Зеркало любви
Часть 45 из 113 Информация о книге
– А что есть? – Богадельни. Туда можно поместить родственника, и если будешь платить, то хоть навеки. – Для этого нужно – что? – Деньги. Ну и свидетели неадекватности поведения, как-то так. – Угу. Если Рисойский с голым задом будет прыгать по площади, а потом залезет на памятник и наложит там кучу, это подойдет? – Матильда, а ты так сможешь? – Нет. Но Лоран – сможет. Передавай мне управление, мы идем беседовать с дядюшкой. Так Малена и сделала, искренне рассчитывая на Матильду. А Матильда, в свою очередь, рассчитывала на купленный еще в Винеле гербарий. Вы не знаете, как действует на организм человека акация? Можно обыкновенная? А мухоморчики? А кактус с красивым названием лофофора Уильямса (мир праху твоему, о Кастанеда)? Пейот даже в Америке культивировать запретили, а здесь он есть! Матильда сама покупала! Правда – горюйте, дорогие наркоманы, горюйте, если лофофора выросла не в Мексике, то фиг вы из нее добудете, а не наркотики. Хоть как извратитесь, но будет вам ночь экстаза – на унитазе. Так что ценное растение Матильда на дядюшку переводить не будет. Перебьется, паразит. А вот акацию и мухоморы…[13] Лорана Матильда нашла как раз в столовой – и атаковала. Пока он там один! Ура! – Дядюшка, так дело не пойдет. – Да? – искренне удивился Лоран. – А в чем, собственно, проблема? – Не знаю, как вас, а меня не устраивает муж, который проводит все ночи вне дома. – Мы ведь еще не женаты. – И не поженимся? – Хоть завтра, – выпятил грудь Лоран. «А хорош, паразит. Не отнять! Даже жалко такого… ладно, он бы нас не пожалел, соберись, Тильда!» – За разрешением – к королю. А до той поры… может, вам начать сидеть по ночам дома? Мало ли где вас увидят? Мало ли что подумают и донесут? Идея была здравой. Только вот где альтернатива? Да и от наркоты отказываться не хотелось… Матильда «давила», Лоран изворачивался, и в итоге дядюшка с племянницей пришли к соглашению, что он себе оборудует подобие мужского клуба – здесь. Приглашать никого не будет, ладно уж, но курительную устроит. Матильда поломалась для приличия еще с полчасика и согласилась. Приказала Аманде выделить деньги и радостно потерла ручки. «Все, Лоран, ты попал. Подсыпать тебе мухоморчиков – и выпустить на улицу. И точка. Пара дней, больше тебе не понадобится, чтобы оборудовать курительную комнату на дому, доставить наркотики из притона, ну и покурить первый раз. А потом… А потом – суп с котом. То есть – с Рисойским». Матильда Домашкина Живот практически не болел. Жизнь вообще была неплохой штукой. Давида она расспросила, вежливо и аккуратно, и в четверг удрала из дома. К дяде Вите. Кто такой дядя Витя? Это отдельная песня. Лесник он. И какой! Хоть и трудна жизнь двух женщин, у одной из которых три ребенка, а у второй одна, но внучка, а детей-то побаловать хочется. К примеру, вывезти в лес на шашлыки. К речке, чтобы мелочь побесилась, костер разжечь, картошку испечь… Вот к костру и выбрел дядя Витя. И сильно заругался, чтобы не спалили лес. А потом присел к костру, поболтал с бабушкой Майей, с тетей Варей, ну и постепенно – сдружились. Не пьяные ж гопники в лес приехали, а женщины с детьми, различать надо. Рассказывать о дяде Вите можно было многое, но Малену интересовали две вещи. Первая – пасека. Дядя Витя уже несколько десятков лет разводил пчел, за медом к нему ехали со всей области, и мед у него водился самый диковинный – пасека-то в лесу. От белого до черного. Как хороший хозяин, он не разводил полезный продукт и не прикармливал пчел сахаром, что по нынешним временам считалось дивом дивным. А еще он был вдохновенным резчиком по дереву. Не для заработка, а так, для души. Плотничал, украшал замысловатым рисунком, делал из корней причудливые фигурки… получалось – шикарно. Только добираться к нему приходилось малым не шестьдесят километров, так что Матильда ушла с утра, оделась поудобнее, прихватила с собой рюкзак, бутерброды, бутылку с водой – и отправилась на автовокзал. Тоже… беда на колесах. Вы не ездили по деревням на рейсовом автобусе? Нет? Чтоб вам, товарищи из Минтранса, только этими автобусами на работу и