Зимний сон Малинки

— Бывают, Валечка, но не в твоем случае. Тебя с кем-то спутать невозможно! Давай, Галанина, вспоминай, кому кружила голову последнее время.





Глава 45




Вспомнить у Валечки не получилось, как она ни старалась, и мы решили оставить все претензии на совести незнакомки. В конце концов, ее ревность точно не была проблемой Галаниной и портить ей праздник она не имела права. Обсудив ситуацию и вволю повозмущавшись, переименовав незнакомку из Барби в Бешеную Креветку, решили Валечку больше одну никуда не отпускать. Только договорились, как тут Шляпкина ветром к нашему столику принесло. И тоже не спокойным, а штормовым.

— Ты это придумала, Машка, тебе меня и выручать!

— Юр, что случилось?

Наши мужчины-соседи ушли на перекур и Юрка с совершенно несчастным видом опустился на один из свободных стульев. Выпил залпом шампанское из моего бокала и обиженно поджал рот.

— Ничего хорошего, Малинкина, и это слабо сказать, — выдохнул парень.

— Да говори уже!

— Сначала ко мне подошел главный инженер, ответственный за наш отдел, мы выпили, а затем он спросил: не притесняют ли меня сотрудники, как представителя сексуальных меньшинств? Потому что он лично, видите ли, за либеральные взгляды в компании.

— Ого! Ничего себе.

— Неужели вот так и спросил? — сунула нос Мананка.

— Клянусь тестикулами, — ругнулся Юрка. — Но это еще не самое страшное.

— А что же самое?

— Только не ржать! Эристави, даже не думай! — Шляпкин наставил палец на Мананку, не к месту хихикнувшую. — А то не расскажу!

Лишить Мананку новости было хуже, чем провести над ней телесную экзекуцию, и девушка послушно втянула щеки, потянув из стакана через соломинку коктейль.

— Ну, — поторопила я друга, — что самое страшное-то? Рассказывай!

Парень насупился.

— Меня на свидание пригласили, вот чего. Еле отвертелся.

Сегодня был праздничный вечер, вокруг сидели и танцевали люди. Смеялись симпатичные девушки… Я развела руками.

— Ну и что? Иди, Шляпкин! Ты же сам говорил, что у тебя девушки нет. Вот и познакомишься.

— Так в том-то и дело, Машка, что не с девушкой! — вспылил Юрка. В расстроенных чувствах парень залез в чужую тарелку и сунул за щеку фигурный сухарик. Захрустел отчаянно: — С электриком Пашей! Оказалось, что этот двухметровый бугай гей! И он давно считает меня симпатичным. Молчать, Эристави! — палец Юрки снова взлетел вверх, но Мананка, не сдержавшись, уже вовсю хрюкала в коктейль.

— Молчу! Очуме-еть. А я еще на этого Пашку заглядывалась…

— И я, — неожиданно призналась Валечка. — Он всегда такой стильный. О моде говорит…

— И если он меня так тролит, то это совсем не смешно! Я тут всем не шут гороховый!

Лицо Шляпкина печально скисло.

— Малинкина, чего делать-то, а? Я что, от этого клише теперь век не отмоюсь? Только увольняться?

Друг расстроился не на шутку, на него поглядывали, и я невольно почувствовала за собой вину. Пусть он сам возводил напраслину на Гордеева, но насмешки над Шляпкиным я тоже терпеть не хотела. А уж тем более видеть на его месте другого человека.

— Спокойствие, Юр! Только спокойствие! — сказала, опустив руку парню на плечо. — Есть мировая идея! У нас тут одна красотка Валечку только что в туалете приревновала, и всерьез пригрозила ей членовредительством. А к кому, мы так и не поняли.

— Вон та Барби в коралловом, за столом главного. Видишь? — кивнула Мананка подбородком в сторону пьянствующего руководства. — Сущий ангел с виду, а на деле — Бешеная Креветка! Валечка теперь одна шагу ступить не может. А вдруг Креветка не шутит?

Юрка обернулся, сориентировался, и тут же присвистнул.

— Ничего себе! Даже боюсь предположить к кому. Такие высоко летают.

