Воздушные ванны

Муж и жена стали раздельно питаться


Вот дошло до такого. Сначала были ссоры и примирения. Потом ссор не стало. И примирений тоже. Они стали спать в разных комнатах; комнат было две, как раз хватило. Они вместе прожили двадцать лет. А потом стали раздельно питаться. Это окончательное охлаждение, это совсем разрыв – когда люди раздельно питаются.

Они не говорили о разводе. Просто каждый жил своей жизнью. Муж познакомился с приятной женщиной в санатории, куда ездил один, и с ней переписывался. Она его понимала. А жена ни с кем не познакомилась. Она просто жила и молчала. О чем говорить, когда все сказано и все ясно. Когда тебя больше не любят. И ничего не хотят решать…

И вот однажды утром она стояла на кухне в халате. Надо было на работу собираться. Стояла и на маленькой, почти кукольной сковородочке жарила яичко. Одно. Правильно – яйцо. Но сковородочка и яичко были крошечными, как и жена. Уменьшительные они были, эти предметы… Крошечная женщина с не очень красивой «химией», в халате, жарила одно-единственное яичко на сковородочке. И муж зашел в кухню, налить себе чаю. Он тоже собирался на работу. И вообще – собирался он. Уходить. И жена так грустно и виновато посмотрела на него. И спросила, протягивая сковородочку: «Будешь яичко?» Он все вспомнил. Бывали времена, когда только одно яйцо и было на двоих. И из вещей – одна сковородка, две вилки. Стакан. Одеяло солдатское. Общага. И жена была молодая, веселая студентка в халатике. И смотрела не затравленно и виновато, а весело и даже игриво. Как маленький пони, из-под челки…

Он отставил сковородку и обнял жену. И стал говорить, что с ним что-то такое было нехорошее. Помешательство какое-то. Затмение нашло. Он не знает, что это было. И он просил прощения и, может быть, плакал – жена не видела: он был высокий, а она – маленькая. И сковородочка стояла на плите с золотым кружком яичка. Все бывает в жизни. Но иногда можно одуматься и все вспомнить. И прижать к себе близкого человека, особенно если он маленький. Близкие иногда – маленькие. Да и мы тоже. Любовь – это уменьшительное. Но она только кажется маленькой иногда…





Нынешний президент Америки


в девяностые имел крупные проблемы. Очень крупные. Он был должен миллиард долларов. Кругленькая сумма! И на улице он увидел бродягу. Бомжа. Указал на него и сказал: «Этот бродяга богаче меня на миллиард долларов!»

Так что мы богаче некоторых богачей. Потому что главное богатство – не быть должным. Особенно миллиард долларов. А небольшие долги можно постепенно заплатить; это все же не миллиард. Поменьше. Не быть должным – это тоже богатство. Роскошь. Свобода. Когда все, что нам принадлежит, – именно наше, а не чужое.

Так что желаю вам расплатиться с долгами, если они есть. И не иметь их; оставаться свободными и богатыми. Можно сказать, миллиардерами! А будущий президент отдал долги – и вот стал президентом. Плохим или хорошим – не знаю точно. Но деньги у него есть! Пусть и у нас будут.





Каждому достанется кусочек счастья


Кому-то – большой. Кому-то – маленький. Но достанется каждому. Даже если ни на что не надеешься, но без злобы и зависти смотришь, как другие едят угощение.

Ливень нас загнал в пиццерию – пахнет очень вкусно. Тепло. Уютно. Но пиццу мне нежелательно есть. А минеральную воду – желательно. Вместо пиццы. И мы сели за столик с минеральной водой – не будет же мой близкий человек есть пиццу, пока я воду пью. Это как-то нехорошо. Вот точно так же нехорошо, как то, что я увидела тотчас.

