Соседская вечеринка
– Я не буду утруждать себя описанием всех блюд, которые вы сейчас попробуете, – начал Самир. – Но если вам хочется узнать о кухне моей родины, – он указал на пресный хлеб цвета шафрана, который был подан теплым на медном блюде, – это макки ди роти, фаворит региона Пенджаб. И мы едим его с сарсон ка сааг.
Второе блюдо показалось Алекс похожим на сааг панир, но она была недостаточно осведомлена об индийской кухне, чтобы понять разницу.
– Мы едим эти два блюда вместе всю зиму, и это позволяет нам полноценно питаться, – продолжил Самир. Было еще блюдо под названием чоле бхатуре, которое хозяин описал как острое карри из нута. – Обычно его подают с поджаренным хлебом, но Мэнди настояла, что у нас и так планируется слишком много еды.
И правда, размышляла Алекс. Стол, казалось, прогибался под тяжестью тарелок и бутылок.
Еда подавалась непрерывно и несколько хаотично, по мере того как все больше вина разливалось по бокалам.
Ник незаметно под столом положил руку на ногу Алекс. Его прикосновение показалось ласковым и интимным, но в то же время удивило. Когда-то для них было обычным делом проявлять нежность друг к другу. От его любящего взгляда ей стало теплее, чем от вина и огня. Это было похоже на возрождение, на мгновенное воссоединение, которого им так не хватало. В противоположность этому Алекс отметила, что Уиллоу с Эваном, казалось, целенаправленно избегают зрительного контакта или какого-либо взаимодействия.
Кен сделал большой глоток вина, затем заговорил своим раскатистым голосом, перекрывая шум разговоров и привлекая внимание:
– Знаешь, Ник, когда вы с Алекс позвонили в дверь, я подумал, что это Человек-жук пришел, чтобы еще раз позлить нас. – Он усмехнулся собственной попытке пошутить, но никто больше не засмеялся. Кен оглядел сидящих за столом, отмечая каменное выражение их лиц. – Рановато?
– Слишком, – сказала Уиллоу, которая послала Эвану первый по-настоящему злобный взгляд за вечер.
– Кто такой Человек-жук? – заинтересовалась Мэнди.
– Продавец средств борьбы с вредителями, который использует сверхагрессивную тактику продаж, – пояснил Эван. – Он ошивался возле дома Кена на Хэллоуин, засовывая рекламные листовки в пакеты со сладостями. Из-за этого трюка Человек-жук чуть сам не был уничтожен.
– Ну, скоро он перестанет этим заниматься, – усмехнулся Кен. – Я позвонил в компанию и подал официальную жалобу. Я не сдамся, пока этого парня не уволят.
Алекс увидела, как глаза Мэнди превратились в две щелочки, казалось, из них могут вылететь кинжалы. Если между ней и Кеном что-то и было, то этот взгляд почти говорил о том, что все давно кончено и обида никуда не делась. Мэнди не ограничилась одним только взглядом.
– Похоже, вы слишком сильно вмешиваетесь в чужую жизнь, Кен, – заявила она. – Это напоминает игру в судью, присяжных и палача. Неужели он действительно до такой степени мешает вам жить? В любом случае, какой вред от того, что он раздает листовки? Конечно, раздражает, но значит ли это, что необходимо добиваться его увольнения?
За столом стало тихо. Тяжесть, которой минуту назад и не пахло, повисла в воздухе, как наковальня, готовая упасть.
Самир положил руку на плечо Мэнди, как будто физическое сдерживание могло прекратить и словесный поток. Мэнди высвободилась из его хватки, и ей потребовался значительный крутящий момент, чтобы это сделать. Алекс поймала вызывающий взгляд, который она послала своему мужу. Тот, однако, не дрогнул.
– Не стоит высказывать резкие суждения о наших гостях, – произнес Самир. – Это время для веселья. Пожалуйста, давайте просто насладимся едой.
Казалось, ко всем вернулось самообладание, достаточное для того, чтобы наполнить свои тарелки едой, а Алекс добавила еще вина в свой бокал. Тот еще вечерок.
– Вы правы, Самир, – нарушила тишину Уиллоу. – Я благодарна за этот ужин и за возможность получше узнать вас с Мэнди. Большое вам спасибо за то, что приняли нас всех, и за этот замечательный вечер. Я предлагаю тост.
