Вперед на запад
Часть 4 из 7 Информация о книге
Бойцы надевают фуражки, почти незаметно выравниваются в шеренгах. Теперь знамя нужно пронести перед батальоном и поставить в строй, а посему снова командую: – Под знамя!.. Слушай!.. На кра-УЛ! Играют марш музыканты, барабанщики бьют «Под знамя», Серж Оладьин, взяв шашку подвысь, торжественно ведет знамя вместе со знаменной полуротой по фронту батальона. Лица бойцов торжественны, глаза сияют. Сейчас им – море по колено, океан – по плечо, а все враги – по… чуть пониже поясного ремня. Всё же, нужное это дело – воинские церемониалы, ох и нужное… Поставив знаменщика, Оладьин опускает шашку и затем, взяв на плечо, возвращается на свое место. Господа офицеры расходятся по своим местам. Пора и мне на свое. Спешу на правый фланг стоящего поротно батальона… И вот уже государю подносят чарку, которую он принимает и закрывает торжественную часть: – Русский солдат во все времена был храбр, стоек и непобедим! Русский воинский устав учит: «Знамя есть священная хоругвь, под которой собираются все верные своему долгу воины и с которою они следуют в бой с врагом. Знамя должно напоминать солдату, что он присягал служить государю и Родине до потери самой жизни…» Сегодня вы обрели святыню – свое батальонное знамя! Будьте же достойны его! Поздравляю вас, молодцы-разведчики!.. Федор Артурович громогласно восклицает: – Ура государю-императору! Тысяча мужских глоток протяжно кричат троекратное «ура!», пока император опустошает чарку, и я ору вместе со всеми. Мы могучи и непобедимы, мы обрели ЗНАМЯ!.. Гремит оркестр, величественно звучит гимн. Тысяча луженых мужских глоток поют: Сильный, державный, Царствуй на славу, на славу нам! Царствуй на страх врагам, Царь православный! Боже, царя храни!.. Я выжат как лимон… Еще немного… Еще чуть-чуть… Скоро финал… Поворачиваюсь лицом к строю: – К церемониальному маршу! Почеканили шаг линейные, офицеры вновь шагнули из строя, барабанщики вышли на десять шагов перед Оладьиным… – Поротно! На одного линейного дистанция! Равнение направо! Первая полурота! Сергей Дмитрич громко и торжественно командует: – На пле-ЧО! Слитный лязг оружия… шелест вынимаемых из ножен клинков… Беру шашку подвысь… – Батальон!.. Шагом – МАРШ! Одновременно под бой барабанов тысяча бойцов чеканит первый шаг. Слитный грохот сапог гремит по плацу батальона. Барабанщики замолкают, и в дело вступает медь оркестра. Как один могучий организм, мои бойцы, мои хлопцы, мои воины одновременно, мощно и легко печатают шаг с мужской силой и армейской точностью. В этом почти высшем человеческом движении есть какая-то страшная сила и суровое самоотречение… За моей спиной развевается знамя с изображением Спаса Нерукотворного и гордо идёт Первый Отдельный Нарочанский великой княжны Ольги Николаевны специального назначения батальон. Мой батальон! Эти люди могут всё! А я шагаю впереди батальона, салютуя шашкой императору, и чувствую, что счастлив! Отсалютовав, делаю четыре шага, снова шашку подвысь и резко сворачиваю к трибуне. Шаг, шаг, ещё шаг, удар каблуков друг о друга, поворот кругом. Всё, теперь без меня, так положено. Стараюсь краем глаза рассмотреть, каковы эмоции на трибуне. Ольга Николаевна машет платочком и улыбается, Царь-батюшка вроде тоже приосанился, молодцевато отдает честь… Идут мои орлы! Идут соколы! Блестят солнечными зайчиками шашки офицеров и ребятишек Дольского, звенят шпоры, четко ударяют сапоги. Головы повернуты направо, глаза поедают царя… Ну а сейчас вы, дорогие гости, еще больше удивитесь, мои орлы с песней пройдут «второй проход» мимо его величества… * * * Батальон