Две девушки забежали, совершенно мокрые. Молоденькие такие, даже не девушки, а девочки. Их тоже дождь застиг. И одна девочка, упитанная, плотная, заказала себе кусок пиццы, пирожное, салат и чай. А вторая, мокрая как мышка и такая же крохотная, ничего не заказала. Сказала стеснительно: «У меня денег нет. Я маме отдала!» Робко сказала и тихо, чтобы никто не услышал. Только подруга. Но все отлично слышно в маленьком помещении.

Они сели за столик. И плотная девочка начала есть. Есть и чаем запивать, отдуваясь. Я так изумилась, что даже не знала, что делать. Не подходить же к чужому столику, не раздавать же советы, не покупать же пиццу, чтобы дать девочке-мышке, – это унизительно. Я знаю. Я сама была бедной студенткой. И мокрая девочка-мышка сидела и смотрела, как плотная девочка – морская свинка подкрепляется. Может, и не морская. Просто – свинка. Потому что она без зазрения совести пила и ела с большим аппетитом. Свой большой кусок пиццы ела. И облизывала пальцы. А мышка отводила глаза и старалась смотреть по сторонам, чтобы не смутить приятельницу. Не выдать свое желание откусить кусочек… Она теребила ремешок рюкзачка, смотрела на свои мокрые туфли, на стены, на прилавок…

И тут из-за стойки вышел прекрасный юноша. Принц. Он там месил тесто и раскатывал круги для пиццы. Красивый принц! Немножко угловатый. Немножко руки и ноги ему еще велики. Немножко прыщики на подбородке. Но видный парень. Красивый. Просто очень юный. Наверное, он там подрабатывает. Студент, наверное. И он подошел к мышке-девочке и элегантно подал ей кусок пиццы на тарелке. И чай. И сказал: «Ваш заказ готов!» Этак поклонился, как настоящий принц. И улыбнулся девочке. А она – ему. Она стала лепетать, что ничего не заказывала. А принц отвечал, что это за счет заведения. И от него лично. Просто чувствовалось, как между ними искра пробежала. И юноша прямо весь светился. И девочка тоже. А плотная девочка даже есть перестала. И смотрела довольно завистливо. Она тоже поняла, что теперь другой девочке дают кусочек счастья. Вот прямо сейчас. Прямо при ней! А с ней не поделились…

Дождь кончился, и мы ушли – надо было спешить. Принц вернулся к работе и все смотрел на мышку. И на вторую девочку, которая без удовольствия доедала пирожное. Чизкейк, вот как оно называется. Дорогое! Можно было подруге купить чаю и кусочек пиццы, правда? Вместо пирожного-то…

Но каждый все равно получит свой кусочек счастья. Я верю в это. И своими глазами вижу. Каждый получит. Кто пока просто терпеливо сидит и ждет, пока другие едят. И не догадываются угостить…





Похороните свою бедность


Так одна женщина поступила. Она получала вполне приличную зарплату. И могла бы жить хорошо. Но молодость ее прошла в тяжелых условиях. Она всю жизнь прожила в бедности, унизительной бедности. Когда ничего было нельзя. Когда каждую копейку надо было считать. Когда каждая вещь необходимая покупалась за счет других; надо было выбирать. Лекарство маме – или ботиночки братику. Яблоко сестричке или булка хлеба на всю семью… И вещи она не носила, а донашивала. И потом, повзрослев, покупала одежду в «секонд-хэнде» или на рынке – все самое дешевое и убогое.

Страх бедности преследовал ее. Каждая покупка внушала тревогу. Она просто боялась жить хорошо. И по-прежнему покупала самую дешевую одежду и самую дешевую еду. На всем экономила. Копила деньги, но их пожирала инфляция. Она умом это понимала, но ничего поделать не могла. Пока не похоронила свою бедность.

Просто-напросто взяла все эти страшненькие убогие вещицы, которые хранила на черный день. Сложила в большую коробку. И закопала в лесу, под деревом, на закате солнца. Постояла грустно, вспомнила хорошие моменты, поблагодарила вещи за то, что они ее выручали когда-то. Повернулась и ушла. И стала жить хорошо, нормально, счастливо. Все изменилось к лучшему.