– Согласен, – поддержал Ник. – Тост.
Брук восприняла это как сигнал и потянулась за бутылкой мерло. Одетая в соблазнительный топ с глубоким вырезом, открывавший вид на ее потрясающую ложбинку между грудями, она наклонилась над столом прямо возле Эмили, при этом невольно выставив напоказ то, за просмотр чего такие люди, как Кен, да и другие онлайн-пользователи, очевидно, платили хорошие деньги.
Терпение Эмили лопнуло, и она ехидно пробормотала:
– Быстрее, Кен, сфотографируй это.
Алекс чуть не подавилась своим напитком.
Непоколебимая, Брук ответила дьявольской полуулыбкой и теперь намеренно развернулась так, чтобы оба – и Кен, и Эмили – могли хорошенько рассмотреть ее прелести.
– Дерзай, – усмехнулась Брук. – Я не вижу ничего плохого в том, чтобы он на это смотрел.
– Наверное, я думаю иначе, Брук. Особенно с учетом того, что это касается моего мужа, – отрезала Эмили.
Лицо Кена стало таким же красным, как вино. Он беспокойно заерзал на стуле:
– Эмили, сейчас не время и не место.
– О, да к черту, – огрызнулась та. – Ты с радостью делишься за покерным столом своими предпочтениями со всеми подряд, а я не могу отпустить ни одной безобидной шутки за ужином?
Лицо Кена приобрело такой вид, словно его вот-вот хватит апоплексический удар.
– Я не вижу, чтобы кто-нибудь смеялся.
Самир казался сбитым с толку.
– Я один не понимаю, что здесь происходит… может быть, кто-нибудь будет так добр объяснить мне?
– Очевидно, у некоторых людей есть проблемы с моим сторонним заработком, – усмехнулась Брук. – Не вижу ничего зазорного в том, чтобы выложить несколько высококачественных сексуальных фотографий в Сеть и заработать на них хорошие деньги.
Теперь уже Мэнди выглядела сбитой с толку.
– Ты снимаешься в порно?
– Не порно, – поправила Брук. – Это искусство. Тело прекрасно – все тела, и мне нравится демонстрировать свое. Меня радует, что людям, мужчинам и женщинам, нравится смотреть на то, чем я могу поделиться. И еще больший кайф я ловлю, когда это удовольствие оседает на моем банковском счете.
– Есть такой веб-сайт под названием OnlyFans, – добавила Эмили. – И примерно за тридцать минут до того, как мы пришли сюда, мой муж рассматривал там фотографии Брук. Я бы не узнала об этом забавном маленьком факте, если бы, разыскивая его, не зашла к нему в кабинет. Он как раз пошел в ванную – не спрашивайте зачем – и оставил свой компьютер включенным. Я пролистывала сайт, когда он вернулся. Он очень разозлился, настаивал, что в этом нет ничего особенного. Ему это даже казалось забавным. Но я знаю, что он просто преуменьшает, потому что эти фотографии очень крутые, и именно поэтому он более чем счастлив поделиться ими со всеми своими приятелями по покеру. Я уверена, что Ник и Эван тоже их видели.
– Что меня вполне устраивает, – пропела Брук. – Может быть, у меня станет больше подписчиков, которые захотят моего… эксклюзивного контента.
– Какой еще эксклюзивный контент? – спросил Эван. Алекс показалось, что он выглядел сердитым – с другой стороны, в последнее время он всегда казался таким.
Уиллоу резко повернулась к Эвану.
– Значит, ты их видел? – В ее голосе звучало отвращение.
– Да, и мой интерес сугубо профессиональный, – сказал Эван. – Если есть какой-нибудь высококлассный контент, возможно, я могу сделать честный критический анализ.
– Спасибо, но я думаю, что у меня всё в порядке, – холодно произнесла Брук.
– Я тоже их видел, – признался Ник, когда взгляды обратились к нему. Хорошо, что он не упомянул, что Алекс в курсе. Она лукаво посмотрела на мужа, напоминая о необходимости хранить тайну. Брук тоже молчала, без каких-либо подсказок понимая необходимость соблюдать осторожность.
Спокойствие Самира начало давать трещину.
– Итак, правильно ли я понимаю, что вы размещаете свои личные фотографии… в Интернете?
– Ну, когда я их туда выкладываю, они становятся не очень личными. – Брук казалась невозмутимой.