, – секретарь выглядел утомленным и расстроенным, – я покажу вам спальни. Здесь достаточно удобно, и даже вода в ванных есть, но холодная, нужно согревать амулетами. Дровами топим только камин в гостиной, и лишь вечерами, чтобы не выдать себя дымом.

– Леар, – мягко произнесла Дилли, придержав его за локоть, – мы не отдыхать ехали, успеем еще устроиться. Веди за ним. И если знаешь, расскажи, что у него со спиной?

– Вы просите невозможного, – неуступчиво заявил секретарь, осторожно бросая многозначительный взор в ту сторону, куда сбежал его повелитель.

Однако ведунья пока не собиралась выяснять, чего он так опасается. Сейчас ей хотелось разгадать жуткую, истово хранимую королем тайну и попытаться выяснить, существует ли надежный способ ему помочь. Но вслух Дилли говорить этого не стала.

– Ничего подобного, все как раз наоборот, – возразила с грустным вздохом. – Он запутался – сначала в своих интригах, потом в собственных амбициях, а теперь страдает от фамильной гордыни и чувства вины. Мне теперь ясно: наш любвеобильный родитель – крайне противоречивый человек. Вернее, симбиоз двух личностей: обаятельного хитреца и простодушного гордеца. Взрывоопасная смесь, толкающая его на самые неожиданные и даже неприглядные поступки. К примеру, подглядывание за гостями и подслушивание их разговоров.

Ведунья взглядом указала сестре на занавесь, к которой исподволь подвела Леара. Согласно взмахнув в ответ ресницами, Лита тенью скользнула туда. И сразу же, не раздумывая и не давая никому ни мгновения на рассуждения или протест, рывком отдернула штору.