Выжить вопреки
Часть 20 из 27 Информация о книге
– Это неправильно, – рассудил командир, – я, конечно, тоже не могу вот так взять и поставить тебя разведчиком, но буду наблюдать за тобой. Надеюсь, мы поняли друг друга? – Думаю, да, товарищ майор. Разрешите просьбу? – уж наглеть так наглеть. – Ну, если в моих силах… – Если есть винтовка с оптическим прицелом, очень хотелось бы ее получить… – Я спрошу на складе, пока обещать не буду. Свободен. – Я уже выходил, когда майор задал еще вопрос: – Вы там, – майор на секунду задумался, – на мосту, когда его держали, взорвали потом? – Да, – кивнул я. – Надо распорядиться, чтобы заминировали, – кивнул майор, – ты со своими бойцами где осел-то? – Так на той стороне, возле моста. Если отсюда смотреть, то слева. – Хорошо, если понадобишься, вызову. Как руки-то? – Да ничего, заживут, привык уже, – пожал я плечами. Руки саднило, конечно, но это все было терпимо. На самом деле, после обработки оказалось, что я не стесал костяшки, лишь кожу здорово ободрал. Я вышел от командира и вернулся к парням. Те уже закончили оборудовать окопчик, даже запасной подготовили. – Ну чего, Андрюх, зачем вызывали? – Да, попросили рассказать о себе, да и так, обычные вопросы командира бойцу, – расплывчато ответил я. – У вас-то как? – Да тихо пока. Только два наших грузовика прошли у моста. Ты видел, там настил соорудили, чтобы отступающие могли переправляться, а то до автомобильного моста тут далеко. – Да, видел, правильно это сделали, сам видел, как полуторка прошмыгнула по мосту. Если честно, то меня почему-то не покидала мысль, что в этот раз мы устоим. Вот не знаю почему. Ведь знаю наверняка, что отойдем, а вот мысли лезут другие. То ли мне танки внушили такое спокойствие, то ли решительность и ум командира, не знаю. Фрицам ведь этот мост, скорее всего, нужен даже не для переправы, а для того, чтобы составы пустить дальше, когда ближе к Брянску выйдут. На следующий день появился первый фриц. Точнее, сразу несколько. Дождь не переставал, поэтому самолетов не было, может еще и этот факт внушал уверенность в своих силах. Немцы выперлись на дорогу в километре от моста. Местность тут хреновая для наступления. А вот нам, я думаю, наоборот, подходит для обороны гораздо лучше. Танки зарыты, да еще и на фоне леса видно их плохо, а у моста местность открытая. Да, нам в траншее жутко, если артиллерией долбить станут, всех достанут. Спешивались фашисты быстро, энергично так. Два грузовика с пехотой – это слезы, даже если добавить бэтээр, что стоит чуть поодаль. Противник рассредоточивался, было видно перебежки, и доносились короткие, негромкие команды. Говорю же, близко, слышимость хорошая, хоть и дождь идет. Вообще, эта морось уже достала. Шинель почти насквозь сырая, противно до ужаса. С каски за воротник капает, а вода холодная… Первые взрывы раздались почему-то у нас за спиной, то есть на той стороне. Понимают фрицы, где у нас штабы и резервы, не тратят снаряды на передовой заслон. Когда раздался уже десятый, а может и одиннадцатый взрыв, до меня долетел приказ выявить корректировщиков. Это по цепи летело, из уст в уста. Ничего себе задание, а хрен ли их вычислять? Вон они, впереди, укрылись, суки, а с бэтээра наверняка передача идет. Сейчас бы пару минометов, было бы дело. Даже если б не попали, то напугали бы точно. Накаркал, к нам полетели мины. Редкие и неточные, разрывы вставали то тут, то там. Я с ребятами съежился в окопчике, боясь нос высунуть. Вновь кто-то что-то кричит совсем рядом. Пробую высунуть голову и послушать, но минометы долбят не переставая, ни фига не слышно. – Андрюх, надо бэтээр спугнуть, ты как, без оптики сможешь попасть? – кричит на ухо Бортник. – Да хрен его знает, винтовка неизвестная, даже пристрелять толком не успел, чего там, четыре обоймы! Да и далеко больно, я его