Миднайт Хилл

– Что там случилось? – обеспокоенно спросил Хьюго.
– Что-то упало вроде, – неуверенно буркнула Мелисса.
Ребята ускорили шаг. Дети звали на помощь, те, кто помладше, залились пронзительным плачем. У школьной стены уже образовалась толпа. Ламмерт пошел вперед.
– Расступись, малышня, – он грубо расталкивал школьников, пробираясь к центру круга, пока Мелисса и Хьюго встревоженно поспевали за ним.
Вдруг Ламмерт застыл. Глаза остекленели. Школьники вокруг продолжали вопить о том, что нужна помощь, но юноша не двигался. Он возвышался в суетливой дерганой толпе. Мелисса и Хьюго стали пробиваться к нему. Из школы уже прибежали учителя. Они тоже поспешили на крики.
– Господь милосердный, – проронила миссис Плом. У нее подкосились колени, миссис Флеминг подхватила ее под локоть.
Именно под этот возглас Мелисса схватилась за рубашку Ламмерта и выглянула из-за его плеча. На земле лежало тело в школьной форме. У головы по мощеной дороге растекалась яркая лужа крови, блестевшая алым под теплым летним солнцем. Девушка лежала на животе, нога была неестественно вывернута. Она захлебывалась собственной кровью, грудь билась в приступе. Миссис Флеминг упала рядом с ней на колени. Она пыталась как-то помочь школьнице, но боялась коснуться ее раскуроченного тела. Белая рубашка в ярко-алой крови. Черные косы. Темная кожа.
– А ну быстро расходитесь! – кричали учителя, расталкивая шокированную толпу маленьких детей под слова молитвы, сбивчиво сыпавшиеся из уст миссис Плом.
Широко распахнутые глаза Флеминг блестели. Она нагнулась к земле, лбом уткнулась в ладони, сложившись, как во время молитвы. Пальцы в перстнях погрузились в горячую кровь.
Кровь Бетт.
Мелисса почувствовала, как ее оттягивают назад. Она еле держалась на ногах. Хьюго вытаскивал ее и брата из толпы. Они оглядывались на разбитое о землю тело. Бетт была жива. Ей так больно. Щеки Мелиссы обожгли соленые капли. Небесные глаза Ламмерта тоже блестели влагой. Ребята слепо брели за Хьюго, борясь с желанием обернуться еще раз. Переступали через бордюры, спотыкаясь о собственные ноги, пока не подошли к продолговатой клумбе, в которую сразу захотелось просто упасть. Упасть.
Мелиссу передернуло то ли от того, что она представила момент падения с крыши школы, то ли от внезапного отчаянного крика, заставившего ребят обернуться. Джули-Лу кричала, пробиваясь сквозь учителей, обступивших тело. Они не давали ей упасть на колени рядом. Хватали за руки. Кровь все еще булькала у лица Бетт, ее грудь все еще сотрясалась. Джули-Лу плакала навзрыд, повторяя имя своей подруги.
Из окон школы послышался звонок, но никто на него не среагировал. Ламмерт, Мелисса и Хьюго сели на клумбе вдалеке. Отсюда виднелась толпа, но главное, тело Бетт в ногах учителей, различить было нельзя. Время текло непонятным образом. То ли через пару секунд, то ли через полчаса приехала скорая. Люди в синей форме увезли тело, накрыв его с головой.
Медсестра пыталась привести в сознание миссис Плом, что сползла вдоль стены, безвольно повалив голову на плечо. Джули-Лу увели, поддерживая девушку за плечи и вручив бутылку воды.
Ребята все так и сидели на клумбе, прислонившись друг к другу плечами. Мелисса чувствовала, как тело Ламмерта дергается от плача, но звуков он не издавал. Она только теперь оторвала взгляд от толпы. Хьюго согнулся и зарылся в ладони, лицо Ламмерта сверкало под солнцем от влаги. Мелисса и сама шмыгала носом, не в силах успокоиться. Они посмотрели друг на друга. За все это время никто не произнес ни слова. Мелисса уткнулась в плечо Ламмерта, и его рубашка быстро впитала ее слезы.
Всех развели по классам, но уроки не начинались. Миссис Окс вышла, оставив всех просто читать учебник. В кабинете не было Джули-Лу, остальные разбились на кучки и шептались. Мелисса приставила свой стул к парте Ламмерта и положила на нее голову.
– Почему она сделала это? – прошептала Мелисса.
