Взгляд василиска. Часть 2 Командир Боярина

Бедлам продолжался еще некоторое время, пока Борис так же внезапно не успокоился и не впал в апатию. Совещание было скомкано, и адмиралы сухо откланявшись, вышли вон. За ними двинулись некоторые генералы, а следом вывели почти несопротивляющегося лейб-гусара, и Фок и Стессель, наконец, остались одни. Довольно долго прослужив на Дальнем Востоке, генералы прежде были мало знакомы, но оказавшись в Порт-Артуре неожиданно сошлись. Трудно сказать, что их свело, общие воспоминания о войне на Балканах или Китайском походе, но отношения довольно скоро стали вполне приятельскими, если не дружескими.

- Право, Александр, что на тебя нашло, - принялся было выговаривать хозяин своему, - зачем ты так?

- Да ладно тебе Анатоль, - крутнул шеей Фок, - скажи лучше, зачем ты позвал этого клоуна в венгерке?

- Как ты можешь так говорить? - выпучил глаза Стессель, - это же оскорбление члена...

- Если бы этот член, - генерал сделал паузу, и почти выплюнул - императорской фамилии не вмешался, все вполне можно было обратить эти слова против его августейшего дядюшки.

- Но Алексей Михайлович практически сделал тебе вызов!

- Велика беда! Сам знаешь, на проституток и великих князей не обижаются! К тому же они не могут участвовать в дуэли без разрешения государя, и вряд ли он его получит. Ну, а уж коли получит, то пусть пеняет на себя. Я вообще не понимаю, чего вы носитесь с ним как дурак с писаной торбой? Ах, Алексей Михайлович то, ах Алексей Михайлович сё!

- Однако его заслуги неоспоримы...

- Какие еще заслуги! Оказаться в нужном месте в нужное время - невелика заслуга. А что награждают его паче всякой меры, так, когда это великих князей наградами обходили? Давай лучше поговорим о нашем деле.

- Каком деле? - Испугался Стессель.

- Брось Анатоль! Ты прекрасно знаешь о каком. Грядет осада, как бы не выпендривались наши морячки, вместе с их... кстати, знаешь как его зовут матросы? Алешка! А ты заслуги! Так вот, грядет осада, слава от которой может превзойти Севастопольскую. И кто будет героями этой осады нужно решить сейчас. Флоту довольно и былой славы, а эта должна достаться армии, а конкретно - нам!

- Ты думаешь это возможно?

- Послушай, дорогой мой, ты немного моложе, а мне уже скоро шестьдесят. Еще немного и мы выслужим ценз после чего отправимся в отставку на половинном жалованье. Имений у нас нет, богатой родни тоже. Кем мы будем? Отставниками, которых в России столько, что ими можно улицы мостить. А вот герои войны это совсем другое. Тут и чин при отставке очередной могут пожаловать, и аренду, а может, чем черт не шутит, в сенат!

- Эко хватил, сенат! Мы, брат, с тобой туда рылом не вышли!

- Сейчас - да! А вот после героической осады, как знать.... Многие ли слышали о Тотлебене до Крымской войны? Кто он был, инженеришка - тьфу, а вот, поди же ты, полный генерал и член государственного совета! Это тебе не фунт изюму!

- И что ты предлагаешь?

- Во-первых, нужно любой ценой подчинить флот армии! Ни за что нельзя соглашаться на план, предложенный этим "Алешкой". Пусть дают людей, пушки, снаряды, но не смеют ни во что вмешиваться!

- Но великий князь никогда с этим не согласится!

- А вот для этого есть следующий пункт. Во-вторых, его императорское высочество надо бы спровадить отсюда. Порт-Артур слишком мал, для двух великих князей. Сказать по правде тут и одного много.

- Осмелюсь заметить, - осторожно подбирая слова, принялся размышлять Стессель, - но и без великого князя моряки вряд ли согласятся на полное подчинение. Иессен конечно не столь авторитетен, как погибший Макаров, однако он уже одержал две победы и отмечен за них...

- А вот для этого есть и в третьих! - ничуть не смутившись, парировал Фок. - Если мы не задерживаясь отступим к крепости, Иессену ничего не останется, как самому увести эскадру отсюда.

- Но как же он выйдет, - растерянно спросил Анатолий Михайлович, - проход то закрыт?

