Земное притяжение

…Или Галя ошибается? Ей хочется чего-нибудь романтического, и она придумала Петру Сергеевичу тайное увлечение?..

— А Светлана Ивановна говорит, не было у директора никого…

— Да она не знает, — пылко сказала Галя. — И никто не знает!.. У нас все на виду, если б он за ней ходил, весь город знал бы! А они потихонечку встречались.

— Это как же? — не понял москвич.

— Я однажды на электричке ехала из Раздолья, у меня там тётя, смотрю — наши! Рядышком сидят, говорят о чем-то тихонечко. Я хотела подойти, поздороваться, как положено, а потом вижу — он её за ручку взял, нежно так, как мальчик!.. Я и не полезла к ним. Зачем, думаю, людям мешать?.. Может, у них тайна!

— Да какая ж тайна? — удивился москвич. — Что тут особенного-то? Или у вашей Насти муж ревнивый?

— Да нету у неё мужа никакого! Был в военной части офицерик, так разбежались они давно, она о нём и не вспоминает!.. А вот с Петром Сергеевичем встречались тайно. Может, нравилось им так.

— Может, и так, — согласился Хабаров.

— Вы только не рассказывайте у нас. — Галя махнула рукой в сторону библиотеки. — Я никому не говорила, и вы тоже не говорите. Чего старое ворошить, человека-то не вернёшь…

— Не стану, — пообещал Хабаров.

Они ещё какое-то время шли под руку, а потом Алексей Ильич сказал, что ему нужно к торговым рядам.

— Гостинцев хотите купить? — спросила догадливая Галя. — Это правильно. Там на втором этаже бутик есть, называется «Сувениры Черноземья». Зайдите, поглядите! Выбор большой.

И они расстались.

Бар «Тамбовчанка» был обычным питейным заведением — не слишком чистым, не слишком новым, но, как видно, популярным среди желающих начать возлияния пораньше, чтоб время зря не терять.

Алексей Ильич вначале зашёл в гастроном напротив и долго топтался у автомата с соками и газированной водой. Автомат стоял у окна, и Хабаров изучил подъезды, подходы, заплёванный пятачок стоянки, поворот дороги, автобусную остановку чуть пониже, немытые с зимы окна почти вровень с мостовой. В окнах мигала на разные лады гирлянда, почти не видимая в солнечных плотных лучах, и надпись «Бар», криво выведенная светящейся проволокой.

Бутик «Сувениры Черноземья», так сказать!..

Хабаров купил бутылку воды, сунул её в портфель и, не торопясь, перешёл улицу.

В «Тамбовчанке» громыхал шансон — «Ты скажи мне, мама, долго ль ещё ждать, долго ль мне на нарах время коротать, если бы не сука, сука-адвокат, я б уже вернулся в дом родной назад», — пахло горелым маслом, дезинфекцией и чем-то кислым. С левой стороны на пластмассовых столах ногами вверх торчали стулья, а с правой стулья стояли, как положено, на полу.

— Проходите тудой, — предложила Хабарову дородная тётка в чёрной залоснившейся юбке и белой кофте с пятном на воротнике. И юбка, и кофта были ей маловаты. — Где открыто. На бизнес-ланч только там посадка. Вам чего? Меню? Или пивка сразу?

Хабаров сказал, что пивка, но меню он тоже посмотрит.

…У него не было никаких иллюзий. Разумеется, человек на мотоцикле, заплативший гопникам за то, чтобы они пытали старика с собакой, знает его в лицо, и вряд ли им придётся мирно побеседовать. Разумеется, у Хабарова на всё про всё будет несколько секунд. Разумеется, никто не станет стрелять — среди бела дня в баре города Тамбова!

Но шанс есть.

Есть несколько секунд, и если всё пойдёт по плану, он увидит противника — а это уже немало.

Хабаров сел лицом ко входу, но так, чтобы его слегка — на несколько секунд! — загораживала от входящих барная стойка с пивными кранами и остовами кальянов.

С пивом кальян хорошо, подумал Хабаров. Да под шансон!..

…Долго ль мне на нарах время коротать!..

Три столика были заняты. За одним сидели подростки в широченных штанах и толстовках с иностранными словами. Мода на короткие и узкие брючки с узорами до «Тамбовчанки» ещё не дошла. Они матерились и хохотали.

За другим возрастная тётка с грубым лицом и ярко-красными губами говорила по телефону, сильно подавшись вперёд, так что стол подпирал её и без того невозможное декольте. Время от времени она восклицала басом:

— Да что ты говоришь?! — И возмущённо взбивала свободной рукой волосы.

За третьим сидели два мужичка, как видно командированные. Пиджаки — коричневый и синий — висели рядом на стене, мужички, одинаково закатав рукава, чистили креветки и тянули пиво, наклоняясь к стаканам, чтобы не брать их креветочными пальцами.

Хабаров заказал луковые кольца, чесночные гренки и скумбрию — бизнес-ланч.

— Что-то народу у вас немного, — сказал он официантке с пятном на воротнике. — Дорого берёте, что ли?

Та фыркнула.

— А сам читать не умеешь?! В меню всё написано, дорого или дёшево!..