почти на исходной, по команде переходит на походный шаг. Так… Слышу команду: «Правое плечо вперед – МАРШ!», пока всё по плану… Выход на финишную прямую… И песня!.. Марш нашего батальона!.. Долго думал-гадал, каким он будет, благо, выбор был. Но после долгих раздумий решил взять самую лучшую, на мой взгляд, песню. Чуть-чуть переделанную… Здесь птицы не поют, Деревья не растут, И только мы, плечом к плечу, Врастаем в землю тут. Горит и кружится планета, Над нашей родиною дым, И значит, нам нужна одна победа, Одна на всех – мы за ценой не постоим. Одна на всех – мы за ценой не постоим. Нас ждет огонь смертельный, И все ж бессилен он. Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный, Отдельный наш, специальный батальон. Отдельный наш, специальный батальон. Едва огонь угас – Звучит другой приказ, И почтальон сойдет с ума, разыскивая нас. Взлетает красная ракета, Бьет пулемет, неутомим… И значит, нам нужна одна победа, Одна на всех – мы за ценой не постоим… Замерев, стоят величества, высочества и сиятельства… Вслушиваются в слова песни. Вон, Ольга Николаевна платочек чуть ли не до дыр истеребила. Конечно! Вы такого не слышали, тут вам не художественно-пантомическая композиция, как говорит доктор Паша. Это вам мои мужики идут, – воины, защитники земли Русской!.. От припятских болот Война нас доведет До самых вражеских ворот. Вперед, друзья, вперед! Когда-нибудь мы вспомним это, И не поверится самим. А нынче нам нужна одна победа, Одна на всех – мы за ценой не постоим. Одна на всех – мы за ценой не постоим… Не то чтобы «высокий ареопаг» был в шоке, но впечатлились все по полной. Да и у меня законная гордость в одном месте до сих пор свербит. Несмотря на то, что и сам под гитару напевал господам офицерам, и потом ротным запевалам «показывал», и на репетициях глотку драл вместе со всеми. Но сегодня парни превзошли самих себя… – Господин капитан, чья это песня? – вполне искренне интересуется император. – Я до сих пор ни разу подобного не слышал. Не успеваю дать уклончиво-обтекаемый ответ, как Келлер подставляет меня по полной, да еще и получает от этого удовольствие, судя по довольной улыбке: – Ваше величество, автор перед вами. Признавайтесь, господин капитан, лавры вашего знаменитого тезки, Дениса Васильевича Давыдова, покою не дают? Я имел удовольствие беседовать с вашей тогда еще будущей супругой, когда она выхаживала вас после ранения. Дарья Александровна рассказала, что вы на досуге пописываете стихи и немножко музицируете. Изображаем вполне понятное смущение под перекрестным обстрелом пристальных взглядов присутствующих и продолжаем разыгрывать запланированную с Федором Артуровичем сценку «Разоблачение поэта». В последнюю нашу встречу академик с генералом, несмотря на отчаянное сопротивление, взвалили на мою хрупкую шею еще и проблему контрпропаганды с помощью стихотворных и музыкальных творений из будущего… – Да-да, мне она тоже говорила нечто подобное! – подтверждает нашу версию Ольга Николаевна. – Прошу меня извинить, наверное, вы её неправильно поняли. Дело в том, что… Я имею честь быть знакомым с человеком, пишущим стихи, и по его просьбе пытался переложить их в меру своих сил на музыку… К сожалению, я дал слово офицера, что не открою никому его имени. Он очень скромен, я бы даже сказал – застенчив, и громкая слава его вовсе не интересует… Марш для батальона написал он, я лишь попытался переложить его на музыку. – Ну, что ж, вам это вполне удалось, – понимающе улыбаясь, подводит итог император. – Но давайте продолжим, господа. Федор Артурович, вы обещали нам некое зрелище на учебном поле. Так идемте…