- Так не вечно же ему быть закрытым, - кротко вздохнул начальник четвертой дивизии. - Ясно же что морячки будут землю носом рыть, а освободят проход! Вот как освободят, так пусть и убираются.

- Но ты же говорил, что флот надобно подчинить...

Фок посмотрел на своего начальника с жалостью, как на слабоумного, но все же решил объяснить.

- Послушай меня, Анатоль, - вкрадчиво сказал он глядя приятелю в глаза, - но ведь адмиралы то наши тоже не дураки. Это пока им с японцами везло, но ведь в открытое столкновение один на один они не полезут. Так что Иессен, не будь дурак, возьмет только самые быстроходные броненосцы и крейсера, да и будет таков. Нам же и тех что останется, с лихвою хватит!

- А если все-таки сцепятся с Того...

- А вот чтобы не сцепились, надо с эскадры снять как можно больше людей и пушек. Пусть тогда идут куда хотят, хоть во Владивосток, хоть еще куда и требуют пополнений. Ничего, флот у нас большой, пришлют им еще корабликов, пусть играются. Мы же тем временем, дело сделаем!

- Но вот как спровадить-то, нашего Алексея Михайловича?

- Всему тебя учить надо, - снова вздохнул тот, - садись и пиши всеподданнейшее донесение государю, о поведении Алешки! Дескать, покуда был полезен, терпели его выходки, а теперь совсем распоясался, и как бы чего не вышло. И дегтю то не жалей, расписывая!

- Боязно, - честно признался Стессель, - отец то у него с братцами уж больно большие посты занимают.

- А у этих братцев кузены есть, - тут же парировал Фок, - коим засилье Михайловичей поперек горла! Не веришь мне, у жены спроси, она в этих раскладах хорошо разбирается.

Начальник укрепленного района поохал, но решил все же последовать совету приятеля и отправился поговорить с супругой. Фок тоже засобирался, но выходя из зала совещаний, наткнулся на Рейса. Рассеянно скользнув взглядом по его лицу, генерал тут же понял, что тот подслушивал и на минуту застыл на месте.

- Вы что-то хотели, ваше превосходительство?

- Да так, - неопределенно пожал плечами генерал, - хотелось бы предостеречь вас полковник.

- Предостеречь?

- Ну, да. Вы ведь, верно, думаете, что припомните хорошенько все, что услышали, глядишь, когда и пригодится... так вот, категорически не рекомендую-с!

- О чем вы?


- Да так, об одной истории приключившейся с вами в прежние времена на минеральных водах. Не забыли еще? Вижу-вижу, помните. Да не тушуйтесь вы так, дело то молодое, с кем не бывает... закончилось, правда, скверно. Если кто прознает... Ладно, пора мне, не провожайте голубчик.

Оставив смертельно побледневшего Рейса в кабинете, генерал вышел мурлыкая себе под нос шансонетку. Полковник с ненавистью посмотрел ему вслед и пробормотал:

- Чертов жандарм!

Едва моряки вышли из здания штаба крепости, Иессен развернулся к великому князю и обеспокоенно спросил:

- Что на вас нашло, Алексей Михайлович?

- Не могу сказать, Карл Петрович, - поразмыслив, ответил Алеша, - просто этот генерал меня отчего-то бесит. Я вот нутром чую, что от него следует ждать неприятностей.

- Право, не ожидал от вас.

- Ох, я и сам от себя не ожидал.

- Ну ладно, что сделано, то сделано. Вот что дальше делать?

- Надо самим браться за укрепление позиций на перешейке. Иначе Фок после первых выстрелов отведет войска к крепости и ничего хорошего из этого не выйдет.

- Но что мы можем, не снимать же в самом деле с броненосцев и крейсеров пушки? Сразу говорю, ваше мнение о полной бесполезности малокалиберной артиллерии я не разделяю!

- Воля ваша, но даже и без этого можно кое что предпринять. На каждом перворанговом корабле есть две пушки для корабельного десанта. А всего их никак не менее трех десятков. Плюс трофеи, захваченные на Эллиотах. Этого вполне хватит, чтобы надежно укрепить перешеек.

- Кстати, а что за опыты вы проводите в Дальнем на пару с Меллером? До меня дошли слухи о неких диковинных железнодорожных установках...

- А хотите посмотреть? - вопросом на вопрос ответил Алеша.

