Час гончей (СИ)
— Главное — быть осторожными, чтобы этот недоносок ничего не узнал.
— Да откуда он узнает? У него же нет глаз, которые видят повсюду!
В следующий миг рука стиснула нож, которым резала мясо. Вскочив из-за стола, мужчина без предупреждения сделал резкий выпад в сторону приятеля. Тот едва успел увернуться от летящего на него лезвия.
— Совсем перепил⁈ — взвизгнул первый, соскакивая со стула.
— Да я собой не владею! — вскрикнул второй.
— Нож брось, дебил!
— Да это не я! — с широко распахнутыми глазами взвыл тот, снова замахиваясь для удара.
Лезвие чуть не оцарапало щеку.
— Ну конечно, не ты! Свидетеля решил убрать, сволочь?
Зарычав, первый бросился на второго, вливая в удар всю свою Темноту.
— Это не я! Не я! — вопил приятель, однако нож продолжал уверенно рассекать воздух.
Внезапно среди возни, среди драки, среди всех криков по кухне пронесся гул разрозненных потусторонних голосов, говорящих словно из ниоткуда.
«Привет!» «Вам?» «От мессира!»
Первый вздрогнул и на мгновение замер. Воспользовавшись заминкой, рука второго с силой полоснула его по горлу. Капли крови обильно брызнули в стороны. Захрипев, забулькав, мужчина повалился на пол. Его приятель в ужасе закричал — однако глядя не на бьющееся в конвульсиях тело, а на свою руку, которая резко сменила траекторию. Неконтролируемая, неподвластная, она подлетела к его груди и аж с хрустом вонзила нож прямо ему в сердце.
«больше душ…» «больше силы…» - раздался шепот Темноты в ушах.
«больше душ…» «больше силы…» - повторила она второй раз.
Ву, мелькнув в свете одинокого фонаря, вернулся обратно в мою тень. Я не был настолько кровожаден, но свою судьбу эти двое решили сами — по ходу своего же разговора. Пытаться убить меня — это одно, замахиваться на моих людей — это совсем другое.
Из окна квартиры, где сидел этот дуэт, как осиный рой, вылетели черные клочки веномов и следом за летучей мышкой растворились в моей тени. Однако дуэт оказался не дуэтом, а трио. Так что я собирался поздороваться и с третьим участником этого заговора — вернее, с ним попрощаться.
Из открытого окна квартиры, расположенной на самом верхнем этаже старинного дома, открывался роскошный вид на Летний сад и на сотрудников Синода, снующих среди ночи внизу с кусками отколотого мрамора. Поглядывая на них, сухой мужчина беспокойно расхаживал по своей гостиной и раздумывал, что делать дальше. Этим вечером он хотел насладиться зрелищем, хотел увидеть скорую, которая увозит прочь хладные тела. Однако план, на который он возлагал такие надежды и так потратился, провалился. И если Павловский каким-то чертом догадается, кто к нему причастен… Что-то подсказывало, что его душа будет самым меньшим из того, что заберет этот мессир.
В дверь внезапно постучали — требовательно и грубо. И мужчина застыл, прислушиваясь, жалея, что не выключил в комнате свет. Может, все-таки показалось? Может, постучат и уйдут? На кончиках пальцев заиграла Темнота, готовая отбиваться. Следом дверь с яростным скрипом распахнулась, вырвав с корнем замок. Мужчина вскинул руку, однако мощный черный сгусток ударил в грудь, и его, как сухую ветку, отбросило к стене.
— Я что непонятно тебе сказал, — гость бесцеремонно переступил порог, — не трогать мальчишку!
— Да чего такого-то? — пробормотал хозяин, потирая ушибленный затылок. — Ничего ж с ним не случи…
С пальцев вошедшего сорвался еще один сгусток, тугой и плотный, и метко залепил прямо под подбородок — так, что челюсть противно клацнула. Чуть не взвыв, глава Клики прикусил язык.
— Я тебе сказал, — отчеканил гость, — не трогать мальчишку! Потому что мальчишка — мой!
Миг — и его глаза затянула густая непроглядная тьма, от которой хозяин дома нервно попятился прочь. Шрам вокруг правого глаза вошедшего, который ему всегда казался до нелепости безобразным, сейчас до безумия пугал — он словно еще больше подчеркивал беснующуюся в его зрачках Темноту.
