Принц льда и крови
Фейри тут же вернулись к своим делам, и зал опять наполнился звуками сражения и приторностью магии.
Опустив острие меча, я отпрянула от Габриэля, давая ему возможность отойти от шока. Рукавом кофты он порывисто утер катившиеся вниз капельки крови, размазав ее у основания шеи.
Саманта, словно струна, двинулась к нам через толпу бойцов, которые расступались перед ней, как перед королевой, низко склонив головы.
Оценивающе оглядев мой испачканный кровью меч, она растянула губы в высокомерной ухмылке:
– А ты не так проста, как кажешься на первый взгляд, смертная.
«Ты даже не представляешь насколько», – прозвенело у меня в голове, но вслух, притворно улыбнувшись, произнесла совсем другое:
– Буду считать это за комплимент.
Сэм надменно фыркнула и перевела взгляд на шокированного Габриэля, прижимавшего ладонь к своему горлу.
– Эллин ждет тебя в библиотеке, есть новости от Арчи… И, Габриэль, тебе лучше поторопиться, – бросила ему Саманта, блеснув многозначительным взглядом.
Адреналин начал потихоньку расходиться, уступая место страху быть разоблаченной и волнению за Эллина, я нервно закусила подушечку большого пальца.
– Агнес, на сегодня наша тренировка окончена, я поговорю насчет тебя с королем. Ты можешь быть свободна, – как-то отстраненно пролепетал Габриэль непохожим на свой, обычно задорный, голос.
Я лишь кивнула ему в ответ, и он плавной походкой устремился к выходу из зала, на ходу о чем-то взволнованно переговариваясь с Самантой.
Когда я вернулась к себе, Ирма вовсю хлопотала в моих покоях, делая влажную уборку.
– Завтрак ждет вас на столе, мисс, – пролепетала служанка. Взмахнув крыльями, она взлетела в воздух, протирая пыль с верхушки резного шкафа.
Приблизившись к столу, я обнаружила, что там меня ожидает не только жасминовый чай с круассаном, но и ледяная роза с прикрепленной к ней запиской.
Задумчиво покрутив цветок в руках, я ощутила холодное касание прозрачных лепестков и невольно вздрогнула, вспомнив ледяные пальцы Эллина на своей коже.
Возникли сложности на границе, вернусь в замок к началу бала.
P.S. Не знаю, что произошло у вас с Габриэлем утром, но он настоятельно рекомендовал взять тебя с собой спасать Артура и единолично выпил бутылку двухсотлетнего рома.
Надеюсь на нашу скорую встречу.
Я тяжело опустилась в кресло, недоуменно поглядывая на подпись в конце записки.
«Твой Эллин».
Слова колко впились под ребра, а в самом темном уголке души снова заиграл отблеск надежды. Но на что?
Жалобный писк Ириса привлек мое внимание, качнув головой, я прогнала окутавшее меня наваждение.
Синеволосая пикси ловко схватила пса и принялась вычесывать колтуны из его белоснежной шерстки. Ирис пытался незаметно прикусить Ирме пальцы, но фейка крепко придерживала его за загривок, продолжая расчесывать свалявшуюся шерсть.
Пока я с широкой улыбкой наблюдала за их борьбой, Ирма решилась аккуратно поинтересоваться у меня:
– Мисс, вы уже выбрали платье на сегодняшнее торжество?
– Нет, я еще не решила, стоит ли мне вообще там появляться, – честно призналась я, пнув на полу несуществующую соринку.
– Как же так! Сегодняшняя ночь особенная, ее нельзя пропускать, – воскликнула Ирма своим писклявым голосом, продолжая тщательно вычесывать пса. Одним движением она перевернула Ириса на спину, ведя серебряным гребнем по пушистому пузику. – Хотя я тоже предпочитаю воздерживаться от посещения бала. Лучше останусь здесь и приготовлю для вас ванну, – грустно добавила она.
Я удивленно склонила голову набок.
– Ты ведь только что уверяла меня в обратном.
Ирма глубоко вздохнула, выпустив пса из объятий. Ирис облегченно взвизгнул и помчался прятаться за моими ногами. Пикси встала с колен, выпрямившись во весь рост, и ее крылышки грустно поникли.
