Танцующий в темноте (ЛП)

В то время мне это нравилось. Теперь, когда я увидел, почувствовал ее неистовый огонь, это только раздражает меня.
Потому что теперь я знаю, что она прячется.
— Ты нужна внизу, — говорю я Обри.
Все трое подпрыгивают, но на самом деле я пришел сюда только за одной.
Сюрприз, мышонок.
— Да, хозяин.
Обри помогает блондинке подняться и указывает на дверь.
— Я сейчас пойду.
После того, как Эмми откладывает расческу, она пристально смотрит на меня. Она вернулась, и ее глаза прикованы к моим, но что-то все еще не так.
Я думаю о своей комнате убийств, и мои глаза сужаются.
— Наслаждаешься новообретенной свободой?
Немного огня возвращается, когда ее губы приподнимаются.
— Мы так это называем? Сэр.
Я приподнимаю бровь.
— Когда у тебя есть роскошь отправиться в небольшое приключение, да.
Она сглатывает. Ее грудь поднимается и опускается под обтягивающим маленьким платьем, и это притягивает мой взгляд вниз.
Я отталкиваюсь от стены, и она проводит языком по губе. Очевидно, это все, что требуется, чтобы мой член в эти дни стоял по стойке "смирно". Чертовски здорово.
Стиснув зубы, я предупреждаю:
— Будь осторожна, куда ступаешь, мышонок. Некоторые ямы, слишком глубокие, чтобы из них выбраться.
— Она — чашка крепкого черного кофе в мире, который опьянен дешевым вином поверхностной любви.
— Джей Эм Шторм
Черт, мне нужна моя кисть. Я чувствую, этот огонь.
Страстное желание.
Необходимость.
У меня чешутся пальцы и жжет в груди. Я закрываю глаза и думаю о цветах, которые бы использовала. Темные оттенки, синий и черный, смешивающиеся с белым, создадут блестящий хаос. Затем я обмакивала бы пальцы в вишнево-красный цвет и проводила ими по центру.
Это очень на него похоже.
Мой хозяин, который не хочет меня.
Когда это не помогает, я сосредотачиваюсь на составлении плана возвращения в подвал. Затем я вспоминаю скальпель, то, как колотилось сердце, когда я держала его, и нездоровые краски, промелькнувшие в моем сознании.
Я не понимаю своей реакции. Но я не горю желанием возвращаться.
С каждым мгновением беспокойство за Фрэнки усиливается. Я наблюдаю за всем, что делают Мэтьюзз, но по-прежнему не приблизилась к тому, чтобы отыскать ее. Если я в ближайшее время не найду ни одной зацепки, которая имела бы смысл, мне, возможно, придется обратиться к Обри. Она такая же преданная, как и остальные здесь, может быть, даже больше, но в ней также есть что-то бунтарское. Я надеюсь, что этого достаточно, чтобы я могла доверять ей.
Но столько всего могло пойти не так.
Против правил запрещено обсуждать предыдущих сотрудников. И если она сдаст меня, и они обнаружат, что меня никогда не должно было быть здесь, меня могут отправить домой следующим доступным рейсом. Если есть вероятность, что Мэтьюзз каким-то образом стоят за исчезновением Фрэнки — то спросить Обри об этом стало бы моим провалом.
— Ауч!
Я съеживаюсь, когда обнаженная секретарша передо мной визжит, сжимая края массажного стола под собой.
— Извини. Все еще новичок в этом.
Не очень обнадеживающе, но Обри только вчера показала мне, как наносить воск. Кто знал, что будет так легко потеряться в мыслях, склонившись над интимными частями тела женщины?
Есть вещи, в которых я не могу помочь Обри, и с тех пор, как Адам поймал меня на подглядывании — снова — два дня назад, она не разрешает мне ходить на перерывы без нее. Этим утром она в подвале, поэтому отправила меня сюда поработать в спа-салоне.
 
До сих пор я видела, как все братья, кроме Феликса, ходили там. Райф, однако, проводит большую часть времени в главном особняке. Когда я спросила Обри об этом вчера, она сказала, что все деловые встречи и звонки по скайпу проходят там, поэтому он проводит больше времени в том доме, чем в этом.