— Да это уже и неважно, — вернулась я к плану. — Забудь! Главное, что вы можете выручить друг друга. Побыть сегодня вместе. А?

— Точно! — сунулась Мананка, раздвинув локтями тарелки. — Покрутите любовь на глазах у всех, от вас и отстанут. Гениально! Только знаете что?

— Что? — выдохнула Валечка, а Юрка натужно проглотил второй сухарик.


— Одного дня мало. А вдруг эта Барби, Валь, тебя и в «Гаранте» найдет? Хотя бы три минимум! — важно резюмировала Эристави и довольно откинулась плечами на спинку стула. — И обязательно с поцелуем на глазах у всех! Как в кино! А иначе, ребята, никаких гарантий! Быть тебе Юрка вечным геем, а Валюше прятаться.

Вот про поцелуй я точно не подумала и удивленно уставилась на Мананку: не слишком ли это смело для нашей скромной Валечки? Та, поймав мой взгляд, лишь подмигнула. Скосила хитрые глазки с намеком на Шляпкина. Я и себе повернулась…

Юрка, закусив нижнюю губу, смотрел на Галанину. Почесав затылок, опустил глаза на грудь… и вздохнул. Поднялся вдруг, подступив к девушке.

— Э-э, Валентина. Ты не против со мной потанцевать?

Песня звучала быстрая, человек тридцать отплясывали кто во что горазд, но какая разница, если мир внезапно сузился до двоих? Мы с Мананкой затаились.

— Нет, я… — Валечка заволновалась и покраснела. Привстала, затем села. — Я нет.

Юрка помрачнел.

— Нет? Ты что, тоже думаешь, что я гей?

На самом деле при всей своей браваде Юрка был из тех парней, которые за смешками прячут неуверенность в себе, и сейчас, решившись на смелый шаг, он снова приготовился закрыться.

— Господи, Шляпкин, — я не выдержала, — да веди ты уже Галанину танцевать! Она хотела сказать, что не против. Просто поцелуя испугалась. А вдруг ты целоваться не умеешь? Правда, Валь?

— Да, — кивнула девушка. — Вдруг. Т-то есть, нет, не поэтому! — спохватилась, но поздно. Настроение было хорошее, и Валечка рассмеялась вместе с нами.

— Девочки, я с вами с ума сойду. Пойдем, Юра! — сама взяла парня за руку и утащила в круг танцующих. Мы с Мананкой только прыснули смехом им вслед.

— Господи, Машка, поверить не могу! И эта скромница, которая краснеет от слова «поцелуй», носит самое вызывающее в «Гаранте» декольте, и танцует сексуальные танцы. Где справедливость вообще?

Ответа я не знала. Да и не хотела думать о справедливости. Не сейчас, когда вокруг шумел праздник — крутились снежинки и переливались гирлянды. Я и так этим мыслям отдала слишком много времени.

За стол вернулись мужчины, и вместе с Эристави ушли танцевать. Снова попробовали меня пригласить — и я снова отказалась. Не могла и все. Мне нужен был Димка, только он, и лишь его я ждала.





Глава 46




Наверно поэтому и заметила одной из первых, когда он вошел в зал в темно-сером приталенном костюме, застегнутом на все пуговицы, и с охапкой белых роз в руке.

Он опоздал, но явно собирался произвести впечатление, потому что выглядел Гордеев не просто с иголочки, а как знаменитость на красной дорожке — великолепно. Это первое, что бросилось в глаза, а второе… и от этого второго у меня радостно застучало сердце — Димка улыбался. Улыбка сияла на его красивом лице, и многие из «Гаранта», кто знал, насколько этот молодой мужчина обычно серьезен, сначала удивились, а потом приветливо заулыбались в ответ. Наши парни и вовсе заулюлюкали, встречая начальника.

— Дмитрий Саныч! Ну, наконец-то!

Он вошел и огляделся, на миг застыв. Наш столик стоял с противоположной стороны от входа, в зале находились три сотни человек, свет был приглушен, и Димка меня не увидел. Я несмело подняла руку, но ее тут же заслонили сотрудники, остановившиеся в проходе. Гордеева это не задержало. Он направился сквозь танцующих к возвышению, на котором как раз заканчивали играть новогоднюю песню музыканты, и решительно поднялся к ним. Продолжая улыбаться, отодвинул солиста, приник к микрофону и попросил у всех минуточку внимания.

