Баламут 3
Я отрицательно помотал головой, сообразил, что «почитательница» нас не видит сквозь поляризованные стекла, и поморгал ей фарами. Вовремя — не успела женщина двинуться в сторону машины, как на границе зоны действия чувства леса появилось три долгожданных силуэта.
—Мои поднимаются на лифте, аДаша сМаришкой идут по коридору в холл!— сообщил яЛаре, затем выбрался из внедорожника, поздоровался сВельяминовой, открыл перед нею правую заднюю дверь и помог удивленной женщине забраться в салон. Чуть позже поухаживал за остальными дамами, вернулся на свое место и коротко кивнул в знак того, что можно выезжать…
Переезд до аэропорта прошел без каких-либо эксцессов, хотя улицы превратились в один сплошной каток, а битые машины попадались чуть ли не через каждый километр. Каюсь, в какой-то момент я даже засомневался в том, что наш «Стрибог» сможет нормально приземлиться, поэтому позвонил Русанову. Как оказалось, беспокоился зря: в тот момент, когда он ответил, самолет уже катил по рулежной полосе к арендованному ангару, а в голосе пилота не чувствовалось никакого напряжения.
Взлетели тоже легко. Так что после того, как борт набрал высоту, я со спокойной совестью оставил родителей, «любовницу» отца иЛихо в салоне-гостиной, а сам перебрался в«спальню», упал на кровать и выпал из жизни почти на шесть часов…
…Подбирать Громову поехал на разъездной машине, заказанной перед началом снижения. Само собой, не в гордом одиночестве, а в сопровождении Язвы. Ее стараниями у одного из служебных выходов терминала «Буки» нас встретил сотрудник администрации и проводил в зал вылета особо важных пассажиров. А там я невольно вспомнил утверждение Долгорукой о том, что Громова ложится конкретно под меня: при нашем появлении целительница засияла, как летнее солнышко, и сложилась в поклоне младшего старшему. Более того, в тот момент, вне всякого сомнения, видела одного меня!
Нет, расстроиться я, конечно же, не расстроился, но оглядел женщину с головы до ног и пришел к выводу, что к изменению внешности «под меня» она еще не приступала: на лице не было ни грамма косметики, расстегнутая зимняя куртка демонстрировала теплую водолазку, плотно облегающую бюст «армейского стандарта», а лыжные брюки и ботинки были подобраны не по красоте, а по функциональности. Вот я и расслабился — улыбнулся в ответ, заявил, что искренне рад видеть, оставил в сторону свободный локоть и коротко кивнул сопровождающему.
Всю обратную дорогу мы обсуждали всякую ерунду, потом поднялись на борт «Стрибога» и посвятили весь недолгий перелет до мини-аэродрома родового поместья Елисеевых-Багряных знакомству, принятию в род нового члена и легкому перекусу. А после посадки начался цирк: Вельяминова иГромова, намеренно посаженные вдоль левого борта самолета, выглянули наружу и забыли обо всем на свете. Еще бы — там, за иллюминаторами, на вершине холма, затерянного в багряной заснеженной тайге, обнаружилось здание, де-юре построенное по проекту Якова Ильича Первушина, самого гениального и эпатажного архитектора Империи. Хотя де-факто его идею доработали сотрудники отдела проектирования и строительства специальных фортификационных сооружений Собственной Е.И.В.Канцелярии и… три отмороженные маньячки-милитаристки, дорвавшиеся до возможности воплотить в жизнь свои самые кошмарные задумки. В результате столь своеобразного симбиоза и при содействии Императора, пытавшегося убедить Бестию в воистину безграничной любви, мрачная угольно-черная громадина с кроваво-красными «щелями» между «неважно притертыми многотонными глыбами» превратилась в чрезвычайно зубастую современную крепость, способную перемолоть практически любую ЧВК или небольшую армию! И пусть в результате стараний «группы проектировщиков» практически все помещения верхних этажей Замка оказались заняты оружейными системами, а жилые были «сдвинуты» на нижние или вообще под землю, я не роптал. Ибо ни на миг не забывал о близости Поднебесной и истинном отношении рода Лю к нам-любимым. А еще успел привыкнуть к изысканной роскоши хозяйской части «родового гнезда» и перестал считать его неуютным.
