Дурной ген

  
Глава 18
 
9 мая, 7:40
 
В качестве интерна патологоанатомии Арья должна была являться в больничный комплекс уже к семи тридцати утра. Так обычно и поступали интерны. Однако по мере прохождения стажировки у судмедэкспертов она сдвигала свое появление в бюро на все более позднее время, потому что выяснила: тут ничего не происходит до восьми или даже до половины девятого. Менее напряженный график ничуть ее не смущал. На самом деле он представлялся ей более разумным. Она давно удивлялась, зачем в американской медицине считается необходимым начинать день в такую рань. В особенности это касалось хирургии: предполагалось, что скальпели сделают первый разрез ровно в семь тридцать, и, следовательно, все подготовительные процедуры к этому времени должны быть уже проведены. Еще она знала, что в Европе дела обстоят по-другому; к примеру, в Великобритании считалось, что девять утра — вполне приличествующее время для начала различных манипуляций. Поэтому для Арьи было совершенно нормальным сесть в найденную с помощью приложения попутку без двадцати восемь.
Исходя из более позднего начала рабочего дня, Арья в результате спала значительно меньше обычного. Поглощенная генетической генеалогией, она не ложилась почти до рассвета. Благодаря умению сосредоточиваться, Арья быстро читала и хорошо усваивала прочитанное: эта способность помогла ей справиться с учебой на медицинском факультете, которая давалась девушке легче, чем большинству студентов. Сейчас она успела прочесть или хотя бы бегло просмотреть, что в ее случае было практически равноценно чтению, обе книги, которые дала ей Мэдисон Брайант. Подчеркивания, сделанные рукой Мэдисон, нисколько не помешали Арье, а, скорее, наоборот, помогли. Теперь, освоив эти две книги, Арья разделяла веру Мэдисон в то, что генетическая генеалогия вполне способна помочь в поисках неизвестного мужчины, которого Арья про себя окрестила Любовничком. Чем больше она думала об этой интрижке и о том, что удалось узнать от Мэдисон Брайант и Эвелин Мабрай, тем сильнее убеждалась: Любовничек сыграл в смерти Керы заметную роль. Она не стала бы держать пари, что случившееся было убийством, пусть даже непреднамеренным, но собиралась непременно выяснить правду. А еще надеялась, что Мэдисон станет ценным источником сведений и оправдает ожидания, которые Арья возлагала на нее после встречи в «Нобу».
Как всегда, на дорогах в утренний час пик творился полный ужас, особенно возле южной границы Центрального парка. Арья, немного нервничая, посмотрела время на телефоне. Пусть в начале судебно-медицинской практики ее и не волновало, во сколько она приедет, теперь ситуация изменилась. Появилось нечто по-настоящему заинтересовавшее Арью, а именно, поиск Любовничка, а потому ей не хотелось ссорится ни с кем, в особенности — с шефом бюро, Лори Монтгомери. Хотя бы до тех пор, пока она не разберется с делом Керы Якобсен, Арья предпочитала оставаться в милости у начальницы.
Вместо того чтобы переживать о дорожной ситуации, которую все равно не изменишь, она отложила телефон и вернулась к размышлениям насчет Любовничка. Первым делом в голову пришло, что он, наверное, женат, и теперь, когда появилось время обмозговать догадку, Арья в ней утвердилась. Семейное положение Любовнчика вполне объясняло, почему внезапная беременность не вызвала у него восторга, а, наоборот, вполне вероятно, ускорила разрыв. Все это вроде бы имело смысл и заставило Арью еще больше укрепиться в невысоком мнении о мужском поле.
Внезапно ощутив острое желание хоть что-то сделать, Арья снова извлекла телефон из заднего кармана джинсов. Мысли о Любовнчике вдохновили ее позвонить Мэдисон пораньше в надежде поймать девушку до начала первой консультации. Прижав трубку к уху, Арья слушала гудки и после четвертого поняла, что Мэдисон, скорее всего, не ответит. Она предположила, что дело во времени: к началу восьмого рабочий день социального работника, наверное, уже начался.
Тогда она подумала оставить голосовое с просьбой перезвонить при первой возможности, но автоответчик не включился. Пожав плечами, Арья набрала эсэмэску с просьбой связаться с ней чем скорее, тем лучше. Чтобы вызвать у Мэдисон соблазн поскорее отозваться, она добавила: «Прочла обе книги и в предвкушении».
 