ездить! Да каждый день, четыре раза в день! Знаете, как здорово, когда автобус идет с периодичностью раз в два часа, да еще не доезжает до конечного пункта на шесть километров, да еще это не симпатичненький новенький автобус, а желтое угробище, которое Сталина помнит. Чихает, чадит, воняет и едет со скоростью двадцать километров в час? И хорошо Матильде, она молодая, здоровая, полная сил. А бабушке за семьдесят? То-то она побегает за автобусом! То-то подождет его два часа на остановке, а потом еще узнает, что из шести рейсов два отменили – сломался, гад! А если плохо человеку станет? При отсутствии медпунктов в деревнях? На машине везти? А у всех ли она есть? А потом визг – деревни вымирают. А чего ж не вымирать, когда не доедешь, не уедешь… зимой-то вообще весело будет. Когда у нас не дороги, а направления. Хорошо еще, где пансионат какой завелся, а так… К дяде Вите вообще весной-осенью попасть сложно, мост старый, деревянный, так его смывает с периодичностью раз в год. Ворчала Матильда чисто по привычке, шагая по дороге и пожевывая клевер. Пока его тоже в наркотические не внесли. Вкусно, кстати. Рвете клевер, выщипываете из него розовенькие трубочки и пожевываете их. Сладко, хотя и недолго. Только глотать не надо, пожевали и плюнули. Между прочим – пыльца в натуральном виде. Вкусно и полезно. Для Малены такое времяпрепровождение вообще было в новинку, и она восторгалась всем увиденным. А еще думала о Давиде. Да… проблема. Нельзя сказать, что они стали сильно ближе за прошедшие несколько дней. Давид не пытался сблизиться, Малена держала дистанцию. Но… им было уютно рядом друг с другом. Уютно молчать, уютно смотреть фильмы, уютно спорить и вместе радоваться. Им было хорошо вдвоем. Но любила-то Малена Антона! Или нет? Матильда как раз и занималась психоанализом для любимой сестренки, пытаясь чуть-чуть проветрить Марии-Элене мозги. Мало ли кто красивый. Мало ли у кого мышцы? А любишь-то ты его – почему? Или за что? И точно – любишь? Мария-Элена послушно раскладывала свои чувства по полочкам. Помогало плохо, но пока девушки сходились на том, что Давид как-то… с ним спокойно. С Антоном – это сплав по горной речке на бревне. Эпические подвиги и острые ощущения. А в жизни-то не это надо. Подвигал – положи на место и займись уборкой. В жизни нужны уют и спокойствие, а их-то от Антона было и не дождаться. Жаль только, легче от осознания этого факта никому не делалось. * * * А в остальном все сложилось весьма удачно. И дядя Витя был дома, и просьбу Матильды он выслушал, не моргнув глазом, и хитро улыбнулся. – А я и не знал, кому эту фиговину сплавить. Вовремя ты появилась. «Фиговину» Малена оценила. И даже оплатила, хотя и отбивался старый знакомый что есть сил, но девушки оказались упрямее. Матильда пообещала, если дядя Витя от денег откажется, она ему сейчас сюда такси вызовет и ящик горького шоколада привезет. Такой вот парадокс. Хмельного – никакого – дядя Витя не любил, но к горькому шоколаду относился нежно и трепетно, особенно если шоколад – ручной работы. Матильда это знала и несколько тяжеленьких плиток с собой захватила. С добавками – с перцем, с корицей, с имбирем – на вкус и цвет. Шоколадки рюкзак покинули, но легче он не стал, отнюдь. Дотащить до города – пупок треснет. Но повезло и в третий раз. Дядя Витя как раз собирался в деревню на старом мотоцикле. Так что до автобусной остановки доехали в лучшем виде. И даже автобуса дождались. А уж в городе Матильда плюнула на расходы, да и наняла такси. Нечего! Ей еще рожать! И вообще, женщинам больше пяти килограмм поднимать нельзя… мужчины, вы слышали? А дома уже был Давид. * * * Выражение его лица надо было видеть. Усталая, запыленная и довольная девушка, с большим рюкзаком и широкой улыбкой. Причем рюкзак она тащит, пыхтя от натуги. – Малена, а чем ты занималась? – решился спросить господин Асатиани. – За подарком ездила. Для твоей мамы, – охотно ответила Малена. – Покажешь? – заинтересовался Давид. – А ты точно не выдашь моего секрета? – Малена хитро прищурилась. Давид покачал головой. – Мамой клянусь! И молодые люди весело расхохотались. Подарок произвел впечатление.