Учиться, влюбиться... убиться?

— Нам бы три комнаты. На ночь. Ужин в комнаты.
— Как прикажете. А то не хотите вниз спуститься? У нас тихо, гости редко бывают…
Но мы дружно отказались.
— Мы лучше поедим у себя по комнатам. И ванну, если можно. Всем троим.
— Сначала, наверное, госпоже?
Я закивала. Горячую ванну хотелось. Даже не так.
ХОТЕЛОСЬ!
От прошлой остались только приятные воспоминания. А лошади пахнут… ну, это я уже говорила.
Номер оказался уютным и чистеньким, кровать мягкой, ванную прикатили тут же и наполнили почти кипятком, ужин тоже не заставил себя ждать…
Жареная картошка оказалась невероятно вкусной, мясо таяло во рту, а морс, который я заказала вме-сто вина, был ледяным и потрясающе вкусным.
Так что я налопалась, как удав — и завалилась спать.
Завтра будем покупать ослов и козлов, продавать лошадей, экипироваться для гор… все завтра!
* * *
— Ап-чхи! Ап-чхи! Ап-чхи! Что происходит?
На этот раз я проснулась от своего чихания. Нестерпимо чесался нос. И тому были весьма серьезные причины. На кровати рядом со мной сидел элвар и щекотал мне кончик носа прядью моих же волос.
— Уже утро? — я потянулась до хруста в суставах и решительно разлепила глаза.
— Утро. И я заказал тебя еще одну ванну. Не возражаешь?
Возражать!?
Да я была полностью 'ЗА!!!'.
— Отвернись, пожалуйста.
— Слушаюсь и повинуюсь миледи.
Я пересекла комнату и опустилась в горячую воду. Высшие Силы, какой кайф! Элвар не поворачи-вался, чтобы не смущать меня. Я намылилась, наскоро вымыла голову, и, не тратя времени на полотен-ца, высушилась заклинанием. Чистая одежда со вчерашнего дня лежала на стуле. Я кое-как натянула ее и кивнула.
— Можешь поворачиваться. Кстати, а откуда ты знаешь, что такое 'миледи'?
— Из твоей памяти, откуда же еще?
Я фыркнула, но ничего говорить не стала. Есть ли смысл упрекать человека за то, что он дышит? А для Тёрна его способности, как для меня дыхание.
— Кан заходил полчаса назад. Он отправился продавать лошадей и покупать козлов и ослов. Я заказал нам завтрак.
— Ты будешь завтракать внизу? Это не опасно?
— Не слишком. Я накину капюшон и сдвину бинты так, чтобы можно было открывать рот. Надеюсь, все обойдется. И потом, сейчас раннее утро. Трактир почти пуст.
Что ж, будем надеяться, никто не обратит на него внимания.
— В крайнем случае, воспользуешься своей разновидностью магии. Подкорректируешь его мысли.
— Это не так-то просто.
— А подробнее можно?
— Можно. Я могу стать другим человеком или не-человеком, для меня это и, правда так же просто, как дыхание и могу потом читать его мысли. Но это очень неприятно. Ты же телепат, должна понимать, что испытываешь, копаясь в чужой грязи!
— Как ты только не возненавидел всех окружающих!
— Я был к этому близок. Мне помогли справиться с собой.
— Тот, другой элвар?
— Именно. Он объяснил мне, как с этим бороться. Теперь, случайно оказываясь в шкуре другого чело-века, и потом испытываю только легкую брезгливость. Пока не забуду всю увиденную мной грязь.
— Сочувствую. Неудивительно, что, таких как ты мало. А по наследству эти способности передают-ся?
— Да, конечно.
Любопытство опять дернуло меня за язык.
— Интересно, а когда тебе придется жениться, как вы будете уживаться? Есть какое-нибудь противо-ядие?
— Элвар, который учил меня, говорил, что единственная женщина во всем Элварионе не вызвала у него брезгливость с первого же взгляда. На ней он и женился.
— Хм, ну что ж, в этом тебе повезло. А тут гадай — того или не того ты выбрала.
— Если ты выбрала Кана, то я твой выбор не одобряю.
— Я пока никого не выбрала и не собираюсь, — огрызнулась я.
— И правильно. А то в горб беднягу загонишь раньше времени.
— Хам.
— Ведьма.
— Элвар.
— И горжусь этим!
