Взгляд со стороны

 * * * 




От автора




Дорогой ты мой читатель, конечно, только в том случае, если ты честно выложил свои кровные, а не спер этот текст на просторах инета. У меня есть к тебе одна глубочайшая просьба. Раз уж ты начал это читать, где бы ты ни находился в данный момент (в аэропорту, в электричке или на диване), какое бы время года и суток ни оттопыривалось за твоим окном – не торопись! Не заглатывай текст, не скачи по страницам, словно крошки от твоего бутерброда. Суета всегда приводит к недопониманию или ожирению, а того и другого хватает в этом мире и без нас с тобой!





Предисловие




Если хочешь победить врага, воспитай его детей.



Ледяной ветрище трепал полярные пуховики, как будто верный пес, учуявший под ними запах чужаков. Пятеро монтажников из «Глобал Билдинг Корпорейтед» уже два часа раскладывали и закрепляли свое оборудование на борту большого транспортного дисколета, принадлежащего компании. Работали молча. Их хмурые лица совершенно не соответствовали торжественности момента, связанного с успешной сдачей объекта.

Работы по подготовке площадки, ее расчистке, монтажу фундамента, монтажу готовых, неделю назад доставленных на планету типовых блоков, подключению и запуску коммунальной инфраструктуры объекта были произведены в крайне сжатые сроки, успешно и без каких-либо существенных сбоев. Объект сдали на ура, опоздав всего на пару дней. Крупную технику отправили еще вчера, а вечером решили немного расслабиться. Контрабандный ром в количестве трех литров и две пачки «Мальборо», припрятанные от представителей заказчика в чехлах от штативов под теодолиты, были наконец извлечены. Мужики, насильно вырванные из отпусков и срочно отправленные в это запропащее на окраине Российской империи местечко, притушив основной свет, расположились на нижних стеллажах двадцать пятого складского ангара. Пир был в полном разгаре, и никто не обратил внимания на то, что в длинном коридоре послышались тяжелые, размеренные шаги.

Дети гнева представляли собой армию мутантов, выведенных врагом из человеческих эмбрионов, но в «нежном» возрасте вывезенных с территории когда-то захваченной и разоренной планеты, после чего выращенных и воспитанных в лучших боевых традициях русских военных элит. Уже несколько лет они владели планетой Светлая, расположенной на краю Российской империи. За это время планета была превращена ими в хорошо вооруженную ремонтно-производственную базу шестого отдельного гвардейского флота Детей гнева, входившего в Объединенную группировку флотов Его Императорского Величества. Собственно Дети гнева и были этим шестым флотом, его бойцами, офицерами и адмиралами. Будучи, возможно, лучшими бойцами во Вселенной, они с большей охотой готовы были умереть в пекле ядерного удара, нежели мыть посуду или стирать свои носки, поэтому на их планете присутствовало довольно большое количество различного рода персонала, представляющего в основном русскоязычных подданных Империи, но иногда бывали и исключения. Дети гнева очень категорично относились к нарушению «приглашенными сотрудниками» установленных ими на планете правил. Особенно это касалось алкоголя, оружия и наркотиков, даже таких легких, как табак. Всем прибывающим об этом сообщалось заранее, но за работу они платили очень хорошо, и это обстоятельство в понимании многих с лихвой перекрывало любые возможные неудобства и издержки.