Секретарша хмуро смотрит на меня, пока одевается. Может быть, мне должно быть не все равно, но меня не волнуют ее чувства. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, чтобы я могла наконец осмотреть помещение. Как только она уходит, я оказываюсь у стойки регистрации. Стол Обри. Бросив быстрый взгляд направо и налево, я выдвигаю каждый ящик один за другим, мои пальцы дрожат на ручках. Поиск информации действует на нервы гораздо сильнее, когда речь идет о личном пространстве Обри или Адама.
Разочарование нарастает под кожей, поскольку все, что я нахожу, — это бесполезные принадлежности. Когда я открываю последний ящик, мои глаза сужаются. Там дневник. Выдвигая ящик еще дальше, я держу книгу засунутой внутрь, когда открываю ее. Мои плечи опускаются вперед, и тихое ворчание вырывается из груди, когда я вижу, какие заметки заполняют страницы. Воски, процедуры по уходу за лицом, другие назначения. Это просто чертов журнал регистрации. Листая страницы все быстрее и быстрее, мое сердцебиение учащается с каждой проходящей секундой.
Я почти пропускаю, когда мелькает знакомое имя. Мой желудок подскакивает к грудной клетке, а пальцы замирают.
Франческа. Отшелушивающий скраб для всего тела с воском и сахаром.
Я хватаю книгу, вытаскиваю ее из ящика и ищу любые другие подробности. Там нет фамилий. Дат тоже нет. Судя по количеству страниц, которые я просмотрела, прежде чем нашла эту, это было по меньшей мере два месяца назад, может быть, три.
Я провожу ногтем по буквам ее имени.
Это была ты, Фрэнки? Мои глаза закрываются, когда я прижимаю книгу к груди. Боже, где ты?
— Забыла свой шарф.
— Дерьмо.
Все мое тело дергается от голоса, и журнал выскальзывает из пальцев, прежде чем упасть на пол.
Когда я поднимаю глаза, секретарша, с которой я встречалась ранее, стоит прямо передо мной. Она переводит взгляд с меня на книгу на полу, и ее брови хмурятся.
— Что ты делаешь?
Прочищая горло, я наклоняюсь, чтобы поднять его.
— А что ты думаешь?
Я перелистываю на самую последнюю страницу, где написано ее имя Анабель, и беру ручку с рабочего стола. Отмечая ее имя, я сохраняю свой небрежный тон.
— Заполняю журнал, конечно.
Она скрещивает руки на груди и оглядывает меня с ног до головы, но я делаю вид, что не замечаю, убирая дневник обратно в ящик. Я не расслабляюсь, пока ее шаги не затихают в направлении кабинетов восковой эпиляции.
Когда она возвращается секундой позже, она останавливается и смотрит на меня, завязывая синий шарф вокруг шеи.
Я опираюсь бедром на стол и выгибаю бровь.
— Тебе еще что-нибудь нужно?
— Ты идешь на ланч? — она кладет руки на талию и смотрит на часы позади меня. — Уже пять минут пятого.
— О, эм… — я вытираю ладони о платье и отталкиваюсь от стола. — Я скоро буду. Наверное, сначала мне следует позвать Обри.
Она пожимает плечами.
— Хорошо.
Меня охватывает облегчение. Мы выходим вместе, затем расходимся в противоположных направлениях, когда я направляюсь по коридору к подвалу. Прислонившись к стене рядом с дверью, я жду, когда выйдет Обри, и вспоминаю свою сестру.
Сахарный скраб-эксфолиант. Звучит не так уж плохо, правда?
По прошествии нескольких минут, так и не увидев ни души, я опускаюсь на задницу и сажусь на землю.
Проходит еще немного времени, и другая секретарша-блондинка, щелкая каблуками, направляется ко мне по коридору.
Она хмурится и странно смотрит на меня, останавливаясь у моих ног.
— Ты в порядке?
Я киваю. Когда она не двигается, я добавляю:
— Жду Обри.
— О, тебе придется подождать некоторое время. Ее послали с поручением.