Надо расстаться с печальным прошлым, если оно вредит настоящему и ставит под сомнение будущее. Если оно цепляется и тащит вниз. Отравляет жизнь мрачными воспоминаниями и не дает дышать и жить нормально. Не обязательно так радикально действовать. Можно просто сложить все в коробку, все, что напоминает о плохом, – и убрать с глаз долой. «Положить в долгий ящик» – так раньше говорили. На дачу увезти, в гараже «позабыть», сложить на антресолях. Убрать подальше. Или вовсе выбросить решительно – кому как душа подскажет. И прошлое отвяжется. Постепенно забудется. Останется только хорошее – ведь и его было немало. Но бедность и страх надо похоронить иногда. И навсегда распрощаться с мучительными воспоминаниями…





Картину «Купчиха за чаем» все знают;


приятно на нее смотреть. Хотя продукты вредные, купчиха слишком полная, да и никакого нет драматизма или трагизма. Просто полная женщина пьет чай со сластями. И арбуз ест. Где подвиги и преодоление жизни?

А сама картина – преодоление. И другие радостные, красочные картины Кустодиева – преодоление и победа. «…я иногда удивляюсь своей где-то внутри лежащей, несмотря ни на что, радости жизни, – просто вот рад тому, что живу, вижу голубое небо…» – так писал художник. Он прожил мало – всего сорок девять лет. И большую часть своей жизни жестоко страдал – у него была опухоль позвоночника. И сначала рука отнялась; были жестокие боли. Потом ноги отнялись. И вторая рука еле двигалась. Тогда особо лечить не умели, хотя сделали операцию. Но болезнь не отступила. И художник лежа писал свои яркие и красочные картины. Он не мог гулять, ездить на отдых, любоваться видами природы. Он говорил, что все картины – у него в голове. А он их оттуда срисовывает. Для людей. Для радости и счастья.

И еще больше поражает, что «Купчиху» он писал в 1918 году, во время голода, разрухи и ужасов Гражданской войны. Когда ни чаю, ни хлеба простого не было. А кошек ели, если удавалось поймать. Можно было апокалиптические ужасы рисовать, тем более когда ты калека, прикованный к постели. И все болит у тебя. И есть хочется. Но он писал полных женщин-красавиц, русскую провинцию, ярмарку… Этого не было в мире, но было в его голове. И все хорошее из головы он показывал людям – смотрите, жизнь бывает прекрасной! Все вернется, и снова будет хорошо, потому что оно есть. И я его помню и вам показываю!

Плохие и страшные времена прошли. И художник ушел в другой мир, может быть такой, какой он видел в своей голове, – там был его личный рай. И мы его тоже увидели. Вот на этих радостных и теплых картинах, созданных тяжелобольным человеком в страшные времена. Он тоже всем помог и дал возможность видеть добро и верить, что оно вернется. Оно есть.






Ненависть матери – это зависть


Трудно поверить и в ненависть. И в зависть. Это темная и тайная тема. О ней мало говорят – не принято о таком говорить.

Одной девушке мама много чего говорила. Оскорбительного. Обидного. Обесценивала успехи дочери. Дескать, это временное явление. Ты все равно не справишься. Делала колкие замечания по поводу внешности. Это она делала из любви, конечно. В воспитательных целях – она так дочери и объясняла. Пока однажды не довела кроткую и послушную дочь до крика. Дочь купила себе платье. Заработала и купила. Хорошее платье. А мама сказала, что платье не идет к некрасивым ногам и отсутствию талии. И вообще – к чему эти платья? Все равно они не помогут наладить личную жизнь. Ничего не выйдет, хоть в соболью шубу завернись.

