Cirque de la Lune (ЛП)

Плевать. Пусть врет, но ночь инспектора манежа была завершена.
— Я удвою, — ответил Фрэнк. — Немедленно и наличными.
Рот инспектора манежа раскрылся на миг, но он смог скрыть удивление за возмущением.
— У меня есть важные клиенты. Дело не в деньгах, сэр, а репутации.
— О, вы несомненно построили на этом репутацию. Советую принять предложение.
Инспектор манежа погладил бороду и зашипел, но его перебил другой мужчина:
— Ты же не обдумываешь это? Я могу побить его цену, если что, но я точно расскажу всем об этом. Это плохо, Честер. Очень плохо.
Фрэнк не моргнул.
— Я могу дать две тысячи немедленно. Хоть и не наличными, но деньги у меня есть.
— Откуда мне знать? — спросил инспектор манежа.
— Я — Фейрвелл. Вы знаете, что мы держим слово, — и впервые в жизни он был рад своей фамилии. Хоть его отец был демоном, а его жизнь — адом, фамилия пригодилась.
Эвелин дышала быстро рядом с ним. Она смотрела на стол, ее ладони дрожали хуже, чем раньше. Ему не нравилось подвергать ее такому. Заставлять их всех это переживать.
Они заслужили лучшего, чем быть купленными и проданными, как скот.
Инспектор манежа облизнул губы и сказал:
— По рукам, Фейрвелл.
Он не знал, на что согласился, и как проведет ночь с милой Эвелин Дюбуа, но ощущал это как достижение. Он спас ее от ночи с этим червем, у которого пена шла изо рта из-за того, что его превзошли.
Фрэнк кивнул.
— Я отыщу вас позже и передам деньги.
— Приятно иметь дело с достойным человеком, — ответил инспектор манежа. Он взглянул на великана и кивнул на другого мужчину. — Разберешься? Я пойду к себе.
Великан встал без колебаний и пошел к хорошо одетому мужчине. Тот идиот начал кричать, но никто не слушал. Великан просто схватил его большими руками и потащил к двери, а потом выбросил наружу.
Фрэнк стоял, слушая крики. Он хотел знать, что скажет тот мужчина.
Но не важно. Угрозы сказать его отцу не работали. Это было в прошлом, и Фейрвеллы точно отказались от него.
— Фрэнк? — тихо спросила Эвелин.
Он посмотрел на нее.
— Да, Эвелин?
— Зачем ты это сделал?
Все за столом снова смотрели на него. У всех были большие глаза, все робко сцепили пальцы. Будто никто раньше не заступался за них, лишь они сами.
Он не знал, что сказать. Как объяснить чувство, что их нужно защитить? Не только Эвелин, хоть с ней он ощущал связь, но со всеми. Они были добрыми, когда не нужно было. Они спасли его жизнь, подлатали его, не попросив ничего взамен.
Фрэнк такое еще не испытывал. Все всегда чего-то хотели. Так говорил его отец. Если кто-то помогал другому, то потому что хотел что-то попросить. Цикл жизни работал, только когда люди были эгоистами.
Но эти циркачи не были такими. Они разбили шаблон, по которому он всех мерял, и он хотел это сохранить. Может, эгоистично, потому что он хотел ощущать это всю жизнь, но и потому, что мир нуждался в таком.
Наконец, он выдохнул и пожал плечами.
— Я подумал, что он выглядел как мерзавец.
Букер расхохотался, испугав Фрэнка так, что он сел. Мужчина умел смеяться? Он был убежден, что Букер даже не знал этот звук.
Мужчина с татуировками поднял бокал, махнул им в сторону Фрэнка и склонил голову.
— Лучше и не скажешь, друг. Тот галстук был так туго затянут, что я подумал, что он задохнется.
Том рассмеялся.
— Я всегда говорил, что мужчина в хорошем наряде что-то компенсирует, и это почти всегда… — он поднял палец, а потом опустил его. — Понимаете. У богачей всегда есть причина. Без обид.
— Я и не обиделся, — Фрэнк улыбнулся остальным и мысленно поблагодарил их за старания разрушить напряжение в комнате. Он потратил много денег на женщину рядом с ним, и он надеялся, что она не думала, что он неправильно использует это.
Он взглянул на нее, она потрясенно рассматривала его.
Ночь была полной нового для него. Фрэнк никогда не ощущал, чтобы его сердце так сбивалось с ритма, как в этот миг.
