Звезды падают в небо
Часть 51 из 63 Информация о книге
— Он у всех иногда просыпается, — хмыкнул он. У меня перед глазами снова встала картина: Леона возвращается домой поздно ночью после выступления в Ландстор-Холл. Мы цапаемся из-за того, что я все еще не в постели, серьезно так, а утром меня ждет завтрак, и хотя мне хочется вывалить его сестре на голову (с прощением у меня вообще туго), я сажусь и мрачно жую. Леона что-то говорит, и вот я уже понимаю, что просто не могу на нее злиться. Обычно она встает поздно после ночных смен, но сейчас поднялась, чтобы проводить меня в школу. Несмотря на то что под глазами круги, а говорит чуть тише, чем обычно, — у нее иногда бывало такое, когда надо поберечь голос. Я собираюсь в школу, и вот мы уже вместе хохочем над каким-то идиотизмом в юмористическом утреннем шоу «Проснись и вой». Чтобы отвлечься от воспоминаний, чуть подаюсь вперед. — Расскажи мне лучше, как так получилось, что ты меня встречал, если ушел в отставку. — То, что я в отставке, еще не значит, что я не в курсе всех дел. Мне хочется спросить, как Рэйнар его вообще отпустил после стольких лет, но я понимаю, что это лишнее. — То есть ты выяснил, что я приезжаю, и… — И решил тебя встретить, да. — Но это служебный транспорт. — А я злоупотребляю бывшим служебным положением. У меня даже уголки губ дергаются слегка. — Так и скажи, что просто захотел со мной встретиться, — фыркаю я. — Вообще-то, Танни, это действительно так. Неожиданный ответ. Откинувшись на спинку, интересуюсь: — Хотел посмотреть, что из меня выросло? — Да. Наверное, неловкость после своего заявления он почувствовал тоже, потому что в салоне стало тихо. Впрочем, даже если бы и не стало, мы уже прилетели: опустились на верхнюю парковку нашего дома, с которой топать до нашей квартиры было ближе всего. — Спасибо, что подбросил, — сказала я и вышла из флайса поспешнее, чем рассчитывала. — Танни, если я тебя чем-то обидел… — Тергран шагнул следом за мной. — Да нет. — Я отмахнулась. — Просто у меня не совсем разговорное настроение. Сам понимаешь. — Понимаю, — сказал он. — Номер водителя я оставил твоим сопровождающим, как только потребуется… — Да, позвоним. Наверное, это было не очень вежливо, но мне просто хотелось остаться одной. Еще на полпути к лифтам я поняла, что ехать к Имери было дурацкой идеей. Если Четвертый остров — скопище воспоминаний, то этот дом и подавно. Настроение у меня ухнуло ниже уровня подземки, и я с трудом справилась с желанием развернуться и позорно сбежать. Остановило только то, что бежать было особо некуда. А Гроу, наверное, уже прошел обратный телепорт. На этой мысли я отвесила себе пощечину и чуть ли не силой затолкала в лифт. Следом погрузились вальцгарды, и знакомой дружной компанией мы поднялись на нужный этаж. Вот и холл, в котором Мик зажимал меня у стены, в котором я ругалась страшными словами, потому что забыла дома ключи, а Леона умудрилась куда-то свалить и выключить телефон, где мы с Марром чуть не подрались из-за того, что он решил, будто мой шарф с помпонами — это игрушка. Да, определенно ехать сюда было не самой лучшей идеей, но отступать было уже поздно, и я просто нажала кнопку звонка. — Гар, я же тебе сто раз говорила: проверяй ключи! — рявкнула Имери, распахнув дверь. Осеклась, замерла, глядя на меня, а потом так же резко эту дверь захлопнула. И тут же распахнула снова. — Танни Ладэ, — язвительно протянула подруга, сложив руки на груди. — Что такого должно было случиться в твоей жизни, чтобы ты обо мне вспомнила? За спиной мелькнул знакомый холл, где я когда-то скакала на одной ноге, потому что не получалось расшнуровать кроссовки, и тогда я сделала то, чего уж точно не собиралась делать. Проще говоря, разревелась. — Ну, ты красотка. — Имери откровенно ухмыльнулась, зажевывая палочки с беконом огромной ложкой замороженного крема. В ответ я запустила в нее скомканным сипроновым[1] платочком. Подруга ловко увернулась, а потом подвинула ко мне банку с кремом, из которой торчала вторая ложка. Мы сидели в ее спальне, точнее, теперь уже в их с Гарджером, которая