Закрытый сектор

Всё получилось в лучшем виде – чистый театр. Я играл роль статиста, Гена солировал, а Иннокентий ему подыгрывал. Бель пряталась на заднем плане, осуществляя в нужный момент изображаемые Иннокентием действия. Да ещё и Гену на стихи потянуло, что только увеличило гротескность действия. Вот не ожидал за ним подобных талантов. Ну, не Пушкин, разумеется, корявенько, но учитывая, что это был экспромт, в целом, поучилось очень даже неплохо. Таким образом, никаких подозрений об истинной природе Бель у ящеров не возникло. Всё может быть списано на Великого Иннока – могущественного представителя древней цивилизации. Вот так мифы и рождаются.

Теперь можно не особенно торопясь обойти другие системы ящеров, навести там некоторое количество шороха и уже после этого заниматься людьми. Мы решили действовать последовательно и сначала посетить ту из систем, заселённых ящерами, которая располагалась ближе. Это было второй нашей ошибкой.

Но тогда мы ещё не могли знать об этом и, доставив ящеров в их домашнюю систему, немного изменили курс и ушли в другой портал. Гена утверждал, что до него надо лететь ещё несколько минут, но Бель нырнула практически сразу. Похоже, что она уже начинает ориентироваться в системе межпространственных переходов лучше нашего лоцмана.

Вынырнули мы в непосредственной близости от жёлтого карлика, напоминающего наше Солнце, но немного меньшего размера. Ничем не примечательная звёздочка спектрального класса G8V. Пять небольших планет. В зоне обитаемости только одна – вторая от звезды. Бель мне её уже показывала. Газовые гиганты в этой системе отсутствовали, поэтому межзвёздные корабли в ней не базировались. Только внутрисистемные каботажники, прыснувшие во все стороны, как тараканы при нашем приближении. В принципе, ничего интересного – типичная аграрно-промышленная колония. Облетели пару раз планету, аккуратно отодвинув в сторону несколько попавшихся на пути орбитальных заводов, после чего направились к выходу из системы. Нужный нам портал располагался далеко за орбитой пятой – крайней из внешних планет системы.





Вице-архонт Цедырхрырр второй




Сигнал тревоги разбудил меня под утро. Разведслужба доложила о вторжении в систему четырёх неопознанных кораблей. Потребовав как можно быстрее уточнить информацию, я дал сигнал общего сбора и вызвал дежурный орбитальный транспорт – мой дестроер с половиной экипажа находился в доке. И мне со второй половиной команды, отпущенной по домам для отдыха, нужно было срочно туда добраться.

Через полчаса, когда мы уже стартовали с космодрома, мне на планшет поступили уточнения. Корабли идентифицированы: три ударных линкора и авианосец. Курс – Хррырх, четвёртая планета, с которой мы только что стартовали. Подлётное время – шесть часов. Торопятся, бесхвостые обезьяны. С какого перепуга они рыпнулись? Судя по времени, архонт уже должен заканчивать с добиванием их планет. Может быть, у него что-то пошло не так, и эти придурки решили воспользоваться ситуацией и нанести удар возмездия? Но почему их тогда так мало? И тут пазл сложился. Они не знают о дестроерах, которые размещены в доках. Либо считают их небоеспособными. Тогда всё понятно – тройка линкоров гарантированно бьёт трёх дестроеров, и после этого система в их полном распоряжении. Пронюхали, что наш флот далеко и решили этим воспользоваться. В таком случае не будем их до поры до времени разочаровывать. А потом доведём до полного изумления.

Добравшись наконец до своей боевой рубки, я связался по закрытому каналу с коммодорами остальных дестроеров. Тройке, которая барражировала в космосе, приказал срочно идти к Хррырху. Коммодору дестроера, находившегося в соседнем доке, – сидеть тихо и не отсвечивать. После этого вызвал буксиры и дал команду перевести оба дока на более высокую орбиту. Через полтора часа подошла тройка дестроеров. Ещё раз связался с их коммодорами и поставил им задачу: держаться компактной группой примерно в сотне тысяч километров от доков с таким расчётом, чтобы последние оказались в непосредственной близости от курса линкоров. За час – полчаса до расчётного времени боестолкновения выпустить москитный флот – пусть истребители разбегаются по сторонам, по возможности прячась за любыми орбитальными объектами, и до начала интенсивных боевых действий не высовываются. При подходе линкоров на дистанцию уверенного поражения выдать согласованный залп по головному. Дальше – по обстоятельствам. Но в любом случае, даже если линкоры разделятся, держаться компактной группой, маневрировать, но не разбегаться – для линкора одиночный дестроер не соперник. На авианосец не отвлекаться – он мой.

