Милосердие (СИ)

— Хочешь, чтобы у меня штаны порвались от стояка, черт тебя дери? — док довольно скалится, обводя свои губы языком. — Чем я заслужил такое внимание к своей персоне?
— Ты сам знаешь, чем.
Вскинув брови, Рик закатывает рукава рубашки, а после тянет врача за собой. Мужчина намерен приобщить Нигана к готовке ужина, а потому они теснятся бок о бок на небольшой кухне. Психотерапевту нравится соприкасаться руками и бедрами с Риком, даже случайно. Он нарочито медленно шинкует нужные ингредиенты, чтобы растянуть момент этой близости. Ниган не может знать, повторится это снова или нет, зайдут ли отношения дальше или же Граймс замкнется в себе на следующий день. Бросив задумчивый взгляд на профиль Рика, он взвешивает все за и против.
— Рик Граймс сменил гнев на милость?
— Можно и так сказать.
— Кажется, я чертов счастливчик, — Ниган прикрывает кастрюлю крышкой и закидывает локоть на чужое плечо. — Ну что, Рик, что мы будем делать с этим?
Ухмыльнувшись, он уперся напряженным пахом в чужое бедро.
— Я подумаю над этим, если ты будешь хорошо себя вести, — тот продолжил помешивать спагетти с бесстрастным выражением лица. Это чертовски забавляло Нигана, а потому он продолжил свою небольшую провокацию, когда пятерня уверенно скользнула по шее и скуле Граймса. Он легко ерошил его вьющиеся волосы, щекотал ухо. Словно издеваясь, Ниган смотрел прямо в глаза, однако Рик, все еще ощущая собственное превосходство, никак не реагировал.
— Черт побери, ты у нас совсем непробиваемый тип, верно?
Они могли бы продолжить, однако голод и щекотливость ситуации вынудили мужчин закончить начатую готовку. Все так же перешучиваясь и изредка прикладываясь к стакану, они и не заметили, как в гостиную спустился Карл. Подросток все еще не улавливал подоплеки отношений отца с терапевтом, однако ощущал между ними странное напряжение. Юноша не знал, почему именно этот человек был с ними сегодня. Но если это новый друг папы, то почему бы и нет. С тех пор, как Уолш начал уделять много внимание матери, он перестал быть вхожим в этот дом и больше у отца друзей не появлялось.
Достаточно взрослый, Карл улавливал, что взаимоотношения отца с его сослуживцами, которые раньше нередко были у них дома, и связь с Ниганом как-то отличаются. Это не было похоже на отношения проверенных службой напарников или старых друзей. Они не походили даже на простых приятелей — их будто связывало нечто другое. Желание узнать Нигана получше казалось Карлу вполне закономерным и естественным. Если отец подпустил его так близко, значит, в нем что-то было.
И пока взрослые перебрасывались только им понятными шутками на кухне, юноша принялся сервировать стол. Он знал, что готовка отца может затянуться надолго, а потому, когда стол был готов к ужину, решил занять себя комиксами. На быльце дивана висела куртка психотерапевта, а из ее кармана выглядывал охотничий нож. Карл знал, что брать чужое нехорошо и все такое прочее, однако не сдержался и прокрутил оружие в руках. Он умел с ним обращаться — ему не хватало лишь опыта.
— Я могу научить тебя паре трюков, если хочешь, — с улыбкой проговорил Ниган, рассматривая эту нехитрую игру. Ему не пришло в голову отбирать у юноши оружие — то ему слишком сильно нравилось и доктор знал, почему.
— Можно, пап?
— После ужина, — Рик наконец-то закончил возиться у плиты и поставил несколько блюд на стол. Они тихо и спокойно ели под монотонное бормотание радио. Граймс старший сидел во главе небольшого стола, напротив него расположился сын. Ничуть не смущаясь, врач устроился по правую руку от лейтенанта и изредка задевал его икру носком своего ботинка. Под столом ничего не видно, однако док старался не позволять себе слишком многого. Карл расспрашивал терапевта о его работе, о мотоциклах, охоте и всем таком, что действительно может заинтересовать подростка.