Она оглядела зал и вздохнула:

— Щас ещё ничего, под вечер набегут, вот тогда самое веселье начнётся. Щас все приличные, обедающие.

Время приближалось к одиннадцати.


Хабаров глотнул кислого пива.

Дверь распахнулась, сверкнув на солнце пыльным стеклом, и в «Тамбовчанку» вошёл Никита Новиков, администратор из «Паласа». Дашка называет его — «маленький зайчик».

Хабаров ещё глотнул.

Никита устроился за столиком у окна, подпёр рукой щёку и принялся читать меню.

…Никита Новиков был записан в директорскую картотеку. Приходил в библиотеку за несколько дней до убийства. Работает в гостинице, знает обо всех передвижениях постояльцев.

…Он?

Дверь вновь распахнулась, и к Никите за стол подсел какой-то парень, Хабаров раньше его никогда не видел. Он спросил пива, оглянулся по сторонам и стал что-то втолковывать Никите.

…Или не он?..

Тётка с грубым лицом и алыми губами перестала повторять: «Да что ты говоришь?!» — кинула телефон в сумку и взбила волосы обеими руками, глядя на себя в пластмассовую стенную обивку.

Хабаров изо всех сил прислушивался, надеясь расслышать мотоцикл, но за грохотом шансона невозможно было ничего услышать.

Командированные допили пиво и замахали руками, чтобы несли ещё. Гора креветочной шелухи почти загораживала их друг от друга.

Подростки показывали друг другу какое-то видео, толкались локтями, ржали и орали, добавляя децибелов в общий шум. Пиво действовало на них безотказно!..

Тётка стала выбираться из-за стола, сильно отклячив задницу, обтянутую джинсами с вышитыми на обеих половинках цветами. Выбравшись, она уверенным шагом двинула в сторону выхода — очевидно, там был туалет. В дверях она столкнулась с человеком в кожаной куртке и камуфляжных штанах так, что тот покачнулся и чуть не упал. Она сказала ему нечто неслышное, а он в ответ покрутил пальцем у виска и зашёл внутрь.

…Он?

Хабаров посмотрел в сторону, а потом, не торопясь, перевёл взгляд на вошедшего.

Тот огляделся, и тут его отвлёк Никита Новиков, который помахал ему рукой, заулыбался и что-то сказал своему соседу.

…Они знакомы?.. Случайно встретились в баре «Тамбовчанка»?..

Человек в кожаной куртке похлопал Никиту по плечу, повернулся и увидел Хабарова.

Хабаров секунду смотрел ему в глаза, а потом равнодушно отвернулся и глотнул пива.

…Алексей знал это состояние мгновенного ожидания — дрогнет противник или нет. На это уходит меньше секунды. Он не готов к тому, что я здесь. Это значит, тип в кожаной куртке что-то упустил, неправильно оценил. Он должен сейчас, сию секунду, принять единственно правильное решение.

…Принять его очень сложно, это Хабаров знал по себе. Требуется огромная выдержка и годами выработанный автоматизм, чтобы не сплоховать.

Человек в кожаной куртке сплоховал. Он помедлил посреди зала, а потом быстрым шагом пошёл, почти побежал прочь.

Никита Новиков что-то закричал ему вслед.

Хабаров бросил на стол деньги — чтобы не было погони в лице официантки! — и выскочил на улицу.

Человек в кожаной куртке дёргал стартёр мотоцикла, пытаясь его завести, тот фыркал и не заводился. Парень оглядывался на дверь, скалил зубы и всё отчаяннее дёргал стартёр.

Хабаров стремительно приближался.

По мощёной улице прогрохотал грузовичок. Маршрутка притормозила, из неё выскочил мальчишка и побежал, подпрыгивая, как заяц, рюкзак скакал у него на спине. Пожилая женщина одной рукой катила коляску, другой совала младенцу соску. Девицы щебетали на автобусной остановке. Солнце отражалось от золочёного купола храма. В кустах возились воробьи, и жирный голубь, треща крыльями, взлетел на подоконник второго этажа.

Всё это Хабаров увидел как будто одним взглядом.

До мотоцикла оставалась пара шагов.

Человек в кожаной куртке зарычал, с силой толкнул мотоцикл на Хабарова и побежал.

Хабаров перескочил через упавший мотоцикл и помчался за ним.

Парень в кожаной куртке перебежал дорогу перед фурой, которая громко и обиженно заревела, а Хабаров не успел. Он переждал, когда фура проедет, и увидел бегущего уже довольно далеко впереди.

…На бегу он не станет стрелять! Нельзя дать ему остановиться и прицелиться.

…Вся надежда на Джахан.

Она выскочила из подворотни наперерез бегущему, он сделал обманное движение, Хабарову показалось, что он чем-то её задел. Она упала на колени, и бабуся с палочкой, неторопливо шествовавшая по тротуару, стала растерянно тащить её под локоть.

Когда Хабаров подбежал, Джахан уже поднялась, и они ринулись оба — догонять.

Парень в кожаной куртке свернул в синие гофрированные ворота, за которыми гудел экскаватор и с силой колотил в грунт чугунный молот копёра. Земля вздрагивала и двигалась под ногами.

— Стой, стой, куда! Куда прёшь?!