Трофейная жена для лорда-дракона (СИ)

– Что?! Что ты делаешь… – возмущённо проворчала девушка, насилу выпутавшись из цепких объятий. – Нет… мы так с тобой не договаривались. Уж лучше обратно к акробатам!
Ни капли не расстроившись из-за её упорства, мужчина приобнял её за плечи и повёл обратно к шатру.
– Как скажешь, моя храбрая супруга. Знай, твоё слово для меня закон!
– Нет-нет-нет!
Упёрлась Тамила… между тем забыв опротестовать его руку, так и оставшуюся на её плече. Арвольд вздохнул с притворной грустью, меж тем ближе прижав к себе растерявшуюся девушку.
– Эх… может, тогда обратно в таверну? Вечереет уже, а нам завтра так рано вставать. Выспаться бы… что скажешь?
– Ну вот ещё!
Как-то резко вспомнив о том, что ночевать им придётся в одной комнате и сопоставив это с наглой загребущей рукой на своём плече, Тамила растерянно огляделась вокруг в поисках спасения.
– Я… я ещё не всё посмотрела что хотела. И когда же я ещё на Золотую ярмарку попаду? Нам нужно непременно посмотреть всё, что успеем!
Кажется, раскусив её, Арвольд хитро прищурился, с интересом разглядывая лицо девушки и следя за её забегавшими испуганными глазками.
– Да? И с какого представления ты хочешь сбежать следующим, моя дорогая?
Тамила прикусила губу, оглядевшись вокруг. И, как назло, поблизости были только высокие столбы, на которые следовало забраться при помощи одних только кожаных поясов, батуты, растянутые под открытым небом для тех, кто хотел на себе прочувствовать волшебное чувство парения в небесах, да корзина, которую четыре силача поднимал высоко над землёй ради того, чтобы гости ярмарки могли оценить вид на город с высоты птичьего полёта.
– Театр кукол приглашает зрителей! – Вдруг раздалось где-то совсем рядом, заставив девушку завертеться на месте, в поисках того, кто подарил ей надежду на спасение. – Волшебное представление, талантливые кукловоды! Не упустите возможность увидеть новую постановку!
Тощий мальчишка лет четырнадцати, в яркой новой куртке из красного бархата, надетой поверх драной рубахи и таких же латаных-перелатаных штанов, рассекал толпу, размахивая в воздухе цветастыми бумажными билетами.
– Кукольный театр! Безумно хочу на представление! – С воодушевлением выпалила Тамила и скинула со своего плеча загребущую драконью лапу.
Арвольд поморщился, как от кислого.
– Ты серьёзно?
– А что? – С вызовом бросила девушка подбоченясь. – Ты боишься кукол? Или имеешь что-то против театрального искусства, мой любезный супруг?
Видимо, услышав, что на его товар клюнули клиенты, за спиной Арвольда сам собой материализовался зазывала.
– Всего пять серебряных за один билет, господин! Неужели вы откажетесь побаловать свою даму чудесным представлением?
По хмурому выражению на лице мужчины было видно, что он бы лучше обратился в дракона и, сгребя лапой свою даму, взмыл бы в небо. Но, вот незадача, оказался загнанным в ловушку!
Смерив паренька недовольным взглядом, он, словно сдаваясь, спросил:
– Что хоть ставите сегодня?
– Проклятье короля или возвращение драконов, господин!
Арвольд не таясь закатил глаза.
– Час от часу не легче…
А вот Тамила, наоборот, вдохновилась и, широко улыбнувшись зазывале, тут же воскликнула:
– Какое интригующее название, милый! Пожалуй, мы возьмём два билета!
  
Глава 16
 
Небольшой латаный-перелатаный шатёр, в котором давал свои представления кукольный театр, был забит под завязку. Мужчинами, женщинами, но больше всего детьми, пришедшими в компании родителей или даже в одиночку.
По тому, как зазывала, вызвавшийся сопроводить Тамилу и Арвольда до места представления, с лёгкостью согнал пару мальчишек с мест у входа, было ясно, что далеко не все пришедшие посмотреть на “Проклятье короля или возвращение драконов” сделали это, купив билет. Но Тамиле то даже нравилось – суета, людность, шум… за всю свою жизнь она никогда не была на подобных представлениях и находиться среди простых людей, которые не торопились кланяться ей или перед ней расступаться, было для неё в приятную новинку.
 
