Не жизнь, а сказка

— Ха! — усмехнулся Кощей. — Старое, доброе заклинание наведённого морока!
Он быстро снял с себя одежду, вывернул её наизнанку и снова надел. Теперь морок рассеется. Однако мышино-серые стены выглядели по-прежнему. Стоп, Смерть не просто сменила одежды, она ещё и кувыркалась! Бессмертный вздохнул, ушёл в угол и встал на голову, придерживаясь руками об пол, отчего стал похож на йога: такой же худой и вверх ногами. Теперь предстояло вновь опробовать заклинания открытия врат и т. д. и т. п.
Два часа стояния на голове не улучшили ни самочувствия, ни настроения Кощея. Зато появилась новая идея! Раз уж Смерть здесь всё шиворот-навыворот сделала, то и заклинания надо читать задом наперёд. Кощей принялся читать слова с конца к началу, постоянно сбиваясь, путаясь и забывая то, что только что произносил.
Шесть часов спустя до него дошло, что переводить фразы можно и в нормальном положении, для этого не обязательно стоять на голове. Кощей сел и осторожно пощупал макушку — не стала ли она плоской? А что, было бы удобно! С плоской макушкой можно много чего придумать…
— Прекратить! — сам себе скомандовал Кощей. — Не отвлекаться!
— Слушаюсь!
— На чем мы остановились?
— Предпоследним было универсальное заклинание для вскрытия банковских ячеек, последним — создание пещер для циклопов…
Кощей, за долгие столетия жизни, очень хорошо научился общаться сам с собой. Любой психиатр душу заложил бы за такого пациента — год-два работы с ним, и всемирная известность в кармане! Кстати, Кощей как-то имел пару приватных бесед с неким господином Фрейдом. Нет, вы не подумайте, что Бессмертный обучил его заклинанию эротического очарования! Но некоторые кощеевские идеи глубоко укоренились в благодатной почве. Результаты, думаю, вам известны…
— Пещеры, пещеры, — бормотал Кощей, пытаясь уловить какую-то мысль. — Кроме циклопов, что-то же ещё было… Если во сне Вы видите зияющую пасть пещеры, освещенную лишь луной, то в реальной жизни Ваш путь к намеченной цели будет тернист… Нет, сонник здесь ни при чём! Что же ещё связано с пещерами? Сталактиты, спелеологи, разветвленная сеть подземных ходов, арабские террористы, Бен Ладен, Аладдин… Есть! Вспомнил! Как же я мог забыть про "Сезам откройся"?!!
От радости Кощей хлопнул себя по лбу с такой силой, что даже откинулся на спину. Водрузив рентген-монокль на место, он снова встал на голову и продекламировал:
— Сезам откройся!
Ничего не произошло. Злясь на себя, что снова не удосужился заранее перевести слова, Кощей, стоя на голове, трансформировал высказывание:
— Ясйоркто мазес!
Пол под ним провалился, и Кощей рухнул с высоты десятка метров. От удара о каменный пол у него посыпались из глаз искры, а голова свернулась набок. Он с трудом поднялся на ноги и попытался оглядеться. Со свернутой шеей это оказалось затруднительным, пришлось заняться самотерапией. Наконец Бессмертный вправил всё на свои места, огляделся и присвистнул.
Похоже, он оказался в музее Смерти. Повсюду гробы, саркофаги, человеческие и прочие черепа, жертвенные ножи, яды в колбочках, несколько пачек сигарет различных марок, сигары… О, настоящие Habanos!
Кощей оживился, вскрыл упаковку, сунул сигару в рот и осмотрелся в поисках огня. Ничего подходящего близ себя, не обнаружив, чиркнул пальцем по авиабомбе, на боку которой красовалась надпись "Смерть фашистским оккупантам", а под ней маленькими буквами виднелось "per dimidium". Кобальтово-синий ноготь Кощея вышиб искру из металлического корпуса, Бессмертный ловко поймал её, раздул и прикурил сигару. Выпустив облако дыма, он направился к двери.
Только чудом можно объяснить, что бессмертная голова Кощея осталась на его тощей шее. Дверь на самом деле оказалась гильотиной — не иначе Смеральда притащила её из Франции времён одной из революций. Не успел Кощей дернуть ручку, как со зловещим шуршанием нож гильотины обрушился вниз, просвистев перед самым носом несостоявшейся жертвы. Кощей вынул изо рта ровненько-обрубленную половинку сигары и пробормотал:
 
— Однако! Машинка для обрезки сигар великовата…
Он попробовал открыть магические врата — бесполезно. Здесь его колдовство, как и в прошлой темнице, действовать отказывалось. Впрочем, трюк с обращённым "Сезам откройся" тоже не сработал. Бессмертный побродил по огромному залу, внимательно разглядывая стены, пол и потолок, а в результате пришёл к выводу, что обычного выхода отсюда Смеральда не предусмотрела.
