Грехи. Книга 1

– Почему ты не сказала мне об этом раньше? – спросил Эдмонд.
Элен повертела в руках стакан.
– Потому что я пока не знаю, принимать ли от него помощь.
– Почему? Потому что он тебя любит?
– Нет, – тихо ответила она, – потому что я люблю его. – Она немного помолчала и посмотрела Эдмонду в глаза. – Он снова предложил мне выйти за него замуж.
– Ну и…
– Я пока не дала ответ. Сказала, что мне надо подумать.
– Но почему? Ты же сама сказала, что любишь его.
– Потому что не хочу выходить за него, пока не решатся все проблемы, связанные с корпорацией.
Эдмонд закатил глаза.
– О Господи! О чем ты говоришь? Ты не хочешь, чтобы он думал, что ты выходишь замуж из-за денег? Я правильно понял?
– Нет… потому что я сама хочу убедиться, что это не так.
 
Глава 2
В отдельном кабинете на восьмом этаже одного из самых лучших в мире институтов красоты, салона Сусуму, что на Пятой авеню, Элен, глядя в зеркало, наблюдала, как изящный японский парикмахер со знанием дела сооружает на ее голове тюрбан из мягкого пушистого полотенца. Маникюрша рядом обрабатывала ее ногти.
– Прошу прощения, – приподнялась вдруг Элен, – мне надо на минуточку отлучиться в дамскую комнату.
– Конечно, мадам, – ответил Сусуму. – Полагаю, вы знаете, где она находится.
Элен кивнула. Парикмахер помог ей выбраться из кресла и улыбнулся. Маникюрша тоже. Эти улыбки дорого оплачивались: сделать прическу у Сусуму стоило целое состояние, особенно когда он лично занимался этим.
Элен направилась к двери и на выходе посторонилась, уступая дорогу какой-то женщине.
Взглянув на нее, та остановилась.
– Боже, мисс Жано! – воскликнула она. – Мы не виделись уже целую вечность!
Элен смутилась: она никак не могла вспомнить, кто эта тощая блондинка с темным загаром.
– Мы встречались в прошлом году, помните? Я Джеральдина Гор. Мой муж ведет ваши счета в «Манхэттен-банке».
– Ах да, конечно. Здравствуйте, – улыбнулась Элен.
Джеральдина Гор протянула ей свою костлявую руку, и Элен не могла не обратить внимания на два абсолютно одинаковых браслета. Правда, на одном были ярко-желтые бриллианты, а на другом – кроваво-красные рубины. Ясно было, что обе «безделушки» от Булгари и обе очень дорогие.
– Какие чудесные браслеты! – восхищенно заметила Элен.
Джеральдина довольно улыбнулась, но тут же состроила недовольную мину.
– Могу представить себе физиономию моего мужа. Он покончит с собой, когда увидит второй браслет. Я купила его несколько минут назад. – Она взглянула на свою сопровождающую. – Пожалуй, мне пора, а то я не уложусь в срок. Вирджиния Симонсен дает костюмированный бал! Я так люблю костюмированные балы! А вы?
– Я тоже, – вежливо ответила Элен, которая в жизни не бывала на таком празднике.
– Рада была встрече с вами! – Джеральдина двинулась за своей сопровождающей.
Элен посмотрела ей вслед. Какая отвратительная, жеманная бабенка! Однако надо отдать ей должное: у нее исключительный, если не сказать – дорогостоящий, вкус.
Удивительно, как Гор может позволить себе жить с таким размахом?
Карл фон Айдерфельд, приняв из рук графа пальто и шляпу и повесив их в шкаф, провел его в гостиную. В комнате горели только две настольные лампы.
Фон Айдерфельд указал на причудливое французское кресло.
– Располагайтесь, дорогой граф. Скоро придет наша общая знакомая. А мы тем временем можем выпить.
– Арманьяк, если можно, – отозвался граф.
Фон Айдерфельд распахнул двойные дверцы массивного шкафа, и граф увидел, что его внутренняя часть приспособлена под бар со встроенным холодильником и раковиной. Карл наполнил бокалы.
– Конверты у вас? – спросил он.
Юбер кивнул и щелкнул замками портфеля. Вынув из него большой манильский конверт, он положил его на стол времен Директории, стоявший рядом.
– Полагаете, они являются поводом ее встречи с нами? – спросил фон Айдерфельд.
– Наверняка, – ответил Юбер задумчиво. – Думаю даже, что она еще ничего не знает об их исчезновении. Я нанял самого лучшего взломщика сейфов. Он стащил только то, за что ему было заплачено. В общем, все в лучшем виде. Нигде никаких следов.
 