— Пожалуйста, Ваше Благородие, — забормотал хозяин дома, отступая назад, — простите, я вас не так понял….
Из окна за спиной повеяло ночным холодом.
— Пожалуйста, прости…
Не дослушав, вошедший резко вскинул руку — и мощный поток Темноты ударил хозяина дома в грудь, протащил до распахнутого окна и вышвырнул наружу.
Еще когда мы только подъезжали к дому главы Клики (знали бы, что он живет у Летнего сада, заглянули бы к нему первым), Ву, улетевший вперед, показал толпу зевак, полицию, скорую, огромную лужу крови на тротуаре и распластанное в ней сухое, тонкое тело, в котором я лишь по массивным кольцам на пальцах узнал того, кого собирался сегодня посетить.
Когда мы подошли к месту происшествия, санитары уже уносили накрытый простыней труп.
— Что тут случилось? — спросил я у одного из расходящихся зевак.
— Да вот, сосед из окна выбросился.
Вполне закономерный итог вечера — просто он нас опередил.
«Смотри,» — потянул меня за руку Глеб, показывая в небо.
Подняв глаза, я заметил черный воздушный шарик, зацепившийся за дерево неподалеку и переживший всех, кто его сегодня надувал. Когда хочешь испортить другому жизнь, подумай сначала о своей.
Ep. 17. Погром в Летнем саду (II)
«После недавнего происшествия в Летнем саду — того самого, из-за которого закрыли нашу с вами любимую аллею — Клики внезапно не стало. Столицу потрясла цепь трагических несчастных случаев. Один, перепив, зарезал своего товарища, а потом и самого себя. В ту же ночь глава Клики выбросился из окна, вероятно, не пережив потери. Остальные же ее члены решили, что они больше не хотят быть Кликой и дружно распались. Часть из них уже отнесли своими резюме мессиру Павловскому, который во всеуслышание обещал решить наши проблемы с Темнотой. Не знаю, решит ли он наши проблемы — но свои мессир отлично решает…»
Изящные пальчики оторвались от клавиатуры, допечатав последний абзац. Оставалось только щелкнуть по кнопке, и подписчики канала «Mademoiselle Obscure» порадуются новому посту. Ну или не порадуются — это ее не особо волновало. Блог она вела не для них, а в первую очередь для себя — чтобы выплеснуть свою злость на так подставившую ее Темноту. Стоило выложить пост, как в полумраке комнаты, в которой сидела девушка, скрипнула дверь и без предупреждения распахнулась.
— Я все хотел спросить… — начал заглянувший брат.
Вздрогнув, Настя Вяземская торопливо захлопнула крышку ноутбука.
— Просила же стучаться ко мне! — с досадой бросила она.
Пытливо рассматривая сестру, Алекс переступил порог.
— Ты о чем тогда с Костей в клубе говорила?
— С кем? — княжна сделала вид, что не поняла.
— С мессиром Павловским, — уже с легким раздражением отозвался брат, — на которого вешалась по пьяни. Скажи спасибо, что отцу тебя не сдал!
— Спасибо, — сухо произнесла она и поджала губы.
На пару мгновений повисла тишина — разговор не шел. Однако вместо того, чтобы уйти, не приглашенный гость шагнул еще глубже в комнату.
— И о чем ты с ним говорила? — не унимался он.
— А тебе какое дело?
Вместо ответа брат скользнул взглядом по лежащему рядом с ноутбуком журналу с мессиром и двумя девушками на обложке, чьи красивые лица были небрежно замазаны черной ручкой.
— Давай ты не будешь создавать проблем моим друзьям, — сказал Алекс, не сводя глаз с глянца.
— Давай ты не будешь лезть в мои дела, — отозвалась Настя, переворачивая журнал.
— Твои дела, — прищурился он, — могут ударить по репутации семьи.
Не выдержав, княжна усмехнулась — вот уж из его уст слова про репутацию звучали особенно иронично.
— Принцессе своей так же говорил?
Отмахнувшись, брат направился к двери, словно желая поскорее выйти не только из комнаты, но и из разговора. Ну конечно, он так всегда делал, когда нечего ответить.