Возроди меня
Часть 35 из 50 Информация о книге
– Что? – Как ты сюда попала? – я оборачиваюсь, вглядываясь в горизонт. Откуда она узнала, что я здесь? За мной что, следят? – Прилетела. Я снова поворачиваюсь к ней: – Да? И где твой самолет? Назира смеется и спрыгивает с дорожного знака на асфальт. Прыжок с такой высоты был бы опасным и болезненным для любого нормального человека. – Надеюсь, ты пошутила, – говорит она, подхватывает меня за талию, и мы взмываем в небо. Уорнер Я много странного видел за свою жизнь, но никогда не думал, что увижу, как Кишимото молчит больше пяти минут. В иной ситуации я бы наслаждался моментом, но, к сожалению, сейчас меня не радует даже это. От его молчания даже как-то не по себе. Пятнадцать минут назад я открыл ему подробности нашего с Джульеттой разговора, и Кишимото словно язык проглотил. Он тихо сидит в углу и молчит, глядя в одну точку. Иногда он вздыхает. Мы проговорили почти два часа. На сегодня я мог предположить все что угодно, только не то, что Джульетта от меня убежит, а я подружусь с идиотом. М-да, хочешь насмешить бога, расскажи ему о своих планах… Наконец, спустя целую вечность, Кенджи произносит: – И Касл мне ничего не сказал! – Ну, у всех свои секреты… Он смотрит на меня в упор. Это неприятно. – У тебя есть еще тайны, о которых мне следует знать? – Нет, ничего такого. Он невесело смеется. – А ведь ты даже не понимаешь, что натворил. – Чего я не понимаю? – Ты готовишь себе жизнь, полную боли. Так жить нельзя. Это, – Кишимото указывает на мое лицо, – это ты прежний, странный псих, который всегда молчит, не улыбается, не умеет общаться и никого к себе не подпускает. Нельзя оставаться таким, если хочешь сохранить отношения. Я приподнимаю бровь. – Нельзя, и все. Невозможно быть с девушкой и хранить от нее секреты. – Раньше мне это не мешало. Кенджи осекается и внимательно смотрит на меня. – Что значит – раньше? – То и значит. В прежних отношениях. – Так у тебя были отношения? До Джульетты? Я наклоняю голову набок. – А тебе что, не верится? – Я еще пытаюсь уложить в голове тот факт, что у тебя есть чувства, поэтому, да, не верится. Я тихо кашляю и отвожу взгляд. – Слушай, – Кишимото нервно смеется, – прости, а Джульетта вообще в курсе, что у тебя другие до нее были? Она ни о чем таком не говорила, а это вроде как важно? Я поворачиваю к нему голову: – Нет. – Что – нет? – Нет, она не знает. – Почему? – Она не спрашивала. Кенджи даже приоткрывает рот. – Слушай, ты что, правда такой дурак или мне голову морочишь? – Мне почти двадцать лет, – с раздражением говорю я. – Тебе кажется странным, что я был с другими женщинами? – Нет, – отвечает Кенджи. – Лично мне плевать. Но мне и вправду кажется странным, когда ты скрываешь от своей подруги, что был с другими женщинами. Честно говоря, я уже и не знаю, есть ли еще шанс спасти ваши отношения. – Ты не знаешь, о чем говоришь! – я обжигаю его взглядом. – Я люблю ее, я никогда и ничем не обидел бы ее… – Тогда зачем ты ей врал? – Долго ты еще будешь это вспоминать? Кому интересно, был я с другими или не был? Они для меня ничего не значили… – Да ты чокнутый. Я прикрываю глаза. – Из всего, что я тебе сегодня рассказал, тебе именно это приспичило обсуждать? – Я считаю, это важно, и если вы с Джей решите забыть свою размолвку, тебе нужно взять себя в руки. – Что значит забыть? – Мои глаза округляются сами собой. – Я ее потерял, между нами все кончено. – Ого, вот так, значит? – изумляется Кишимото. – И ты покорно встанешь и уйдешь? А разговоры о том, как ты ее любишь, это что, треп? – Она не хочет быть со мной. Я не стану ее убеждать, что она неправа. – По-моему, тебе нужно винтики в голове подтянуть. – Извини, что? Кенджи поднимается на ноги. – Да как хочешь, чувак, это твоя жизнь и твое дело. Мне ты больше нравился под таблетками. – Кишимото, скажи мне одну вещь. – Какую? – Почему я должен слушать твои советы по поводу личных отношений? Что ты знаешь об отношениях, кроме того факта, что у тебя их никогда не было? На щеках Кенджи проступают желваки. – Ничего себе, – он отводит взгляд. – Знаешь что? На! – Он делает неприличный жест. – Не делай вид, что знаешь обо мне хоть что-нибудь. Ты меня не знаешь! – Ты меня тоже не знаешь. – Я знаю, что ты кретин! У меня вдруг кончаются силы. Побелев, я покачнулся. Мне совершенно не хочется спорить и еще того менее оправдываться. Я кретин, иного слова не подберешь. Я совершил чудовищные поступки, которым нет оправдания. – Ты прав, – еле слышно отзываюсь я. – Я действительно многого о тебе не знаю. Ощетинившийся Кенджи немного успокаивается. С сочувствием в глазах он говорит: – Я не считаю, что ты ее вот прямо точно потерял. Только не из-за этого – и не вот так. Ты, конечно, натворил дел – ну, мучил эту ее странную сестру. Десять из десяти, что за это ты отправишься в ад. Я вздрагиваю.