Научи меня плохому (СИ)

Да и Марьян, полностью проигнорировав его персону, весь будто отдался гостям. Его тут же посадили рядом с Антоном и выдали чистую тарелку. Он вежливо отказался от утки и алкоголя, но согласился на тортик.
— Чайник закипел, Вить! — буркнула Вероника, подталкивая его в спину. — Иди давай спрашивай, кто там что будет!
— Ага, — отозвался Вик и действительно пошел.
Черный чай, кофе, кофе, черный чай, то же самое, то же самое, зеленый чай… он быстро писал, и когда очередь дошла до Марьяна, указал на него ручкой и спросил:
— Кофе с молоком?
Мальчишка снова высокомерно приподнял бровь и усмехнулся.
— Ага, — протянул он и вернулся к разговору с теткой Любкой. Она как раз рассказывала ему, как правильно сажать кабачки, а он слушал. Блять, действительно слушал!
— Давай, втыкай свечи, а я пока заварю, — Вероника вручила ему торт, едва ли Вик зашел на кухню.
— Все восемнадцать? На торте же живого места не останется, — пробормотал мужчина, но принялся послушно расставлять маленькие разноцветные свечки.
А дальше обычная процедура: загасили свет, нестройно спели «Happy birthday», — как на детском дне рождения, честное слово! — именинник загадал желание…
Вик жевал торт, запивал чаем и не чувствовал ни вкуса, ни запаха. Он толком и не слышал ничего, кроме голоса Марьяна, который хоть и превратился за три года в тот самый бархатный баритон, но все равно остался каким-то мягким и певучим.
Вику почему-то постоянно мерещилось в этом голосе отчаянье. Он казался ему искусственным, каким-то неуместно веселым, да и глаза Марьяна блестели слишком ярко. Он постоянно вертел головой, будто искал взглядом, проверял реакцию того, ради кого и устроил эту сцену. В его улыбке можно было прочитать: «посмотри, как мне хорошо без тебя!»
Да, Ярик не ошибся, мальчишка до сих пор не перегорел, и Вик чувствовал вину за то, что своими подарками только подбрасывал дрова в этот костер.
Им нужно было оказаться наедине, переговорить, но он не знал, как это сделать. Позвать его на балкон? В другую комнату? Как он объяснит это всем остальным? Какие вообще общие дела могут быть у Вика и этого парня?
Вик был на взводе, чувствовал, как достигает точки кипения. Он бы, наверное, на все уже наплевал, лишь бы остаться с Марьяном наедине, но небеса оказались к нему благосклонны. Гости решили, что пора бы уже расходиться, и всей толпой вывалились на улицу, наслаждаться прохладным воздухом летней ночи.
Вызванивали такси, прощались бесконечно долго. В такой неразберихе утащить Марьяна было проще простого.
Вик перехватил его взгляд и кивнул в сторону парковки. Мальчишка растянул губы в жестокой улыбке и действительно пошел следом, никому ничего не сказав.
— Куда мы? — спросил он, и это была первая фраза за три года, напрямую адресованная Вику.
— Отвезу тебя домой.
— Ага, — хмыкнул мальчик, шагая рядом. — Как дела?
— Превосходно, — мрачно отозвался мужчина, открывая брелком новенькую машину Антона. Он знал, что нужно все обсудить спокойно, но как тут быть спокойным, когда даже дышать рядом с ним тяжело?
— Нашел себе девушку? — ядовито поинтересовался Марьян, забираясь в салон.
— А ты?
Марьян только зло сверкнул на него глазами и отвернулся к окну. Они полдороги ехали молча, а потом уже на проспекте Вик сказал:
— Я уеду завтра обратно.
— Пиздец я счастлив. Что-то еще? — рявкнул в ответ мальчик, барабаня пальцами по колену.
Вик замолчал, удивленный такой неожиданной вспышкой гнева. Он затормозил у дома Марьяна и, честно говоря, даже не узнал его. Забор поставили новый, окна поменяли, крышу перекрыли, а на участке ровным рядочком были высажены деревья.
Мальчик не спешил выходить. Сидел, смотрел в одну точки, а в глазах такая собачья тоска…
— Ты меня бросил, — прошептал он едва слышно.
— Чт…
— Ты бросил меня! — уже громче повторил он, сжимая кулаки.
Вик вздохнул. Ну вот они и подобрались к самому важному.