Теперь остаётся только ждать. Наши шансы в открытом бою примерно пятьдесят на пятьдесят. Если мой замысел удастся – они немного увеличатся. По крайней мере – ни один из вражеских кораблей назад точно не уйдёт.

Между тем эскадра приближалась. Я следил за ней, глядя на экран умножителя. Красиво идут. Линкоры – остроконечным клином, авианосец – чуть позади, с отставанием примерно на двадцать тысяч километров. Похоже на копьё получается: линкоры – наконечник, а авианосец – древко. И направленно это копьё именно так, как мне требуется – прямиком на тройку дестроеров.





Сергей




Мирная обстановка во второй из населённых ящерами систем нас основательно расслабила. Поэтому двигались к порталу мы неторопливо, особенно не разгоняясь, и вошли в него уже ближе к вечеру. Ещё хорошо, что все трое в этот момент находились в обзорном зале и бодрствовали. Выход из портала располагался вблизи от орбиты пятой от местного светила планеты – газового гиганта, в полтора раза превышающего по размерам наш Юпитер, но был заметно смещён в сторону от плоскости эклиптики.

Наше появление в системе оказалось полной неожиданностью для всех её обитателей, более того, они не обратили на нас ни малейшего внимания. Что было совершенно не удивительным – в системе шёл бой. Особо яркая вспышка, затмившая на мгновение даже местное солнце, осветила экран буквально через доли секунды после того как планетоид вышел из портала.

Раньше я представлял себе звёздные войны несколько иначе.





Вице-архонт Цедырхрырр второй




Пора, линкоры уже на траверзе – идут прямиком к дестроерам. Я отдал соответствующие команды, ворота доков отворились и оба дестроера медленно выплыли на космический простор. Отойдя от доков на безопасное расстояние, мы выдали на маршевые двигатели полную мощность и, быстро разгоняясь, устремились вдогонку за вражеской эскадрой.

На авианосце заметили наш манёвр и начали отворачивать. Поздно! Объединенный залп лазерных батарей главного калибра двух мощнейших кораблей вовсе не за красивые глаза прозванных разрушителями пришёлся на корму авианосца. Океан энергии мгновенно превратил в плазму многометровую толщу композитной брони и, пройдя через несколько переборок, как горячий нож сквозь масло, ударил двух с половиной километрового исполина прямо в сердце – термоядерный реактор. Доля секунды и авианосец исчез в чудовищной вспышке белого пламени термоядерного взрыва. На пару секунд экраны ослепли – электромагнитный импульс оказался чересчур мощным. Когда изображение восстановилось, я увидел лишь быстро расширяющееся облако светящегося газа и короткий бочкообразный обрубок носовой части авианосца, нелепо кувыркающийся на его границе. Вот так, один «золотой» удар, и вражеский корабль уничтожен.

Минус один. А как там мои дестроеры? Оказалось, что никак. Линкоры открыли огонь первыми. С большей дистанции. А чего им бояться? Залп линкоров оказался не критичным для брони. Нагрел её в некоторых местах до малинового свечения, да и только. Но он напрочь уничтожил все внешние антенны и расстроил готовящийся совместный залп дестроеров. В результате настройка лазерных батарей оказалась расфокусированной и, вместо того чтобы выжечь в лобовой броне головного линкора аккуратную дырочку площадью в несколько десятков квадратных метров, они хорошенько перепахали целый гектар, превратив внешние слои брони в скопище оплывающих кратеров, но не пробив внутренние.