вижу-то с трудом, – а сейчас и вовсе не вижу, так как сидим в окопе. – Чего же делать-то? Как бы в атаку не подняли? – вновь орет мне в ухо Иван. – Дай-ка мне свой ДП! – попросил я у бойца. Тот подал мне «дегтярь», стоявший до этого рядом, опираясь на стенку окопа. – Каждый четвертый – трассер! – кричит Бортник. Разберемся, не первый раз замужем. Приготовившись стрелять, я быстро высунул голову и осмотрел позиции перед собой. Нормально, хоть местами бойцы, что посмелее были и стреляли понемногу, мне они не помешают, я выше нахожусь. Установив пулемет на сошки так, чтобы поверх бруствера высовывался лишь ствол, я начал искать «Ганомаг». Теперь я думал только об одном: смогу ли попасть из пулемета в бэтээр? Ответ на этот вопрос так и остался мне неизвестен. Я высадил весь диск в сторону бэтээра, а уж попал или нет, так и не понял. Но обстрел из минометов закончился. – Видать, все же зацепил урода, – бросил Иван и протянул мне руку, чтобы забрать стреляющую игрушку. – Наверное, откатился чуток, хотя… – я задумался, – немцы могли бы и по старым координатам бить. Мы ведь никуда не делись. Словно в подтверждение моих слов вновь забухала артиллерия. Только теперь большие стволы фрицев стали бить по нашим позициям. Трясло так, что думал, зубы выплюну. Но это еще полбеды, нас серьезно засыпало. Земля сейчас сырая, тяжелая, выбираться трудно, а наверху артобстрел, задачка. Выручили сами немцы. Они прекратили обстрел, но лишь для того, чтобы двинуть на нас танки. Но этого мы и ждали. Когда, наконец, удалось откопаться, услышали, что наши отвечают фрицам. Из-за моста били танки, но жиденько, правда. Наверное, фрицы во время обстрела кого-то зацепили. Вокруг нас уже начинали постреливать и стрелки, отсекая пехоту. Немцы не дураки, без пехотного прикрытия они танки вперед не пускают. Минут через двадцать мы тоже постреляли чуток, правда, пришлось вначале грязь из оружия выбить, немцы стали отходить. Пехоту мы прижали, и танки одни не пошли. Нам также наконец дали указание отойти на другой берег. Сначала все устремились к мосту, но немцы начали обстрел, не давая нам свободно отходить, пришлось плюнуть на холод и идти к воде. Все равно все сырые, а так хоть шансов переправиться чуть больше. Ноги сводило, но старался гнать эти мысли от себя. Так как лучше уж холод воды, чем жар от огня противника на берегу. Немцы перекопали орудиями и минометами весь берег, где мы только что сидели. Понимают, что если мы переправимся, то можем уничтожить мост, а для них это будет очень плохо. На противоположный берег я еле выбрался. Но холод был половиной беды. Немцы озверели и палили уже, наверное, из всех стволов. Тут и там, на воде и земле вставали фонтаны разрывов. На воде, конечно, более красивые, но было как-то не до любования. В очередной раз помог Иван. Двужильный он, что ли? Опять вытащил и меня, и Егора, да и еще кому-то помог. Я, блин, винтовку потерял, даже не понял, где и когда. Вроде на берегу была, а теперь… – Мороз, давай вправо, там овраг есть! – орет Бортник. Да уж, и меня еще старшим над ними ставили? Надо поговорить с командиром, если он еще жив, чтобы Ваньке взвод дали, отличным командиром будет. Ползу вперед, куда указал друг. Спрятавшись в овраге, дождался всех остальных. – Все живые? – спросил я, отдышавшись. – Да вроде… – выдохнул Егор. – Большой, спасибо! – это он Ване. Я также кивнул, а тот отмахнулся. – Надо подниматься к нашим, я, блин, пулемет выбросил, мне его осколком разворотило, аж руки зудят теперь. Так долбануло, думал, без рук останусь! – Во блин! – усмехнулся я. – А я винтовку где-то посеял… – Заржали все в голос. – Вояки! – сквозь смех бросил Егор. Выбирались долго, немцы прекратили артиллерийский огонь, но подошли так близко, что теперь стреляли с наших бывших позиций из стрелкового оружия. Стрелять