В общем, знакомство с будущим персоналом построенного ими жилого комплекса, предназначенного, как говорили строителям, для поселения военнопленных, закончилось для монтажников купанием в ледяной воде только что наполненного бассейна, которое продолжалось до полного протрезвления последних. По этой причине утренние сборы прошли быстро и без лишних остановок на передохнуть. Спокойно расслабиться монтажникам удалось, лишь когда они оказались на парковочной орбите на борту каботажного танкера. Но, к сожалению, все остатки с таким трудом провезенного на место строительства божественного напитка были изъяты и уничтожены. Поэтому единственным удовольствием для монтажников, занимавших небольшую каюту на выходящем за пределы планетарной системы каботажнике, оставалось удивленно глазеть на вакханалию и ажиотаж, которые творились за бортом. Все новостные каналы, до последнего сопровождавшие конвой, перевозивший военнопленных с Трона на Светлую, наперебой брызгая слюной в микрофоны, живописали это грандиозное зрелище. Как обычно перевирая больше половины имеющихся фактов, журналисты всеми правдами и неправдами старались пролезть как можно ближе к планете, по ходу давая развернутые описания тех самых военнопленных, которых, впрочем, так никто и не увидел в лицо. Рассказывали об ордах наводнивших Трон монстров, которые были якобы еще страшнее самих Детей гнева, о неимоверных усилиях международного прогрессивного сообщества, приведших к освобождению планеты от нашествия, о жуткой бойне и разрухе, в которую погрузилась планета. Даже простой обыватель с большой долей скепсиса относился к этим россказням. Зато изображение конвоя, более двух тысяч транспортных судов в сопровождении грозных линкоров, проходящего мимо на крейсерской скорости, сделанного с расстояния всего в несколько сотен тысяч километров, заполонило глобальную сеть и стало мировой сенсацией во всех без исключения человеческих конгломератах как минимум на ближайшие две-три недели.

Если отбросить в сторону все неизбежные преувеличения и перевирания со стороны международной «свободной» прессы, будущие жильцы только что возведенного в ледяной пустыне «жилого комплекса», так же как и сами Дети гнева, были воспроизведены искусственно и воспитаны все тем же врагом как вторая попытка создать боевой авангард для завоевания человеческого космоса. Но если все без исключения Дети гнева были мужского пола, то все Сестры Атаки, военнопленные, захваченные при попытке отбить планету Трон, исключительно женского…





Глава первая

Ледяной плен




Враг – это партнер, решивший от тебя избавиться. Партнер – это друг, которому ты дал взаймы. Друг – это незнакомый человек, который случайно спас тебе жизнь.



Трудно подкручивать фокусировку полевого бинокля, когда на руках ватные рукавицы, еще труднее это делать окоченевшими пальцами, когда от этих рукавиц нет никакого толка. Сержант Берта не сдавалась. Осмотр окрестных холмов – это необходимость, которой нельзя пренебрегать. Тем более эта серая хмарь, которая здесь называлась полуднем, длится всего ничего. Однако так даже лучше, в пещерах зрение привыкает к темноте, и яркий свет ослепляет. Сегодня всего минус сорок три градуса по Цельсию, прямо оттепель, как бы дождик не пошел. Берта улыбнулась уголками потрескавшихся губ, обмотанных шарфом, покрытым слоем инея. Каждый вдох отдавался резью в горле, грозящей перейти в кашель. Каждый выдох рассеивал перед глазами облачко пара, мгновенно превращающегося в иней. Может, все не так и плохо? Может, Реста была права, когда увела их сюда? Их готовили к сражению до последней капли крови, о жизни в плену им ничего не рассказывали, выбирать между свободой и рабством не трудно, когда к свободе прилагаются честь и лавры победителя, а не проклятие, изгнание и смерть. Или хотя бы к рабству прилагаются кнут, баланда и холодные доски барака, а не теплая постель, застеленная белым шелком, и утренний кофе с круассаном. Берте захотелось плюнуть и хорошенько, во все горло выматериться.

В голове вновь всплыли отрывки воспоминаний о том злополучном заседании «совета» аналитиков, на котором Линда, эта разукрашенная кобыла с бюстом больше, чем задница, зачитала «Меморандум о взаимопонимании», который им выкатили Дети гнева. Всего-то ничего, десять пунктов, но каково!