— Тебе было шестнадцать.
— И что? Что изменилось? — со злобных ехидством поинтересовался Марьян.
Это «и что» взбесило уже Вика.
 
— Ты был ребенком! А если бы ты… ну, передумал?..
Он хотел сказать ему так много, но на самом деле все объяснялось первой фразой. Да, он был ребенком, ничего не смыслящим мальчишкой и до сих пор им оставался. И не важно, что на руки наросли мускулы, на щеках появилась легкая щетина, да и сам закон постановил: можно! Для Вика он все еще был ребенком.
— Я не передумал и никогда не передумаю! — выдохнул Марьян и вдруг одним неуловимым движением дернулся к нему всем телом, обхватил руками за шею, оказавшись так близко, что Вик мог услышать, как быстро бьется его сердце. Он попытался отцепить руки мальчишки от себя, но тот вдруг сжал волосы у него за затылке пальцами и прорычал: — Не смей, сука! Не отталкивай меня!
Вик застонал обреченно и позволил поцеловать себя. Он сам не предпринимал ничего, просто целовал в ответ, мягко и без напора. Марьян сам все делал. Не очень умело, но очень искренне.
— Малыш… — прошептал Вик, когда мальчишка, шумно дыша, оторвался от его губ и посмотрел затуманенными от возбуждения глазами. — Ты не понимаешь, что творишь.
— Не понимаю, — немедленно согласился Марьян, уткнувшись носом ему в плечо. — Покажи, как правильно.
— Не могу, — застонал Вик, взъерошив его волосы.
Марьян зашипел и вдруг сжал ладонью его возбужденный член через ткань джинсов.
— Можешь. И хочешь, — заявил он, а потом попытался расстегнуть ширинку.
Вик перехватил его руку, сжал почти до боли и сказал решительное «нет».
Но Марьян не воспринимал отказ. Он даже слушать не стал. Поцеловал в шею, поднялся выше, к губам, снова втягивая в головокружительный поцелуй.
Сложно было вообще сказать, сколько они так сидели. Было уже глубоко за полночь, когда Вик решил, что это нужно прекращать. Он чувствовал, что еще немного этой неловкой возни, и он позорно кончит в штаны, как какой-то школьник.
— Иди домой… — прошептал он, касаясь губами его шеи, целуя за ухом.
— Только если ты пойдешь со мной.
— Нет.
— Тогда я… — Марьян выдохнул, потерся щекой об его щеку и жестко заявил: — Тогда я, едва ты уедешь, пойду в клуб и отсосу там первому встречному. Понял?
Вик схватил его за загривок и оттянул от себя. Посмотрел с надеждой, пытаясь отыскать в глазах чертят, но нашел там только серьезных демонов искусителей.
— Шантаж? — хрипло спросил он.
Мальчик прищурился и коротко кивнул.
Пришлось идти.
Они прокрались через спящий дом к спальне и закрылись изнутри. Вик не успел рассмотреть ремонт, да он на самом-то деле вообще забыл обратить внимание хоть на что-нибудь.
Марьян не стал медлить, принялся раздевать его прямо с порога.
— Подожди, у меня с собой нет ни смазки, ни презервативов… — прошептал Вик, посмотрев в сторону кровати. Новая, не тот скрипучий диван. Ладно, уже хорошо.
— У меня все есть, — ответил мальчик, снимая с себя футболку.
Вик подумал, что, раз уж они решили трахнуться, то стоять столбом как минимум невежливо. Он сам, с трудом подавив в себе чувство вины и сожаления, принялся стягивать с Марьяна джинсы.
— Ты знал, что все сегодня этим закончится, да? — Вик обнял его и подтолкнул к кровати. Поцеловал плечи, шею, ключицу, склонился и схватил губами сосок. Он никогда не спал с парнями и понятия не имел, что ему делать. Процесс подготовки пугал его, потому что в те немногочисленные разы, когда он экспериментировал с девушками, они занимались подготовкой самостоятельно и за закрытыми дверями ванной.
— Я знал, — подтвердил Марьян, закусывая губу. Он заставил Вика сесть на кровать, а сам оседлал его бедра и потерся пахом о пах. В практически полной темноте можно было рассмотреть очертания их тел, но не более. Вику катастрофически не хватало света, но он понимал, что, если мальчик не включил его, значит не хотел. — Потрогай… — он взял его руку и завел назад, себе за спину.