Фон Айдерфельд довольно улыбнулся:
– Хвалю за чистую работу. Теперь у нее нет никаких против нас свидетельств. Вам удалось выяснить, где она вчера останавливалась?
– Я все выяснил. – Граф сделал большой глоток арманьяка. – Она приземлялась на частном аэродроме в Англии. Наша ненаглядная Элен вращается в самых высших кругах. Этот аэродром принадлежит Найджелу Сомерсету.
Фон Айдерфельд вздрогнул:
– Она все еще с ним встречается?
– Видимо.
Фон Айдерфельд задумчиво переваривал полученную информацию.
– Да, новость не из приятных. Сомерсет – один из богатейших людей Англии. Что, если он предложит ей одиннадцать миллионов долларов? Тогда наше сражение проиграно.
– Не думаю, – уверенно заявил Юбер. – Иначе все было бы уже сделано. Элен не стала бы ждать до последнего, она бы все давно организовала. Кроме того, ее мораль не позволит ей принять такую подачку, пусть это даже будет облечено в форму займа. Нет, мой друг, ее бы замучили угрызения совести. Она никогда не была способна добывать деньги таким путем.
– Хотелось бы верить, – мрачно заметил фон Айдерфельд.
В это время зазвонил телефон. Карл подошел к столу и снял трубку.
– Да? – Он кивнул, глядя на Юбера. – Пусть поднимется. – Фон Айдерфельд повесил трубку и усмехнулся. – Звонили снизу. Она уже здесь.
Спустя несколько минут вошла Элен. Она по-прежнему была в норковом манто и костюме от Шанель. Правда, волосы теперь подстрижены и уложены по-другому, согласно моде.
– Привет! – небрежно бросила Жано.
– Проходи, – смущенно пригласил ее фон Айдерфельд. – Граф уже здесь.
– Ах! – увидев Элен, воскликнул с недоброй усмешкой Юбер. – Президентша снизошла до общения с простыми акционерами! Садись. – Он похлопал по стоящему рядом креслу.
– Нет, спасибо, – холодно отозвалась Элен. – Я предпочитаю стоять.
– Как хочешь. Что это тебе вздумалось встречаться с нами?
– Я пришла сюда, чтобы напомнить вам, – начала Элен, тщательно подбирая слова, – что было бы гораздо лучше… скажем так… что вам лучше не выступать против меня. Хватит играть в кошки-мышки! Помнится, мы уже как-то говорили на эту тему.
Улыбнувшись, Юбер встал и подошел к камину, где уже лежали дрова и лучины для растопки. Нагнувшись, он поджег их. Лучины начали медленно разгораться, и вскоре огонь камина осветил всю гостиную, в которой прежде царил полумрак. Юбер довольно хмыкнул.
– Полагаю, ты намекаешь на «материалы», которые ты против нас собрала?
– Именно, – ответила Элен.
– Мой тебе совет, дорогая: отправляйся домой и забудь о них. Как видишь, мы больше не дрожим от страха.
– По-моему, вам следует отнестись к этому делу серьезнее, – предупредила Элен. – Я могу уничтожить вас обоих. – Она ледяным взглядом окинула фон Айдерфельда. – Тебя – привлечь к суду за военные преступления. Казнь через повешение тебе гарантирована. – Ее взгляд снова остановился на Юбере. – А ты… Тебя тоже повесят. За убийство.
Граф расхохотался:
– Какой абсурд! Кто тебе поверит? Для таких ужасных обвинений нужны доказательства!
– Перестань веселиться, Юбер. Ты прекрасно знаешь, что они у меня есть! Хранятся, в сейфе у моего адвоката.
Не переставая весело смеяться, Юбер подошел к столу, взял какой-то конверт и, вскрыв его, вынул конверт размером поменьше.
– Узнаешь? – спросил он, поднимая конверт над головой. На печати, скрепляющей конверт, стояла подпись Элен.
Она тихо ахнула и так же тихо сказала:
– Да. Где ты его взял?
– Скажем так: он попал сюда прямо из сейфа твоего адвоката в Париже. Причем бедняга даже не подозревает об этой пропаже. – Юбер вскрыл белый конверт и вынул из него несколько пожелтевших от времени документов. Развернув их, он торжественно помахал ими в воздухе. – Свидетельства военных преступлений! – провозгласил он громко, затем протянул бумаги фон Айдерфельду. – Окажите мне честь, мой друг.