Девятое зеркало (СИ)

Я вдруг подумала, что этим утром весь Иерин, наверняка, пробудился от тревожного звона колоколов. Уверена, все ищут Калеба – заглянули под каждую кровать, под каждый коврик. А избранного нет. Он кулем лежит в Мертвом лесу, отплевываясь от зловонной болотной жижи, которая едва его не убила. Что ж, избранный воин теперь раб у ведьмы.
В доме архитектора, думаю, тоже все на ушах стоят. Госпожа Агнес, мать Калеба, наверняка, требует меня к себе, ведь у нее от суматохи разболелась голова. Колокольчик, сдается мне, звонит, не умолкая.
Рэйкон внутри меня снова завозился.
Он много лет покорно дремал, лишь изредка пытаясь мной командовать, а теперь будто взбесился.
Вспомнила, что в книгах об этом говорилось: «Рэйконы, попадая в Зазеркалье, пробуждаются и становятся сильнее. Если не расстаться с ними вовремя, то они смогут одолеть владельца и руководить им, словно марионеткой. Нужно провести ритуал высвобождения, а когда придет время возвращаться, необходимо забрать сущность с собой, но не пускать в сердце, иначе можно потерять себя».
Нужно вернуть зверюгу в кулон из горного кальбена, который я всегда носила с собой, и где-то припрятать.
В замке было так холодно, что можно замерзнуть насмерть. Я поспешила уйти со смотровой площадки башни, заставляя себя думать о Молберне, где тепло. Даже если дождь, то горячий, густой и пахнущий жимолостью. Даже если ветер, то пряный, свободный и сильный. Вернусь ли я туда? Увижу ли еще младшую сестру Льяну, которая осталась в приюте?
Прогоняю эти мысли прочь, чтобы окончательно не раскиснуть.
Следующие полчаса я хожу по замку в поисках тепла.
Все здесь очень старое и разрушенное. Двери тугие, массивные и покосившиеся от времени.
Толкаю очередную и вижу за ней кровать, заваленную жесткими мерзлыми шкурами. В спальне было тихо и темно. За каменным закутком прятался огромный сундук. Разумеется, я перво-наперво проверила его содержимое. Хвала Тангору, внутри была одежда! Грубая, замерзшая, но предназначенная для холодных земель и, определенно, женская. Я обрядилась тут же, нисколько не брезгуя. На ноги – колючие шерстяные чулки и теплые сапожки из грубой кожи, на льняное платье серую тунику, а поверх кожаную безрукавку. И вот уже я согреваюсь, хоть со стороны – пугало огородное!
Сквозь деревянные ставни пробивался дневной свет, ломился колючий ветер.
Я оглядела комнату. У стены зеркало и тумба. В углу – платяной шкаф.
Неужели здесь кто-то жил?
Согревшись, я снова поплелась в коридор и долго блуждала в поисках места, где можно спрятать своего рэйкона. Оставляя на снегу первые следы, я гуляла между мраморными статуями, пока не оказалась у колодца. Хорошего такого колодца! Заглянув в него, крикнула: «Эй!», и эхо ответило: «Пей!» Неплохой тайник получился бы. Облокотившись руками на каменный бортик, я пыталась рассмотреть, есть ли на дне вода. Спуститься бы туда, вытащить булыжник на самом дне и запрятать духа...
Погрев руки дыханием, я обернулась, чтобы оглядеть замок, и застыла на месте, ибо на снегу лежал драгманец! Самый настоящий и, похоже, живой!
***
Интересно, сколько времени он здесь лежит?
Такой большой, даже огромный!
И волосы длинные, темно-каштановые.
Лежит на боку, спиной ко мне, вытянув руку. Одет во что-то меховое и теплое. Плащ с опушкой. На ногах добротные сапоги. На предплечьях кожаные наручи. Хорошо подготовился, изверг.
В Иерине говорят, что все драгманцы с рогами, хвостом, клыками и покрыты шерстью. Страшилища, говорят, жуткие. Взглянешь – не забудешь!
Лучше не подходить к этому существу. Вдруг он спит?
Прилег в снег отдохнуть.
Дышит, хоть?
Я потопталась на месте, покусывая ноготь. Оставить это чудище здесь и уйти? Если подождать пару часов, холод сделает свое дело – драгманец умрет. А я преспокойно вырежу его сердце и отнесу к зеркалу. Элементарно. Правда, священной декады не пройдет.
Я сделала пару шагов обратно ко входу в замок и остановилась.
Умрет, ведь...