И дочь заплакала и крикнула: «Мама, за что ты меня ненавидишь?» – может, она надеялась, что мама обнимет ее и извинится. И скажет, что любит. Просто хочет добра! Не знаю. Но мама сказала в ответ тихим яростным голосом: «За то, что тебе не надо даже краситься утром – ты можешь так и идти, ты молода! За то, что тебе не надо часами у парикмахера сидеть – ты просто можешь расчесать волосы, они у тебя густые и блестящие. За то, что тебе не надо ходить на массаж, у тебя ничего не висит. К сожалению. За то, что тебе не надо на косметолога тратить всю зарплату. Ставить уколы и подтяжки делать. За то, что ты никаких усилий не прилагаешь, чтобы на тебя смотрели мужчины. За то, что все это ты не заслужила! Все тебе даром досталось!» Мать еще долго перечисляла причины ненависти. Вернее, зависти. И добавляла: «Ты еще пожалеешь и наплачешься!» – хотя дочь ничего плохого не делала, о чем можно было жалеть…

Дочь ушла из дома и сняла жилье. Так бывает. Есть завистливые матери, которые не могут стерпеть расцвет дочери. На место любви приходит зависть и конкуренция. Но конкурировать с молодостью и красотой невозможно; можно только обесценить и разрушить то, что есть у другого. Отравить радость и счастье.

Здесь можно только дистанцироваться. Только постараться вспомнить хорошее, если оно было. И поменьше давать информации о себе и о своих делах. Темные чувства завладели близким человеком. А зависть толкает на дурные слова и поступки. Так бывает. Незаслуженная тайная ненависть – это всегда зависть.





У вас бывают предчувствия?


Они заставляют тревожиться, мучиться, наполняют сердце тоской и гнетут душу. Бывало, среди ночи просыпаешься от предчувствия. Или днем оно сожмет дыхание… Предчувствия трудно доказать. Но у каждого чувствительного человека они были. И потом происходило то, что мы предчувствовали.

Тревожность – это предчувствие чаще всего. Человек не знает точно, что должно произойти, но организм заранее готовится к опасности или удару. К чему-то катастрофическому. Вот и хорошо.

Да что же хорошего, спросите вы. А вот что. Мы так устроены, что запоминаем плохое лучше и крепче. И тревога, страх – интенсивнее радости и удовольствия. Если у вас есть предчувствия, надо об этом помнить. И постараться этим даром воспользоваться во благо.

Надо сконцентрироваться на хороших предчувствиях. На добрых снах. Обычно им-то и не верят, их-то упускают из вида. Они слабее по силе переживания, чем тревожные предчувствия. Но их не меньше! Дар предчувствия работает в обе стороны, так сказать. Научитесь выделять и ощущать хорошие предчувствия – много получите добра! Увидели хороший сон – предпримите действия. Хоть лотерейный билет купите, хоть на собеседование сходите. Ощутили вдруг прилив сил и неожиданную радость, душевный подъем – скорее действуйте. Звоните, пишите, поезжайте, летите… Все сложится. Все призы будут ваши. И познакомитесь вы с прекрасным человеком, если есть предчувствие, что сегодня – ваш день. И все будет так, как надо!

Не надо концентрироваться на плохих предчувствиях. Хороших не меньше, просто они нет так интенсивно ощущаются. В них не так веришь. Но способность к предчувствию может сделать вас тревожным и боязливым. А может – счастливым и богатым. Смотря как мы воспользуемся своим даром – загадочной интуицией, которая дана не многим…





Один бедный человек был очень добрым


И, честно говоря, нищим. Но это ничуть не мешало его доброте. Он ходил по свету и всем раздавал последнее из своей сумы. Кого встретит – тому и отдаст последнее. Но люди проявляли неблагодарность. И даже старались побыстрее уйти от доброго человека. А его подарки бросали в грязь. Такие вот неблагодарные люди ему встречались.

