Царь Зла

 
«Если герцог де Белен желает стать мужем прекрасной Люси де Фаверей, то пусть он спросит у ее матери, какова судьба ребенка, родившегося у нее в ущелье Оллиуля в ночь на 15 января 1822 года».
 
«Благородный» герцог не замедлил употребить в дело средство, которое ему было предложено, и читатель уже знает, чем это закончилось.
Тем не менее, это нисколько не уменьшало опасности.
Негодяй мог, воспользовавшись этой тайной, вызвать скандал. Конечно, можно было доказать его тождество с банкиром Эстремоц и сбросить с того пьедестала, на который он поднялся путем мошенничества. Это было нетрудно сделать.
Но даже вмешательство правосудия не гарантировало от клеветы и оскорблений одну из наиболее уважаемых фамилий французской магистратуры. Люди, подобные де Белену, способны на все.
Бесчестье семейства неизбежно отразится на судьбе Люси. Кто знает, до чего дойдут злословие и клевета?
Маркиз сжимал руки жены и говорил:
— А между тем я обещал Жаку спасти вас!
Затем она заговорила о Марсиале.
Маркиз знал историю молодого человека, знал, какими благородными усилиями он поднял себя. Конечно, ничто не мешало принять его предложение, разве что пришлось бы продолжить еще на некоторое время наложенное на него испытание.
Но прежде, чем открыть ему двери дома, не следовало ли сообщить ему тайну рождения Люси и тайну той, которую он хочет назвать матерью?
И все это в то время, когда де Белен объявляет открытую войну.
Затруднения были весьма значительными.
Маркиза чувствовала, что со всех сторон ее подстерегают опасности. Отсутствие сведений о Бискаре лишало надежды разыскать сына. Все рушилось.
В эту минуту в дверь постучался лакей.
Он принес маркизе письмо.
Она поспешно разорвала конверт.
— От Армана де Бернэ, — сказала она.
Затем быстро пробежала письмо глазами.
— Боже мой! — воскликнула она. — Что если он говорит правду? Это может быть спасением!
— Что такое? — спросил маркиз.
— Читайте.
Она подала письмо. Вот что в нем было:
 
«Через три дня мы узнаем имена убийц отца Марсиаля. Зоэра будет говорить. Значит, через три дня в полночь «Клуб Мертвых» должен собраться у меня. Вы знаете, что я подозреваю герцога де Белена, как участника этого преступления.»
 
— Через три дня! — сказал маркиз. — Что ж, это уже надежда. Я хочу знать истину. Я отправлюсь с вами к де Бернэ.
  
7
 
КОЛЬЦО СЖИМАЕТСЯ
 
Возвратимся к маленькому домику у заставы Мальо.
Там также происходил ужасный кризис.
Жак вернулся с Изабеллой после приключения, столкнувшего его лицом к лицу с двумя молодыми девушками, в состоянии глубокой задумчивости.
Тения слишком хорошо знала все, что касается любви, чтобы не усмотреть в этом случае нечто большее, чем простую услугу, оказанную женщине, оказавшейся в опасности.
Когда дверь закрылась за ними, Изабелла почувствовала будто укол в сердце. Она слишком хорошо знала Жака, чтобы не уловить волнения, которое он напрасно пытался скрыть и которого не мог преодолеть.
Всякий нажим с ее стороны мог только придать положению ту серьезность, которой оно еще не имело.
Тогда Тения прибегла к помощи своей обольстительности: улыбаясь, скрывая под искусственной веселостью тревогу и гнев, овладевавшие ею, она задала Жаку несколько равнодушных вопросов относительно случившегося, и весело посмеялась над тем, что она называла донкихотством.
— Знаете, мой прекрасный странствующий рыцарь, — говорила она, — так ваша слава спасителя разлетится по всему свету, и тогда перед домом не будет отбоя от дам, которые пожелают быть спасенными таким рыцарем!
Затем она подошла к нему и прошептала:
— Ты добр, дорогой Жак, и я люблю тебя за это.
Жак старался улыбаться. Но им уже овладевала непреодолимая тоска.
Не отдавая себе еще отчета в том, что он испытывает, Жак чувствовал какое-то отвращение, глядя на все окружавшее его.
Он слушал эту женщину, которая шептала ему слова любви, и этот нежный голос казался ему фальшивым, как звук расстроенного инструмента. Уходя в себя, он старался вспомнить звук другого голоса, звучавшего истинным, неподдельным волнением.
 
