Двенадцатая жена, или Выжить после... (СИ)

Мужчина поднял руку в успокаивающем жесте и очаровательно улыбнулся.
— Терпение, миледи.
— Да уж куда мне! – проворчала я, подходя к алтарю и одаривая священника мрачным взглядом.
Тот как-то затравленно поправил ворот рясы и сглотнул, устремив немигающий взгляд вперед.
Какой-то он у них нервный.
Гомон толпы за стенами дворца усилился. Гул все нарастал и нарастал. Казалось, там растет огромный снежный шар, который вот-вот грянет в зал и сметет всех гостей.
Повинуясь неосознанному порыву, все гости повернулись в сторону входа в зал, ожидая непонятно чего. Крики на улице стали обретать форму, теперь в них можно было различить: «Лорд Малкольм!».
Интересно… Какой-то запоздавший гость?
Тем временем гомон усиливался, крики стали подхватывать люди в зале, поднялся гром рукоплесканий.
Я предположила, что этот лорд уже зашел, и его приветствую те, кто стоит ближе к дверям.
Чем больше проходило времени, тем любопытнее мне становилось, что же это за человек такой, купающийся во всеобщей любви. Мелькнула у меня шальная мысль, что так чествуют будущего муженька, но тот был стар и уродлив, а этот мужчина совершенно не подходил под описание уродливого старикана.
Он был… Он был очень красив.
И я совсем не шучу.
Малкольм весь был точно воплощение льда. Белоснежная кожа и холодные бледно-голубые глаза будто обдавали морозцем. Тонкий нос и высокие скулы придавали лицу утонченности. Волосы рассыпались по плечам, точно снег. Грациозность и стройность фигуры подчеркивал белый камзол, причудливо расшитый камнями, точно льдинками.
Да… Если лорд Ледяных гор и должен был выглядеть каким-то определенным образом, то он должен был выглядеть, как Малкольм.
А потом меня словно молнией ударило.
Черт!
Можно мне вот прямо сейчас провалиться под землю?! Это же тот самый вчерашний «модельер»!
Черт-черт-черт, а я так надеялась, что это был сон!
Это чего же я ему наговорила-то?! Ой стыдно ка-а-ак!
Ну ладно… Вот сейчас он присоединится к лордам по правую или по левую сторону стены, и все будет хорошо. Вот сейчас. Или сейчас. Ну, тогда точно сейчас.
Но он не присоединялся, и даже более того, целенаправленно топал к алтарю! У меня перехватило дыхание.
«Голова кружится… Знаете, вот бы вы внезапно оказались этим лордом Ледяных гор, было бы здорово».
В моей голове всплыли вчерашние слова, произнесенные в состоянии опьянения из-за добавленного мной в пирожные масла, которое немасло.
Ой-ей-ей… А можно сделать вид, что все всё забыли, и будто ничего не произошло, а?
Но вот до алтаря остается не больше пары шагов, и вот он уже поворачивается ко мне с ничего не выражающим лицом, и вот священник начинает свою речь, а я… Я в шоке.
Нет-нет-нет… Погодите-ка… Это что получается? Вот эта прекрасная льдинка, мой «модельер» – это чего тот самый уродливый губитель одиннадцати жен, из-за которого дрожат все девы столицы, что ли?!
Да подождите вы, господи! Какое «да»?! Я еще не обдумала ситуацию!
Но церемония неумолимо шла своим ходом, и после положительного ответа жениха священник обратился с вопросом ко мне. А я еще не готова, и вообще! Почему у меня ощущение, что служба слегка сокращенная? Скажем раза в три?
Нет… В принципе, если бы я в двенадцатый раз замуж выходила я бы тоже попросила все это дело урезать, а то уснешь же пока слушаешь. Но ежики зеленые, у меня же совсем не было времени прийти в себя после столь сильного потрясения!
В зале стало тихо. Как-то слишком часто в последнее время меня настигает вот такая вот тишина. Я обернулась на ряды гостей, которые с любопытством взирали на меня в ответ, потом посмотрела на Алека за спиной жениха. Он приподнял брови и чуть кивнул подбородком в сторону священника. Наконец, я подняла голову и встретилась взглядом с ледяными глазами.
— Ты собираешься отвечать?
— Мне что и подумать нельзя? – возмутилась в ответ.