6
РАСКРЫТИЕ ПРАВДЫ
Фрэнк сидел снаружи шатра с украденной сигарой между пальцев. Он не переживал, заметил ли Букер, что он забрал одну из его ценностей. Он принесет ему полную пачку, как только побывает в городе.
 
Уходить было неправильно. Словно тут в нем нуждались куда больше. Фрэнк затянулся, задержал дым в легких как можно дольше, а потом медленно выпустил изо рта.
Он нуждался в дыме после всего, что сделал. Подписал чек на две тысячи, потому что хотел спасти человека от другого. Это ощущалось дешево. Он держался за деньги, как за щит, но это было не так. Ему придется платить, если он хотел уберечь Эвелин от такой жизни, и она не скоро остановится.
Но эта ночь была его. Инспектор манежа сказал, что Эвелин готовилась для него, и от этого его тошнило. Он хотел бы побыть с ней наедине, но так словно заставлял ее делать то, что она не отела. Она, наверное, предпочла бы остаться в своей комнате, чем наряжаться для… чего? Что они будут делать?
Он зашел в тупик и не знал, как выбраться.
Штора за ним подвинулась, прозвучали тихие шаги. Он уже знал, что это была она. Он ощутил запах мяты раньше, чем услышал ее, даже поверх запаха дыма, что было интересно. Она делала так со всеми? Или только он ощущал этот райский аромат?
— Готов идти? — спросила она.
— Куда мы идем? — он даже не нарядился. Фрэнк все еще был в одолженных шерстяных штанах, старых подтяжках, удерживающих их, и простой белой рубашке. Одежда была как на бедняке, но ему было удобно. Но он не мог так идти на публику. Люди, знающие его, подумают, что он сошел с ума.
Эвелин переминалась рядом с ним.
— Ты купил ночь со мной. Многие мужчины ходят танцевать или в клубы.
Он повернулся к ней.
— Я разве нарядился для танцев, Эвелин?
Он сказал это и увидел ее. Воплощение красоты, ее рыжие волосы ниспадали мягкими волнами на спину. Никто не делал так с волосами. В моде были короткие волосы, челки, порой высокие прически, но не такое.
Изумрудное платье обнимало ее фигуру, но тоже было не модным. Женщины нынче носили платья короче с кисточками, качающимися от движений. Они не носили платья длиной до пола, которые выделяли каждый дюйм их тел, оставляя все прикрытым.
Она была прекрасна. От ее вида он лишился дара речи, вел себя глупо. Казалось, она решила поразить его.
Она приподняла бровь.
— Нет, ты не готов для ночи в городе. Но если не это твой план, то зачем ты купил ночь со мной?
— Может, я хотел провести с тобой время, Эвелин. Ты думала о таком?
— Нет, — ответила она. — Честно говоря, не думала.
Его сердце разбилось на миллион осколков. Фрэнк вздохнул, затушил сигару об землю рядом с собой и похлопал по ступеньке, на которой сидел.
— Иди сюда.
— Зачем?
— Увидишь.
Она пригладила ладонью ткань платья, но села рядом с ним. От его пристального взгляда ей было неловко. Она ерзала, пока он молчал, а потом шумно выдохнула.
— Что? Что такое?
— Ты накрасилась для меня.
— Я крашусь для всех клиентов.
— Не зови меня так, — попросил он. — Я — не один из твоих клиентов. Я потратил деньги, потому что помнил этого мужчину. Он на самом деле мерзавец. Я не хотел, чтобы ты испытала то, что он задумал. У него глаза дьявола.
Она молчала. Она смотрела на него, а он медленно поднял ладони к ее лицу.
— Ты не против? — спросил он.
Она покачала головой, Фрэнк сделал то, что хотел с первого мига, когда увидел ее в этом наряде. Он коснулся ладонью ее щеки, потом достал из кармана на груди платок.
Он осторожно и методично стер весь макияж. Теперь он мог сосчитать веснушки на ее щеках и увидеть румянец на ее лице.
— Вот так, — сказал он. — Теперь ты похожа на себя.
И ему нравилась она без всей этой краски. Ее губам не нужно быть красными, чтобы ловить его внимание. Хватало улыбки. Ее глазам не нужны были тени, чтобы казаться больше. Это уже были самые красивые глаза в мире, и один их взгляд сжигал его душу.