Дальнейший расклад был понятен: если немедленно не вмешаться, то линкоры, выйдя на дистанцию уверенного поражения, быстро разделают под орех все три дестроера. Только вот переломить ситуацию, ударив линкорам в тыл, у меня никак не получалось. Тактический экран запестрел отметками маломерных скоростных целей. Это запустили двигатели и начали разгон по стремительно меняющимся траекториям несколько сотен ракет, отстреленных линкорами в тот момент, когда они находились на траверзе планеты.

Оба дестроера вынуждены были прекратить разгон и открыть беглый огонь по приближающимся целям из всех видов оружия, одновременно выпуская на свободу истребители. Разумеется, не все приближающиеся ракеты несут боеголовки с антивеществом. Наверняка среди них имеется много обыкновенных термоядерных. Только вот их не отличить на большом расстоянии. А значит, придётся перехватывать все ракеты до одной. Потому что даже парочка ракет с антивеществом, достигших поверхности, могут натворить очень большие неприятности. А если их будет четыре или пять, то возникнет реальная угроза глобального катаклизма. Интенсивный огонь лазерных и протонных батарей привёл к тому, что угольную черноту космического пространства расцветило сразу несколько вспышек, третья из которых была особенно мощной – накрылась-таки одна из боеголовок с антивеществом. Вот только сколько их ещё осталось? Пока имеется надежда на потоки шрапнели, выпущенной навстречу ракетам электромагнитными пушками. Часть из них наверняка встретит и разрушит либо собьёт с пути ещё некоторое количество вражеских ракет. А все остальные придётся брать на себя истребителям, перехватывая их на близкой дистанции. Что в случае наличия в ракете термоядерной боеголовки просто чрезвычайно опасно, а при поражении боеголовки с антивеществом – вообще не оставляет пилоту шансов на выживание.

Ракеты мчались к планете широким фронтом, накатываясь тремя разнесёнными по глубине боевого порядка волнами, постоянно меняя скорость и направление движения. Автоматика наведения не справлялась, и большая часть залпов уходила в пустоту. Накал обстановки не позволял мне отвлечься даже на секунду, чтобы бросить взгляд на обзорный экран – посмотреть, как идёт сражение основных сил. Когда же я смог наконец себе это позволить, моя пасть непроизвольно открылась и глаза полезли на лоб. Я мгновенно забыл про набегающие ракеты, несущие угрозу планете и всей орбитальной инфраструктуре, про необходимость руководить действиями по их отражению, вообще про всё. На экране творилось невозможное.

Линкоры летели назад прочь от места схватки. Один – кормой вперёд, а остальные два – боком. И не просто летели, а по крайней мере с двойным ускорением. Создавалось такое впечатление, что некая сила ухватила их поперёк корпусов и куда-то тащила. Вот только рядом с линкорами никого и ничего не было.

Из столбняка меня вывело другое не менее значимое действие. Ракеты, летящие в сторону планеты, вдруг начали взрываться. Одна за другой с промежутками менее секунды. Как будто кто-то огромный шагал через пространство и включал лампочки. Огромные такие лампочки, мгновенно выбрасывающие в пространство до квинтиллиона джоулей энергии. Менее чем за минуту всё было кончено. В пространстве не осталось ничего кроме гигантских расплывающихся клякс светящегося газа и хаотического переплетения электромагнитных полей.

Только в этот момент я наконец увидел виновника пертурбаций. Планетоид диаметром в девятьсот километров неподвижно висел примерно в пятидесяти миллионах километров, каким-то непостижимым образом подтягивая к себе линкоры. Если быть точным – то, что от них осталось. У всех трёх были смяты и перекручены орудийные консоли, расплющены и свёрнуты набок отражатели.

Подтянув изувеченные линкоры на расстояние в несколько десятков тысяч километров, планетоид начал удаляться в противоположную от меня сторону. Несколько минут он стремительно разгонялся, двигаясь по прямой с двукратным ускорением. Я на секунду отвлёкся от экрана умножителя, а когда посмотрел на него вновь, там не было уже ни планетоида, ни линкоров.


Что-то кардинально изменилось в нашем звёздном скоплении. Появилась могущественная третья сила и, насколько я смог понять, ей очень не нравятся агрессоры.