Так говорить я не планировала, но по тому, как хмыкнул за плечом брата Алек, поняла, что тот оценил.
— Думать нужно было раньше, - спокойно произнес Малкольм и лениво перевел взгляд на священника. — Она согласна.
 
— Эй! Так дела не делаются.
Священник нервно сглотнул и перевел взгляд с меня на жениха и обратно.
— Не ты ли вчера говорила, что была бы рада, если бы я оказался твоим мужем? – спокойно произнес он, без намека на стеб в голосе.
Но я-то знала об истинном положении вещей и догадывалась, что он надо мной банально издевается.
— Это было при условии, что мой муж стар и уродлив! – возмутилась я.
— То есть ты все же не согласна?
Я насупилась.
— А если не согласна, отпустишь?
— Разумеется, - произнес он, не меняя тона. — Ты знаешь где выход, иди куда хочешь.
— То есть… - прищурилась я. — Отпустить отпущу, но до дома добирайся как хочешь?
— Да.
Вот же вредина!
— Эм… - промямлил священник, вытирая пот со лба. – Леди Габриэль? Ваш ответ?
Малкольм снова встретился со мной взглядом и слегка приподнял бровь. И скажу я вам честно – в совокупности с ничего не выражающей мордой лица эта его бровь смотрелась пугающе.
— Да согласна я, согласна…
Попробуй тут, поди, откажись…
Священник, как мне показалось, облегченно выдохнул и продолжил церемонию. На палец мне водрузили кольцо, и священнослужитель счастливо проговорил:
— Объявляю вас мужем и женой. Лорд Малкольм можете поцеловать леди Габриэль.
Мой взгляд скользнул по скулам мужа, его носу, губам. Все мое тело невольно замерло, охваченной терпкой смесью ожидания и предвкушения. Дрожь пробежалась по кончикам пальцев, и я совершенно по-детски зажмурилась. Потому что…
Не было у меня как-то времени целовального опыта набираться.
Эрика, конечно, пыталась мне что-то там рассказывать, да и сама я книжки разные читала нехорошего содержания, но вот практика… Практика хромала на обе левые.
И вот я стою, напряженная как тетива у лука, и готова то ли деру дать, то ли к мужу податься, и вместо ожидаемого поцелуя, о котором столько всего написано, чувствую, как едва теплые губы легко касаются моей щеки и тут же отстраняются.
Разочарование, окутавшее все мое существо, было сложно описать словами. Ну, вот…
С другой стороны, может он уже устал со всеми подряд целоваться? Эта мысль мне почему-то совсем не понравилась, я нахмурилась, а потом вопросительно посмотрела на мужа.
— Я не целуюсь с детьми, - проговорил он, уже беря меня за руку и ведя к гостям.
И пока я машинально отмечала красоту его длинных пальцев, которую заприметила еще вчера, и наслаждалась прикосновением его руки, то подумала вот о чем…
Это что же получается? Если он даже целоваться со мной не хочет, дальше тоже что ли ни-ни?
Хм-хм-хм… А мой муж-то действительно интересный фрукт!
Передо мной была настоящая белоснежная пустыня. Северный ветер беспощадно дул, поднимая вихри снежинок, которые ранили и царапали мою кожу. Мне было очень холодно.
Я обняла себя руками и согнулась, сжимаясь в комочек, чтобы стало хоть немного теплее, но это не помогало. Холод с каждым мгновение пробирался все глубже, промораживая до самых когтей.
— Лиса, все хорошо. Я с тобой. Тише, маленькая.
Теплые руки нежно, но крепко обняли меня, даря тепло, согревая. Мягкие губы коснулись моей щеки.
— Я не дам тебе замерзнуть.
Я не знаю, кто ты мил-человек, но спасибо и на этом, хотя поцелуй был явно лишним. У меня вообще-то теперь муж есть, хотя погодите-ка… Голос-то подозрительно знаком. Правда, интонация у этого голоса странная, слишком мягкая.
— Я всегда буду рядом, Лиса.
Желая проверить свое предположение, немного повернула голову. За это маленькое движение пришлось расплатиться поцелуем, которые пришелся в глаз, но бог с ним. Пусть чмокает, мне жалко, что ли.
— Эм, муженек? Ты ли это?