когда-то принадлежала Леоне. Мою комнату они переделали под геймерскую: ее парень жить не мог без виртуальной реальности, и первое время я подкалывала подругу на тему, что она будет делать, если он оттуда не вернется. В том, чтобы сидеть вот так на кровати и есть хрустящие палочки со вкусом бекона и замороженный крем, было нечто очень родное. Настолько родное, что даже сейчас, с опухшими от слез глазами я чувствовала себя несоизмеримо лучше. — В общем, я рада, что ты восприняла мой совет насчет парня буквально и перешла к активным действиям. — Угу. Только ничего хорошего из этого не получилось. Имери покосилась на меня. — У тебя сейчас соплями мозг забит, поэтому твой пессимизм мне понятен. — Да ты что? — фыркнула я. Поняла, что по поводу соплей она права, и потянулась за платочком, который в коробке оказался последним. Имери я рассказала все (начиная со своего устройства на главную роль, падения с балкона и заканчивая тем, что случилось сегодня). Знала, что она не спалит и что даже ее парню ничего из нашего разговора не станет известно. К тому моменту, когда я замолчала, во мне кончились и слезы и силы, а она посмотрела на меня и философски изрекла: — Не знай я тебя так хорошо, Танни Ладэ, решила бы, что ты вешаешь мне на уши чешую, чтобы оправдаться и сохранить дружеские отношения. Я посмотрела на нее сквозь пелену слез, пытаясь собрать мысли в кучу, а Имери добавила: — Считай, что ты прощена. После этого мы ржали минут пять и не могли остановиться. Потом Имери притащила снизу крем и палочки, и когда открывала крышку, ляпнула большой кусок замороженного крема на пол. Выдала такое, после чего мы продолжили хохотать до слез и только недавно относительно успокоились. — Рассказываю, — произнесла Имери. — Твой парень сейчас в шоке от того, что случилось. Ему пять лет условно дали, спорим, ты бы тоже была в шоке. Я выразительно подняла ложку с мороженым, и она кивнула. — Поняла. Юмор неуместен. В общем, исходя из того, что я услышала, а услышала я немало, у вас первая семейная ссора. — Че-го? — переспросила я. — Семейная ссора. Это когда вы решаете жить вместе, потому что цветочки-букетики, ох-ах и трах-трах-трах, а потом выясняется, что эта скотина не может даже трусы бросить в корзину для белья, напрочь забывает о том, что вы договаривались сходить в кино, и берет билеты на матч с друзьями, а ты сидишь как дура с оплаченной бронью, заказанным на вечер столиком в ресторане и готова голову ему открутить. — Не знаю, можно ли эту ситуацию приравнять к билетам на матч… — Мофно, — сказала Имери с набитым ртом. — Знаешь почему? Потому что это называется притирка. Вы узнаете друг друга, вы драконитесь, потому что он любит быстро и когда ты мордой в подушку, а ты — когда медленно и с предварительными ласками. Я запустила в нее подушкой, попала в плечо. В ответ в меня прилетело крышкой от замороженного крема. — Им, это серьезно. — Разумеется, это серьезно, — невозмутимо отозвалась подруга. — Отношения — это вообще серьезно, ты не знала? Ответить я не успела, потому что мобильник Имери взорвался какой-то очешуительно красивой и откуда-то знакомой мне музыкой. Звезды падают в небо. Я стою на краю. И, раскинув над пропастью руки, как крылья, Для тебя я сейчас Эту песню…[2] — Да, Гар? — Голос Сибриллы перебил голос моей подруги и вытряхнул из состояния среднестатистического очешуения. — Хлеба на тосты, салат еще можно. О! И пару литров шипучки с литтоновым вкусом. Имери нажала отбой и выразительно на меня посмотрела. — Ну, что я говорила? Здоровый мужик звонит мне из магазина и спрашивает, что купить! А ты говоришь… — Откуда у тебя эта песня? — спросила я. — В смысле? — Мелодия на смартфоне. — Скачала. — Имери даже жевать перестала. — Она пару дней назад вышла, ее сейчас везде крутят. Ты и это умудрилась проспать, что ли? Это же Сибрилла Ритхарсон! Да, я знаю, кто это. Про Сибриллу я как-то забыла упомянуть. Выражаясь терминами со съемочной площадки, «вырезала» этот момент из экранной версии. — Угу, — сказала я. — Так, на чем мы там остановились? — На том, что отношения — это серьезно.