Юлия, все еще пребывавшая в раздрае и предпочитавшая помалкивать, удивлялась молча. АМария Матвеевна, за долгие годы службы в отдельном корпусе пограничной стражи успевшая повидать всякое, поймала мой взгляд и уважительно хмыкнула:
—Обычные военные строители строили бы эту громадину как минимум год. Значит, вы припахали ребятишек изОПС СФС, верно?
Я утвердительно кивнул.
—Тогда все сделано по уму…
—Верно…— подтвердил я и взглядом показал на артефактное родовое кольцо с гербом Елисеевых-Багряных, появившееся на ее пальце менее пяти минут тому назад:—…так что символы принадлежности к нашему роду не снимаем даже в ванной.
Подобные намеки эта парочка хватала влет, поэтому я плавно повел рукой, переключая их внимание на отца. А он, старательно изображавший главу, озвучил Самые Главные Ценные Указания:
—Оль, выделишь покои Марине и проведешь необходимый инструктаж. Ларис, ты займешься Юлией, а ты, Рат — Марией Матвеевной. Можешь в компании Марии Александровны [1]. Далее, праздновать принятие в род будем в пятницу, то есть, после того, как к нам присоединится еще пять человек, соответственно, сегодня можете поужинать у себя в покоях либо к двадцати ноль-ноль по местному времени подняться в трапезную первого этажа. И последнее: с завтрашнего утра все желающие подтянуть боевую подготовку под руководством Оторвы могут подходить к девяти утра в соответствующий зал на минус втором. На этом все. Кстати, можете особо не утепляться: в ангаре «Стрибог» уткнется в переходной рукав, выводящий к подземному траволатору…
…Вопреки моим ожиданиям, выходить из лифта на втором этаже Даша не захотела — заявила, что собирается включить хамам, и уехала на третий. Я подождал, пока матушка познакомит «Маришку», Юлю иМарию Матвеевну с горничными, вызванными в холл, а потом подхватил свою подопечную под локоток и повел направо, на женскую половину. Пока шли по коридору, целительница не произнесла ни одного слова — потрясенно разглядывала трехмерные голограммы самых красивых уголков Багряной Зоны и чем-то понравившихся мне места наТой Стороне, настенные светильники, дверные ручки и все то, во что вложил душу Яков Ильич. Потеряла дар речи и в своей гостиной. А когда увидела открытую форточку и вспомнила, что снаружи под двадцать градусов мороза, метнулась к окну и… была поймана за талию:
—Осторожно, ушибетесь — это высококачественная картинка с одной из внешних камер!
—Качество изображения выше всяких похвал!— восхищенно заявила она, изучив голограмму практически в упор, а затем повернулась ко мне и посерьезнела:— Прошу прощения за своеволие и упрямство, проявленные во время церемонии принятия в род, ноИгоря Святославовича я просто уважаю, а тебе доверяю, как самой себе. Поэтому шла не кЕлисеевым-Багряным, а под твою руку.
Я помог ей опуститься в ближайшее кресло и сел напротив:
—Мария Ма-…
—Рат, я ушла под твою руку!— не дав мне договорить, напомнила она.— Значит, «Маша» и«ты»: да, я старше, ноПОД тобой. Причем осознанно, а не от безысходности: я помню, как ты относился кТанюшке, и вижу, с какой любовью на тебя смотрят Лариса сМарией, поэтому вложила в клятву Силой всю душу без остатка! Кстати, перебила первый и последний раз — даю слово, что больше такого не повторится. Более того, с этого момента и впредь твоя воля — закон.