«Данным соглашением мы, суверенное население планеты Светлая, предоставляя вам, военнослужащим армии врага, ныне имеющим статус военнопленных, возможность находиться на территории нашей планеты, закрепляем за собой право:

– ограничивать место вашего пребывания на планете специально отведенным для этой цели благоустроенным временным лагерем;

– использовать тех из вас, кто не отвергнет нашего вознаграждения и признательности, в качестве особей противоположного пола, коими вы и являетесь, для проведения экспериментов по скрещиванию особей Детей гнева и Сестер Атаки, цель которых – возможность получения жизнеспособного потомства;

– использовать тех из вас, кто не согласится с предыдущим условием, в качестве прислуги для тех, кто безоговорочно примет указанное выше условие;

– собственным авторитетом и силой оружия поддерживать установленный в месте вашего временного пребывания уклад и порядок.

Закрепляем за собой обязанности:

– полностью организовать и обеспечить жизнедеятельность инфраструктуры лагеря временного размещения;

– полностью обеспечить достойное медицинское обслуживание;

– полностью обеспечить разнообразное и рациональное питание проживающих в лагере;


– полностью обеспечить на максимально возможном в данных обстоятельствах уровне интересный досуг, возможность интеллектуального, духовного и физического развития;

– а также исполнять максимально быстро и полно все соизмеримые с нашими возможностями желания для всех без исключения лояльных к нам членов вашей общины.

Те из вас, кто явно или скрыто будет препятствовать исполнению вышеуказанных правил, будут по их выбору удалены за территорию лагеря на снежные просторы ледяной пустыни либо уничтожены без дополнительных разбирательств и обсуждений».



И понеслось. У Берты уши заложило от бабьего ора. Как же долго до них доходило, что это не приглашение на свадьбу и обсуждать здесь особо нечего. Разве что мороженого попросить на завтрак не по сто, а по двести граммов. И это были офицеры, аналитики, элита Сестер Атаки. Минут двадцать спустя полковник Эмельгея грохнула кулаком по столу, и «советчицы», вытирая слюни и пот, поднимая разбросанные стулья, расселись вокруг большого круглого многофункционального трансформер-стола.

– Во-первых. Если вам это доставит удовольствие?! Наша с вами милая «беседа» непременно записывается нашими «добродетельными» хозяевами. Во-вторых. Для тупых! Нам предложили либо стать проститутками и жить в комфорте, ни в чем себе не отказывая, либо сдохнуть! Просто сдохнуть!!! В-третьих. Моя команда не участвовала в штурме Трона, а обреталась в провинциальном городе Лысая Капотня на планете Калган. Так вот там за подобное предложение от нормального мужика любая принцесса свернула бы шею тысяче конкуренток и, вытерев руки махровым полотенцем, тут же помчалась за подвенечным платьем. И в‑четвертых. Если кому-то из вас охота ходить по-большому за воротами этого лагеря, прямо в центре ледяной равнины, я сама лично, своими руками, прямо сейчас выкину эту дуру на улицу. Потому что мне вот так (она провела ладонью около горла) надоели тренировочные лагеря наших великих и мудрых учителей, вечно заляпанный каким-то дерьмом лифчик и обещания светлого будущего для нашего нерожденного потомства!!!

Глаза полковника сияли такой боевой отрешенностью, что сестры не то что спорить или орать не стали, а начали непроизвольно задерживать дыхание. И только Реста тогда негромко, но отчетливо произнесла:

– Если они не врут и готовы исполнять любые наши желания, то пусть перед тем, как какой-то кабан попытается на меня залезть, он сам откусит себе яйца!

Впрочем, все поняли тонкий намек Эмельгеи. Хотите вы или не хотите жить по правилам хозяев ситуации, но обсуждать это мы будем не сейчас и не здесь!

– Так что, дорогие сестры, хватит галдеть и давайте думать, как нам, оставшимся в живых (что само по себе является несмываемым позором) двадцати восьми офицерам, преподнести вот это все полутора сотням тысяч лихих рубак, в одночасье превратившимся из героев самой мощной во Вселенной армии в изгоев и рабов, и после этого удержать контроль над ситуацией в своих руках.