Но однажды встретился мудрец. Добрый человек и ему отдал последнее. И рассказал о неблагодарности людей и о своем одиночестве. Мудрец вздохнул и сказал: мол, видишь ли, ты, конечно, добрый. Мне вот дал огрызок яблока и заплесневелую корку. И жалобой поделился. Видимо, этим ты и с другими делишься? Да еще даешь добрые советы, как стать счастливыми, здоровыми и успешными? Ты бы, добрый человек, пошел работать. И наполнил бы свою сумку чем-то более приличным и нужным. Да и свой ум не мешало бы наполнить: книжки почитать, в театр сходить. Ты людям отдаешь всякую, извини, дрянь и пакость. Все, что у тебя есть. Ты раздобудь и заработай сначала что-нибудь ценное. А уж потом благотворительностью занимайся и жди благодарности. Если ты людям будешь давать золотые монеты – они вряд ли их в грязь кинут. Или свежие булочки. Или интересные истории. Так что вот тебе обратно твой огрызок, и до свидания. Спасибо, конечно, но мне это даже в руке держать противно.

Неблагодарный мудрец попался. Но сказал правильно: все зависит от того, чем мы делимся. Что у нас самих есть в сумке и в душе. В уме. В жизненном опыте. Для начала бы не мешало самому стать умным, успешным и обеспеченным. А потом – делиться. И жалоб на неблагодарность станет значительно меньше…





«Что я сделаю, когда выберусь отсюда?» —


вот единственный способ получить прилив сил и энергии в тяжелой ситуации. Вот тот вопрос, который надо себе задать. В тяжелых и невыносимых обстоятельствах нет просвета. Кажется, так будет всегда. Нет помыслов о будущем. Человек сосредоточен на страдании, как в камере пыток или в концлагере. Именно в концлагере этот вопрос помог выжить одному философу. Он погибал среди таких же страдающих людей. Но задал себе этот дикий вопрос в диких обстоятельствах – и появились силы. Это вопрос надежды: «Что я сделаю, когда выберусь отсюда?» Значит, отсюда можно выбраться?

Куплю себе то-то и то-то, обниму любимого человека, заведу собачку, поеду на море, пойду в кино, лягу на мягкий диван с чашечкой чая… Что хотите, то и представьте. Даже если вы в эпицентре смерча или в бесплодной пустыне. Даже если вас преследуют и на вас нападают. Даже если вы прикованы к постели болезнью. Задайте себе этот вопрос: «Что я сделаю, когда выберусь отсюда?» И появятся силы. Мы увидим или нащупаем спасительный выход. Или дотянем до прибытия помощи. А потом выберемся и сделаем то, что задумали. Или не сделаем – это будет уже неважно. Главное – появятся силы жить и выжить. Потому что несчастье не вечно, и можно надеяться на спасение.





Самая опасная фраза в отношениях:


«Да кому ты нужна!» или «Да кому ты нужен!». Дальше идет перечисление отрицательных качеств и недостатков. «Кому ты нужна с таким характером», «кому ты нужен такой бедный», «кому ты нужна такая толстая». Но это уже неважно. После первых слов человек моментально трезвеет, пугается, испытывает горькую обиду и унижение. Это как ледяной душ действует.

И человек начинает мыслить. Думать. Включает локацию. Функцию распознавания лиц. Компас. Вообще всю аппаратуру включает. И начинает искать того, кому он нужен. Несмотря на недостатки. Это уже неважно.

Это отличная программа поиска: «Поищи, кому ты нужен!» Ну, и обычно находят того, кому очень нужны. Кто всю жизнь искал именно такого: толстого или вредного. Бедного или неудачливого. Некрасивого или нездорового. Это уже неважно.

Потому что находят того, кому нужны. Именно после этих слов. Отрезвляющих, как холодный душ. И включающих программу поиска. Обычно так и бывает. Отличные слова. Очень помогают найти того, кому мы нужны.

Ну а тот, кто так говорил, немного расстраивается. Немного плачет или ругается. И требует вернуться. Но кому теперь нужны эти слова? И тот, кто их говорил, – кому он нужен?..