Зал стих, а вместе с ним и я, не понимая, что происходит.

— Добрый вечер, коллеги! Добрый вечер, уважаемые сотрудники «Гаранта» и родная команда отдела, — начал Димка, завораживая народ улыбкой. — Рад видеть всех здесь и знать, что у вас хорошее настроение — это значит: праздник удался. Извините за паузу! Обещаю не отнять много времени у вас и музыкантов, просто у каждого человека в жизни бывают моменты, когда он не может молчать. Вот и у меня наступил такой момент. Но прежде, чем я перейду к сути дела и объясню, почему стою перед вами, позвольте поздравить всех с наступающим Новым годом, и пожелать нашей общей компании удачи и процветания! Это благодаря вам сегодня о нас знают и с нами считаются. С праздником, Гарант!

Народ в зале одобрительно загудел, захлопал, а на танцевальной площадке прокатилась волна оживления. Димка поднял вверх руку, прижимая к себе цветы.

— А теперь самое главное — то, из-за чего я сюда поднялся и почему волнуюсь. Сейчас в этом зале находится очень важный для меня человек — девушка, которую я люблю. А еще — и возможно, для кого-то из вас это станет новостью, — мои родители.

Что? Сначала у меня огнем вспыхнули щеки, а затем от удивления открылся рот. Все встало на свои места меньше, чем за секунду. В один щелчок. Ну, конечно! Школа, пятый класс, новый кабинет и родительское собрание, на которое однажды мне пришлось провожать родителей Гордеева. Вот откуда я помнила генерального и его жену. Вот почему их лица мне показались знакомыми. Да, я всегда знала, что Димка из обеспеченной семьи, но никто и никогда не говорил мне, что он сын… директора «ГБГ-проект»?

Кажется, и теперь еще никто не догадался, иначе бы народ не озирался удивленно по сторонам.

— Да, они все в этом зале и сейчас я бы хотел, при всех вас, попросить у моей девушки руки, и сказать, что готов связать с ней жизнь. Если позволите.

Гордеев широко улыбнулся — немного смущенно, но очень искренне.

— Впрочем, — вдруг сказал, проведя рукой по волосам, — даже если и не позволите, я все равно это сделаю!

Мамочки, что происходит? Сердце отчаянно забилось, то ли в испуге, а то ли в преддверии самой важной в моей жизни минуты. Я прикипела к стулу так, словно вросла в него корнями. Неужели все происходит на самом деле и мне не снится Димка и его слова? Все эти люди? Потому что даже в мыслях я не мечтала ни о чем подобном. Душа затрепетала: неужели все правда?

В эту самую секунду в зале раздался голос генерального — оказывается, микрофон был не только у музыкантов.

— Погоди, сын! — мужчина встал со стула и взмахом руки привлек к себе общее внимание. Все тут же ошалело притихли. На глазах коллектива происходило что-то весьма необычное, интересное, и никто не собирался этому мешать. — Вот тебе неожиданность! Огорошил нас с матерью, и это мало сказать! Это мы собирались сделать тебе сюрприз, а оказалось, что сюрприз сделал ты. Да какой! Рад, Дмитрий, очень рад! И раз уж ты решил объявить о свадьбе на рабочем корпоративе, — мужчина повел рукой, — давай не будем тянуть и представим всем твою невесту. Почту за честь! Она сегодня как раз прилетела из Парижа. Диана, дорогая, прошу!

Главный захлопал в ладони, его поддержали соседи, и из-за стола поднялась девушка — та самая красивая шатенка в коралловом платье, совсем недавно так некрасиво приревновавшая Валечку. Шагнула гордо и уверенно вперед…

Я еще понять ничего не успела, а уже задохнулась, перехватив ладонью горло и отшатнувшись. В грудь словно град ударил, забарабанил в душу стальной дробью, вонзаясь в сердце ледяными иглами и разбивая его в клочки. Застучал отчаянно по раненой плоти, пряча за нарастающим шумом в ушах все окружающие звуки. Обжигая холодом все, что еще секунду назад так нежно трепетало несмелой радостью.