Глаза Изабеллы казались ему лишенными блеска, и он припомнил испуганный и вместе с тем доверчивый взгляд, за несколько минут до этого устремленный на него.
— Изабелла! — говорил он. — Прости меня!
Вдруг она показалась ему прекраснее, чем когда-либо. Она слушала его, закрыв глаза, слушала, как он повторял дрожащим голосом:
— Изабелла! Я люблю тебя!
Изогнувшись, как кошка, она обхватила руками его шею. Их губы встретились.
И все подспудные стремления, все угрызения совести разлетелись, как дым.
Она снова овладела им. Он принадлежал ей, ей одной!
Кто мог бы бороться с куртизанкой?
Нежное личико Полины де Соссэ исчезло в тумане.
Жак снова был прикован к своей цепи. Опьянение еще сильнее охватило его мозг.
Следующий день прошел без особенных приключений. Изабелла поклялась ни на один час не оставлять своего любовника, впрочем, снова подпав под ее власть, он даже не пытался бежать из своей тюрьмы.
Прошло двое суток с того времени, как Жак спас Полину де Соссэ. Он снова был окружен той атмосферой апатии, которая душила его.
Изабелла лежала на софе, бесцельно глядя перед собой.
Вдруг дверь распахнулась.
На пороге появились двое.
Это были барон Сильвереаль и герцог де Белен.
Каким образом они попали в дом? Как удалось, наконец, Сильвереалю найти убежище двух влюбленных?
Новое анонимное письмо Бискара открыло барону эту тайну. Что же касается того, чтобы проникнуть в дом без доклада, то это чудо сделали несколько золотых монет.
Изабелла вскочила.
Жак тоже встал, удивленный и озадаченный, не зная, что ему делать.
— А! — вскричал барон в припадке безумной ярости: — Все! Великая тайна раскрыта! Браво! А! Вы меня не ждали. И, клянусь Богом, то, что произойдет здесь, не очень вам понравится!
— Сударь, вы забываете, что вы здесь у меня, — сказал Жак, делая шаг вперед.
— У вас! А! Это недурно сказано! Итак, это вы купили этот дом! Поздравляю! Это вам должно было немало стоить. Впрочем, вы так богаты!
— Вон отсюда! — воскликнул Жак, бросаясь вперед.
Но Изабелла встала между ними.
— Что вам нужно здесь? — крикнула она. — Или вы думаете, что я не прикажу лакеям выгнать вас?
— Ваши лакеи! Они люди, и мне легко удалось договориться с ними!
— Негодяй! Вы смеете оскорблять женщину!
— Женщину! Полно, разве ты женщина? Граф де Шерлю, вы спешите защищать ее, не так ли? Чтобы помешать вам броситься на меня, она вынуждена вас удерживать. Но выслушайте меня! Эта женщина — подлая куртизанка, валяющаяся в грязи. Список ее любовников бесконечен. Она украла имя и титул герцога де Торрес и отравила его. Эта женщина, граф де Шерлю, хотела стать баронессой де Сильвереаль и советовала мне при помощи яда избавиться от моей жены! Вот какова Изабелла де Торрес! Нет, это не женщина, это одно из тех отвратительных существ, которых топчут сапогами, как гадину!
— Он лжет! Не верь ему, Жак, умоляю тебя! Я люблю тебя. Я никого, кроме тебя, не любила!
Жак был как громом поражен.
— А, ты смеешь обвинять меня во лжи! — крикнул Сильвереаль, который, казалось, был без ума от ярости.— Эти бриллианты, которые сверкают в твоих волосах, тебе подарил лорд Сторригэн за один поцелуй. Эти браслеты с изумрудами куплены подлой ценой! Это ожерелье, это жемчужное ожерелье, я сам надел на тебя своими руками!
Изабелла с отвращением сорвала ожерелье и растоптала его ногами.
Это было почти признание. Жак страшно побледнел.
— Что же вы не выгоняете меня, граф? — снова крикнул Сильвереаль.
— Ба! — сказал де Белен, молчавший до сих пор. — Сообщник вора Манкаля совсем не так щекотлив!