Быстро разобравшись с постановкой в доки избитых до неузнаваемости, но так и не побеждённых дестроеров, я оставил руководство эскадрой на заместителя и направил свой корабль в сторону портала. Доложить о произошедшем императору нужно было лично, и сделать это следовало как можно быстрее.





Сергей




Бой уже вступал в заключительную стадию. В стороне от четвёртой планеты три линкора методично избивали тройку дестроеров. Те отчаянно сопротивлялись, но исход схватки был уже предрешён. Дело в том, что при наличии примерного равенства масс покоя дестроер являлся универсальным многофункциональным кораблём, предназначенным для решения целого ряда разнообразных задач, а линкор – специализированным. Причём специализацией линкоров как раз и являлось уничтожение мощных тяжелобронированных объектов. Именно под эту задачу они и были заточены. А при столкновении специалиста и универсала преимущество всегда будет у специалиста. Если, конечно, ему ничего не будет мешать. Поэтому вмешаться нам требовалось безотлагательно.

– Выдёргивай линкоры, – мысленно крикнул я, обращаясь к Бель. – Заодно сразу разоружай их и обездвиживай, когда ближе подтянешь.

– Уже тащу, – отозвалась кварковая звезда, – там ещё ракеты имеются.

– Ракеты дави. Иначе они натворят делов. Их можешь бить во всю силу, не церемонясь.

– Исполняю.

Судя по мощности вспышек, ракеты были разными: с термоядерными боеголовками и снаряжённые антивеществом. Только вот при мгновенном сдавливании в лепёшку они взрывались почти одинаково. Даже цвет вспышек практически не отличался. Возможно, мощность взрыва термоядерного заряда, расплющенного в фольгу и отличалась от имеющего сферическую форму. Вот только судить об этом находясь на расстоянии в полсотни миллионов километров было затруднительно.

– Теперь, – обратился я к Гене и Иннокентию, – надо решить, куда мы их потащим. Сдаётся мне, что это из другой системы. Не из той, где мы успели побывать.

– Так что мы теперь, всех по домам развозить будем? – возмутился Гена. – Предлагаю действовать по старому плану. А коли не оттуда они – так это их проблемы, а не наши.

Иннокентий помалкивал и по его отсутствующему взгляду я понял, что он общается с Бель. Через несколько секунд он посмотрел на меня и сообщил, мысленно, разумеется, что посоветовался с Бель, и они решили возвращаться в известную нам систему. Дело в том, что туда можно добраться всего за два прыжка, и первый из порталов находится совсем рядом.

Бель уже ориентируется в скоплении лучше нашего проводника. Я ещё могу понять, как она чувствует ближайший портал, но дальше? Ладно, потом разберёмся. По крайней мере, с направлением и маршрутом движения мы определились. А раз так – поехали!





Адмирал Сэй Гнат, командующий флотом




За двое суток не произошло ничего существенного. Готовность два для флота – обычное явление. Иногда она и на пару декад объявляется. И никто не ропщет. Всего лишь отменены увольнения на планету и отпуска. В остальном – полная свобода. Некоторые даже умудряются основательно перебрать горячительных напитков. Только вот немного таких. Большинство хорошо представляет себе всю гамму ощущений от принудительного ускоренного протрезвления, которое обязательно последует при изменении уровня готовности со второго на первый.

У меня на Громовержце таких проблем ни у кого не возникало, так как корабль всё это время находился в готовности номер один. А тут уж не до выпивки. Дураков нет – все понимают, что перегрузки, возникающие даже при штатном разгоне, запросто могут привести к инфаркту. А если разгон окажется авральным, со сверхнормативными перегрузками? Так что все терпели.

Утром третьих суток первый консул сообщил по закрытому каналу связи о телепатограмме, поступившей с эскадры. До системы ящеров они добрались благополучно и сходу ввязались в бой. Только вот разведданные оказались неполными – в системе находилось не три, а пять дестроеров. В результате был потерян расстрелянный из засады авианосный крейсер. Он даже истребителей выпустить не успел. Так и сгорели все в одной вспышке. А потом, откуда ни возьмись, выскочил планетоид и буквально выдернул из боя все три линкора.