Когда машина добралась до Второй авеню, дело пошло быстрее. Хотя в отсутствие пробок путь до бюро можно было проделать за пятнадцать минут, сегодня утром он занял почти час. Арью высадили из автомобиля в восемь тридцать пять, и в результате она опоздала больше чем на час, хотя по логике вещей должна была прибыть почти вовремя.
Обычно она первым делом шла в ординаторскую на втором этаже, чтобы оставить там личные вещи вроде принесенных с собой книг. Комната находилась сразу за другой, которую образно называли столовой из-за установленных там торговых автоматов. Оба этих помещения были во всех отношениях весьма не на уровне, но в «столовой» имелись хотя бы высокие окна, пропускающие дневной свет. Впрочем, никаких красивых видов из них не открывалось, потому что на расстоянии всего пятнадцати или двадцати футов стояли соседние здания. Ординаторская походила скорее на кладовку: два прижатых друг к другу старых металлических стола и никаких окон. Хорошо хоть, на каждом столе стояло по компьютеру с выходом в Интернет и по первоклассному микроскопу.
Арья опоздала, плаща у нее не было, только белый халат, поэтому она пошла прямо в комнату для опознаний, где, как ей сказали, собираются по утрам все судмедэксперты. Она уже знала, что существует ротация, в результате которой каждый из специалистов по очереди принимает окончательные решения насчет необходимости вскрытия того или иного поступившего в течение ночи тела, а потом распределяет аутопсии между коллегами. К приходу Арьи там осталось всего двое патологоанатомов: Чет Макговерн и Рива Мета, доктор с индийскими корнями. Оба они сидели за так называемым столом планирования, на котором валялось несколько папок с делами. Все остальные уже получили задания и ушли в яму.
— Так-так, — протянул Чет, — до нею мило с вашей стороны почтить нас своим присутствием!
Арья проигнорировала его сарказм и направилась к общественной кофеварке (стажерке пришлось скинуться вместе со всеми, чтобы ею пользоваться). Наливая себе чашку, она мысленно готовилась противостоять Макговерну, общение с которым не задалось с самого их знакомства. Тогда он даже не успел ничего ей сказать, лишь посмотрел, но этот взгляд моментально заставил ее шестое чувство включиться. Доктора Мету она тоже знала, потому что наблюдала ее работу с телом жертвы ДТП, сбитого пешехода, которого такси протащило около сотни ярдов. Эта аутопсия показалась Арье довольно интересной, хоть она и не вынесла оттуда ничего нового. С ее точки зрения, многое в криминалистике обусловливалось обычным здравым смыслом.
— Сегодня большие пробки, — пояснила Арья, подходя к столу планирования.
— А как тогда получается, что ваш коллега, доктор Мюллер, умудряется каждый день приезжать сюда вовремя… — скорее заявил, чем спросил Чет, и на лице у него появилась обвиняющая ухмылка, которая бесконечно раздражала Арью.
— Не знаю, — без всякого интереса сказала она. А потом, не сумев сдержаться, добавила: — Может, по ошибке надеется, что научится тут чему-то полезному.
Сложилась так, что Арья не уважала Теда Мюллера. Этот подхалим по-прежнему больше походил на абитуриента медицинского института, чем на человека, который вот-вот окончит интернатуру. Арья пот и стыдилась того, что оказалась вместе с ним на практике.
— Тогда позвольте мне кое-что сказать вам, юная леди, — начал Чет. — Я очень старался убедить доктора Стэплтона разрешить вам поработать с ним с утра над очень интересным огнестрелом. Проблема в том, что доктор Стэплтон — трудяга, он в яме уже с половины восьмого. Насколько я знаю Джека, сейчас он уже заканчивает. Советую как можно скорее тащить свою задницу туда. А после вскрытия найдите меня, и я направлю вас на другое дело. Будете сегодня работать с полной загрузкой.