— Может, бомбу взорвать? Разнесём всю башню!
— Не надо. Обломками завалит. Смерть вернётся и сцапает нас готовенькими.
Убеждённый самим собой и весьма раздражённый этим, Кощей уселся в пыточное кресло и зажёг новую сигару. Внезапно его талию охватил стальной обруч, на голову опустилась плита с шипами, а из сидения высунулись острия ножей. Кощей, конечно, был Бессмертным, но не до такой же степени, чтобы получать удовольствие от колючек на макушке и… снизу. Он попытался встать с пыточного кресла, но не пускал железный обруч. Чтобы убрать его, нужно было встать, а для этого надо было убрать обруч, который…
Минут десять он вёл упорную и тщетную борьбу с предательским креслом. Единственным успехом Кощея был отрыв от колючего сидения на ширину ладони, после чего он незамедлительно рухнул обратно. Верхняя плита с шипами поднялась, когда приподнялся Кощей, и с силой опустилась ему на голову, когда он снова оказался сидящим. Бессмертный взвыл:
— Ну, Смеральда, чтоб тебя! Я тебе твой любимый "пер димидиум" сделаю!
Обруч, сдерживавший пленника, внезапно открылся, что-то с силой толкнуло Бессмертного в спину, и он улетел на середину длинного зала. Поднявшись и стряхнув с себя пыль веков, Кощей погрозил кулаком пыточному креслу и вдруг замер, поражённый догадкой. Желтое лицо его расплылось в широкой улыбке.
— А-а, старая, вот я тебя и расколол! Попалась на своей любви к латинянам!
Он не поленился вернуться к пнувшему его креслу и вскоре обнаружил на подлокотнике надпись "per dimidium".
— Та-ак, замечательно! — Кощей радостно потер ладони. — Ну, где у нас ещё писульки есть?
"Писульки" оказались почти на каждом экспонате. Кощей презрительно плюнул через дырку в зубах, образовавшуюся после удара Ивана-дурака.
— Да, Смеральда, не думал я, что ты так проста…
Он подошёл к двери-гильотине и, узрев на косяке латинские слова, торжественно каркнул:
— Пер димидиум!
Лезвие ножа с шорохом поднялось и застыло в верхней точке. Но соваться в дверной проем, Кощей не спешил. Вдруг снова рубанёт? И окажется он в двух местах одновременно: тело здесь, а голова неизвестно где! С Кощеем уже пару раз случались похожие вещи, и никаких приятных воспоминаний они не вызывали.
Он схватил полуметровое чучело трехголового мини-дракона (змеи Горынычи становились такими маленькими во времена долгой засухи), и сунул его в дверной проём. Чучело осталось целым. После этого Кощей безбоязненно шагнул в неведомую тьму.
И сразу же перед ним возникли сотни, нет, тысячи сверкающих дорожек. Каждая из них делилась ещё на несколько, те, в свою очередь, ещё… Вдалеке дорожки терялись в сплошном сиянии.
Кощей ненадолго задумался. А какая, собственно, разница, по какой из них идти? Куда бы дорожка ни вела — лишь бы подальше от владений Смерти! И он бодро сделал шаг вперёд. Неведомая сила завертела его, унося в неизвестность. И только теперь Кощей сообразил, что дорожки, скорее всего, обозначают чью-то смерть.
В любом случае, было уже поздно что-либо изменить. К тому же, Кощей-то — Бессмертный! Он улыбнулся, спрыгнул со светящейся линии и… по грудь увяз в ледяной жиже! Над головой его нависло серое небо, а вокруг простирался лес рогов. Тысячи и даже десятки тысяч утонувших оленей. Кощей осмотрелся — понятно: тундра, болото, гекатомба… Вот куда его вывела смертельная дорожка! Ну и пусть! Главное, что здесь должна заработать магия!
Он сотворил врата до своего замка и шагнул в них. Врата за ним с чавкающим звуком схлопнулись. Кощей недоумённо нахмурился — странно, раньше таких эффектов он за пространственными порталами не замечал. Оказалось, что изрядная часть далекого северного болота переместилась вместе с ним в замок. Кощей стоял посреди огромной, грязной лужи.