- Не откажусь.

На следующий день Иессен и Алеша в сопровождении нескольких артиллерийских офицеров прибыли в железнодорожные мастерские Дальнего. Поначалу адмирал хотел, чтобы изготовленные по заказу великого князя установки доставили в Порт-Артур, но тому удалось настоять на посещении вверенного ему порта. Встречал прибывшее на поезде начальство капитан второго ранга Шельтинг. Тепло поздоровавшись с последним командиром "Бобра", адмирал велел показывать ему пушки. Железнодорожные платформы с установленными на них орудиями уже ждали, и офицеры с интересом принялись их осматривать. Первой была уже знакомая нам шестидюймовка с погибшей канонерки. Затем, две армстронговские стодвадцатимиллиметровые пушки с японского крейсера.

- Платформы выдержат? - заинтересовано спросил кто-то из офицеров.

- За наши не поручусь, - охотно пояснил великий князь, - но техники использовали американские четырехосные. Их немного, но для подвижной батареи хватит. Правда перед стрельбой надобно выставлять домкраты, но много времени это не занимает.

- А отчего, такой разнобой в орудиях? Неудобно же...

- Увы, господа, что есть то и ставили. Впрочем нет худа без добра, полагаю испытания в боевой обстановке помогут выяснить какой из вариантов является наилучшим.

- А это еще что? - удивился адмирал, узрев стоящий на путях паровоз, обшитый котельным железом, на тендере которого красовалась трофейная двенадцатифунтовка*.

- Небольшая импровизация, - усмехнулся Алеша, - на случай если японцы прорвутся к батарее, прежде чем ее оттащит паровоз.

- Остроумно, - не то похвалил, не то пожурил Иессен, - а это как прикажете понимать?

Следующая платформа, очевидно, прежде была четырехосным паровозным тендером с которого сняли бак и срезали наполовину борта. Вместо устаревшего орудия образца 1877 года, на ней стояла вполне современная шестидюймовка системы Канэ с щитом трапециевидной формы.

- Я так понимаю, - хмыкнул флагманский артиллерист барон Гревениц, - это и есть пропавшее неизвестно куда погонное орудие с "Осляби"?

- Надеюсь, у вас есть этому объяснение, - нахмурился командующий эскадрой.

- Видите ли, Карл Петрович, - с самым невинным выражением лица отвечал ему Алеша, - я давно ставил вопрос об испытании наших снарядов для того, что бы наши артиллеристы точно знали о возможностях своего оружия. Подобное испытание санкционировал еще покойный Степан Осипович, но, к сожалению, не дожил до его осуществления.

- Так вот вы зачем нас сюда тащили, - улыбнулся адмирал, - но что послужит целью?

- Здесь спокойнее, - пожал плечами великий князь, - и глаз чужих меньше. А мишенями послужат... благоволите!

С этими словами он показал собравшимся небольшую площадку, с одной стороны примыкавшую к порту, а с другой к невысокой скале, на которой был свален разный хлам, оставшийся от ремонта судов: котлы, детали машин и обшивки. Венчал эту кучу мусора неизвестно откуда взявшийся паровоз с взорвавшимся котлом.

- Надеюсь, этот локомотив не испорчен специально ради испытаний? - осторожно пошутил лейтенант Черкасов.

- Нет, что вы, - невозмутимо отозвался Алеша, об этом паровозе позаботились хунхузы.

- Ну, что же, приступим, - скомандовал Иессен.

Расчет из моряков с надписью "Бобр" на бескозырках занял места у пушки. Домкраты были установлены, цель отлично видна, а расстояние известно до аршина. По команде Шельтинга один из комендоров произвел выстрел. Установка показала себя выше всяких похвал. Немедленно произведенный осмотр показал, что все соединения выдержали испытание без малейших повреждений. Зато результаты выстрела оказались обескураживающими.

- Промазали что ли? - недоуменно спросил адмирал.

- Да нет, попали, - нахмурился Алеша.

Действительно, осмотр показал, что бронебойный снаряд угодил прямо в середину котла, проломил его насквозь и полетел дальше, застряв в скальной породе. Поработав немного кирками и гандшпугами, ** матросы извлекли снаряд на свет божий и артиллеристы с удивлением увидели, что он абсолютно цел, если не считать расколовшегося запального стакана.