Рыцарь в сияющих доспехах (СИ)
В комнате повисла тишина. Главное было озвучено. Именно тогда, когда тратить силы на анализ сказанного не было. Сейчас, когда все эмоции вытеснены, слова упадут прямиком в подсознание, и во что они прорастут — совершенно непонятно. Понятно, что в то, что нужно Виктору. Наверняка, каждый звук, каждая буква имеют значение. Но об этом она подумает потом. Послезавтра. Когда всё закончится, так или иначе.
— Себастьян летит сюда? — спросил Майер.
Роул кивнула. Вику не составит труда убедиться в честности ответа. Он наверняка так и сделает. Если кэп еще не сделал запрос на посадку, то сделает в ближайшее время.
— Вот видишь. Теперь нужно просто не мешать детективу обнаружить логово преступников, — успокаивающим тоном произнес Виктор.
— Ты знаешь что-то еще, о чем не сказал?
— Нет, — бывший любовник помотал головой. — Скорее, у меня есть несколько версий, но для того, чтобы определиться, не хватает информации.
Роул про себя усмехнулась. Сдается, у каждого в рукаве есть по джокеру.
Майер вольготно откинулся на спинку дивана, закинул руки за голову и вытянул ноги. Сейчас сменит тему.
— Расскажи, чем ты занималась в последнее время. — Точно. — Не смотри на меня, как на врага народа. Мы всё равно сейчас ничего не можем сделать. Нам ждать еще… — Вик расфокусировал взгляд. Значит, всё это время гарнитура была включена. — Час как минимум до того момента, когда к нам присоединится Коллингейм. А что? — На гневный взгляд Роул он отреагировал выражением невинного младенца. — Грех было бы не воспользоваться данными коммсвязи, раз я ее всё равно уже взломал.
То есть он отслеживал перемещения Алекса через навигационный контроль. Чисто. Никаких жучков. Где уж атованцу с ним тягаться. Интересно, а к содержанию разговоров у него тоже доступ есть?
— Ладно, не дуйся. — Виктор примирительно улыбнулся и улегся на диван, повернувшись к ней. — Лучше расскажи про Камелот. Я там никогда не был.
Глупо было ожидать, что теперь Майер снимет ее с крючка. Желания озвучены. А заняться им пока действительно больше нечем. Остается только ждать. А лучше всего время ожидания пролетает за разговором. Виктор внимательно слушал, задавал вопросы, и Тайни увлеклась. Она изображала в лицах высший свет Камелота, когда Вик прервал ее: "Иди открывай нашему детективу". Роул подумала, что не услышала стук в дверь, но Алекс за дверью выглядел обескураженным. Черт! Виктор определил его приближение "по приборам". Не мог не клацнуть зубами! Как Тайни и думала, Коллингейм отреагировал негативно, причем сильнее, чем следовало. Он тоже устал, тоже вымотался. Ему тоже надоело играть против всех, но он боится открыться первым. Не так-то просто признаться за игровым столом, что ты жульничаешь. Могут и побить.
Тайни молча протянула ему комм и села в новое, только что поднятое из пола кресло. Ее место занял Коллингейм. Детектив не отрываясь глядел на всплывающие буквы. Когда появилась фраза про "приласкать", Роул отчего-то смутилась. Наверное, Виктор это заметил, хотя, казалось, смотрел только на виртуальную панель.
— Ласкать прямо сейчас начнешь? Мне за дверью обождать? — заявил он.
Ведь только что вел себя как нормальный человек.
— Виктор, уймись. Завидуй молча, — коротко бросила Тайни. Не хватало, чтобы детектив сейчас сорвался. Ведь ей сейчас предстоит перед ним раскрыться…
Всё прошло неожиданно легко. Сначала Алекс немного пробурчал, но к тому, что китиарцы в курсе улик, отнесся спокойно. Видно, успел оценить Майера в деле. Сокрытие данных с медчипа тоже бури негодования не вызвали. Сильнее всего его задела слежка за передвижениями. Роул его понимала. Как и все здесь присутствующие, Коллингейм не выносил, когда кто-то покушался на его личное пространство. Что не помешало ему повесить жучка на Тайни, так что нечего теперь строить обиженного.
