Соседская вечеринка
– Ну, я, например, в восторге, – призналась Брук. – И мое уважение к тебе возросло в десять раз. Прощение дается нелегко.
– Аминь, – сказала Уиллоу.
– Я думаю, мы все поверили в то, что отношения должны развиваться по определенному пути. – Брук поставила свой напиток на подставку. – А любовь должна быть направлена на идеальную и очень узкую дорожку супружества. И мы ожидаем, что наш супруг станет для нас всем – будет заботиться о нас, когда мы болеем, подбадривать нас, когда нам плохо, быть нашим лучшим другом, быть обаятельным и остроумным, отличным поваром и великолепным в постели. Это слишком сильное давление, и это нереально. Мы люди, и мы совершаем ошибки. Рада, что ты понимаешь, что все гораздо сложнее. – Брук встала и подошла к Эмили, наклонившись, чтобы крепко обнять ее. – Тем не менее мужчины могут быть настоящими говнюками. – Она одарила присутствующих кривой улыбкой.
– Всё интереснее и интереснее, – протянула Уиллоу, которая пошатнулась, когда встала, чтобы обнять Эмили. – Алекс, твоя очередь.
Алекс чувствовала себя не в своей тарелке и ни в малейшей степени не была заинтересована делиться чем-то столь личным, как Эмили и Брук. Погруженная в свои мысли, она поняла, что все выжидающе смотрят на нее.
– Ладно, – вхдохнула она, – начинаем. Я левша. Я никогда не была в Диснейленде. Мои родители не разрешали мне ходить на свидания, пока мне не исполнилось семнадцать.
Уиллоу изобразила громкий зевок.
– Девочка, это не наш уровень, – заявила она. – Мне все равно, что из этого ложь. Скука! Я требую переделки.
– Второе, – предположила Брук.
– Третье, – сказала Эмили. – Ты можешь лучше, сестренка. На камине стоит фотография вашей семьи из Диснейленда.
– Это Диснейворлд, – возразила Алекс, бросив на сестру ироничный уничтожающий взгляд.
– А маме с папой было все равно, когда ты ходила на свидания, потому что ты была слишком застенчивой, чтобы встречаться с кем-либо до колледжа, – продолжала Эмили.
– Я считаю, что это твой разминочный раунд, – заявила Уиллоу. – Мы хотим большего. Сегодня наш вечер искренних признаний. У нас есть преследователь и изменник. В чем твой большой секрет?
Алекс не знала, чем поделиться, не была уверена, что у нее есть что-то подходящее для большого откровения, но потом до нее дошло. Прежде чем здравый смысл успел вмешаться, она выдвинула еще три варианта, только один из которых являлся ложью.
– Однажды мы с Ником занялись сексом в туалете «Макдоналдса», – начала она. – Мы вместе принимали «волшебные» грибы. У меня было три выкидыша после рождения Летти.
Эмили усмехнулась.
– Слишком просто. Очевидно, ты лжешь насчет выкидышей – немного странно, но неважно. Мы все пьяны или, по крайней мере, скоро будем.
– Почему ты так уверена? – полюбопытствовала Брук.
– Потому что я ее сестра. Я бы знала, если бы у нее случился выкидыш, к тому же несколько раз.
– Ты так уверена в себе, – укоризненно посмотрела на нее Уиллоу, прежде чем переключить свое внимание на Алекс, которая сохраняла безмятежное выражение лица.
Эмили подалась вперед на своем стуле.
– Алекс? Правда?
Брук слегка склонила голову набок, прежде чем объявить, что, по ее мнению, секс в туалете являлся ложью.
– Согласна, – кивнула Уиллоу. – Есть много мест получше для извращенных шалостей. И если у вас завалялись еще какие-нибудь волшебные грибы, вам лучше поделиться.
– Это правда? – продолжала Эмили, как будто не слышала остальных. – У тебя было три выкидыша?
Алекс мрачно кивнула в ответ. Она почувствовала, как ее руки отяжелели, как будто весь груз этого горя разом навалился на нее. Слезы навернулись на глаза. О черт. Она не была готова поделиться таким болезненным опытом, по крайней мере не со всеми. О чем, черт возьми, она думала?!
– Не могу поверить, что ты мне не рассказала, – пробормотала Эмили.