– Понимаете, есть один высокопочтенный лорд, – шепотом начала она. – Вам ведь известно, что во время звездопада каждый феец выбирает себе пару?
Молча кивнув, я заинтересованно подалась вперед.
– Так вот, больше всего на свете я желаю, чтобы он выбрал меня и всю ночь кружил в танце, – мечтательно прощебетала пикси, прикрыв глаза. Ее длинные пальцы нервно перебирали края фартука, выдавая ее смущение таким откровенным разговором. – Мне будет невыносимо больно видеть его любезности с придворными дамами.
– Но мне говорили, что на балу Зимней Луны границы между сословиями исчезают.
– Да, но не между дворовыми принадлежностями. На меня лорд никогда не посмотрит, я не тешу себя ложными надеждами. Он всегда будет высшим неблагим фейцем, а я – пикси-беглянкой из Низшего Двора. – Ирма опустила черные как ночь глаза в пол и крепко обхватила себя руками, словно желая защититься от жестокой реальности.
У меня неприятно защемило сердце: почему-то слова горничной тягостно отозвались внутри.
– А почему ты покинула свой Двор? – Мне действительно было интересно, как Ирма оказалась в ледяной цитадели, к тому же я хотела хоть как-то разрядить наш разговор.
Ирма двинулась к креслу напротив меня и, аккуратно присев на самый край, расправила юбку своего простенького платья.
– Моя семья погибла во время войны, когда армия Александра осаждала Низший Двор, – еле слышно прошептала Ирма. – Мне было тяжело оставаться в тех местах, где все напоминало о близких. Неблагой Двор всегда славился своим гостеприимством, богатством и красотой – вот я и решила попросить короля об аудиенции. Его Величество Король Эллин пропустил меня через барьер и, выслушав мою историю, разрешил остаться при Дворе, а взамен я присягнула на верность Неблагой Короне.
Немой вопрос о количестве переселенцев застыл у меня на языке. Ирма, словно прочитав мои мысли, поспешно добавила:
– Выходцы из других Дворов – редкость, фейри очень трепетно относятся к своей родословной и редко смешивают кровь между Дворами. Насколько мне известно, во всем Араклеоне и за его пределами живет не более десятка таких семей. Иногда это фейри, как и я, бегущие от воспоминаний, кто-то ищет приключений, а кто-то находит среди инодворцев свою половину.
– А среди жителей Неблагого Двора есть фейри огня и тьмы? – Мысль о том, что по узким улочкам Араклеона, где весело играют дети и беззаботно проводят время взрослые, могут шнырять жестокие уроженцы Двора Дикой Охоты, не укладывалась у меня в голове.
– Да, есть, Вернон. Его семья живет в небольшой деревушке на границе. Когда-то он был командиром одного из легионов Александра, но на войне встретил неблагую фейку и без памяти влюбился в нее. Он отрекся от своего титула и наследия при Дворе Дикой Охоты ради любви.
Подперев щеку ладонью, я поудобнее устроилась в кресле.
– Ого! Не думала, что эти подонки способны на любовь, – воскликнула я, припоминая все ужасные рассказы о населяющих Двор Дикой Охоты фейри.
– Мисс… – начала было пикси, но осеклась, закусив нижнюю губу, словно старясь сдержать рвущиеся из нее слова.
Встав с кресла, я пошла к письменному столику, чтобы налить две чашки чая. Разделив круассан пополам, я поднесла половинку Ирме и широко улыбнулась.
– Угощайся, – пролепетала я в надежде на продолжение ее рассказа.
– Спасибо. Но, мисс, вам нужно было попросить меня подать вам чай…
Я отмахнулась от ее замечания и снова села в кресло, отпив глоток вкуснейшего горячего напитка.
– Знаешь, Ирма, в мире смертных у меня не было ни слуг, ни горничных. Мы с братом никогда не жили в роскоши, а иногда бывали времена, когда мы и вовсе голодали, так что позволь мне сделать самой хоть что-то, я совсем не привыкла к такому вниманию.
Пикси смущенно втянула шею, но все же улыбнулась мне в ответ, откусив кусочек круассана своими острыми, как у акулы, зубками.