Дальнейший разговор продемонстрировал, что во-первых, рукава широкие у всех, и джокеров в игре неприлично много, а во-вторых, сокрытие информации преимущества дает только врагам. Алекс непостижимым образом связал всю новую информацию воедино и выдал критерий для отсева подозреваемых. Жаль, неясно, из кого "сеять". Не хватало данных. Вся надежда была на маму. Но ее нужно было ждать.
— Может, чаю заказать? — предложила Роул, и в это время — хвала Универсуму! — сработал комм.
Мама была не на шутку встревожена и, казалось, ничего вокруг не замечала. Тайни притормозила ее, попросила говорить на общесоюзном и представила детектива. И Алекс в очередной раз показал, кто на этом космолете главный. Вопросы здесь задавал он. К месту, нужно сказать. Он действительно не тратил времени даром, и оказался лучше остальных подготовленным к новостям. Коллингейм смог выжать из мамы максимум имеющейся информации, даже больше, чем у нее было на момент звонка.
— Я очень люблю тебя, малышка. И очень переживаю за вас. Вы — вся моя жизнь, — сказала мама на родном языке. — Теперь, когда я вижу твоих партнеров, у меня появилась надежда, что вы справитесь. Постарайтесь остаться в живых.
Тайни бросила взгляд в сторону дивана. Майер сдвинулся в поле захвата камеры. Роул познакомила его с родителями еще во времена студенчества. Он умудрялся попадать в кадр во времена "случайных" встреч, создавая эффект присутствия в ее жизни, и даже изредка обменивался с родителями сообщениями, вроде поздравлений с праздниками. Тайни не считала нужным обременять родителей своими сердечными проблемами. На Китиаре вообще было не принято обсуждать личные отношения. К слову, не только свои, но и чужие.
От размышлений ее оторвал Алекс.
— Эмиль и Эбигейл точно живы?
Роул взяла в руки комм, который до этого лежал столике, чтобы всем было лучше видно. Она проверила данные с чипов. Словно по запросу оба они вышли из "тени" с полчаса назад и пестрили показателями датчиков.
— Живы, — уверенно ответила китиарка. — Вопрос, надолго ли.
Она и раньше осознавала, сколь шатки надежды на спасение брата. Но после таких новостей они стали просто призрачны. Под ее взглядом Алекс смутился.
— Давай вернемся на шаг назад, — произнес он и поднял руки, будто сдаваясь. — Что мы знаем о преступниках? Во-первых, они являются монопольными производителями "нирваны", что дает им деньги и влияние. Во-вторых, они вхожи в исследовательский центр, причем, не просто вхожи, а были в курсе дел китиарцев.
Даниэла Вуд. Без вариантов. Тайни была готова произнести это вслух, но Алекс предостерегающе поднял открытую ладонь.
— В-третьих, они знают про чипы. — продолжил он. — В-четвертых, у них были сведения, которые позволили предположить, что, возможно, наши отношения выходят за рамки деловых. И в голову сразу приходит Брукс, который подходит по трем из четырех пунктов.
И дался ему Брукс… А блондинка не далась. Вот он, образчик мужской логики. Почему в патриархальных обществах так любят смеяться над женской? Потому что если смотреть сквозь лупу на чужие недостатки, свои кажутся микроскопическими. Ладно, пойдем с другого конца.
— Но ему не хватает выхода на исследовательский центр, — напомнила Тайни с намеком.
Ей припомнился бородатый студенческий анекдот. Университеты Ядра собирали в самые сливки, элиту Союза. На этом фоне китиарцы не слишком выделялись. Но периферийные учебные заведения в этой среде служили объектом насмешек. Примером служил тот самый анекдот, который припомнился Роул. На вступительных экзаменах абитуриент безбожно тонет, не в состоянии ответить на вопросы билета. "Последний вопрос", — говорит экзаменатор, прячет руки за спину, а затем вытягивает вперед два сжатых кулака. — "Угадайте, в каком из них спрятана пуговица". Абитуриент тычет пальцем в правый. "Неправильно", — мотает головой экзаменатор. — "Попробуйте еще раз". Поступающий задумывается на минуту и снова указывает на правый. "Пошла подска-азка", — произносит преподаватель и начинает шевелить большим пальцем на левой руке. Сейчас Тайни чувствовала жгучее желание пошевелить пальцем.