Всего через три часа совет в лице полковника огласил свое решение ожидавшей в купольном зале толпе. Сестры Атаки в целом принимают условия «меморандума», хотя часть из этих условий, безусловно, неприемлема и требует проведения дальнейших консультаций и переговоров. Вот именно в этот момент где-то в толпе родилось, да так и закрепилось название этого маленького, тихого и очень комфортабельного «загородного» поселка – «Бордель».





* * *


Берта еще раз повела биноклем в сторону Трескучей Реки, в то место между скал, откуда должна была появиться вторая группа разведки, ушедшая примерно сутки назад. Ничего не менялось, лишь серая мгла еще плотнее сгрудилась вокруг дозора. Инфракрасный режим. Ага, вот они! Едва заметное движение на неразличимой уже тропе, потом сигнальный фонарик узким лучом брызнул из-под плаща в сторону дозорной точки, два коротких, один длинный, все хорошо, хвоста нет.

Четверо рядовых и унтер Рада тенью проскользнули в узкую горловину пещеры, двадцать метров в полной темноте – не проблема, если ходишь по одной и той же тропинке больше года. Самодельный шлюз открывается только изнутри, только вручную и только после оглашения кодового слова, которое меняется ежедневно. Тяжелый засов с лязгом и совершенно без должного уважения к конспирации, жестко установленной Арханом «партизан» Рестой, грохнул о металлические скобы. Дверь отползла в сторону, обдав сестер клубом теплого пара, наполненного запахами тепла, пищи и еще какой-то кислятины. Первый зал длинного природного каскада пещер, растянувшегося на несколько километров под землей, сестры приспособили под продуктовый склад. Тем более что температура в нем не намного отличалась от температуры на улице. А полярной зимой, в штиль, в низинах на плоскогорье минус семьдесят по Цельсию, может, и не правило, но уж точно не исключение. Во втором зале было намного теплее. Над низким, нависающим над самой головой потолком было слышно тихое бульканье небольшого подземного горячего ручейка, скромными тонкими струйками пробиравшегося между камней и собиравшегося на полу в довольно приличных размеров прозрачную лужу. Лужа парила и укутывала окружающие ее камни белым полотнищем инея. Эта часть пещеры, так же как и первый грот, не освещалась, лишь некоторые камни были наскоро измазаны фосфоресцирующей краской, синий треугольник обозначал место скопления воды, а белые кляксы – проходы в смежные пещеры. Гуськом и слегка пригнувшись, компания разведчиков, уверенно шлепая по галечной россыпи, полого уходившей вниз, подошла к противоположному выходу из пещеры и отодвинула широкий пластиковый щит, чем-то наскоро обкусанный по краям так, чтобы плотно вставать в образовавшийся проем между жесткой скальной породой. Очередной узкий проход на этот раз, довольно хорошо освещенный все той же краской, которая сплошным слоем покрывала плоский высокий потолок, заканчивался последней «дверью» в «жилую зону». Сержант сдвинула в сторону свисающие с потолка белые с черными прожилками пушистые шкуры и, широко шагнув, прошла в «зал». Пять дюжин пар глаз повернулись к ней с немым вопросом.





* * *


«Бордель». Хорошо продуманный и так же исполненный полевой почти автономный жилой комплекс, по некоторым, совершенно не бросающимся в глаза приметам бывший уже в употреблении и явно подвергшийся некоторой реконструкции. Состоял он из центрального купольного зала диаметром до пятисот метров и примыкающих к нему двадцати пяти скатных ангаров, в каждый из которых легко можно было запихнуть средних размеров орбитальный крейсер, да так, что еще и для ремонтников место бы осталось. В других, не столь отдаленных местах подобные модульные конструкции называли «черными ромашками» за их полное нежелание отражать какой бы то ни было свет. Причем в стандартном исполнении «лепестки» подразделялись на жилые, складские, ремонтные, операционные и прочие зоны. В нашем же случае все «лепестки» за исключением одного были близнецами и предназначались исключительно для массового скопления большого количества жильцов, причем, очевидно, одного пола, то есть имели минимум закрытых коридоров и перегородок. Что никак не отвечало канонам классической тюрьмы. Все коммунальные коммуникации, в том числе и транспортные, были проложены в цокольном этаже. Легко открывающиеся и закрывающиеся приемные ниши транспортеров сразу привлекли внимание наиболее предприимчивых поселенцев, но, как показал тут же приобретенный ими печальный опыт, ничего нового к уже имеющимся возможностям этот путь не прибавлял. Сразу же было сказано: хотите на волю – не вопрос, вон она, белая пустыня. Вся ваша. Только одно но! Все это хозяйство сверху донизу прикрывала полусфера силового щита, который совершенно свободно пропускал вовне и совершенно не хотел пропускать вовнутрь. Умерла так умерла. Единственная точка возврата – купол центрального корпуса, на котором и была организована площадка для дисколетов, транспорта для временно размещенных недоступного.