Я уточнил, куда именно он их тащит. Первый консул таких сведений не имел и велел мне быть наготове. Если сюда – действовать по старому плану, а если в другую систему – сразу прыгать туда. В любом случае вести переговоры следовало мне. В случае если третий консул попробует ещё раз вмешаться – игнорировать его распоряжения.

Неприятная получилась ситуация, заведомо проигрышная. Если бы не эта дурацкая затея третьего консула – мы общались бы если и не на равных, то, по крайней мере, в качестве одной из договаривающихся сторон. А теперь, получив обидный щелчок по носу, нам, по-видимому, придётся выслушивать ультиматум. И теперь остаётся только ждать, раздумывая над тем, как сделать хорошую мину при плохой игре: не люблю я, когда мне предъявляют ультиматум.

Первыми обнаружили планетоид наблюдатели крепости. Ничего удивительного в этом не было – у них антенны значительно мощнее. Получив целеуказание, я дал команду: навести умножитель на указанную точку. Вот они. Планетоид тащит за собой три наших линкора. Вернее – то, что от них осталось. Отражатели измяты и свёрнуты в сторону, оружейные консоли смяты и перекручены. В общем, состояние один в один соответствует тому, в котором совсем недавно находились дестроеры ящеров. Да уж, ломать – не строить. Ладно, главное, что люди живы.

Я выслал навстречу буксиры и, медленно отведя Громовержец на безопасное расстояние от крепостного причала, дал команду на разгон.

В этот раз планетоид выскочил не в хромосфере Сола, как прошлый раз, и не из того портала, куда уволок корабли ящеров, а сбоку, в стороне от плоскости эклиптики на расстоянии в четыреста миллионов километров. Неужели и там имеется неизвестный нам портал? Сейчас он на скорости в одну десятую от световой мчался прямо нам навстречу по прямолинейной траектории. Не представляю себе, как он это делает, но если ничего не изменится, наша встреча состоится уже через три часа.

Изменилось. Спустя два часа планетоид отпустил линкоры, предоставив им возможность лететь дальше по инерции, а сам начал тормозиться, демонстрируя мирные намерения. Я вызвал в рубку Шамана.

– Телепатируй ему, что мы идём с миром и готовы к переговорам.

– Отвечает, что знает, – сообщил удивлённый Шаман. – Предлагает не тормозить – сам, мол, нас остановит на нужном расстоянии.

Я дал команду выключить двигатели. Через минуту ремни натянулись – линкор плавно тормозил, как будто упёршись в податливую упругую преграду. Торможение было мягким (перегрузка не превышала двукратной) но чрезвычайно эффективным. Когда Громовержец остановился, расстояние до планетоида не превышало тысячи километров, и его можно было рассмотреть во всех подробностях. Только вот подробности отсутствовали напрочь – планетоид вблизи выглядел таким же гладким и ровным чёрным базальтовым шаром, как и с большой дистанции.

Около минуты ничего не происходило, а потом центральный экран подёрнулся рябью, и на нём появилось изображение просторного зала, в котором находилось трое пришельцев: человек, ящер и дырчч.

Человек выглядел почти так же, как любой представитель нашей расы: две руки, две ноги, одна голова. Но было в нём что-то нездешнее, чужое. Причём с первого взгляда даже непонятно, что именно настораживает. Разве что волосы на голове намного светлее и кожа бледная. Даже мундир похож – чёрная ткань, золотое шитьё эмблем и нашивок, погоны. Что интересно – звёзд на погонах столько же, сколько у меня – четыре, но меньшего размера и расположены не вдоль оси, а иначе: три на краю погона в виде равнобедренного треугольника и одна на осевой линии ближе к шее. С учётом того, что этот человек выглядит значительно моложе меня, рискну предположить, что и звание у него существенно меньше.

Ящер тоже заметно отличается от тех, которых мне доводилось видеть. Тонкие передние лапы, более похожие на руки, удлинённая морда и, главное, одет в какое-то подобие балахонистого пальто. Наши-то зелёные ношение одежды вообще не практикуют – зачем она им при наличии пластинчатой чешуи?

А вот дырчч – совершенно обыкновенный, только непривычно маленький – может, детёныш?