Иной мир. Бессмертные
* * *Покидать Заксенхаузен без предварительной разведки происходящего старый контрразведчик не стал. Навыков он не растерял даже в глубокой старости, поэтому собрать всю нужную информацию вообще не составило труда, и времени на это дело было потрачено самый минимум, всего лишь двое суток.
Но надо было признать, что всё оказалось гораздо сложнее, чем можно было предположить. Намного сложнее…
Егоров, помня Вовку молодым и зная, что тому сейчас уже за пятьдесят, ставил в большей степени на него. Он почему-то ожидал увидеть младшего Росса полной копией своего отца, как внешне, так и по характеру, и даже уму. Но ожидания не оправдались, совершенно не оправдались, Володя совсем не походил на Михаила, он пошёл в мать и, глядя на его лицо даже с расстояния Юрий Николаевич вновь испытал то неприятное чувство потери. Ему вспомнилась Нина Росс, жена Михаила. И вспомнилось её последнее задание, на которое её отправил муж, и с которого она так и не вернулась. А ещё ему вспомнилась Элизабет. Печальные времена и воспоминания, думая о которых так и не удалось понять был ли во всём этом толк…
Но наученный опытом и временем старый контрразведчик быстро очистил разум от тоски и продолжил работать. И тут пришла пора поговорить о Ермакове младшем. Вот кто по-настоящему удивил Егорова! Нет, он так же не пошёл в своего отца Андрея Ермакова. И не пошёл в Люду Росс, свою мать, которая была очень похожа на Нину Росс.
Никита Ермаков, хватило посмотреть на него лишь раз, даже напугал Юрия Николаевича, потому что тот увидел в нём своего друга из тех времён, когда все они были молоды и полны желания победить всех врагов. Полная копия Михаила Росса, это же надо было таким родиться…
Но, увы, после новой порции информации стало известно, что Ермаков младший взял от деда только внешность. Сильного характера Росса и его мощнейшего разума внуку не досталось. Егоров, получивший от своих разведчиков краткую характеристику Ермакова, не удержался от обиды. Он ожидал, что Никита будет другим. Но ожидания не оправдались. Мальчишка вырос в другом, слишком безопасном мире, и поэтому получился до ужаса слабым.
Вот если бы его воспитывал дед или, на худой конец сам Юрий Николаевич, то тогда да, всё иначе бы сложилось. Но, как ни мечтай, времени назад уже не воротишь. Время – единственная неизменная величина. Это Егоров за свою жизнь понял твёрдо. И даже умение Михаила Росса предсказывать будущее не изменило этого понимания…
* * *Долгий путь длинной в три месяца старик проделал с огромным трудом. Ему пришлось добираться из одной части материка почти что в противоположную. В край, где тридцать лет назад кипела жизнь, а сейчас было так же пусто, как на дальнем севере этого мира.
Несмотря на то, что данная местность была очень благоприятной для жизни человека, люди покинули её по одной причине – это сейсмическая нестабильность, которая автоматически тащила за собой многократное количество других стихийных бедствий. Очень богатая подземными ресурсами и одновременно непригодная для жизни территория, вот такая вот неудача постигла здесь человека разумного.
Посёлок, в котором когда-то жили рудокопы и который служил укрытием для Росса и его людей, природа почти под ноль отвоевала за прошедшие без человека года. Егорову было неизвестно, как давно последний человек покинул это место, но даже неопытный глаз без труда понимал, что случилось это минимум двадцать лет назад. Большая часть строений теперь просто не существовала, а те немногие хибары, что уцелели, были вообще не пригодны ни для чего, их даже на костёр пускать стыдно было, потому что более качественных дров в округе имелось в большом избытке.
И только одно строение осталось таким же, как и было тридцать лет назад, это каменный дом, в котором жил Михаил Росс. Он должен был рассыпаться самым первым, любое землетрясение без труда разрушало подобную кладку, но почему-то его стихия словно бы обошла стороной. Нет, так не должно было быть, чертовщина какая-то, старика так просто не проведёшь…
Осторожно открыв дверь, Егоров вошёл внутрь дома. Пыль, множество паутины, и огромное количество всевозможных насекомых на стенах и полу. Всё так, как и должно было быть в этой местности без присутствия человека. В углах и среди хлама копошились грызуны, близкие родственники земных хомяков и мышей. И это хорошо! Это значило, что хищников, в особенности змей, в здании нет. Значит можно не бояться и смело искать подсказки. Росс наверняка оставил их, нужно только найти.