– В то время это казалось очень личным, – призналась Алекс. – И даже до сих пор кажется.
Эмили выглядела так, словно это она понесла тяжелую утрату.
– Мы с Ником оба хотели еще детей, но я не могла продолжать попытки. После трех потерь просто казалось, что мы созданы для того, чтобы быть семьей из трех человек, и к тому времени, когда я снова подумала: «Хорошо было бы завести еще одного ребенка», я почувствовала себя слишком старой, чтобы рассматривать возможность ЭКО или усыновления. Мы привыкли к нашей повседневности, и на этом все закончилось.
– Но почему ты мне не сказала? – настаивала Эмили. – Я твоя сестра. Я люблю тебя. Я должна была знать, разве нет?
– Ну, в то время – нет, – ответила Алекс. – Я не думала, что кому-то нужно знать. Я не хотела ничьей жалости, особенно твоей. У вас с Кеном и так были трудные времена. Кроме того, я не хотела, чтобы ты относилась ко мне по-другому, поэтому держала всё в секрете. Мне жаль, что я тебе не сказала. Может быть, мне и следовало. Честно говоря, я отделила ту часть своей жизни. Это было необходимо, чтобы двигаться дальше.
Первый выкидыш стал ее худшим переживанием, а потом это случилось снова, и еще раз после этого. Три раза подряд, все спонтанно, тяжелый период, который привел к глубоким приступам печали. Она выплакала свои слезы Нику, и никому другому.
– Ты, конечно, выбрала прекрасное время для того, чтобы поведать об этом, – произнесла Эмили немного сухо. Она допила остатки своего напитка, и выражение ее лица смягчилось. – Я просто хотела бы быть для тебя опорой.
– О, вам двоим нужно обняться, – проговорила Брук. – Я бы хотела, чтобы моя сестра жила по соседству со мной. Она вообще живет в другой стране, и мы разговариваем, может быть, три-четыре раза в год. Не позволяйте этому встать между вами.
– Согласна, – поддержала Уиллоу.
Эмили осталась сидеть на своем стуле, но Брук не отступала.
– Обнимайтесь, – потребовала она.
С некоторым трепетом Алекс встала и подошла к сестре с распростертыми объятиями. Эмили потребовалось некоторое время, чтобы смягчиться, но в конце концов она растаяла.
Даже после того, как они разошлись, Эмили выглядела немного потрясенной.
– Мама знает? – спросила она.
– Нет, – ответила Алекс. – Папа как раз умер, когда это случилась в первый раз. Когда случился следующий выкидыш, мне показалось неправильным вспоминать о первом. Кроме того, ты же знаешь маму. Она бы сказала что-нибудь бесполезное вроде: «Просто продолжай пытаться», будто это все, что нужно было сделать.
– Больше никаких секретов от меня, – потребовала Эмили укоризненным тоном. – Я твоя сестра, и безумно люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, – ласково посмотрела на нее Алекс. – В мой следующий кризис обещаю позволить тебе страдать вместе со мной.
– Слушайте, слушайте. – Брук подняла свой бокал с тостом. – Выпьем за наши откровения.
– За правду, – уточнила Уиллоу, прежде чем сделать глоток. – А теперь о моем. – Все откинулись на свои места, не сводя глаз с Уиллоу. – У меня было время подумать, – сказала она. – Итак, начинаем. Я никогда не подписывала брачный контракт. Эван не отец Райли. И я бы убила Эвана, если бы мне сошло с рук убийство, потому что это единственный способ не остаться без гроша после развода.
Алекс была сражена наповал:
– Уиллоу, я видела твой брачный контракт. Ты просила меня прочитать его.
– Ну что ж, – пожала плечами Уиллоу, – выходит, это ложь.
День памяти (наши дни). Страница онлайн-сообщества Мидоубрук.
Сюзанна Хортон
Держу пари, я знаю, кто мертв.
Лора Боллвелл
Я думаю, что строить догадки неуместно. Очевидно, что на Олтон-роуд произошла трагедия. Ради всего святого, кого-то убили!
Ответ от Сюзанны Хортон
Не думала, что иметь теорию с каких-то пор противозаконно.
Ответ от Эда Каллахана
Согласен на все сто! В наши дни все контролируется полицией. Слыхали о свободе слова?