Не жизнь, а сказка

Отчаявшись убедить настырное создание, Иван переоделся и отправился в магазин. Жаба, поняв, что раз суженый снял серый богатырский костюм с погонами, значит, на работу не пойдёт, не стала протестовать против краткого похода за продуктами. Тем более что они, продукты, уже готовы были повторить судьбу динозавров — то есть, исчезнуть окончательно.
Когда Иван забирал с прилавка пятикилограммовый мешок макарон, в голову ему пришёл дьявольски-хитрый план. Во всяком случае, так ему показалось в тот момент. Для претворения задумки в жизнь Иван приобрёл два трехлитровых баллона с пивом (марку не уточняю — здесь могла бы быть ваша реклама) и две бутылки водки. Дотащить все закупки за один раз он не смог, пришлось повторить поход, заодно, удвоив запасы спиртного. Продавщица, знавшая Прошина как человека практически-непьющего, откровенно удивилась, а в ответ на её недоумённый взгляд, Иван кратко пояснил: "Гости из тайги приехали".
Придя домой, Иван принялся высчитывать количество алкоголя, требуемое для обездвиживания жабы. Наверное, он неправильно решил эту задачу, потому что по расчётам выходило, что надо было покупать полную пивную бочку.
— Не, не может быть, она же меньше пивной бочки! — забывшись, вслух сказал Иван.
— Кто? — незамедлительно спросила жаба.
— Ты, кто же ещё! — не подумав, ответил Прошин.
Надо ли говорить, что после этих опрометчивых слов, ему пришлось выслушать много чего эмоционального, но малопознавательного? В качестве примирительного жеста Иван принялся стряпать. Мила, увидев "рожки-макарошки" с тушенкой, наотрез отказалась употреблять белых червяков, а попробовать согласилась только после того, как он наложил себе и съел целую тарелку.
— В целом, терпимо, — резюмировала она полчаса спустя, опустошив здоровенную кастрюлю.
Иван поглядел на мешок макарон и прикинул, на сколько его хватит. От силы на неделю. Аппетит у Милы был под стать её размерам, то есть, не маленький.
Он вздохнул и приступил к выполнению "дьявольски-хитрого" плана. Раз уж расчёты не удались, настало время выяснить эмпирическим путём сопротивляемость жабы алкоголю. Иван открыл одну из бутылей пива, наполнил кружку, отхлебнул пенку и делано причмокнул:
— Вкуснотища! Тебе налить?
На какое-то страшное мгновенье ему показалось, что сейчас жаба скажет, мол, она пожизненная трезвенница, но Мила согласилась. Кружки ей было явно мало, поэтому в ход пошла кастрюлька. Посуда опустела неприлично быстро, после чего жаба попросила добавки. Иван внутренне возликовал. Воспользовавшись тем, что суперлягушка отвернулась, он быстро вылил в кастрюльку ещё и бутылку водки — "ёрш" получился, что надо! Мила подозрительно принюхалась, но вновь опустошила трехлитровый "бокал".
Иван с неподдельным интересом смотрел на неё, ожидая увидеть признаки надвигающегося опьянения. Признаки отсутствовали напрочь! Во всяком случае, визуальные. Опять же, откуда Ивану знать, как ведут себя пьяные жабы? Наконец, минут десять спустя, первый признак проявился.
— Ой, да не вечер, да не ве-эчер! — немузыкально запела жаба. — Мне-э малым мало спалось!
За окном завыл соседский пёс.
— Тише ты! — зашипел Иван. — Соседи подумают, что я тебя убиваю!
— А ты их в гости зови! Мне-э малым мало спало-ось!
Пение с приквакиванием продолжалось весь день. Соседский пёс к вечеру охрип. В отличие от жабы, которой "малым мало спалось", Ивану заснуть не удавалось долго, потому что Мила прекратила истязать его слух только около двенадцати ночи. Кроме концерта, убойные дозы "ёрша" на жабу не оказали никакого другого воздействия. Прошин ворочался и изобретал новые планы по обездвиживанию жабы.
На следующий день Иван, вновь отпросившись у Нечаева, поплёлся в аптеку. У симпатичной продавщицы он попросил много успокоительного и ещё больше снотворного.
— Сейчас запрещено без рецепта отпускать такие лекарства, — сказала девушка. — У вас он есть?