Ее сердце ныло. Она так боялась услышать: «Из-за тебя». Ламмерт тут же глубоко вдохнул и запрокинул голову.
 
– Знаешь, – хрипло произнес он, и Мелисса подняла голову, – я ее очень хорошо понимаю.
– Что значит – понимаешь?
Его губы дрожали. На молочной коже проступили лопнувшие капилляры. Нос, щеки, даже лоб болезненно розовели. Глаза, застеленные слезами, напоминали воду горных озер.
– Я тоже…
Но Ламмерт не смог продолжить. Он спрятал лицо в ладонь, стараясь подавить рыдания. Грудь беззвучно дергалась. Другую руку он протянул Мелиссе ладонью вверх. Она недоуменно рассматривала его пальцы и вдруг заметила продолговатый шрам на запястье. Вдоль вен.
– Если бы не Хью… – он случайно произнес это слишком громко, заставив одноклассников обернуться. Грудь Мелиссы больно сжало.
Ламмерт перевалился через парту, уткнувшись в плечо брату. Он вцепился пальцами в его предплечья и, задыхаясь, плакал. Хьюго гладил его волосы. Все в классе наблюдали за ними.
– Просто никого… не оказалось… рядом с Бетт.
Приглушенные и прерываемые всхлипами слова пронзили всех присутствующих. Мелисса зажала рот рукой. Она не видела, плакал ли Хьюго до этого, но сейчас он сжал губы и резко вытер глаза тыльной стороной ладони. Даже несмотря на то что он прятался за волосами, Мелисса все почувствовала: боль того, кто прервал попытку близкого человека уйти из жизни. Он так заботливо трепал белесые волосы. Братья предстали теперь совершенно по-новому.
Ламмерт, вечно хохочущий и улыбающийся, легкий на подъем и активный. Он когда-то не хотел жить. Мелисса могла бы никогда его не узнать. Сколько боли может скрываться за широкой улыбкой? Ему была безразлична Бетт. Он плакал о себе.
Хьюго, такой понимающий и чуткий, спокойный и вечно присматривающий за своими братьями. Не потому ли, что он так боится недосмотреть за ними? Не проявить достаточно любви. Не оказаться рядом в нужный момент.
Насколько больно им видеть выпуклую полоску на запястье Ламмерта?
Пока Мелисса пыталась подобрать слова, Ламмерт обмяк на парте, тихонько всхлипывая. Хьюго все еще ворошил его волосы, безучастно направив взгляд в окно. Очередной звонок разнесся по коридору, и перед Мелиссой вновь возникла Бетт, беспомощно задыхающаяся под эту трель. Звонок будет звенеть каждый день.
Ребята в классе остались на своих местах. Никто не видел смысла переходить на следующий урок. Учиться сейчас казалось кощунством. Может, в других классах учителя и могли вести уроки, но только не в этом, где вторая парта у окна теперь стояла пустой.
Шаркающими шагами миссис Окс зашла в класс и окинула всех тоскливым взглядом.
– Идите домой, ребята. Нечего тут сидеть.
Все устало накинули рюкзаки и схватили сумки. Мелисса брела за братьями до самого выхода из школы. Она остановилась на пороге, неуверенно сжав лямку.
– Я не пойду домой.
Они обернулись. Опухшие глаза Ламмерта беспокойно уставились на Мелиссу.
– Почему?
– Боюсь быть дома одна, – наскоро соврала Мелисса. Сейчас был неподходящий момент для еще одной тревожной истории.
– Почему? – спросил Хью.
– У меня сосед – маньяк, – Мелисса устало улыбнулась, надеясь, что братья не воспримут эти слова всерьез.
– Хочешь, мы тебя проводим? Да, Хью? – голос Ламмерта был таким потухшим, что грудь Мелиссы снова заныла.
– Точно. Время есть, – подхватил Хьюго. – По дороге расскажешь, что с соседом.
Ребята неспешно шли по пустынному городу, улицы которого были залиты солнцем. Щебет птиц и громко раздающаяся из какого-то окна музыка контрастировали с тяжестью на душе. Они ни о чем не говорили, просто брели и оглядывались по сторонам. Только когда ребята вышли к пекарне у перекрестка, Мелисса вспомнила, что нужно предупредить маму, чтобы она не заезжала в школу. Она напечатала пару строчек в мессенджере и кинула телефон обратно в карман рюкзака.
– Что такое? – спросил Ламмерт.
– Написала маме, что нас отпустили.
– Ого. Удобно, наверно. У тебя мама разбирается, как писать сообщения?