Зимний сон Малинки

Глава 7




— Маш?

— А?

— Ты чего стоишь, как вкопанная? Выговор, что ли, получила?

— Нет.

— А чего тогда застыла? Или эта язва из кабинета и тебя умудрилась цапнуть, как Валентину?

Я посмотрела на Шляпкина, с интересом таращившегося на меня, и моргнула, сбрасывая оцепенение. Это сейчас что было? Там, в кабинете?

Черты офиса проступили яснее, дыхание отпустило, и грудь вскипевшей волной обожгло понимание. Это что же получается, Гордееву мало моего унижения на собеседовании, так он решил и дальше надо мной измываться?

— Хуже, Юрка. Кажется, об меня собрались вытереть ноги.

Парень вскинул брови и удивленно присвистнул, вытянув из-за перегородки цыплячью шею.

— А ты уверена, что все правильно поняла? — справедливо усомнился.

— Уверена. И знаешь, что самое обидное?

— Что?

— Что я не могу ему ответить тем же.

Сказала хмуро, и направилась по прохожу к всезнайке отдела Манане Эристави.

— Маш, а что случилось-то? Зачем наш тебя вызывал? — Юрка высунулся дальше, но я лишь отмахнулась от друга листком со списком оборудования. Интерес к заказу в данный момент упал до отметки «абсолютный ноль». Ноль при том, что я так надеялась стать хорошим инженером, полезным для компании.

— Манана, ты не знаешь, где у нас хранятся рабочие должностные инструкции? — обратилась с вопросом к девушке. — Только, пожалуйста, скажи, что они у нас есть!

— Конечно, есть, — удивилась та. — У нас же передовой отдел! — она гордо вскинула голову и заинтересованно почесала длинный кончик носа. — А тебе зачем, Малинкина? Дмитрий Саныч просил?

Я уверенно кивнула.

— Он самый. Еще как просил.

К Гордееву команда отдела относилась с пиететом, умел он это — заставить подчиненных себя уважать (с детства, гад, тренировался задирать нос), вот и сейчас Манана уважительно ткнула пальцем за спину.

— Ну, хорошо. Посмотри в самом дальнем шкафу в разделе с папками. Должны быть, с синими корешками. Только до сих пор их никто не изучал. Так, лежат для галочки по требованию разных инстанций.

— Ничего, — я поблагодарила девушку, развернулась и решительно направилась к шкафам. Пообещала всерьез: — Значит, Дмитрий Александрович будет первым!

— Что?

Пришлось и от Мананы отмахнуться списком с оборудованием. Какая полезная, оказывается, вещь — этот список!

Все инструкции оказались на месте, как и запас дорогого хозяйского кофе, нашедшийся в подсобке в отдельном шкафчике, плюс сахар и чашка — одна. М-да, а кофе-то у Гордеева отменный. И пахнет бесподобно. Наверняка и на вкус самый лучший. Вот если бы Димка не был таким гадом, я бы, может, и позавидовала его вкусу и возможностям, а так лишь огорчилась, что я не змея и не в моих силах сцедить в этот кофе яд. Особенно в чашку для красотки Леночки, приправив его листиком пережеванного шпината.

Тоже мне, дорогушу нашла!

Ладно, прорвемся. В конце концов, приготовить чашку кофе, это не целый день детям менять подгузники, варить кашу и вытирать сопливые носы. Хотя сейчас я бы предпочла оказаться со своими Малинками.

Я налила кофе, сунула папки под мышку и пошла в кабинет начальника. Вошла, не постучавшись — руки-то заняты! Пришлось открыть дверь ногой. Леночка что-то бойко рассказывала бывшему однокласснику, уже не сидя в кресле, а нависнув над столом, и очень удивилась, заметив в моей руке одну чашку. Я опустила ее на стол перед Гордеевым, а сверху, одну за другой, водрузила две папки — прямо на напиток.

Гордеев вскинул хмурый взгляд и поинтересовался.

— Это что еще за пирамида Хеопса, Малинкина? Что за новости?

— Это не новости, Дмитрий Александрович, это ваш кофе с прилагающимися к нему должностными инструкциями, — вежливо пояснила я и ткнула пальцем в нижнюю папку. — Вот это — инструкция младшего инженера. А вот это — начальника отдела комплектации. Мне кажется, вам не помешает освежить в памяти их содержание и еще раз вспомнить, какие именно рабочие обязанности закрепляются за человеком в соответствии с занимаемой им должностью. «Сделай мне, Малинкина, двойное эспрессо с сахаром», — такого там нет, я посмотрела. Если вы так любите кофе, заведите себе личного секретаря, и впредь не обращайтесь ко мне с просьбами, нарушающими профессиональную этику. Либо впишите эту обязанность в мой трудовой договор, само собой с учетом повышения ставки. Во всяком случае, это будет справедливо.

Гордеев смотрел в упор, а вот Леночка сорвалась. Да, я не Валечка Галанина, но девушка, кажется, этого еще не поняла.

— Дима, что она себе позволяет? — заморгала глазками и повысила голос на две октавы, заставив меня поежиться: ну, до чего же он у нее противный. — Что вы себе позволяете, дорогуша?! — захлебнулась возмущением, открыв рот. — Вы вообще сколько здесь работаете? Без году неделя? Может, вам не нравятся наши условия? Так попрошу с претензиями в отдел кадров! И где, хочу я знать, мой кофе?!

Я развела руками. Вот про отдел кадров — это она зря. Хотела ей улыбнуться, а так лишь холодно отрезала.

— Упс, одноразовая посуда закончилась, а предлагать личную негигиенично. Попросите Дмитрия Александровича сбегать для вас в KFC* и взять стаканчик кофе на вынос. Мне кажется, он не откажется. А у меня, к сожалению, много работы.