Расположение тайника было известно Егорову и поэтому он сразу же поспешил его проверить. Внутри, как и ожидалось, обнаружилось письмо. Но оно было не одиноко, помимо него там нашлась странная коробочка черного цвета с подозрительно большой и единственной красной кнопкой.
Текст письма был таким:
«Привет тебе от Миши Росса, Юрий Николаевич. Если ты это читаешь, то это значит, что я выиграл спор. Спрошу тебя прямо – готов ли ты вновь стать молодым? Подумай над этим, хорошо подумай, это важно. И да, смело жми красную кнопку, потому что иначе мне не узнать, что ты читаешь моё письмо. Я не задержусь, обещаю, заберу тебя сразу же, как смогу. Не скучай там!».
Почерк принадлежал Россу, в этом Егоров никогда бы не ошибся, только Михаил и никто кроме него умел писать столь красиво и понятно. Эталон, и это ни разу не преувеличение, поэтому стоило ли сомневаться? Наверное нет, не стоило, поэтому Юрий Николаевич не боясь вдавил красную кнопку и практически не удивился внезапно наступившей темноте…
Обрадовало, что тьма не была долгой, длилась не более секунды, но одновременно с ней случилось доселе невиданное ощущение невесомости. Нет, Егоров никогда ранее не был в космосе, но почему-то подумал, что это была именно невесомость.
Свет пришёл на смену тьме, и старик понял, что всё ещё стоит на твёрдом полу, но при этом находится теперь не в хижине, а в каком-то странном помещении, исполненном в белых тонах и сильно похожем на больничную палату. И было ещё немного странностей, здесь не было ни окон, ни дверей, а также не было осветительных приборов. Свет, казалось, излучал сам воздух. Или стены, но Егоров так и не смог понять, что являлось причиной освещенности.
– Я что, умер? – осторожно спросил Юрий Николаевич, не рискуя сделать и шага. Не услышав ответа, он быстро осмелел и заговорил уже значительно громче: – Если да, то почему попал в рай? Или я ошибаюсь и это на самом деле ад? Одиночество и пустота, таково моё наказание? То же самое было при жизни, ни разу не удивлён! Что, ничего более толкового придумать не могли?
За спиной послышалось тихое шуршание. Обернувшись, Егоров увидел появившийся в стене проход и хорошо знакомого ему человека. Он увидел Михаила Росса.
Молодого Росса…
Росса из тех времён, когда тому было не более тридцати…
Но зная, что минимум ещё один человек обладает подобной внешностью, Юрий Николаевич не удивился и только проскрежетал:
– Что за фокусы, Ермаков?
Мальчишка, идеально скопировав голос и улыбку деда, сказал:
– Не фокусы, Юра, а реальность. И я не Ермаков, ты ошибаешься. Да, мы с ним похожи, но не настолько сильно, чтобы не отличить. Присмотрись, я Михаил, вспоминай меня, ты должен хорошо помнить мой голос.
– Меня так просто не проведёшь! – Егоров сильно разозлился. – Издеваться вздумал, да? Да я тебя, салага, и в таком возрасте наказать смогу! Кто убил Хейнрици, ты или я? Кроме меня и Росса никто не знает правды. Говори сейчас же!
Ермаков, вновь до безобразия точно скопировав улыбку деда, ответил:
– Если бы я был Никитой, то не знал бы правды и попытался угадать. Вероятность попасть была бы достаточно высокой, пятьдесят на пятьдесят. Но нет, я не Ермаков, мне правда известна. Никто из нас не убивал Хейнрици. Он убил себя сам. Удавился в собственном подвале стоя на коленях. Всё верно, Юра, или тебе нужны дополнительные подробности? Я могу привести тебе сотни всевозможных доказательств, что я это именно я. Приводить?