Каждый «лепесток» жил по своему индивидуальному расписанию, со сдвигом от предыдущего ровно на один час. Это позволяло максимально рационально использовать общие площади общины; столовая, душевые, бассейн, спортзалы работали круглосуточно, с постоянно сменяющимся потоком посетителей, у каждого из которых в запястье был вживлен чип-идентификатор. Главной задачей чипа было доставлять физические страдания особям, не желающим вовремя просыпаться или подвергать себя физическим нагрузкам в спортзале. Или, наоборот, желающим неоднократно питаться и беспрепятственно болтаться по не предназначенным для данной конкретной особи в данное конкретное время местам.

Упомянутое выше обстоятельство крайне осложняло нелегальную деятельность той части офицерского состава и примкнувших к ним, которая никак не желала опускаться до животного состояния и продолжала строить планы сопротивления. Имея хороший опыт конспиративной работы в городских условиях, а также уже столкнувшись с до цинизма прагматичным мышлением «хозяев заведения», полковник Эмельгея не исключала, что видеонаблюдение может осуществляться абсолютно везде, вплоть до туалетных или душевых кабинок. А количество камер – превышать все мыслимые и немыслимые объемы. С другой стороны, вести прямое наблюдение за каждым военнопленным либо потребует привлечения такого же количества наблюдателей, умноженного на три смены, либо очень непростой системы логической фильтрации того непрерывного потока данных, который представляет массовая видео- и аудиослежка. Так вот, с точки зрения такой фильтрации как раз скопление граждан в сортире и показалось бы странным. За исключением, конечно, возможных аварийных ситуаций в столовой. А вот скопление граждан в спортзале и бассейне под шумовой фон пыхтящих, булькающих, стонущих тел ничего асоциального бы не выявило. Тем более что спортивные тренировки, по мнению Детей гнева, как раз и были самым полезным занятием для «гостей», и им в расписании уделялось наибольшее время. Что, в свою очередь, позволяло одновременно пересекаться представителям как минимум четырех «лепестков». В итоге собрание заговорщиков в спорткомплексе стало таким же бесконечным, как и все остальные процессы, происходящие в «Борделе».





* * *


– Берта, что у вас нового?

– Сегодня получили список синих приглашений. Всего двадцать пять. Всех оповестили о времени готовности. Провели медицинский осмотр.

– Все согласились?

– Все.

Берта, начальник Службы внутреннего правопорядка, назначенная Советом и одобренная Уполномоченным, как называли представителя Детей гнева, который находился на связи с колонией, вот уже месяц делала краткий доклад перед тем, как начинался новый круг обсуждения.

– Повторения есть?

– Парочка. Клара и Линда.

– Линда у нас звезда. Скоро пора будет выдавать ей золотой значок типа «100 прыжков в открытый космос».

– Ей нравится.

– А что? Кому-то не нравится? Полковник, мне кажется, пора приступать к активной фазе. Я понимаю, что информации явно недостаточно, но пока мы не начнем действовать…

Берта плашмя рухнула на тренировочный мат, ее левый хук и перенос тела на левую ногу сыграли с ней злую шутку, Эмельгея поймала ее простой подсечкой.