Да, я перегнула палку, но эти двое сами напросились. Особенно татуированная язва. Если они с Гордеевым и правда вместе, то так ему и надо!

— Да ты кто такая? — голос брюнетки повысился еще на одну октаву и стал походить на визг. Фу, ужас какой! — Да мой отец тебя…

— Лена, замолчи! Тебе пора.

— Что? Но, Дим! — девушка оскорблено воззрилась на хозяина кабинета. — Она же только что нас обидела. Ты разве не слышал?

— Мы с тобой уже все обсудили, а со своими сотрудниками я сам разберусь. Иди, Лена, мне нужно работать. Список с комплектацией и деталями по заказу тебе Мария позже перешлет по электронной почте. Так, Малинкина?

Глаза Гордеева предупреждающе блеснули, но это он зря. Разве я отказывалась работать?

— Конечно, Дмитрий Александрович. Непременно перешлю!

— Ну, знаешь! — брюнетка подхватила сумочку и полетела к двери. Выходя, с чувством задела меня плечом и хлопнула последней. — Ну и кадры ты себе подобрал! Одна другой лучше!

Петухова она и есть! Курица общипанная!

Леночка вышла, Гордеев продолжать смотреть в упор, и я не выдержала — слава богу мы находились наедине.

— Малинкина, как это понимать?

— Это я у тебя хочу спросить «как», — насупилась, глядя на Димку. — Гордеев, ты совсем офонарел?! Если ты намерен меня уволить, то будь человеком, сделай это из-за несоответствия мной занимаемой должности, если у тебя получится, а не из-за того, что я отказываюсь носить кофе тебе и твоей девушке. Я вам не официантка.

— А с чего ты взяла, что она моя девушка?

— Да мне все равно чья! Я и так дома по полдня стою на кухне с супами и кашами, чтобы еще и на работе вам тут кофе варить! Облезешь!

Ответила и направилась было к двери, но передумав, вернулась к столу, убрала с чашки папки и демонстративно отпила большой глоток, испортив напиток и с удовольствием облизав губы. Этот гордец ни за что после меня пить не станет!

— Вот! Спасибо за угощение, Дмитрий Саныч! Приятного кофепития!

Стукнула донышком о стол, ну и вышла. А как вышла, так и струхнула, вернувшись в реальный мир. Это что же теперь будет? Меня уволят?! А как же дети, вкусняшки и телевизор? Малина, ты сошла с ума!

Смелость испарилась, как ни бывало, и до конца рабочего дня я просидела в своем закутке — мышь мышью. Даже обедать не вышла. Зато список обработала и все подробно расписала. В конце рабочего дня попросила Юрку передать документы Гордееву. Пусть сам шлет письма своей Леночке! А мне надо домой, к детям.





Глава 8




Но прошел день, за ним второй, а я все еще оставалась в штате отдела комплектации № 2. Гордеев меня не уволил, но забросал работой так, что всю следующую неделю, когда я не бегала по этажам и кабинетам «ГБГ-проект» с договорами, то сидела в своем закутке, забыв о рабочих сплетнях и перерыве на обед, не поднимая головы. Прибегала на работу пораньше, засиживалась допоздна и мчалась в детский сад на всех парах, но все равно забирала малышей уже из дежурной группы. Теперь мне было все равно как приветствуют Гордеева коллеги по утрам и в каких реверансах встречают. Прятаться я перестала, впрочем, как и обращать внимание на присутствие начальства в офисе. Не до того мне стало с новым объемом работы. Если Димка прислушался к моим словам и решил уволить Малинкину за профнепригодность, я решила лечь трупом, но не дать ему ни шанса этого сделать!

Выходные прошли в изучении технической документации, самообучении и обработке дополнительной информации по заказу. Ее я подготовила и сдала в срок. Собралась было выдохнуть, но с понедельника все завертелось с еще большей скоростью. Договорной отдел, технический, печать согласования, утверждение и бесконечные подписи в важных кабинетах. И если в транспортный отдел и к экономистам я ходила уже, как к своим, то бухгалтерию обходила десятой дорогой.

— Феечка, забери сегодня моих малинок из садика, очень тебя прошу! Не успеваю к семи часам никак! У меня новый заказ, надо обработать. Если успею закрыть до Нового года, получу премию!

— Истощение ты получишь, Малина, и нервный срыв! Машка, ты там рекорд по самоистязанию решила побить? — возмутилась Наташка. — Или Гордееву сказать не можешь, чтобы он меньше тебя эксплуатировал? Где это видано, чтобы человека на новой работе так впрягали? Ты же инженер, а не йог!

— Могу, и даже сказала. Знаешь, что он мне ответил?

— Что?

— Если вас, Малинкина, не устраивает должность младшего инженера, я готов вам предложить место моего секретаря.

— Что?! Неужели Димка так и сказал?!

Я вздохнула.

— Ага, можешь мне поверить. Даже голос не дрогнул.

— Вот га-ад! Ты подумай! А был такой красавчик!

Справедливости ради глагол «был» в предложении Феякиной прозвучал лишним и неожиданно резанул слух, но возражать подруге я не стала. Что мне до внешности Гордеева, будь он хоть трижды мистер Вселенная? Это пусть татуированная Леночка красотой Димочки упивается, залезая на стол, а я своего начальника знаю, как облупленного.

У, сноб! Не удивлюсь, если он и чашку после меня выбросил!

— И не говори. Все мне кофе простить не может и свою язву! Наверняка она ему мозг визгом выпилила, чтобы Димка меня уволил, вот он и старается. Ничего, Феечка, мне главное доказать, что я не пустое место, а там в другой отдел попрошусь. Вдруг мне не откажут.

— Ты только держись, Марусь! А детей я заберу, не переживай!