Общий зал действительно был почти пуст. Двое людей в углу, какой-то пьяный тип у стойки. Так что нам не пришлось долго ждать. Яичница была выше всяких похвал. А еще был свежий хлеб, сыр, масло, ветчина, зелень и целая миска засахаренных фруктов. И мой обожаемый яблочный сок. Я сделала бутерброды и засунула пару из них в карман, на дорогу. Сейчас мне есть особо не хотелось, но потом наверняка захочется. Такой вот я человек. Предпочитаю завтракать после десяти утра. Элвара такие мелочи не волновали. Он уплетал за обе щеки.
— У тебя аппетит, как у дракона, — не удержалась я.
— А у тебя с утра плохое настроение. И совершенно зря. Не стоит портить себе жизнь угрызениями совести и воспоминаниями. — Парировал он. — Хочешь, расскажу тебе, что такое драконий аппетит?
— Пожалуйста, — кивнула я.
Лицо элвара неуловимо изменилось. В уголках глаз появились смешинки.
— Однажды отважный рыцарь отправился воевать с драконом. С собой он взял верного слугу и дедов-ские доспехи. Надо сказать, что этот рыцарь был весьма храбр, но забыл, что лошади его храбростью не обладают. Он решил не подкрадываться к дракону, а вызвать его на честный бой. Встал перед пеще-рой и заорал, вызывая зверя на поединок. Дракон, будучи голодным, не просто вылез, а выбежал на бой. Лошади бой принять не захотели и помчались в разные стороны, так что дракон, начхав на рыцаря с его вызовом, бросился за более вкусной добычей. Слуга решил не ждать дракона и спрятался за камнями.
Дракон, наевшись, решил выспаться и вернулся к пещере, где и был атакован рыцарем. Не знаю уж, как они там бились, но в какой-то момент дракон все-таки сцапал рыцаря и начал глотать не разжевы-вая. Он не учел одного. Для такого боя рыцарь взял проверенные дедовские доспехи с шипами и рога-ми. И еще как следует наточил все шипы. И в итоге — застрял в драконьей глотке! Дракон, естественно, задохнулся. Слуга, вылезя из-за камня, с трудом вырубил своего господина. Как ни странно, но рыцарь все еще был жив. Но драконьи слюна и кровь присохли намертво. Что называется — не отскрести. Дней двадцать рыцарь добирался до ближайшего мага, пугая всех по дороге не только видом, но и запахом, который шел от драконьих ошметков. Колдун, зажав нос двумя руками, объявил рыцарю, что спасти его может только драконья моча.
Я представила себе эту картину и фыркнула так, что ошметки фруктов полетели в разные стороны.
— Что же было дальше?
— Волнующий процесс отмачивания рыцаря. Отмочили его за два дня, но еще не один день он проси-дел в реке, навредив тем самым целой деревне.
— Это как?
— Вот так. До него река была еще относительно чистой, а после встречи с его телом волны начинали невыносимо вонять драконьей мочой. Но он все-таки был сюзерен, так что крестьянам пришлось тер-петь.
— Да, не повезло бедняге.
— Рыцарю? — уточнил Терн.
— Дракону. Дракона-то убили, а рыцаря только отмочили. И потом, я полагаю, у дракона не осталось наследников?
— Если не считать рыцаря.
— Так что он получил достаточную компенсацию за свои страдания?
— И женился потом на дочке герцога.
Я посмотрела на блюдо. Этот милый рассказ отбил у меня последний аппетит.
— Свинья ты все-таки…
— Киса, тебе наскучил этот придурок?
Я перевела глаза на обладателя испитого голоса и сногсшибательного винного запаха. Тип у стойки, точно. Морда с синяками, улыбка до ушей и двенадцать оставшихся зубов.
— А не пойти ли тебе? — предложила я.
— Пошли со мной, не пожалеешь! — предложил наглец. — Уж я тебя так ублажу!
— Лично с тобой я соглашусь пойти только к виселице, и то, если тебя будет вести палач, а меня по-просят намылить веревку, да еще и заплатят за это правильное дело, — огрызнулась я.
Тип переварил мои слова и с ревом бросился бить мне морду. Я развернулась на стуле и подставила ему ножку. Нахал пролетел половину зала и с грохотом вписался в стойку. Хозяин трактира выплеснул на него кувшин с водой. Первый раунд окончен!
Тип встал и опять попер в мою сторону. Я начала медленно разминать пальцы, готовясь превратить недоумка в лягушку, чтобы квакал и прыгал, но меня перебил Терн. Он встал из-за стола и взял типа за шиворот и штаны. Потом посмотрел в сторону открытой двери.