через водную преграду то еще удовольствие, поэтому огонь противника был больше беспокоящим, чем эффективным. Полк тоже не просто так сидел на этом берегу, наши активно отвечали. Интересно, будут ли рвать мост? Командира, нашего ротного лейтенанта, мы нашли возле рощи. Он возвращался после доклада командиру полка. Вид у ротного – краше в гроб кладут. – Что-то случилось, товарищ лейтенант? – спросил я. – Да уж, выговор получил, как бы до трибунала не дошло… – расстроенно проговорил лейтенант. – А что такое? – чуть не хором спросили мы. – Приказа отходить не было, – мы переглянулись, – да-да. Кто-то пустил дезу, а мы и рады стараться, бежали так, что пятки сверкали. – Товарищ лейтенант, а кто приказ-то отдал? – Да в том-то и дело, что я! – ??? Видя в наших глазах непонимание, ротный пояснил: – Мне посыльный передал, якобы комполка приказал, я и подорвался. – Блин, так в чем же дело-то тогда? – злились мы с ребятами. – Да не было приказа, майор вообще охренел, когда я ему в лицо сказал, что приказ – ЕГО. Главное, спросить-то не с кого. Посыльный погиб, кто теперь козлом отпущения будет, думаю, известно. – Ну, тогда всю роту надо в трибунал вести, – заметил я. – Ладно, мужики. Потом думать будем. Майор приказал «языка достать», срочно! Нужна точная информация о численности и местах сосредоточения войск за мостом. Если там всего батальон, ну, или полк, это одно. А вот если что-то покрупнее, тогда нужно мост взрывать, обязательно. Командир думает, что фрицев там все же немного, иначе бы уже раскатали. Артиллерия есть, это да, но вот танков и пехоты, скорее всего, немного. Отдельно требуют найти место, где у немцев артиллерия укрыта, вроде нам тоже пушки хотят подкинуть. – Так кому «языка» – то добывать? – спросил я. – А майор сказал, что у меня в роте есть бывший сержант-разведчик, говорит, раз присваивали звание, значит, было за что, вот и велел отправить его в поиск. – Ясно, – кивнул я, а самого аж передернуло, – товарищ лейтенант, это он обо мне так сказал. Я – бывший сержант. – Тебя что, разжаловали? – охренел лейтеха. – Да нет, на фильтре не подтвердили назначение. Заявив, что звание мне присвоили во время нахождения в окружении, что там и как было, узнать пока невозможно. – И что, ты возьмешься? – ротный смотрел на меня с надеждой. – Ну, а почему бы и нет? – я похлопал себя по карманам. – Только вот переодеться бы, товарищ лейтенант, а то форма вся сырая насквозь, да и погреться бы немного. Все равно ведь за «языком» ночью идти, днем такие дела не делают, – да и нет у меня выбора другого. Не пойду, минимум, прослыву трусом и балаболом, а то и вовсе отправят в особый отдел за вранье и невыполнение приказа. Лейтенант не только дал нам возможность обсохнуть, но и нашел старшину и выбил нам по комплекту формы, взамен нашей. Так же принес и оружие, благо что оно было в наличии. Конечно, в тыл к врагу лучше бы с автоматами идти, да где их взять? У нас кроме комроты, два автомата на всю роту и было. Правда, от той роты осталось меньше половины, но и оружие было потеряно так же, как и бойцы. С нас, кстати, даже объяснительную не потребовали, просрали винтовки, никто и не заметил. Но лучше в будущем такого больше не повторять. Я почему сказал командиру, что выйдем в ночь? Просто потому, что фрицы уже закончили на сегодня, вечер надвигался уже, поздно. Мы сидели у костра в лесу и как-то не испытывали желания куда-то идти. Вообще. – Блин, так бы и просидел вот так, хоть целый год! – задумчиво сказал Иван. – Так и сиди, – пожал я плечами, – приказали-то не тебе, а мне, я и пойду. – Чего, сдурел, что ли? – сплюнул под ноги Бортник. – Ты иногда меня все же удивляешь, Мороз! То вроде умный, а то дурак-дураком. Ежу понятно, что вместе идем, чего ты выеживаешься? – Не бери в голову, Вань. Просто накипело чего-то. Устал