Арвольд же воспринимал всё спокойно. Хоть и хмурился. Но скорее оттого что его привели на непонятное представление, а не посадили в гущу оголтелой ребятни, среди которой он со своим немаленьким ростом выделялся, словно одинокая скала среди бескрайнего озера.
Наконец, занавес из плешивого красного бархата на сцене приоткрылся и из-за него вышел человек в цветастом костюме шута. Все вокруг заголосили, приветствуя его, а тот же, отвесив гостям представления несколько низких поклонов, звеня колокольчиками на шляпе, приосанился и стал декламировать низким скрипучим голосом:
– Ах, сколько вижу я прекрасных, красивых, умных, юных лиц! Позвольте мне сказать вам "здрасте" и в благодарность… рухнуть ниц!
Пропищал шут, изображая, что поскользнулся на ровном месте во время реверанса и свалился, как подкошенный, вцепившись рукой в занавес. Старая ткань натужно треснула и сорвалась с кое-как приделанных к пологу шатра креплений, чем заставил детвору смеяться, а Тамилу испуганно зажать руками рот.
– Ой… – она опасливо покосилась на Арвольда.
Тот смотрел на неё молча, но во взгляде его можно было прочесть всё, что он думает об этом ярмарочном театре и уровне юмора его актёров.
Видимо, сей пируэт шута был частью представления, потому что за занавесом обнаружилась подготовленная площадка с декорациями, изображающими замок.
Вызывая гомерический хохот детворы, шут, наигранно поскуливая, отполз в сторону, потащив за собой служившую занавесом тряпку, и продолжил декламировать, сидя на краю сцены и беззаботно свесив с неё одетые в разноцветные чулки ноги.
– Быть может, в нашем королевстве, а может, и в каком другом, жених посватался к невесте и получил в лоб кулаком! Ах, стойте… не о том я снова! Не та история в программе! Сейчас… я вспомню, и начнём со слова… Ах да! Всё дело было в даме!
Следуя за его рассказом, на сцену один за другим начали выходить актёры, одетые в тёмные балахоны. В руках они держали перекрестья с нитями, на которых болтались марионетки. Короли, дамы, придворные слуги и даже осёл, на котором по сюжету будущий король Фэррик Дэйн въехал в замок, потому что его коня убили в бою.
Шут декламировал историю бойко, используя не всегда уместные для детей слова и выражения, но программа представления, видимо, была рассчитана на широкую аудиторию, что то и дело подтверждал громкий хохот мужчин и смущённое хихиканье женщин. Дешёвые декорации, созданные из обрывков и обрезков наряды на кукольных королях и королевах, скабрёзные рифмы шута… казалось бы, Тамиле стоило принять своё поражение и уйти, но очень скоро под купол шатра словно проникла магия. Иначе это и не назовёшь!
Куклы стали восприниматься живыми людьми, картонный замок словно обрёл объём, а голос шута-рассказчика превратился во внутренний монолог, творящий историю прямо на глазах… Или скорее приоткрывающий завесу над прошлым?
В представлении мало говорилось о том, как мятежный лорд Эйн Дэйн сверг последнего драконьего короля – Балестиана Невезучего. Всё внимание рассказчика концентрировалось на его младшем сыне Фэррике Дэйне, который родился самым слабым из всех пяти сыновей Эйна. Но оказался самым хитрым и расчётливым. Когда после смерти Эйна старшие братья вздумали устроить между собой грызню за трон, он остался в стороне.
– Люди страдали, и стар и млад. И каждый бы смерти всех Дэйнов был рад! Уж лучше без них, чем с ихней грызнёй, что рвёт королевство на части. Что мир превращает в войну и разбой! Что смерть в дом пускает, как здрасте…
Фэррик Дэйн выжидал, когда позиции всех братьев ослабнут, и копил силы, каждому втайне обещая поддержать именно его притязания на трон. Но в самый ответственный момент не поддержал никого, вступив в битву на своей стороне.