— Какой рецепт, я за всю жизнь и на больничном-то никогда не был, — раздосадовано сказал Иван. — Что же мне делать?
 
— Вас бессонница мучает? — сочувственным тоном спросила продавщица.
— Да, можно её и так назвать, — буркнул он. — Успокоительное нужно мне, а снотворное… Девушка, вы не знаете, чем жабу усыпить можно?
Он бы ещё спросил её, сколько дней в эскимосском календаре!
— Может, попробовать алкоголем? — предположила она. — Набрать в пипетку…
— Исключено! — замотал головой Иван. — Не помогает категорически!
Продавщица ошеломлённо покачала головой и начала искать успокоительное посильнее из того ассортимента, который был доступен без рецепта.
— Может, вам травку позаваривать? — роясь в ящиках, спросила она. — Пустырник, к примеру.
Из аптеки Иван вышел нагруженный ворохом лекарственных пачек, разного калибра действия. Из таблеток можно было сложить нехилую пирамидку, а из травы — собрать целый стог. Прошин искренне надеялся, что этой горы медикаментов хватит на то, чтобы усыпить жабу. Хотя бы на день! Главное — не перестараться, ведь так можно животину и совсем отравить. Хотя волшебная лягушка была существом незваным, надоедливым и взбалмошным, но не до такой же степени, чтобы умертвлять её!
Вечером Иван приготовил коктейль из таблеток, настоя нескольких трав и пива и сунул лягушке. Та уставилась одним глазом в двухлитровый графин, а другим — на капитана.
— Зачем?
— Для улучшения пищеварения, — мрачно буркнул Иван. — Пей, а то не женюсь на тебе!
Шантаж подействовал. Жаба беспрекословно осушила графин и… рухнула там, где стояла. Иван злорадно потёр руки — теперь-то она никуда не денется.
Утром он, подобно Самсону, раздирающему пасть льву, открыл спящей жабе рот и влил туда ещё один графин адского коктейля, после чего благополучно сбежал на работу. Но каждую минуту с содроганием ожидал, что вот-вот откроется дверь, ввалится необъятная жабья туша и спросит "Где тут мой суженый?"
Так прошло дней десять. Жаба спала сном спящей царевны — то есть, беспробудно, разве что храпела изрядно, Прошин относительно-благополучно ходил на службу. И даже перестал вздрагивать каждый раз, когда открывалась входная дверь. Он периодически забегал в аптеку, где скупал весь запас разрешённых успокоительных средств. Аптекарша Лена — Иван уже познакомился с ней — удивлялась, но исправно приберегала для странного клиента лекарства.
А потом Иван засомневался — всё ли в порядке с лягушкой. Всё-таки, десять дней без еды! Он долго колебался, но всё же решил прекратить спаивать жабу, надеясь найти способ вразумить её лягушачье высочество.
Прошёл день, другой, а жаба по-прежнему изображала из себя кочку с лапками — даже глаз не открывала. Прошин забеспокоился не на шутку — вдруг он её невзначай отравил? Может, лягушачьему организму нельзя вводить человеческие лекарства? Знакомых ветеринаров у него не было, поэтому за советом он отправился опять же в аптеку.
— Лена, скажите, может ли лягушка впасть в кому от тех лекарств, которые я у вас покупал?
Девушка, выслушав вопрос, впала в лёгкий ступор. В каждый визит бравый капитан задавал всё более странные вопросы. Лена решила: либо он пытается за ней ухаживать, либо у него не все дома. Но даже милиционеры так с девушками не заигрывают! Какая жалость, молодой, а уже того… С подобными неуравновешенными типами советуют обходиться как можно вежливее.
— Не думаю, — с максимально-серьёзным видом ответила Лена. — Вы же знаете, что сначала на лягушках или на мышках проводят опыты, а потом уже лекарства дают людям. Если лекарство поступило в продажу, значит, он безопасно и для людей, и для лягушек.
Видимо, такой ответ удовлетворил странного капитана, потому что он удалился, и даже без покупок. Правда, уже через день он снова появился в аптеке, и вновь с тем же вопросом. Девушка, глядя в лихорадочно-блестевшие глаза Прошина, на всякий случай проверила, открыт ли путь к отступлению, если вдруг покупатель начнёт буйствовать.