Но оно мне и надо, правда? Мы заранее убийцы, обреченные пролить свою кровь или чужую. Так отчего я гляжу на драгманца, угадывая крошечные шевеления? Зачем, пытаюсь уловить дыхание или услышать стон?
 
Рычу, сердито топчу ногами, одергиваю себя за дурные мысли и, стиснув зубы, ухожу.
Мое дело маленькое – подожду.
К вечеру выйду за сердцем, чтобы не закоченел сильно.
В замке я долго металась от окна к окну. Гляжу, а драгманец все лежит и не шевелится. Ветер снегом метет.
– Глупая ты, Тея, – я хлопнула себя по лбу, – какой из тебя душегуб? Спасать еще пойди этого драгманца проклятого!
И пошла.
Как самая последняя дура.
Шлепаю по снегу, ругаю себя, а иду.
И зачем мне это все, а? И убить-то нормально не смогла! Что мне теперь с этим существом делать?
С рогатым-то и хвостатым?
Подходила я к нему с опаской. Скукожилась вся, трясусь от страха, но все-равно лезу.
– Эй, дружочек, – прошептала. – Ты там как, околел?
Палкой его потыкать или ногой попинать? Он большой и тяжелый. Куда я его? Не дотащу.
Обойдя его кругом, чтобы лицо рассмотреть, я замерла, как вкопанная.
Мужчина.
Без рогов.
Обычный.
Всемогущий Тангор!
И руки у него человеческие. Пальцы длинные, крупные, от холода красные.
Я медленно опустилась на колени рядом, наклонилась – дышит!
– Что мне с тобой делать, а? – в недоумении протянула я.
А затем заметила, что у незнакомца с собой сумка. Сумка, о, боги! Как он сюда ее пронес, интересно?
Без стеснения я принялась копаться в ней, найдя кресало и огниво. Здесь же лежал кусок хлеба и немного вяленого мяса, которое я откусила, не задумываясь.
– Уж прости, – пожала я плечами, решив завладеть богатством незнакомца.
В саду должен быть сухой кустарник. Где-то ж я видела.
Разожгу костер, притащу сюда шкур, обложу своего страдальца, авось оттает.
Я стрелой метнулась обратно в замок, схватила столько шкур, сколько смогла унести.
Драгманец был еще жив, поэтому я накрыла его с головой, спрятав от снега и ветра. На его поясе я заметила оружие: не меч или нож, а топор. Самый настоящий топор, боевой. Пришлось повозиться, чтобы стянуть и его. Ветки сухие им рубить – самое то.
Расчистив снег и соорудив костер, я села рядом с незнакомцем.
– Сейчас уже, милый, будет жарко, – похлопала его по плечу.
Ну, надо же... С каких пор у меня воин из Драгмы, милым стал? Прикусила язык.
Я ворошила топором искрящиеся ветки, искоса поглядывая на незнакомца. Ну и как такого убить? Он похож на человека. Точно житель Иерина. Беззащитный.
Когда он шелохнулся, я вскочила на ноги.
Словно медведь, вылезающий из берлоги, он скинул с себя шкуры, приподнялся, встал на коленях. Его тяжелый взгляд бессознательно блуждал, пока не замер на моем лице.
Покуда он лежал без сознания, он напоминал мне спящего юношу, но теперь... Это был суровый и злой молодой мужчина, который заметил в моих руках свой топор, и похоже, очень расстроился.
– Женщина, – были первые его слова.
От звука этого голоса, я неосознанно поежилась. Грубый взор, не менее грубый голос.
Мы беззастенчиво разглядывали друг друга. Я сдула волосы со лба, он почесал темную щетину. На нем был кожаный доспех, латные пластины наплечников, на поясе небольшой изогнутый кинжал. И мне стало стыдно за себя, одетую как попало.
– Откуда ты здесь взялась? – наконец, он начал сознавать, что я не представляю опасности. Мельком глянув вниз, он увидел шкуры, затем уставился на огонь. – Кто ты такая?
– Тея из Молберна, – сказала я, уводя руку с топором за спину. – А ты?
Его глаза подозрительно сощурились. Отвечать он не спешил.
– Как ты сюда попала?
– Вошла через зеркало.
– Так ты дочь Тангора? – в его голосе почувствовалось напряжение. Не дожидаясь моего ответа, он приказал сердито: – Верни топор.
– Зачем?
– Что? – недоуменно протянул драгманец. – Зачем? Ты еще спрашиваешь? – и усмехнулся зло: – Убью тебя.