Нигану доставляло удовольствие быть частью этого интимного торжества. Он и не предполагал, что Граймс действительно будет расслаблен в его обществе. Даже в собственном доме. Однако Рик вел себя так, будто ничего особенного не происходит. Ниган с заинтересованностью наблюдал за добродушно настроенным полицейским, который, оказывается, умел шутить и непринужденно улыбаться. В этом не было флирта, как тогда, когда они были в гараже Нигана — Рик просто был собой.
 
Когда все наелись и просто разговаривали, Карл начал расспрашивать о вручении медали. Мальчик наконец-то смог надеть свою любимую шляпу и теперь к его коллекции трофеев добавилась почетная награда. Он с заинтересованным лицом рассматривал звезду, вертя ее в руках.
— Твой папа произнес сегодня чертовски проникновенную речь, — терапевт лениво болтал в стакане виски со льдом и благодушно улыбался. — Я даже не подозревал, что он способен произнести за один раз такое количество слов.
Посмеиваясь, Ниган огладил Граймса ладонью по бедру. Он не успел оборвать это движение — подняв взгляд от медали, Карл непонимающе посмотрел на мужчин. Подросток не знал наверняка, было ли такое поведение в порядке вещей или это просто случайный жест. Его отец продолжал спокойно вертеть в руках салфетку, отдыхая после сытной еды. Это успокоило Карла и он положил нож Нигана на стол.
— Что, парень, хочешь научу тебя чему-то более дельному, чем финты твоего папки? — Ниган с улыбкой похлопал по стулу рядом с собой. Пока Рик убирал со стола, Карл пытался повторить довольно сложный и хитрый трюк. Поначалу мужчина краем глаза следил за происходящим, а после вверил чадо Нигану. Казалось, тому нравится компания Карла: он с мягкой улыбкой показывал правильную последовательность действий снова и снова, пока у мальчика не началось получатся.
— А ты делаешь успехи, — и Ниган, и Карл выглядели довольными. — Можешь взять нож на время, пока не научишься.
— Можно, пап?
— Конечно. Только будь аккуратней — он острый.
Поиграв с ножом еще немного, Карл ушел наверх. Скорее всего он как обычно уснет за каким-нибудь чтивом. Это был долгий и сумбурный день.
Граймс устало упал на диван, а после вытянулся в полный рост и закинул руки за голову. Мужчина встретился взглядом с терапевтом и тот не заставил просить себя дважды. Ниган опустился на Рика сверху и, растолкав его бедра, удобно устроился между ног. Больше не было смысла ходить вокруг да около: их тянуло друг к другу, и если Ниган мог объяснить это чувство, то для Рика оно оставалось загадкой. Граймс просто смирился с этой непонятной привязанностью, устав ее отрицать.
— Давно бы так,— док уже не улыбается. Теперь его очередь быть нетерпеливым: кусая полную нижнюю губу Граймса, он, не раздумывая, вталкивается в рот горячим языком. Грубый и бесцеремонный, мужчина быстро расстегивает ремень форменных брюк, проводит ладонь под белье полицейского и сжимает в руке ствол. Рика не нужно упрашивать — тот сам знает, что нужно делать. Сцепившись, они с почти что с остервенением впиваются друг в друга губами. Задранная рубашка Граймса трещит по швам — Ниган с раздражением сбрасывает скомканную вещь на пол. Ему не терпится снова ощутить, каково это, когда руки могут свободно разгуливать по крепкому торсу. Требовательно дернув за шлевки черных джинсов Нигана, Рик стягивает их по бедрам и жадно вжимается ладонями в низ живота. Нависая и продолжая изучать ставший таким податливым рот Граймса, терапевт водит кулаком по напряженному члену. Граймс сам стягивает с себя штаны — остается только закончить начатое.
Путаясь в собственной одежде и белье, они заставляют диван ходить ходуном и Рик отстранено думает о том, как хорошо, что это не та старая рухлядь, которую пришлось выкинуть после Лори. Он перехватывает Нигана за локти и тот недовольно рычит, отпуская пару комментариев о его солдафонской выправке. И если бы не спешка, доктор в любом случае заметил бы, как на мгновение замялся Рик, думая о том, будут ли они делать это лицом к лицу или же нет. В кармане врача лежит презерватив: Граймс поблагодарил бы за него бога, если бы в этот момент у него возникли мысли о провидении. Естественно, что в семейной гостиной нет никакой волшебной баночки со смазкой или банального крема для рук: им придется обойтись лубрикантом на кондоме.