я, наверное. – Все устали, – вставил Егор, – вместе-то сподручнее. – Так-то оно, конечно, да. Все устали. Ох, блин, где же хоть моя сероглазая-то? – я вспомнил нашу первую ночь с Валей. Она такая неуклюжая тогда была, но схватывала все на лету, перед расставанием была уже вполне себе опытной. Ну, вы поняли, о чем я! – Дождется тебя, глядишь, сынишкой одарит! – весело ответил Бортник. Я рассказывал ребятам о своих приключениях, так что они в курсе. Около часа ночи мы подорвались. Я решил вообще идти без оружия. На что мне это весло в немецком тылу? Ну, серьезно? Там будем по головам у фрицев ходить, если дойдем, конечно, какая нафиг винтовка. Стрелять в походе за «языком» последнее дело, тут надо дойти сначала, да вернуться с приварком. Оружие вроде как и ни к чему. Выходили в час ночи только потому, что плот закончили делать минут двадцать назад. Да, забыл сказать, это я попросил у лейтенанта помочь. Вот тот и расстарался. Отрядил шестерых бойцов изготовить нам небольшой плотик и оттащить его выше по течению реки. Говорил ранее, река-то немаленькая, метров сто в ширину, а может, и все сто пятьдесят будет. Опять мокнуть я не хотел категорически. И так вон в чувство приходили у костра, да под спирт. Выпил немного, буквально граммов сто, уже разбавленного, но развезло… В норму пришел часам к одиннадцати вечера. Из-за пустого желудка такой казус вышел. Парни тоже захмелели, но так как мы сидели чуть в стороне от остальных бойцов и командиров, никто этого и не заметил. Да даже если бы и узнали, что бы это изменило? По берегу у фашистов стояли патрули, нам с ребятами, транспортируя плот, пришлось утопать метров на шестьсот выше по течению. Здесь было тихо, переправлялись долго, всю дорогу всматриваясь и прислушиваясь. Плот сделали немного неудачно. Бревнышки были тонкими, да и количество удручало. Едва уместились все и не перевернулись. Потихоньку загребая самодельными веслами, ломали глаза, пытаясь хоть что-то разглядеть в сентябрьской ночи. Прекратившийся было к вечеру дождь вновь начал лить тонны воды на уставших нас. Опять поймал себя на мысли, что лучше бы не думал заранее. Говорил, что не хочу мокнуть, получай теперь. Был ли смысл вообще строить плот, если льет как из ведра? Шинель уже прилично намокла, когда мы ткнулись во вражеский берег реки. Секунду подумав, я скинул это пальто, оставшись в одной гимнастерке. Было не холодно, но зябко как-то. Плот пришлось вытаскивать на берег, а он тут крутой. Оставили средство для переправки на склоне этого обрыва и поднялись наверх. Мост в темноте, да еще и с расстояния в полкилометра, был не виден, просто далековато было, да и река текла не как стрела, где вы видели прямые реки? Медленно отойдя от берега, кинулись в сторону лесопосадки, что была невдалеке. Со стороны моста, а соответственно немцев, слышалось урчание моторов. Возятся фрицы, готовят что-то. Надо бы скорее уже дело делать. Возле рощи внезапно остановились. Я заметил движение, хоть и темно было. Чуть позже узнал, что это было. Закуривший на посту фашист, вот что. Трое в фельдграу сидели, забив на службу болт, и смолили свои кислые сигареты. Мы даже не сговаривались. Атаковали мгновенно, так как не видели никого, кто мог бы нам помешать. Фрицы даже сигареты выплюнуть не успели. Иван просто снес «своего» противника ударом в голову, я и Егор, зажав фрицам рты, слегка придушили «своих» противников. Спеленав фрицев, расстроились, немецкого никто из нас не знал. Переглянувшись, добили фашистов ножами. – Теперь осторожнее, мало ли чего эти тут охраняли! – шепнул я парням. Ребята кивнули. По окраине леса топали недолго. Впереди показался еще один пост, на этот раз с мотоциклами. Два байка с колясками, а возле них шесть солдат. Чуть в стороне стояла телега, мы ее и не заметили сначала, да конское ржание выдало повозку.